Устала я, это пройдёт, Баба Нюра перестала выглядеть испуганной. Вон туда вам. Холм лучше слева объехать, чтобы в грязи не застрять. Потом правее возьмёте, там сами увидите, и ещё вперёд. А там дорога будет, по ней направо. Ну, с богом!
Баба Нюра! Евгения обвела взглядом остальных и поняла, что баба Нюра и сама куда-то собраласьшаль на плечах, другая косынка, другие сапоги, сумка в левой руке. Может, вас подвезти? Что вам пешком ходить.
Баба Нюра оглянулась на трактор. Семён так и спал. Утомился, должно быть, за день.
И то верно, согласилась она. Очень поможете, ноги уже не те.
Ей сразу же освободили место и помогли войти в салон.
Только езжайте медленно, пока холм не объедете, посоветовала баба Нюра, и Евгения ощутила, что та вновь боится, и страх сдерживает только огромным напряжением воли. А то снова увязнете. А как дорога будет, уже можно быстро.
Холм объезжали медленно, на его вершине и возвышался тот самый дуб.
Красотища, заметила Катерина восхищённо. Прямо сказка! Настоящая сказка!
«Козлик» неторопливо обогнул холм, так же неторопливо пробрался через ухабы на вязкой дороге, вот и поворот на дорогу. Уже не сплошь глинистую, страшно подумать, сколько туда щебня высыпали, чтобы можно было проехать не только танку.
У самого поворота стоял тот самый трактор, а тот самый Семён приветливо махал рукой.
Что за ошарашенно высказалась Евгения. Антон, стой!
5
Евгения долго не хотела вставать, так одуряюще приятно лежать на чистом, свежем постельном белье, отдыхая после долгой и утомительной экспедиции
Она рывком села, стряхивая остатки сна. Это не дом. В смысле, не её дом. И почему, спрашивается, они всё ещё здесь?
Ей помахали рукой. Остальные сидели на кухне за столом. Хозяйки не было видно, возможно она была в огороде, или ещё где. Евгения помотала головой и посмотрела на часы. Отлично, забыла их завести! Вот кто мешал взять не раритет, пусть и надёжный, а что подешевле, но с батарейкой?
Ничего не пойму. Евгения подошла к столу. Все готовы подняться и ехать, уже и одежда дорожная, и рюкзаки собраны. Это всё уже было! Я спросила про этот термос, или что это, потом села завтракать, потом
Точно, было. Антон не выглядел удивлённым. Мы вот тоже так подумали. И даже на часах правильное время. Только дата другая. Это всё было вчера, если было.
Что за Евгения открыла планшет. Подключения к всемирной сети нет, но внутренние часы идут. И точно, вчера!
Я здесь не останусь, заявила Евгения. Где баба Нюра?
Мы не знаем. Дом обошли, огород обошли, вокруг дома походили. Соседей никого дома нет, собак тоже нет. Нет её. Ушла куда-то.
А трактор? Евгения припомнила, что увидели трактор у поворота, она сказала Антону остановиться, и Что дальше? Как отрезало.
Антон и остальные переглянулись.
Там, дальше по улице. Стоит и тарахтит себе, В кабине никого нет. Вообще вокруг никого нет, ни души.
Тогда чего мы ждём? Евгения поняла, что не голодна, и отодвинула блюдо с картошкой. Поехали!
Поехали, согласились остальные. Дом покинули чуть не бегом.
* * *
«Козлик» неторопливо обогнул холм, так же неторопливо пробрался через ухабы на вязкой дороге, вот и поворот на дорогу. Уже не сплошь глинистую, страшно подумать, сколько туда щебня высыпали, чтобы можно было проехать не только танку.
У самого поворота стоял тот самый трактор, а тот самый Семён приветливо махал рукой.
Что за ошарашенно высказалась Евгения, и глянула в зеркало заднего вида. Оглянулась, позади, шагах в двадцати, стояла баба Нюра и махала обеими руками словно прогоняла. До Евгении не сразу дошло.
Антон! крикнула она, но позднотот уже притормозил. Семён, улыбаясь, шёл к ним с ведром в руке. Поехали! Быстро, поехали отсюда!
* * *
Евгения долго не хотела вставать, так одуряюще приятно лежать на чистом, свежем постельном белье, отдыхая после долгой и утомительной экспедиции
Она помотала головой и прибежала на кухню как есть, в ночной рубашке. В той самой, в которой обычно залезала в спальник.
