Что это? воскликнула Кей.
Понятия не имею, нахмурясь, ответил её отец. Никогда не видел подобного аппарата или машины.
Филип Крейн их не слышал. Он воззрился на этот механизм, широко раскрыв свои блестящие от волнения иссиня-чёрные глаза. Эта машина её он смутно помнил!
Он не помнил, для чего она предназначалась. Но что-то, казалось, говорило ему, что механизм этот являлся крайне важным, чем-то, от чего зависели колоссальные силы, и состоянием которого он был озабочен.
Давайте-ка вытащим отсюда этот аппарат, и попробуем выяснить, как же он работал, порывисто предложил он. Если нам удастся выяснить природу этого аппарата, то мы узнаем, в чём заключалась цель экспедиции этого старинного воздушного корабля. И тогда мы можем попытаться выяснить, откуда тридцать лет назад отправилась та экспедиция и кто в ней участвовал.
Массивное лицо Джона Мартина отразило сомнение.
Но сможем ли мы вытащить эту штуку, Филип? возразил он.
Двери тут широкие, указал Крейн. Их явно сделали такими с целью облегчить манипуляции с этой машиной. Мы сможем её вытащить. Нужно приложить лишь небольшое усилие.
Видя горящее нетерпением лицо Крейна, Джон Мартин согласился. Однако воплотить в жизнь задуманное оказалось не так-то просто. Путешественники нарубили молодых деревьев, отсекли ветки и использовали их в качестве тормозов и рычагов, посредством которых и вытащили этот тяжёлый, приземистый механизм из разбившегося корабля. К тому времени, когда они наконец извлекли эту машину и установили на небольшой травянистой поляне, уже вечерело.
Рад, что с этим закончено, облегчённо крякнул Скотт Фултон. Теперь, пока вы там возитесь с этой штуковиной, я исследую сам разбившийся корабль.
Бросив обеспокоенный взгляд на Филипа Крейна, Кей отправилась вместе с пилотом. Когда они час спустя вернулись, Крейн по-прежнему пребывал в восторге от изучения всех деталей той странной машины.
Не могу понять назначение этого корабля, сообщил им озадаченный Фултон. Там есть идущие по всей его длине большие трубы, которые могли быть выхлопными трубами или дюзами ракет. Но кто же тридцать лет назад слышал об экспериментах с ракетами?
Джон Мартин, нахмурясь, покачал головой.
В этом разбившемся корабле всё странно. Желал бы я понять это.
Вы выяснили, для чего эта машина и как она действует? спросил Фултон.
Филип Крейн повернул в их сторону взволнованное лицо.
Нет, пока не выяснили. Эта штуканастоящая загадка. Но кое-что мы таки выяснили.
Он поднялся и шагнул на кристаллический диск и показал на красную кнопку на пульте управления.
Видите? На пульте есть крошечная серебристая рука, указывающая на эту кнопку. Помещена туда, как я считаю, для напоминания, что, когда машину приводят в действие, надо сперва нажать на эту кнопку.
Не нравится мне эта штука, сказала вдруг Кей, глядя на машину серьёзным и недоверчивым взглядом. Она выглядит такой чужеродной.
Но Крейн уже нетерпеливо нажал на красную кнопку. Та со щелчком ушла в пульт.
На пульте управления тотчас же вспыхнули два красных огонька. А из похожего на соты аппарата вокруг диска поднялось медленное гудение. Мартин и Филип Крейн изумлённо уставились на эти гудящие штуки, похожие на соты.
Откуда же она берёт энергию? поражённо пробормотал геолог. Должно быть, у неё есть какой-то независимый источник энергии и всё же в ней нет ничего похожего на батарейку.
Аппарат продолжал гудеть. Но никаких других изменений не произошло. На лице Крейна отразилось глубокое разочарование.
Ну должна же эта штука быть для чего-то предназначена! воскликнул он.
Когда он впился взглядом в машину, похожие на тени воспоминания у него в голове сделались громкими, сильными. Казалось, они что-то шептали, о чём-то молили. Умоляли его что-то сделать с этим механизмом, что-то, для чего тот и предназначался, что-то жизненно важное.
Если эта штука ни для чего не предназначена, медленно произнёс наконец он, то нам не
Из полого конуса над пультом внезапно прозвучал крик. Пронзительный, заряженный эмоциями голос, задыхаясь от волнения, поднялся до визга.
