Я пошел с лопатой,перебил Чак, откашлявшись, потому что ему сжимало горло.Я пошел похоронить
Да нет же, Чак. Не было у вас никакой лопаты.
Пит, это правда? Вы ведь не разыгрываете меня?
Нет, Чак, я не разыгрываю вас. А почему вы подумали, что я
Чак не стал слушать его дальше и вернулся к Артуру.
Почему вы ушли от Мастерсона?спросил он.
Артур пожал плечами.
Ну, тут много чего было. Но когда я увидел, насколько он был близок к убийству вас обоих в джипе, я решил, что с меня достаточно.
А Оуэн ОуэнЧак покачал головой и, спотыкаясь, пошел к костру, где Мастерсон сидел с новоприбывшими.
Мистер Мастерсон,обратился он,когда вы нанимали гида для этой экспедиции
Послушайте, Спенсер,оборвал его Мастерсон,надеюсь, вы не собираетесь снова обсуждать этот несчастный случай с джипом. В конце концов, мы живы и здоровы.
Когда вы нанимали гида,спокойно и медленно проговорил Чак,то кого именно?
Что? Я вас не понимаю.
Кого вы наняли? Кто был вашим гидом?
Разумеется, вы.Брови Мастерсона нахмурились, взгляд стал озадаченным.Что с вами, Спенсер?
Ничего. Я Я
Мне не хотелось брать такого молодого гида, но они сказали, что вам хорошо известна местность и Вы уверены, что все в порядке?
Чак отошел от костра. Это уже произошло. Оуэн был вычеркнут, устранен, словно никогда не существовал. Чак теперь понял, почему все согласились с его лидерством. Их сознание уже приспособилось к факту, что Оуэна никогда не существовало. И, насколько они знали, Чак был их гидом с самого начала. Поэтому логично, что он и должен отвести их обратно к месту отбытия. И даже их воспоминания уже изменились. Инцидент с джипом был всего лишь опасной случайностью. Но никто не погиб, потому что не было никакого Оуэна.
Оуэн не просто исчез. Он никогда и не существовал.
И все вокруг приспособилось к его отсутствию. Время избавилось от парадокса.
Чак опять покачал головой. Но если все Он не понимал. Он ничего не понимал. Почему все забыли, что был человек по имени Оуэн, а он попрежнему помнил? Произошло ли это просто потому, что он был ближе всех к Оуэну, что Оуэн оказал наиболее сильное влияние на его развитие? А со временем он забудет об Оуэне, как и все остальные? И станет продолжать жить, словно у него никогда не было брата? Его ум, тело и память изменятся? И то же самое произойдет с родителями? И когда он посетит их в свободное время, они даже не вспомнят об Оуэне? Оуэн будет полностью стерт изза того, что 100 миллионов лет назад принес себя в жертву, чтобы спасти остальных?
Нет!
Чак не хотел забывать Оуэна. Оуэн существовал. Оуэн был его братом. Чак цеплялся за эти факты, как будто цеплялся за свое здравомыслие. Он помотал головой. Похоже, уже начали появляться вещи, которых он не мог вспомнить о своем мертвом брате. Велосипед Оуэна был красный или зеленый? Уж егото Чак должен был помнить. Велосипед стоял в подвале за лестницей, и Чак проходил мимо него каждый день. Он ведь красный, не так ли? Или нет, нет, не зеленый! Чак снова замотал головой. Он ни в чем уже не был уверен.
Ему хотелось заплакать. Глаза застилали слезы, и он боролся, чтобы сдержать их. Он попытался вспомнить, как называлось студенческое братство Оуэна. Это какието греческие буквы. АльфаБетаТау? Почему он не может вспомнить? Фарфоровая чашка стояла на столе Оуэна, сколько Чак себя помнил, и это название было на ней написано. ЭпсилонДельтаМю? Он нахмурил брови. Нет, не так. Но как же оно называлось? Как?
Он уже начал забывать. Чак прикусил губу и почувствовал слабый соленый привкус во рту. Он не хотел забывать. Он не хотел
Ну-с, молодой человек,прервал его мысли доктор Перри,мы закончили обед и готовы выступить в путь, как только вы скажете.
Чак взглянул на палеонтолога.
Что? А, да, конечно. Я
Если не возражаете, мы бы хотели вернуться в пещеру, чтобы забрать наши вещи и коекакие инструменты.