Мы тоже всё помним. Антон посмотрел мрачно. И не начинай. Я не знаю, почему я не смог просто нажать на газ и поехать. Сам не пойму. Словно перестал соображать, руки и ноги сами по себе действовали.
Почему ничего не помню? подумала вслух Евгения. Словно память стёрли. Ну подошёл он к нам с ведром, и что дальше?
Не помню, что дальше. Антон откинулся на спинку стула.
И я не помню. Катерина выглядела испуганной. Точно, какой-то провал в памяти. Помню только, что сижу здесь и завтракаю. Помню, как воды выпила этой из термоса. А минуты через три ты проснулась.
То же самое, подтвердил Сергей. Именно так. Словно обухом по голове, а потом вижу, что за столом, все кроме тебя, и в руке стакан с водой.
С водой эхом отозвалась Евгения. Допила свой залпомКак отсюда наливают? Термос оказался неожиданно тяжёлым. Да тут словно ведро налито! Он что, из свинца?
На свинец не похоже, возразил Сергей. Не золото. На уран тоже непохоже.
Ой, много ты урана видел! усмехнулась Катерина, и явно перестала бояться. Поверни крышку, там будет отверстие. Сама увидишь.
Евгения так и сделала. Поставила цилиндр назад на стол и повернула крышку. Она вращалось легко, и вправду появилось отверстие. Но не было его вначале, ведь трудно не заметить. Налила себе немного, едва не уронив тяжёлый цилиндр.
Можно и не поднимать, заметил Антон. Просто наклонить.
Евгения выразительно посмотрела на него и сделала, как предлагали. Пригубилаточно та вода, которую Семён им предложил там, пока стояли у дуба. Вкусная, освежающая, чудо, а не вода, бодрит лучше любого кофе! Поразившись ощущению, как тепло и сила текут в жилах, всю переполняют, Евгения чуть не выронила стакан. Но допила. Встала, улыбаясь, и закрыла глаза. И практически рухнула на стул, она села так неожиданно, что, не отреагируй Антон, могла бы свалиться и серьёзно ушибиться.
Что с тобой? Её крепко держали за локти. Плохо стало?
Наоборот, хорошо. Я вспомнила, что было дальше, после того, как ты тормознул. Пусти, не упаду. Евгения отыскала взглядом стакан Антона и налила ему до краёв. Пей! Только сядь сначала.
Совет оказался впору. Антон выпил, ощущая прилив сил, накатила волна бодрости и память. И точно, ноги словно отказали на долю секунды, он бы свалился, если бы не сидел. Антон помотал головой, глядя на улыбающуюся Евгению. Вот же блин! Точно, вспомнил!
Ну-ка, и мне. Сергей пододвинул свой стакан. Чего вы там вспомнили?
И с ним ровно то же. Сначала довольная улыбка и недоумение, чуть не испуг на долю секунды, тоже, похоже, руки-ноги отказались служить хозяину на краткий миг. Чёрт возьми
И мне, потребовала Евгения. Глотнула и чуть не выронила стакан. Закашлялась, бросилась к раковине. Выплюнула туда всё, что оставалось во рту, ещё чуть не минуту боролась с кашлем. Антон предостерегающе поднял руку, но она не обратила внимания, набрала в ладонь воды из умывальника и прополоскала рот. Выпрямилась пунцовая, волосы растрёпаны, глаза налиты кровью.
Какая гадость, просипела она. Жгло, как огонь. Что это было? Уксус?
Евгения осторожно взяла её стакан, так же осторожно поднесла к губам, глубоко вдохнула.
И тоже закашлялась, чуть не выронила. Бросилась к раковине, ополоснула стакан. Снова принюхаласьуже без последствий.
Чёрная какая-то вода, пояснила она на словах. Вроде без запаха, а словно кувалдой по затылку. И почернела как-то. Что, сломался он?
Не сломался. Вода продолжала исправно течь. Евгения налила стакан повторно, и, вопреки своей привычке, сама пригубила. Замерла, не забыв поставить стакан на место. Постояла пару секунд и протянула стакан Катерине. Та осторожно выпила глоток потом ещё, потом допила всё залпом. И, о чудо, почти сразу же стала выглядеть как человек, кровь отхлынула от глаз, кожа вернула привычный цвет.
Точно, и я помню, обвела остальных взглядом. Стойте. Так не пойдёт. Есть идея. У нас бумага ещё сохранилась?
Туалетная? уточнил Сергей и увернулся от подзатыльника.
Не умничай! Та, на которой вы записи делали. Есть ещё?
