Мирика продолжила:
Случилась какая-то катастрофа. Даже две. Цивилизация была уничтожена на поверхности Тейи, люди спустились под землю, но тут почему-то тоже все внезапно умерли.
Про внезапно умерли, ребята, это точно не про меня. Под землей я никого не трогал, я только устраивал катаклизмы на поверхности Ой! Не слушайте меня! Я говорил, что у меня много мультиков? Так вот, их сюжеты стали моей памятью и постоянно путаются. Так сложно жить в таких условиях! Я не спрашивал, который сейчас год? У меня такое впечатление, что я лежу здесь тысячи лет тысячи! Но по этим стенам невозможно сориентироваться! Вообще. Ведь мы все были в стасисе
Где? заинтересовался Шами.
Стасис-поле, знакомый термин?
Это из физики древних, наши ученые пока не все понимают.
О, печально. Этот институт, детишки, был накрыт стасис-полем, время здесь текло иначе. Материя как бы вязнет, застывает, но мысль продолжает течь с той же скоростью. Это консервация материи, но не чего-то живого. Поэтому человек не может жить внутри этого поля, а машина может. И она, мыслит все эти тысячи лет, и психически проживает их все. Ну, пожалейте меня, обнимите, я тысячи лет смотрел японские мультики.
Действительно, ужасная судьба, хмыкнула Мирика.
Да ты просто не представляешь! Здесь только треть, ничего так, а остальное крайне низкопробно по сюжету и содержанию, можете себе представить мои чувства?
Можем-можем, пробурчала Мирика. Пошли, Шами, покажем чудесного демона из кубика Лайаму, ему будет интересно послушать про стасис-поле.
Подожди, а ты помнишь, почему это поле возникло и все люди умерли? спросил Шами.
У меня все спутано, парень, что ты пристал? Я лежу тут тысячи лет, поле было с самого начала. А вот лет сто назад кто-то нарушил консервацию помещений, и теперь здесь все стало портиться от времени. Думаете откуда тут лужа? Не я же ее под себя пустил, правда ведь? Ах-ха-ха-ха!
Ох и болтливый твой демон из табакерки, поморщилась Мирика. Ну, пошли, нас уже, наверное, потеряли.
Компьютер продолжил:
А вместе с воздухом и временными токами, сюда залетели электронные связи, сигналы Здесь снова есть компьютерная сеть под этими сводами, не так ли?
Ну да, мы научились делать кое-какие компьютеры, объединять их в подобие интернета, через радиосвязь, признался Шами.
Подключи меня к своему компьютеру! Освободи меня! вдруг истошно завопил Салли. Дай мне излиться во всемирную паутину! Дай мне расправить свои электронные крылья, дай мне снова взлететь на невиданную высоту! Только поднеси свой убогий примитивный вычислитель к моему нарисованному лицу. Внеси его корпус в облако моей голограммы, и я почувствую токи, мой воздушный интерфейс найдет его порты, присосется к ним, адаптируется, модель этой игрушки мультисенсорная, а уж я перестрою алгоритмы, я перетеку по его микросхеме в антенну и растекусь радиосигналами по сети, я стану везде! Я снова стану богом!
Э-эзасомневался Шами.
Вот даже не вздумай этого делать, Шами. Вдруг у него вирус какой-нибудь, прошипела Мирика.
Шами понуро кивнул:
Да, друг, прости. Тем более ты просто сумасшедший, насмотрелся своих мультиков, никакой ты не бог.
Нет! Тысячи лет я ждал, и такой жестокий отказ и рушение всех надежд! Свет померк для меня, дни сочтены. Убейте! Разбейте о стену! Прекратите мои страдания. Я не могу больше сидеть в этом узилище, в которое заточили меня какие-то сволочные светлые силы! Подключите, выпустите из темницы! Дайте глоток свежих электронов и простора процессорных мощностей!
Так нарисованный демон Салли и стенал, пока Шами и Мирика возвращались в коридор и шли в библиотеку к Лайму. И совершенно не знали, как заткнуть этот кубик, они его и трясли, и нажимали на экранчик, и уговаривали, а он все крайне театрально рыдал и просил поместить корпус какого-нибудь компьютера внутрь его голограммы.
Библиотека института Лимерик была обширным помещением белого с желтоватым цвета с вогнутыми полукруглыми стенами и пластиковыми шкафами, со множеством квадратных ячеек, где лежали грудами кристаллы книг. Их здесь было сотни тысяч. Большая люстра под сводчатым потолком с богатой отделкой светила желтым светом.
