Да, неплохо вы тут устроились, заметил Каргрейвз.
Мальчики заделали трещины в грубой кладке, обшили стены досками и покрасили водостойкой эмалью. Линолеум на полу, как и раковина, был старый, но выглядел сносно, двери и окна были старательно пригнаны и плотно закрывались. Повсюду царили порядок и чистота.
На результатах ваших опытов могут отразиться колебания влажности воздуха. Вы действительно планируете поставить кондиционер?
Теперь уже все равно. Похоже, клуб «Галилей» сворачивает свою деятельность.
Почему? Очень жаль!
И да и нет. Осенью мы все собираемся поступать в колледж.
Понятно. А как же остальные члены клуба?
Все остальные уже разъехались: кто учиться, кто служить в армии. Наверное, можно было найти еще ребят, но мы даже не пытались. Нам очень хорошо работать втроем, и мы ну, вы знаете, как это бывает.
Каргрейвз кивнул. Он понимал, «как это бывает», пожалуй, даже лучше самих мальчиков. Они втроем занимались серьезной работой. Большинству их сверстников хватило бы пороху лишь на починку какого-нибудь старого автомобиля, чтобы потом гонять на нем со скоростью сто миль в час. Заниматься научными исследованиями и вести записи им было бы скучно.
Что ж, это хорошее место. Жаль, его с собой не заберешь.
Напротив стола вдоль стены стоял низкий и широкий мягкий диван. Арт и Морри прислушивались к разговору, уютно устроившись на подушках. К стене над их головой были привинчены книжные полки, где с Жюлем Верном соседствовал «Справочник инженера» Мерка. Каргрейвз приметил и других своих старых знакомых: «Семь знаменитых романов» Уэллса, «Справочник по физике и химии», «Атомную энергию в военных целях» Смита. Бок о бок с пухлыми томами «Ракет» Лея и «Природы физического мира» Эддингтона пристроились дюжины дешевых журнальчиков с роботами и звездолетами на обложках. Сняв с полки зачитанный том «Когда земля вздрогнула» Хаггарда, доктор втиснулся на диван между мальчиками. Он чувствовал себя как дома. Глядя на ребят, он все больше узнавал в них самого себя.
Простите меня, сказал Росс, но мне нужно заскочить домой.
Да-да, конечно, пробормотал Каргрейвз, не отрываясь от книги.
Росс вернулся очень быстро.
Мама хочет, чтобы вы все остались на обед, объявил он.
Морри улыбнулся. На лице Арта появилось страдальческое выражение.
Моя мама считает, что я слишком часто завтракаю у вас, робко возразил он, глядя на дядю.
Каргрейвз потянул его за руку.
Беру ответственность на себя, уверил он племянника и повернулся к Россу: Передай матери, что мы с благодарностью принимаем ее приглашение.
За обедом взрослые разговаривали, а мальчики прислушивались к беседе. Ученый, чей марлевый тюрбан выглядел еще более нелепо, чем раньше, хорошо поладил со старшими Дженкинсами. Завоевать расположение миссис Дженкинс было нетрудно, она выглядела бы весело и дружелюбно даже на пиру каннибалов. Но мистер Дженкинс удивил мальчиковдо с их пор им не доводилось видеть его таким общительным.
Ребят поразили его обширные познания в области атомной физики. Юноши были заражены обычным скепсисом в отношении умственных способностей взрослых. Разумеется, они уважали мистера Дженкинса, но все же подсознательно воспринимали его как некий пережиток прошлого, ведь слишком многие из его ровесников так и не сумели понять, что после Аламогордо, Нью-Мексико, 16 июля 1945 года, мир полностью и необратимо преобразился.
Оказалось, что мистер Дженкинс знает, кто такой доктор Каргрейвз, знает, что тот вплоть до самого последнего времени работал в Североамериканской атомной корпорации. Юноши внимательно слушали, стараясь разузнать о дальнейших планах доктора, но мистер Дженкинс не расспрашивал его, а Каргрейвз предпочел не распространяться на эту тему.
После обеда трое мальчиков и их гость вернулись в клуб.
Растянувшись на диване, Каргрейвз рассказывал о своей жизни и работе в Окридже, где чавкающая липучая грязь на улицах казалась ему куда более мерзкой, чем постоянная опасность радиоактивного заражения. Рассказывал он и старую, но все еще свежую и волнующую историю о том, как хмурым дождливым утром в пустыне Нью-Мексико огромный пурпурно-золотистый гриб поднялся в стратосферу, возвещая о том, что человечество овладело энергией звезд.