Полно ещё. Антон расстегнул рюкзак и покопался в нём немного. И давайте попробуем успокоиться, ладно? Тебе зачем бумага?
Доставай. Катерина отодвинула со стола всё, включая «термос», в сторону. Всем по листу, каждомукарандаш. Запишем, что мы вспомнили, и сравним. Не нравится мне всё это.
Хорошая мысль, согласился Сергей. Она права, надо сравнить. Ну? Приступим?
* * *
Счастливого пути! окликнул их Семён. И вновь он нёс ведро сияющее изнутри, чистое, нетчистейшее. Из такого не страшно пить. Выпьете на дорожку, для бодрости?
Они переглянулись и кивнули. Антон взглядом указал Катерине на её рюкзаккружки там, сверху. Семён щедро налил всем.
Вам прямо, указал он, пока они пили. Пять вёрст прямо, потом увидите старое шоссе. Сильно разбитое, но проедете легко. Повернёте направо, и ещё двадцать вёрст, и вот вам большая дорога. Всё в порядке?
Всё, спасибо, отозвались все дружным хором, переглянулись и рассмеялись. И дымка опустилась на сознание.
* * *
Может, нам ещё воды выпить? робко предложила Катерина. Ну, если выпили, и что-то вспомнили.
Откуда ты налила мне ту жгучую пакость? поинтересовалась она, когда Евгения налила себе первый стакан и выпила без неприятных последствий. Оттуда же? Как такое возможно? То вода эта приятная льётся, то кислота?
Я не Евгения осеклась. Вновь посмотрела внутрь того стакана, что налила Катерине. И снова померещилось, что вода стала чёрной на долю секунды. Приблизила лицо
Стой! Задержи дыхание! Сергей вскочил, осторожно отнял у неё стакан. Сразу видно, кто химию изучал, а кто сачковал. Смотри, как надо.
Он приблизил стакан к своему лицу, на расстояние ладони, и осторожно махнул ладонью свободной руки, гоня воздух к себе.
И осторожно принюхиваешься, пояснил он. Как раз на случай, если что-то едкое. Чёрт, странный запах. И не запах даже, а словно воздух стал сухим, нос иссушает. Не вздумай это пить!
Смотрите. Евгения указала на окно. И точно, словно сейчас заметили, два тазика на окне. В одном полным-полно бодрых, солнечных ромашек; во второмтоже ромашки, но вялые, с обвисшими посеревшими лучиками, некоторыевообще засохшие. Зачем ей это?
Ну-ка, опусти туда живую ромашку, предложил Антон. Осторожно, не капни себе на руку.
Катерина осторожно опустила свежую ромашку в стакан. Растение за пару секунд пожухло, завяло, уронило лучики на цветке.
Как в сказке! выдохнула Евгения, в голосе её дрожал испуганный восторг. Точно! Вылей её, Катя, вылей эту гадость и ополосни!
Катерина кивнула, вручила Антону погибший цветок и осторожно вылила стакан в раковину. Тщательно ополоснула и вновь налила из «термоса». Принюхалась, как показал Сергей, взглядом указала Антонуопускай.
Погибший цветок вновь, за те же несколько секунд, исполнился жизни, свежести и бодростияркое довольное солнышко на ножке.
На этот раз вздохнули все, у всех во взгляде читался тот же испуганный восторг.
Живая и мёртвая вода, сумел произнести Антон. Чёрт, как в сказке. Как такое возможно?
Он осторожно открутил крышку «термоса». Он был по-прежнему полон воды. И никак там не поместится шесть стакановну, то есть поместится, но почему всё ещё налито под край? Что-то тут не так. Тяжёлый, как бочка, и вода не убывает. Откуда она берётся? Почему «живая» или «мёртвая»?
Надо взять образец, решительно заявила Катерина. И той, и другой. И не спорьте. А пока наливайте себе живую и пейте.
6
На этот раз дописывали недолго. Выпили они той воды из ведра, и Антон, через полминуты, вдруг съехал с дороги на обочину и повернул назад, к дому бабы Нюры. А трактора, что характерно, уже не было, ну не мог он исчезнуть с такой скоростью! И никто не возражал, не удивлялся, что они едут обратно. Пришли, и едва успели расползтись по отведённым комнатам, сон настиг внезапно, кого где. Только Евгения успела надеть ночную рубашку и улечься, как положено.
И снова забвение. Выпили ещё по стаканчику «живой воды»никакой разницы, нового не вспомнилось.