Нисколько,сказал Чак.
Мы вернемся через несколько минут.
«Несколько минут,подумал Чак.Бронтозаврам потребовалось лишь несколько минут, чтобы втоптать Оуэна в землю».
И за несколько минут была уничтожена целая жизнь.
Они шли, пока не стемнело, затем спали всю ночь. Утром поднялись рано, наскоро позавтракали и пошли дальше, стремясь поскорее отыскать место отправки.
Местность стала совершенно незнакомой. Чак не помнил ее. Они словно очутились в дебрях Африки без компаса, карты и проводника. Чак упорно думал над этой задачей. Он знал, что можно блуждать вечно, снова и снова проходя теми же местами и даже не подозревая об этом. Все выглядело одинаковым: деревья, скалы, животныевсё.
И, кроме острой необходимости отыскать место отправки, Чака мучила еще одна проблема.
Он забывал все больше деталей из жизни Оуэна. Он задал себе вопрос, какой колледж посещал Оуэн, и полчаса пытался вспомнить, потом бросил это занятие. Тогда он попытался вспомнить, какая у Оуэна была машина. Он знал, что машина была, но вот какой марки? Он видел ее ежедневно с тех пор, как она появилась у Оуэна. Он помогал брату мыть и полировать ее, учился на ней вождению. Он перебрал названия всех автомобилей, какие только знал, и в отчаянии бросил думать и об этом.
Казалось невероятным, что Оуэн погиб только вчера днем. И казалось еще более невероятным, что они пробыли в Юрском периоде всего лишь три дня. Чаку казалось, будто прошло три года.
Но прошедшие три дня означали, что у них осталось только четыре дня на поиски места отправки. Этого было слишком мало. Четырех дней едва хватило бы лишь на то, чтобы перечислить название всех обитателей Юрского периода, но для поисков их было недостаточно.
И Чак стал думать: а что будет, если они вообще не найдут это место?
Незадолго до обеда он не выдержал и поговорил об этом с Дениз.
Это напоминает один из тех лабиринтов, в которых заставляют бегать лабораторных крыс,сказал он.Место отправкикусочек сыра в конце лабиринта. Но в лабиринте полно тупиков и ложных ответвлений.Он покачал головой.Интересно, сколько крыс на деле доходит до сыра?
А как вы думаете, что будет, если мы не найдем это место?
Не знаю, Дениз. Не знаю. Я не узнаю эти места, они все слишком одинаковы.
Дениз вздохнула и смахнула упавшую на лоб прядку светлых волос.
Вы вообще знаете, что ищете?
Да, знаю. Пару гигантских белых скал, устремленных в небо. И когда мы найдем их, я буду знать, где находится место отправления. Но до тех пор нам нужно только идти и надеяться, что мы идем в нужном направлении.
Две белые скалы,пробормотала Дениз.
И слава Богу, что они белые!с жаром добавил Чак.Представляете, как бы мы их искали, если бы они были зелеными?
Дениз рассмеялась, но это был невеселый смех.
В полдень Чак увидел озеро.
Артур!позвал он.
Да, Чак?спросил, подбежав к нему, Артур.
Посмотрите на озеро. Оно выглядит какимто знакомым.
Разве?Артур пристально поглядел на искрящуюся поверхность далекого озера.Похоже на все остальные озера, которые мы встречали,ответил он.
Подойдем к нему поближе. Может, тогда станет ясно.
Они пошли к озеру, пробиваясь через густые заросли кустов,
скрывающих их с головой. Это был трудный путь. Приходилось бороться за каждый шаг. Нельзя было расслабиться ни на мгновенье. Вся природа, казалось, боролась с нарушителями, стремясь помешать их вторжению. К озеру они подошли лишь на исходе дня, и как только нашли место для лагеря, Пит тут же принялся готовить ужин.
Мне кажется, мы на верном пути,предположил Чак.Я думаю, это то самое озеро, где мы расположились лагерем после стычки со стегозаврами.
А я думаю, вы не правы, Спенсер,возразил Мастерсон.
Почему?
Потому что я думаю, что с тех пор, как мы встретили уважаемых профессоров, мы идем не в том направлении. Именно поэтому.
Но это же не причина. Вы просто сказали: «Я думаю, что вы не правы, потому что я думаю, что вы не правы». Но почему вы так думаете?