Потом доктор заявил, что хочет дочитать найденную им книгу Хаггарда. Росс и Морри занялись делами, а Арт взялся за журнал. Он то и дело поглядывал на своего обожаемого дядю и заметил, что Каргрейвз очень редко переворачивает страницы.
Наконец доктор отложил книгу.
Вы, ребята, разбираетесь в ядерной физике?
Так себе, ответил Морри, переглянувшись с товарищами. Учитель физики кое-что нам рассказывал, но в домашней лаборатории этим не займешься.
Верно. Но она вас интересует?
Еще бы, конечно! Мы прочли все, что смогли достать, и Полларда, и Дэвидсона, и новую книгу Гамова. Но мы еще недостаточно подкованы в математике.
До каких разделов вы уже дошли?
Мы умеем решать дифференциальные уравнения.
Неужели? удивленно спросил Каргрейвз. Погодите-ка, ребята, но ведь вы еще школьники.
Окончили школу в этом году.
Так в программу средней школы входят дифференциальные уравнения? Черт, похоже, я безнадежно отстал от жизни.
Это эксперимент, объяснял Морри, как будто оправдываясь. Если вы сдадите экзамен, вам читают смешанный курс: алгебра, до квадратичных форм включительно, планиметрия и стереометрия, плоская и сферическая тригонометрия, аналитическая геометрия на плоскости и в пространствевсе скопом. Закончив этот цикла его можно усваивать быстро или медленно, смотря по способностям, ты приступаешь к
Пока я возился с нейтронами, мир не стоял на месте, произнес доктор Каргрейвз, качая головой. Ну что ж, юные дарования, такими темпами вы уже очень скоро приступите к квантовой теории и волновой механике. И как это преподаватели решились так вас загружать? Вы понимаете аксиоматический подход к математике?
В общем-то, да.
Ну-ка?
Морри набрал полную грудь воздуха.
Ни один из разделов математики, даже арифметика, не описывает существующую реальность. Вся математика умозрительна и не связана напрямую с окружающим миром, за исключением тех случаев, когда оказывается удобно выражать явления природы через понятия математики.
Хорошо. Дальше.
Но даже и в этом случае результаты математики не бывают реальными, хотя они «верны» в том смысле, как их понимали древние. Каждая математическая система основана на произвольных допущениях, называемых постулатами. В древности их именовали аксиомами.
Прекрасно, парень! Ну а теперь об операционном подходе к научной теории. Нет, пусть Арт расскажет.
Тот смутился. Морри, явно довольный собой, с облегчением передал слово ему.
Ну операционный подходэто э-э построение теории в терминах выполняемых операций, например измерений, отсчета времени и тому подобного, чтобы не извлекать из эксперимента факты, которых в нем нет.
Каргрейвз кивнул:
Прекрасно. Я вижу, ты понимаешь, о чем говоришь. Он помолчал и добавил: А вы всерьез интересуетесь ракетами?
На сей раз ответил Росс:
Ну конечно интересуемся. Мы и впрямь хотим выиграть этот конкурс.
И только?
По правде сказать, нет. Мы все надеемся, что, может быть, однажды
Его голос прервался.
Мне кажется, я понял. Каргрейвз выпрямился. Но при чем здесь конкурс? Ведь вы сами сказали, что модель всегда будет проигрывать настоящим ракетам. Премии дают только для того, чтобы поддерживать интерес к ракетостроению. Когда я был мальчишкой, то же самое происходило с авиамоделированием. Но вы, ребята, способны на большее, так почему бы вам не задуматься о вещах посерьезнее и не побороться за главный приз?
Три пары глаз уставились на него.
Что вы имеете в виду?
Каргрейвз пожал плечами:
Почему бы вам не полететь со мной на Луну?
3
Колумб по сниженным ценам
В помещении клуба воцарилась тишина, такая осязаемая, что ее можно было нарезать на куски и наделать бутербродов. Росс первым обрел дар речи.
Вы это серьезно говорите? сдавленным голосом произнес он.