Что-то было в том ведре, из которого он нам налил, заявила Евгения, любуясь флаконами с образчиком и той, и другой воды. Что-то, что мы выпили. Наверное, поэтому в голове помутилось. Где баба Нюра? Я лично не собираюсь здесь оставаться. Надо уезжать.
Зачем она тебе? Катерина подняла свой рюкзак. Оставим записку, если нужно.
Затем что она махала нам Евгения осеклась. Странно. Я не записала это в своём рассказе. Когда мы снова тормознули у поворота, я заметила её в зеркале заднего вида. Она махала нам рукамину, то есть, не останавливайтесь, уезжайте!
Дельный совет. Антон поднял свой рюкзак. Баба Нюра?
Ни единого звука в ответ. Сергей приоткрыл занавеску на окне и посмотрел наружу. Тихая, словно вымершая деревня. Ни лая собак, ничего не доносилось снаружи, а форточка, между прочим, была открыта. Подумав, Сергей закрыл её и задёрнул занавеску.
Ладно, идём. И на этот раз возле Семёна не останавливаться, едем дальше и убираемся отсюда. Евгения потянула Антона за рукав. Да?
Антон стоял, прислушиваясь к вовсе не естественной тишине. Он помотал головой и посмотрел ей в глаза.
Да. Всё, двинули.
* * *
Не останавливайся! потребовала Евгения, когда показался и трактор, и улыбающийся Семён с ведром воды. Едем дальше!
Они обогнули Семёна, тот махал им рукой вслед со вполне дружелюбным выражением лица, и тут на них накатило. Вначале стало жарко, потомдушно. Во рту пересохло, глаза жгло, словно в каждый щедро бросили песка. Ужасно, непереносимо захотелось пить.
Не останавливайся, сумела произнести Евгения. Глотнула из фляжки с «живой водой», сразу полегчало. Вот! Выпей глоток! Антон, похоже, держался сам из последних сил. Катя? Сергей?
Те безвольно лежали на сидениях. Антон глотнул ещё.
Дай им воды, вернул он фляжку.
Евгения без особых усилий перелезла через спинку сидения, и тут накатила жаркая волна такой мощи, что казалось кожа трескается и обугливается, дышать стало нечем, в глазах почернело. Евгения ещё сумела приподняться на локте и поднять фляжку к губам и всё.
* * *
Евгения включила планшет и убедилась, что прошли ещё одни сутки. Приподнялась на локте, остальные трое сидели на кухне. Сидели и смотрели на неё.
От внезапно нахлынувшего чувства безысходности захотелось завыть по-волчьи, истово и тоскливо. Евгения переборола это желание и оделась, ощущая взгляды на себе.
Вы чего тут «День сурка» устраиваете? осведомилась она, входя на кухню. Очень смешноуже на кухне, и уже при параде.
А сама? Катерина посмотрела в её глаза. Посмотри, как ты оделась.
Евгения опустила взгляд и подавилась очередной язвительной репликой. И впрямь, сама оделась, словно уже собралась выходить. Никогда так к столу не одевалась.
Мы уже немного поговорили, Антон побарабанил пальцами по столу. В общем, так. Вчера мы с Сергеем сделали снимки того, как на столе всё стоит. Сегодня сделали ещё раз. Вот, сравни сама. Антон протянул ей свой планшет. Два снимка было выведено в редакторе, слева и справа. Видишь разницу?
Вроде нет. Евгения присмотрелась. Ну, с точностью до точки съёмки. Немного не там стоят тарелки и стаканы, но такие же. И еда Она всмотрелась и ахнула. Еда другая. По-другому всё лежит.
Антон покивал.
То есть готовили её заново, а вот поставили всё идеально так же. Следующий вопрос: «Где готовили?». Мы тоже в тот день внимания не обратили.
У неё сковородок полно, указала Евгения на ящики стола и стену, где этого добра стояло и висело во множестве.
Точно, точно. Но на какой из них готовили? Мы уже всё осмотрели. Ни одной использованной. И плиту не грели, не говоря уже о печи.
Пусть ещё в печь заглянет, посоветовала Катерина. Только встань поудобнее, а то снова брякнешься.
Брякнуться не брякнулась, но чуть не села на пол. В горниле, за массивнойеле убрала самазаслонкой оказалось чисто, чуть не сверкалои стояло нечто сверкающее: чугунок не чугунок, кастрюля не кастрюля. Неведомо что. И тёплое. Евгения не без опаски приложила ладоньи немедленно отдёрнула, дуягорячее!