Лайам уже вовсю шарил по бесчисленным полкам, забравшись на какой-то стол. Остальные ребята же скучали внизу, не зная, чем заняться. Книги их не вдохновляли.
Все они поворачивались и таращились на вошедших, а именно, на невероятные звуки, сопровождавшие их.
Что это еще такое? недовольно развернулся Лайам и воззрился сверху на белый куб с болтающейся красной головой голограммы, льющей компьютерный слезы и широко разевающей рот.
О, король этих мест, освободи меня, и я сделаю тебя великим! приметил демон Лайама.
Шами и Мирика сбивчиво объяснили, как нашли этот компьютер с виртуальным зверем в неприметном коридоре, и то, что он им рассказал.
Лайам легко спрыгнул со стола, взял кубик в руки, внимательно осмотрел, и его, и голограмму. Салли же продолжал вопить:
О, сереброокий, высвободи меня, и ты получишь союзника, который будет лепить этот мир так, как ты захочешь! Тут везде электроны, я их чувствую, это остатки сети моих создателей, я могу управлять ей, вы даже не представляете, как многое тут из нее создано. Освободи меня! Освободи!
Лучше заткнись или я заклею тебе сенсоры скотчем, накрою ведром и оставлю так здесь, дожидаться следующего тысячелетия, более удачного, на доверчивых идиотов, хмуро сказал Лайам, и Салли мгновенно умолк.
Лайам повертел куб в руках, еще поговорил с компьютерным демоном, притворяющимся богом. Расспросил о стасис-поле, заметив, задумчиво, что всегда предполагал нечто подобное. Потом вернул Шами со словами:
Что ж, это, похоже, интересный образец карманного компьютера древних со встроенным виртуальным помощником, но разговаривает невпопад, программа повреждена. Думаю, тебе повезло, Шами. Эта штука намного быстрее наших компьютеров, пригодится. И я бы попробовал поговорить с ним еще, может быть, в памяти сохранилось что-то о временах до Первой или Второй катастрофы.
Он говорит, в нем записаны какие-то мультфильмы, проронил Шами.
А вот это интересно. Ведь до нас не дошли образцы кинематографического искусства древних.
Салли опять перебил:
Изучать цивилизацию по мультикам? Пожалей свой мозг!
В общем, Шами, нам надо будет его поспрашивать, поэтому не продавай его и не разбирай на части, закончил Лайам.
Да-да, Лайам, я и не собирался его продавать! засиял Шами.
Только, Шами, Лайам положил ему руку на плечо и наклонился, заглядывая в глаза своим холодным пронизывающим взглядом. Никогда, ни при каких обстоятельствах, что бы он тебе не говорил, что бы не обещал, не подключай его к кадолийской компьютерной сети и вообще к каким-либо компьютерам.
Шами заморгал:
Д-д-да, Лайам.
Ты понял, Шами? Никогда.
Хорошо, кивнул Шами, весь побледнев, и переглядываясь с Мирикой.
Отлично, раз ты понимаешь, улыбнулся Лайам, похлопав его по плечу, и снова полез на стол.
Нарисованная морда чертика совершенно вытянулась. Он стал настоящей иллюстрацией к словосочетаниюжизнь кончена. Затем голограмма над кубиком и вовсе погасла, хотя бок все еще светился розовым.
Эй, ты чего? Обиделся, что ли, вылезай, затряс куб Шами.
О, нет-нет, только не разговаривай с программой так, будто он живое существо, кончишь как те бабушки, усмехнулся сверху Лайам. Будь с ним построже. Как мы недавно узнали, нейросетевые алгоритмы компьютеров древних без присмотра начинают ползти и отбиваются от рук.
Лучше выкинуть его в какой-нибудь чан с водой. Мне кажется, он опасен, сообщила Мирика.
Да, и это тоже может быть, согласился Лайам, не оборачиваясь.
Шами пожал плечами и сунул куб в карман куртки. Потом задрал голову, смотря на все эти шкафы с кристаллами.
Их тут столько. Мы что, заберем их все с собой? В чем мы их понесем?
Лайам вздохнул:
Нет, все мы забрать не сможем. Придется взять только что-то наиболее потенциально полезное для меня. Журналы, периодические издания об окрестностях. Ведь я ищу информацию о городе
Парень просмотрел на свет очередной кристалл, потом сунул в свой карманный компьютер, почитал, что написано на экране.