Таркол! неистово воззвал этот пронзительный голос. Таркол няа рире!
Все уставились друг на друга с побледневшими в сгущающемся сумраке лицами. А из конуса тот дрожащий, пронзительный голос продолжал взывать:
Таркол! Таркол!
Пронзительный, дрожащий голос старика, взывающий словно издалека, с неистовым, сверхчеловеческим чувством!
Глава III. Голос из пустоты
Первым заговорил Джон Мартин.
Эта штука какого-то рода радио, объявил он. Но кто же к нам обращается? Язык этот мне не знаком, а я их знаю много.
Тарколэто имя! воскликнул Крейн. Я, кажется, его уже слышал, равно как и этот язык.
Высокого Крейна стала бить дрожь, а его чёрные глаза заблестели. Этот голос, этот незнакомый язык, он их почти понимал! И имя Таркол мгновенно запустило в ткань его воспоминаний сильные пальцы. Взволнованный, заряженный эмоциями голос снова пронзительно крикнул из конуса.
Таркол! Су Дандор! Дандор!
А Дандорэто, должно быть, его имя! воскликнул Филип КрейнОн ждёт ответа.
И Крейн импульсивно быстро шагнул вперёд и громко крикнул в пустотелый конус.
Говорит Филип Крейн! Кто ты? Откуда вы ведете передачу?
Затем вновь наступило безмолвие. Минута шла за минутой, и не приходило никакого ответа.
Должно быть, эта штука не способна передавать, пробормотал наконец Фултон. Твой вызов не прошёл.
И тут вдруг, противореча тому заявлению, из конуса вновь раздался пронзительный старческий голос.
Теперь старик казался озадаченным и по-прежнему дрожал от лихорадочного волнения.
Крейин? повторил он. Фиилип Крейин?
Он не понимает по-английски! воскликнул Крейн. Попробую другие языки.
Говорит Филип Крейн! снова позвал он. И повторил это по-испански и по-французски. Джон Мартин добавил переводы ещё на пять языков.
После чего они ещё подождали. Снова потянулись минуты безмолвия, прежде чем из конуса пришёл ответ.
Крейин? повторил тот же старческий голос, ещё более озадаченно. Квир Таркол? Су Дандор!
Он не понял ни одного земного языка! воскликнул Крейн. Это невероятно!
Тут есть уйма куда более невероятного, отметил бледный и ошеломлённый Джон Мартин. Ты заметил, сколько времени потребовалось нашему сообщению, чтобы дойти до этого Дандора, кем бы там тот ни был, а его сообщениюобратно до нас? В обоих случаяхбольше десяти минут!
И что? не уразумел Фултон.
Но Филип Крейн Мартина понял. И, замерев, уставился на геолога.
Такое это невозможно! воскликнул он.
Что именно невозможно? обеспокоенно спросила Кей.
Радиосигналы передаются со скоростью света, объяснил ей отец, триста тысяч километров в секунду. И всё же им потребовалось десять минут, чтобы добраться до этого Дандора, и ещё десять минут, на то, чтобы вернуться от него. Должно быть, он более чем в ста миллионах миль от нас!
В ста миллионах миль? недоверчиво переспросил Скотт Фултон. Да нигде нет такого места, которое и умолк, с отвисшей челюстью. На лице его появилось выражение благоговейного трепета. Вы хотите сказатьна другой планете? В другом мире?
Планета Марс сейчас более чем в ста миллионах миль от Земли, немного хрипловато отозвался Джон Мартин.
Марс? воскликнула Кей. Папа, ведь не хочешь же ты сказать, что
Все поражённо умолкли, обратив взгляды к небесам, где спокойно светили сонмы сверкающих звёзд. И Филип Крейн ощутил неистовое волнение в груди. Словно после всех этих лет в нём выкристаллизовывалась смутная уверенность.
Да, Марс, прошептал он. Тот голосоттуда. Я это знаю!
Но эта машина, это радио, или чем там она является, не могла прилететь оттуда! недоверчиво возразил Скотт Фултон. Как она могла попасть на Землю?
Ты же сам сказал, что у разбившегося корабля есть ракетные дюзы? пробормотал Джон Мартин.
Ты хочешь сказать, что это ракетный корабль, прилетевший сюда тридцать лет назад с Марса? воскликнул Фултон.