Назовите это интуицией,прищурился Мастерсон.Или просто умением ориентироваться. Однако я знаю, что мы идем не в том направлении. Я думаю, нам следует вернуться к тому месту, где мы нашли наших новых спутников, и оттуда двинуться в другом направлении.
Чак вздохнул и провел пальцами по своим коротким волосам.
Не знаю. Может быть, вы и правы.
Внезапно он понял, что говорит с Мастерсоном обычным тоном. Острой болью вернулась память об Оуэне, и Чак почувствовал себя виноватым, потому что забыл его. Он отвернулся от Мастерсона, спустился к воде и стал смотреть на противоположный берег озера.
Вот так оно и будет? Он станет забывать об Оуэне все чаще, а потом вообще не вспомнит о нем. И, в конечном счете, он забудет, что Оуэн погиб изза Мастерсона? Но как он может это забыть?
Как он может забыть столь очевидный факт, как то, что на противоположном берегу озера стоят две белые скалы? Или человеческая память действительно способна включаться и выключаться извне?..
Две белые скалы!
Он внезапно шагнул вперед и чуть было не угодил в озеро. Широко раскрыв глаза, он удивленно уставился вперед.
Скалы!закричал он во весь голос.Две скалы! Вон там!
Он повернулся и бросился к лагерю.
Скалы! На другой стороне озера! Это те самые скалы!
Вы действительно уверены?спросил Артур.
Да, я уверен,ответил Чак.Я уверен!Он хлопнул Артура по спине.Мы доберемся до места, Артур. Мы в самом деле туда доберемся.
Чудесно!восторженно взвизгнула Дениз.
И как мы поступим?спросил Пит.Давайте поужинаем и ляжем пораньше спать, а поутру отправимся в путь.
Чак посмотрел на скалы, потом на окружающую местность. Он вспомнил, сколько им понадобилось времени, чтобы обогнуть озеро. Если снова начать прорубаться по берегу, то можно и не успеть добраться до места.
Простая геометрия,внезапно сказал он.
Гардель хмуро взглянул на него.
Что?
Геометрия. Какое самое короткое расстояние между двумя точками (а в нашем случае самое быстрое?) Прямая линия!
Доктор Думар посмотрел на озеро.
Вы хотите пересечь его?спросил он.
Правильно! Давайте поужинаем и начнем строить плот. Как только закончим, то отправимся в самое первое в Юрском периоде плавание на плоту.
Это может сработать,сказал Артур.
Только это и может сработать.Чак посмотрел на две белые вершины и пробормотал так, что его никто не услышал:Только бы это сработало
Глава 11ЗЛОБНЫЕ ВОДОПЛАВАЮЩИЕ
Они не отплыли следующим утром. Чак был разочарован, но скрыл свое разочарование и весь сконцентрировался на постройке плота. Он надеялся, что они сумеют закончить его накануне после ужина, но не учел два важных момента. Вопервых, плот должен быть достаточно большим, чтобы удержать восьмерых, и, вовторых, их единственным инструментом был довольно тупой топор.
Но теперь они работали нетерпеливо, понимая, как важна каждая минута. Но к середине утра дело было не сделано даже наполовину. Чак уже начал сомневаться, было ли умно на самом деле выбрать водный путь, а не сухопутный. Он видел, как помрачнели лица людей, поскольку давно уже наступил день. Даже Пит, занятый приготовлением выглядевших на удивление современно омаров и крабов, не казался счастливым.
Сначала они рубили толстые пальмы. Работа шла медленно и тяжело. Топорик был того типа, который брали с собой бойскауты. Чак предпочел бы, чтобы у них имелся настоящий тяжелый топор дровосека, или чтобы их топорик был хотя бы острым.
Работали посменно. Топор переходил от одного к другому, по дюжине раз каждые полчаса: от Чака к Артуру, потом к доктору Перри, потом к доктору Думару, и так далее, снова и снова по кругу. Пит добавил к обычному рациону моллюсков и десятиногих раков, найденных в озере. Дениз не работала, потому что Чак отклонил ее предложение помахать топором. Поход начал сказываться на ней, и Чак видел, что девушка до крайности утомлена.
Мастерсон и Гардель отказались участвовать в том, что назвали «дурацким предприятием». Чак не пытался их заставить. Он был слишком занят и не хотел терять на это время.
К полудню они решили, что срубленных бревен хватит, и начали связывать их.