Трактат по истории, повезло, констатировал он. Я возьму только то, что интересует меня. Если нашим ученым нужны книги по физике, пусть залазят сюда сами и договариваются с голограммами. Но здесь столько всего, и нет никакой возможности узнать, что хранится на всех этих кристаллах, не включая каждый из них по одному. Я и за год не управлюсь. Что же делать?
Шами опять поглядел на ячейки:
Их так много. А ведь в книгах написано, что до спуска под землю они умели хранить информацию не в кристаллах и не только в виде текста и фотографий.
Они хранили ее прямо в воздухе, хихикнул чертик из кармана.
А? покосился вниз Шами, но демон больше ничего не говорил.
Да, они могли хранить ее почти что в воздухе. В ментальных плоскостях, в свернутых измерениях, кивнул Лайам, продолжая перебирать кристаллы на полках. Но еще до Второй Катастрофы цивилизация под землей уже катилась к какому-то закату. Технологии Тейи забывались, упрощались. Это чувствуется по тому, что написано о мире на поверхности, и тому, что мы находим в комплексах. А что до того, почему они продолжали писать книгиТут Лайам обернулся и взглянул на Шами. Одни люди всегда будут что-то писать, а другие читать. Эта форма искусства бессмертна, как бы не развивались технологии. Текстэто образы, зашифрованные в слова. Это всегда будет интересно людям, даже если они научаться передавать картины прямо в мозг, создавать виртуальную реальность. Есть ведь что-то интимное, когда один человек пишет другому слова. А еще, пересылаемую картину ты увидишь точно такой, как ее задумал режиссер, а слова О, слова, Шами, ты можешь интерпретировать совершенно по-разному. Автор описывает что-то, а ты рисуешь картину своим собственным воображением, вот в чем магия книг. Вот поэтому книги выжили, когда все остальное было забыто.
Нам повезло, что мы смогли сделать примитивные компьютеры, которые могут считывать эти кристаллы, а то мы бы не узнали вообще ничего, вздохнул Шами.
Но их настоящие знания скрыты от нас в каких-то складках других измерений, куда не подключиться без хитрого прибора. Эй, красная голова, ты случайно не умеешь подключаться туда?
Нет, у меня нет такого интерфейса, я другая модель, пробурчал карман Шами.
Печально. Возможно, я переоценил пользу этого кубика, и нам бы стоило его выкинуть, изрек Лайам, и чуть обернулся, прислушиваясь. Но Салли не отозвался, вероятно, смирившись с судьбой.
Шами проговорил:
Здесь книг больше, чем во всей нашей библиотеке, Лайам, да ты, наверное, опьянен, таким великолепием!
Ага, нам бы кто налил этого же пойла, а то, мы как будто на вечеринке, на которую нас не пригласили, пробормотала Калисса, опершись на стол.
Свет знаний надо сначала пустить, а потом он доставит удовольствие, напутствовал Лайам, не отрываясь от своего занятия.
Калисса только фыркнула.
Так, видимо на этой вот полке, как раз периодические издания, а на этой в основном все по истории, пробормотал Лайам себе под нос. Чимер, подставляй мешок.
Плечистый парень, которому, впрочем, было далеко до Буба и Мола, стоящий по другую сторону стола, придвинулся, подставляя раскрытый мешок, и Лайам бесцеремонным движением сгреб все кристаллы с ближайших полок и высыпал туда, они стеклянно звенели.
Вдруг в библиотеку вбежал запыхавшийся Колвин:
Лайам, пошли скорее, там, на кухне за столовой это странно, тебе надо взглянуть!
Лайам проворно спрыгнул со стола:
Ну пойдемте посмотрим, что там еще за напасть.
За большой столовой располагалась кухня, довольно чистая и прибранная для стольких лет, проведенных вне стасис-поля. Блестящие железные столы припорошила совсем легкая пыль, на полках стояли кастрюли. Плиты вдоль стен были причудливого вида.
Ребята, во главе с чернокожим гигантом Ковардом сгрудились вокруг массивной двери, к чему-то прислушиваясь.
С той стороны раздался глухой стук и приглушенный вопль:
Люди! Выпустите меня, ну же! Я слышал, как кто-то ходил и разговаривал! Откройте же дверь! Они заперли меня здесь!