Кей не сводила глаз с блестящих глаз Крейна и его преобразившегося лица.
Филип, прошептала она, если твой отец действительно находился на этом корабле, если он получил рану и потерял память при аварийной посадке, то тогда он прибыл с
Господи Боже! потрясённо уставился на Крейна Джон Мартин. Твой отец ведь не мог прилететь оттуда, Филип?
Не знаю, отозвался тяжёлым шёпотом Крейн. Но тот розыгрыш по радио про высадку космических кораблей почему же меня это так взволновало? Почему это чуть не заставило меня вспомнить что-то?
О, это всё бред! теперь голос Скотта Фултона зазвучал много грубее. Эта мысль, что твой отец мог явиться с той планеты там в небе!
Слушайте! внезапно призвал всех Крейн.
Из конуса у них над головами снова раздался тот пронзительный старческий голос Дандора.
Крейин! Фиилип Крейин! неужели этот голос взывал к ним, через немыслимые бездны космоса, из иного мира. Су Дандор, взывал он. Квир Таркол?
А затем начались события нереальные, словно сон: Филип Крейн час за часом обменивался словами со стариком, назвавшимся Дандором. Странные, ставящие в тупик попытки понять друг друга. У Крейна было странное ощущение, что он почти понимал речь Дандора. Он не чувствовал ничего, кроме горячечного порыва понять этот пронзительный голос!
Слушайте, взволнованно приказал Крейн.
Дандор слал теперь им через космос звуки колокольчиков; чёткие, плавные звуки. Один за другим, пока разом не прозвучали все восемь тонов.
А затем голос Дандора громко назвал их:
Ахи! Нан! Зор! Ксел! Ви! Фин! Оро!
Снова восемь нот звона, а затем восемь незнакомых односложных слов.
Цифры от одного до восьми, на его языке, пробормотал себе под нос Джон Мартин. Это достаточно ясноно почему?
Восемь тумблеров на пульте этой машины! внезапно вскричал Крейн. Вот о чём он пытается нам сказать!
Зор! настойчиво призвал из конуса Дандор. Зор, Фиилип КрейинЗор!
Третий третий тумблер! выкрикнул Крейн. Он сообщает нам, в каком порядке надо включать эти переключатели для приведения этой машины в действие!
Его рука метнулась к третьему тумблеру. Но Джон Мартин схватил его и оттащил от пульта.
Нам нельзя соваться в это дело вслепую, Филип, возразил он. Мы всё ещё не знаем о предназначении этой машины.
Глаза Крейна горели от возбуждения.
Прислушайся к тону голоса старика он же умоляет нас У него есть какая-то важная цель, которой мы не понимаем!
Филип, заявил Мартин. Мы не должны действовать, пока не выучимся языку того Дандора, не узнаем, где он обретается и чего хочет.
Филип Крейн заколебался. Он признал весомость доводов геолога. И всё же он разрывался между тем умоляющим, пронзительным голосом, пробирающим его до глубины души, требующим подчиниться.
Тогда подождём немного, наконец неохотно сказал он. Пока не поймём.
Зор, Крейин Зор! призвал пронзительный напряжённый голос из конуса.
Крейн не отрывал взгляда от этого третьего тумблера. Что произойдёт, если он его включит?
Давайте отложим этот эксперимент до завтра, серьёзно предложил Джон Мартин. Нам всем нужно выспаться, отдохнуть. А завтра попробуем разгадать эту тайну.
Крейн сошёл с кристаллического диска и последовал за остальными к палаткам. Но он постоянно оглядывался, терзаемый сильнейшим импульсом вернуться.
Перед тем как улечься спать, они почти не разговаривали. Все были слишком ошеломлены грандиозностью открывшихся возможностей. Остальные смотрели на Крейна несколько стеснённо, словно тот вдруг сделался инопланетянином. Его собственные мысли метались, как ошпаренные. Перед ним открылись невероятные горизонты. А похожие на тени воспоминания накатывали, словно волны в бурную ночь! Однако сколько Крейн не пытался разобраться в их хитросплетениях, ему это так и не удалось.
Чуть позже, лёжа на койке, Филип Крейн услышал тяжёлое дыхание Фултона и геолога, когда те уснули. Но сам он лежал, глядя сквозь открытый полог палатки на звёздные небеса, на красную искорку Марса, которая сейчас только восходила над горизонтом. Эта красная крапинка мерцала словно огненный глаз, гипнотический, манящий. Взывающий к нему! В своём горячечном состоянии души он не мог больше лежать сложа руки. Крейн поднялся, бесшумно надел ботинки и зашагал сквозь звёздный свет к разбившемуся кораблю.