Отчего же нет? спокойно отвечал доктор Каргрейвз. Я не шучу. Предлагаю вам совершить путешествие на Луну. Я хочу полететь туда с вами. Арт, добавил он, закрой рот, не то челюсть отвалится.
Племянник судорожно сглотнул, пошевелил губами, словно хотел что-то сказать, и снова разинул рот.
Но послушайте Слова потоком хлынули из него. Дядя Дон, если вы возьмете нас собой я хочу сказать, как мы сможем а если сможем, что мы будем использовать в качестве Каким образом вы предлагаете
Спокойно, спокойно! возразил Каргрейвз. Помолчите минутку, и я все объясню. А после вы обмозгуете и решите, стоит ли вам связываться со мной.
Морис хлопнул ладонью по стоявшему рядом лабораторному столу:
Мне все равно, на чем вы собираетесь лететь, хоть на метле! Я с вами.
И я, быстро добавил Росс, облизывая губы.
Арт негодующе посмотрел на товарищей:
А я что, отказывался? Я только спросил Черт возьми! Я тоже с вами, вы же знаете.
Молодой ученый слегка поклонился, не вставая с места:
Джентльмены, я благодарен вам за доверие, но будем считать, что никаких обязательств на себя вы еще не брали.
Ну и что
Тише, попросил доктор. Раскрою вам свои карты, а уж потом мы обсудим дело. Вы, ребята, когда-нибудь давали клятву?
Было дело. Мы принимали скаутскую присягу.
А мне однажды пришлось свидетельствовать в суде.
Отлично. Вы должны дать слово, что без моего согласия не станете никому рассказывать о том, что я вам сейчас сообщу, независимо от того, выгорит у нас дело или нет. Конечно, вы не обязаны молчать дольше, чем вам позволит совесть. Разумеется, вы можете нарушить обещание в том случае, если у вас появятся моральные или правовые основания, но до тех пор вы будете хранить тайну. Полагаюсь на вашу честь. Ну как, согласны?
Да, сэр!
Конечно!
Еще бы!
Ну что ж, произнес Каргрейвз, откидываясь на спину, это просто формальность, чтобы убедить вас в необходимости держать рот на замке. Зачем это нужнопоймете позже. А теперь о деле: я всю жизнь мечтал дожить до того дня, когда человечество покорит космос и начнет осваивать другие миры. И я хотел принять участие в этом деле. Думаю, вы понимаете меня. Он обвел рукой книжные полки. Эти мысли мне внушили те самые книги, которые читаете и вы. К тому же вы в достаточной степени безрассудны, чтобы разделить мои чувства. Все, что я видел на ракетном полигоне, здесь и вчера в лаборатории Арта, свидетельствует о том, что вам мало мечтать и читать книги. Вы хотите что-то сделать. Верно я понимаю?
Конечно! воскликнули все в один голос.
Каргрейвз кивнул:
В ваши годы я мыслил точно так же. Первый диплом я получил как инженер-механик, считая, что ракетыэто только механика и ничего другого мне не потребуется. Получив диплом, я поработал инженером, пока не накопил денег, чтобы вновь пойти учиться. Я понялгосподи, да разве я один? что без атомной энергии нечего и думать о создании звездолетов, и получил докторскую степень по ядерной физике. Затем были война и Манхэттенский проект.
Наступила Атомная эра, и многие люди считали, что космические перелеты начнутся едва ли не завтра. Они заблуждались. Никто не знал способа обуздать атом и заставить его двигать ракету. Известно ли вам почему?
Э-э думаю, да, нерешительно произнес Росс.
Поделись догадками.
Для ракеты нужна масса, умноженная на скорость, очень немного массы, отбрасываемой струей, и очень большая скорость. Но при ядерной реакции массы освобождается очень мало, а энергия практически целиком уходит в излучение, которое беспорядочно рассеивается и не образует направленной струи. Но
Так, так, и что же?
И все-таки должен быть способ использовать эту силу. Уж больно много энергии содержится в такой мизерной массетут должен быть хоть какой-то способ.