Плот должен быть не только большим, но и достаточно прочным, чтобы на нем можно было проплыть по длинному озеру. Чак также учитывал вероятность встретить в воде динозавров, хотя и не видел с берега ни одного. Поэтому плот должен быть достаточно крепким, чтобы выдержать удар хвостом или лобовое столкновение с любым крупным животным. Кроме того, ему придется противостоять ударам волн.
Работа получилась не из легких.
Они использовали все имеющиеся у них веревки, потом в ход пошли виноградные лозы, которые они сплетали в канаты.
К трем часам дня, не останавливаясь на обед, они выполнили половину работы. Пит поставил охлаждаться вареных омаров и присоединился к работающим. Дениз трудилась над лозами, скручивая из них канаты. Только Мастерсон с Гарделем упорно утверждали, что фуппа неправильно выбрала направление, и потому отказались участвовать в том, что называли «затеей Чака».
В шесть тридцать все пошли ужинать. К тому времени путешественники измотались, а день подошел к концу. Чак уже не надеялся закончить строительство плота до сумерек. Он только хотел, чтобы они построили его не позже завтрашнего полудня. После ужина они продолжили работу и трудились почти до полуночи при свете огромного костра.
На утро пятого дня они спустили свое судно на воду. День был умеренно теплый, Чаку хотелось скинуть одежду и обувь и поваляться на берегу под теплым солнышком. В озере отражалось безукоризненно синее небо, раскрытое наверху гигантским пляжным зонтиком. Папоротники слегка трепетали под нежным бризом. Это был день, предназначенный для того, чтобы просто помечтать. День, когда хотелось посидеть с удочкой на берегу, и чтобы в зубах была травинка. День походил на начало весны и давал Чаку ощущение, что их проблемы будут наполовину решены, как только они пересекут озеро.
Чак глядел, как берег удаляется от плота, и испытывал странную радость, радость, заставлявшую его сердце биться сильнее.
Плот оставлял за собой след на воде, слегка морщиня напоминающую зеркало гладь озера. Когда он отошел подальше от берега, мужчины опустили в воду весла. Плот двинулся вперед, глотая расстояние, как голодная черепаха.
Но когда они добрались до середины, их подхватило течение.
Нас кружит!заорал Мастерсон.Я же говорил, что это просто глупое
Плот сперва накренился на правый борт, затем, подхваченный сильным потоком, стал кружиться сначала медленно, а потом все быстрее. Это походило на сумасшедшую карусель. Чак упал на живот, цепляясь пальцами за щели между бревнами.
Ложитесь!закричал он.
Он увидел, как оба ученых упали на колени. Мастерсон с Гарделем уже распластались на палубе, крепко держась, поскольку плот все набирал скорость. Артур несколько секунд колебался, затем упал рядом с Питом, который намотал на кулак веревку, свисавшую с края плота.
Дениз! Ползите сюда!закричал Чак.
Он видел, как девушка опустилась на колени, вслепую шаря руками перед собой. Потом она упала ничком. Чак изо всех сил попытался приподняться и встать на колени, хотя его уже тошнило изза вращения. Внезапно плот встряхнуло, он выскочил из водоворота и был подхвачен потоком, повлекшим его вперед по прямой. Затем путешественников поймал другой поток, отклонивший движение плота в сторону, точно бильярдный шар.
Чак пополз к Дениз, которая попрежнему стояла на коленях и начала скатываться к краю плота.
Дениз!крикнул он.
Водяные потоки играли плотом, как мячом, бросая из стороны в сторону, точно большую круглую подушку. Потом плот резко накренился, и Дениз покатилась к краю. Мелькнули ее длинные ноги, какуюто секунду руки пытались уцепиться за край плота.
Затем она оказалась в воде. Ее белокурая головка исчезла под водой, потом вынырнула, как желтый поплавок, и тут же девушку отнесло в сторону. Через десяток секунд она была уже футах в тридцати от плота, и расстояние с каждый секундой все увеличивалось. Чак перекатился по плоту, задержался у края, чтобы скинуть обувь, и нырнул в воду.
Вода была холодной. Она накрыла его с головой, как ледяная могила. Чак почувствовал, как чтото хватает его за ноги, и увидел перед глазами круговерть водоворота. Он взмахнул руками и выбрался на поверхность. Вынырнув из воды, он широко раскрыл рот, делая большой вдох. Далеко впереди, как золотистое пятнышко солнечного света на воде, он увидел светлую головку Дениз.