В тусклом свете звёзд мрачно высилась приземистая машина, смутно поблескивала платформа кристаллического диска, а красные огоньки на пульте по-прежнему горели. Не выдержав Крейн поднялся на диск и услышал по-прежнему раздающийся из конуса голос Дандора.
Крейин! Зор зор зор
Голос казался усталым, измотанным и хриплым от переполнявших его эмоций; упав почти до надрывного шёпота. На душе Крейна словно кошки заскребли, когда он понял, что всё это время пожилой Дандор, должно быть, взывал к нему, умолял.
Я не могу сделать того, чего ты хочешь, произнёс в конус несчастным тоном Крейн, зная, что понять его не смогут. Мне не позволят.
Через несколько минут вернулся голос Дандора, более громкий, дрожащий, умоляющий.
Зор, Крейин! Роп Таркол зор роп Таркол!
Таркол! Почему от этого имени всякий раз по венам Крейна прокатывалась волна дрожи? Он не мог понять. Знал только, что оно заставляло что-то в нём бурно оживиться и возжаждать чего-то. А потом к нему стремительно пришло решение. К чему бы там оно ни привело, что бы там с ним ни произошло, он должен сделать то, о чём просил Дандор.
Зор, Дандор! крикнул он в конус, неожиданно воспрянув духом. Зор!
И его рука, с усилием, включила третий тумблер. Какой-то миг ничего не менялось. А затем Крейн, напряжённо стоявший в ожидании, уловил, как глубоко внутри толстого кристаллического диска, на котором он стоял, собралось голубое свечение. Переливающийся волшебный свет постепенно рос, пока Крейну не стало казаться, будто он стоит на непрозрачной платформе из жемчужно-голубого огня. А похожие на соты трансформаторы теперь гудели громче. И тут раздался голос Дандора, бурный от горячей радости и облегчения.
Ни Ксел, Крейин! Ксел! Четыре ноты колокольчиков, повторяющиеся вновь и вновь. А затем прозвучал новый приказ: Ксел!
Крейн нетерпеливо щёлкнул четвёртым тумблером. Похожий на соты аппарат загудел ещё громче. Непрозрачный свет внутри кристалла, казалось, бурлил и вращался, словно свёртывающиеся кольцами змеи голубой люминесцентности. И Филип Крейн ощутил странное, ненормальное содрогание во всём своём теле, словно сквозь него струились какие-то сверхчеловеческие силы!
Ахи, Крейин ахи! крикнул дрожащий, невыразимо напряжённый, голос Дандора. Прозвучала одна нота колокольчика. Ахи!
И Крейн, сотрясаясь от протекавшей через него струящейся силы, протянул руку к первому тумблеру.
Филип, нет!
Кричала Кей! Она бежала к кристаллическому диску, теперь уже пылающему светом. Девушка вскочила на него и неистово вцепилась в руку Крейна. Лицо её казалось лихорадочным, болезненным от страха, а карие глаза расширились от ужаса перед сверхъестественным.
Отойди, Кей! крикнул он в ответ. Я должен это сделать. Что-то там призывает меня!
Отец! Скотт! неистово позвала девушка.
Крейн услышал., как ей ответили поражёнными голосами подбегающие Джон Мартин и Фултон. Они не должны его остановить, только не сейчас!
Ахи! в отчаянии призывал голос Дандора. Ахи! Крейн грубо столкнул Кей с диска. А затем метнулся к пульту. Рука его стремительно щёлкнула тумблером. Ещё включая его, Крейн почувствовал, как каждый атом его тела, по-видимому, вывернуло и раскололо той ужасающей силой. И почувствовал, как его швырнуло во тьму. Он ничего не видел и не слышал, но у него возникло странное ощущение полёта в космосе с невообразимой скоростью. Ракетой, несущейся в космической бездне со скоростью света!
В тот необычайный миг он сознавал присутствие Кей, где-то неподалёку от него, летящей подобно ему самому в невообразимые космические бездны. И почувствовал приближение к какому-то огромному телу. А затем ощутил ещё один необычайный шок как от сильного удара. А затемтьма.