Именно об этом я и думал, с улыбкой сказал Каргрейвз. Мы построили атомные станции, дающие больше энергии, чем гидростанция Боулдер. Мы создали атомные бомбы, по сравнению с которыми те две, которые были использованы во время войны, не более чем петарды. Мы умеем добывать энергию и умеем ее разбрасывать. И все же нам не удалось запрячь эту энергию в ракету. Помимо этой существуют и другие сложности. Вы знаете, что на атомных электростанциях имеется мощная защита, ограждающая персонал от смертоносных лучей. А это означает огромный вес. Для ракеты же весэто все. За каждую сотню фунтов мертвого веса мы расплачиваемся горючим. Представьте себе, что защитная оболочка весит всего лишь тонну. Сколько горючего придется израсходовать, а, Росс?
Росс поскреб в затылке:
Это зависит от используемого топлива, от устройства ракеты от того, какие задачи ей придется решать.
Верно, заметил ученый. Я задал тебе вопрос, на который нельзя ответить однозначно. Ну, ладно, допустим, у нас ракета на химическом топливе, предназначенная для полетов на Луну. Массовое отношение примем равным двадцати к одному. Тогда, имея защитную оболочку весом в одну тонну, мы теряем двадцать тонн топлива.
Погодите, дядя Дон, вмешался Арт.
Слушаю тебя.
Если речь идет о химическом топливе, скажем о спирте с жидким кислородом, то защитная оболочка не требуется.
Верно, тут ты меня поймал. Но я привел этот пример только для иллюстрации. В случае атомной энергии и при разумном подходе к делу массовое отношение можно снизить, скажем, до одного к одному. Тогда на одну тонну материала защиты придется потратить лишь одну тонну топлива. Устраивает это вас?
Арт заерзал от возбуждения:
Еще бы! Да ведь это будет настоящий космический корабль, мы сможем отправиться на нем куда угодно!
Но пока мы на Земле, суховато произнес его дядя. Я лишь высказал предположение. Не следует запускать двигатель, пока ты не готов отправиться в полет. Есть и третья сложность: атомной энергией трудно управлять. Атомный двигатель не так-то просто включить, а заглушитьи того труднее. Впрочем, об этом рано думать. И все же я уверен: мы сможем отправиться на Луну.
Он помолчал. Юноши напряженно ждали продолжения.
Мне кажется, я нашел способ использовать атомную энергию в ракетном двигателе.
В ответни бурных восторгов, ни рукоплесканий, ни проникновенных речей вроде «в этот исторический момент я хотел бы сказать». Наоборот, мальчики ждали затаив дыхание.
Я не собираюсь сейчас вдаваться в подробности. Если мы начнем работать вместе, вы и так все узнаете.
Начнем! Мы готовы!
Конечно же!
Надеюсь. Я пытался заинтересовать фирму, в которой работал, но они не загорелись идеей.
Боже праведный! Они отказались?
Основная задача всякой корпорацииполучение прибыли. Они в ответе перед своими акционерами. Может быть, вам известен легкий способ извлечения прибыли из полета на Луну?
Вздор! подал голос Арт. Ради такого дела они должны были рискнуть всем своим капиталом!
Ну, что ты! Дела так не делаются. Не забывай, что они распоряжаются деньгами других людей. Ты, вообще-то, представляешь, во сколько может обойтись коммерческая научно-техническая разработка проекта столь обширного, как полет на Луну?
Нет, признался Арт. Думаю, очень много тысяч.
Скорее около сотни тысяч, предположил Морри.
Уже близко. Технический директор нашей компании вычислил предварительную сумму: миллион с четвертью.
Вот это да!
Он хотел лишь продемонстрировать, что коммерческой выгоды моя затея не принесет, и пытался уговорить меня разработать двигатель для судов и железнодорожного транспорта. Я подал в отставку.
И слава богу!
Мне кажется, я понял, задумчиво произнес Морри, почему вы хотите сохранить это дело в тайне. Ваша разработкасобственность фирмы, в которой вы работали.
Каргрейвз энергично помотал головой:
Вовсе нет. Вы, конечно же, имели бы право протестовать, попытайся я втянуть вас в махинацию, связанную с использованием чужих патентных прав, даже если эти права кто-то присвоил с помощью кабального контракта. В его голосе звучала почти что ненависть. Мой контракт не был таким. Компания приобрела права на мои идеи лишь в тех аспектах, которые касаются конечной цели разработкиполучения энергии. А все остальное принадлежит мне. Я расстался с фирмой по-хорошему. И не стану их ни в чем упрекать. Когда королева отправляла Колумба в дальнюю дорогу, никто не ждал, что он вернется с Эмпайр-стейт-билдинг в кармане.