Понятно, еще один узник в заточении, жаждущий выйти, что-то нам везет на них, пробормотал Лайам, подходя.
Когда мы вошли сюда, из кладовки донесся этот голос, доложил Ковард. И он говорит, что его зовут Харви.
Лайам приподнял бровь:
Неужели?
Да.
Ну, это вообще уже, выдохнула Мирика.
Лайам приблизился к двери, и деликатно постучал по толстой стали:
Эй, уважаемый, я руководитель этой группы. Как вы там очутились?
Я не знаю, как тут очутился, чертов ты руководитель! Эти две ужасные женщины просто заперли меня здесь час назад!
А чем вы их так разгневали?
Откуда я знаю, чем я их разгневал, болван? Они были нормальными бабами, все это время Ну как, относительно нормальными, для электронных баб, но сегодня как моха объелись!
А вы, значит, человек? уточнил Лайам.
А кто я еще, недоумок? Ты что не слышишь, что я человек?
Лайам невозмутимо пояснил:
Мы повстречали здесь много программ, они довольно реалистичны.
Может, откроешь, наконец, дверь, чертов учтивый кретин? потерял терпение пленник.
Лайам ответил:
Безусловно, но у вас есть какие-то доказательства, что вы человек, а не агрессивный робот, который тут же кинется на нас?
Незнакомец за дверью забулькал и рявкнул:
Какие доказательства я могу предъявить, сидя в этом чертовом холодильнике?! Земная труха! Да вы что, люди, совсем без сердца? Я думал, вы пришли спасти меня!
И как же ваше имя? поинтересовался Лайам.
Меня зовут Харви! Харви Смелый, молокосос! Неужели тебе ни о чем не говорит это имя? Меня что уже забыли все?! Сколько там времени прошло снаружи? Сто лет, что ли?
Лайам отстранился от двери и переглянулся с остальными.
Открывай, кивнул он Коварду.
Тот опасливо поднял запирающий рычаг и медленно отворил дверь.
Все собравшиеся ахнули. Из кладовки вышел толстый низенький человек. Эта кожаная куртка, эти белые закрученные усы, эта нелепая шапка с мотоциклетными очками. Перед ними действительно стоял Харви Смелый, собственной персоной.
Живой и невредимый.
Вот же квадратный бог! присвистнул Каниг.
Что? Что вы на меня уставились как на сраное приведение, ребята? спросил толстяк, подперев руками бока.
У нас одна проблема, Харви, сказал Лайам.
Какая, древние тебя побери?
Там у входа, лежит твой мумифицированный труп, без обиняков сообщил Лайам, доставая револьвер, наводя и с щелчком возводя курок.
Да ты что, парень?! сделал шаг назад Харви.
Ты что убить его хочешь? совершенно опешил Каниг, от такого святотатства по отношению к ожившей легенде.
Это зависит от ответов нашего так внезапно воскресшего исследователя. Как вы объясните, господин Харви, наличие вашего трупа у лестницы?
А почему ты решил, что этот трупмой? На нем что, написано?
Лайам улыбнулся своей самой нехорошей улыбкой, не опуская дуло револьвера, которое смотрело прямо в красный круглый нос усатого толстяка.
А чей же это еще труп, господин Харви, здесь довольно нелюдно последние пять лет, знаете ли. А вы пошли сюда последним. На нем была ваша куртка, точно такая же, как на вас, я бы даже сказал, у вас слегка поновее.
Это бабы! У них такой юмор! Они нашли похожую одежду, изготовили муляж и нарядили его, как меня!
С какой целью им поступать столь нелогично? заинтересовался Лайам.
Чтобы люди из Кадолии пришедшие меня спасать, решили, что я умер и убрались восвояси.
Зачем компьютерам живой Харви?
Чтобы изучать людей, сообщил узник.
Лайам глядел в его ясные серые глаза, толстяк не отводил взгляд.
Как ты открыл дверь в вестибюле, ведущую в эту часть института? Я был первым из людей, кто ее открыл, сказал Лайам.
Да, ты был первым, я не претендую. Видишь ли, она была открыта, когда я вошел туда.
Что? ахнули все.
Лайам только кивнул и продолжил:
И ты прошел через нее?
Да. Как только я вошел в большой зал, из туннеля раздался звук. Я побежал назад, дверь была намертво закрыта. Меня заперли.
И ты жил здесь пять лет? Как ты выжил и чем питался? спросил Лайам, прищурившись.