Если бы была дорога короче, зачем бы тут все торчали?
Через полчаса мы доехали до придорожной площадки. Какие-то отважные предприниматели держат тут мотель и кафе, небрежно составленные из контейнеров с прорезанными окнами. На парковке стоят рядочком цыганские моторные самопалы, отличающиеся от местного транспортного разнообразия вырвиглазной раскраской и грязными плюшевыми занавесками вместо тентов. «Лэндкрузер», посигналив на прощание, вывернул к ним. Пока мы стояли, к УАЗику подбежала рослая коренастая девица в цветастых одеждах и расцеловалась с Донкой. Два продвижения пробки они сопровождали нас пешком, непрерывно тарахтя по-цыгански, причём девушка поддерживала под локоток нашу плохо стоящую на ногах глойти, но это им ничуть не мешало. Барышни непрерывно хохотали, чему способствовал ещё один косячок на двоих. Затем Донка не без труда влезла обратно заползла на сиденье с ногами, запуталась в них, долго не могла усесться нормально, потому что падала на меня от хохота.
Вон туда, показала она на отходящий от основной трассы съезд, и сразу выходим.
Когда мы покатились в туманном шаре Дороги, Донка начала икать. Икота её необычайно смешила, от хохота она икала сильнее, и я уже испугался, что мы её сейчас потеряем подавится собственным желудком. В конце концов, Ольге это надоело, она обхватила её под рёбрами через спинку сиденья и резко сжала. Несколько секунд глойти сидела, выпучив глаза, как надутая велосипедным насосом жаба, потом осторожно выдохнула.
Уф-ф-ф Ты чо, рыжая, нельзя же так! Я чуть не обосралась! Вот был бы прикол!
Она снова захихикала. Ну, хоть икать перестала.
Нам не пора сворачивать? спросил я её.
Глойти помотала головой, попыталась сосредоточиться, не преуспела.
Вроде туда Или не туда А, ладно, давай тут направо, разберёмся.
Влетели в полную темноту, и я с перепугу дал по тормозам. УАЗ пошёл юзом, корму занесло, я отпустил педаль и закрутил руль но поздно. В борт с хрустом ударили ветви, на меня повалилась пьяная Донка, окончательно исключив возможность управления, и мы встали, накренившись на левый бок.
Водило, ты чо, специально? глойти, навалившись на меня, внезапно полезла целоваться.
А ты ничего, забормотала она в ухо, обдавая густым спиртовым выхлопом, может, я тебе и дам, если попросишь. А правда, что от тебя Искупитель родился? Ой! Больно же!
Отстала от него бегом! зашипела сзади Ольга.
Тьфу на тебя, рыжая! Ты что щиплешься! Синяк же на жопе будет!
Не без труда отцепив от себя Донку, включил фары и, побуксовав немного в кустах, выехал-таки на твёрдое. Ночь, дождь стеной, в свете фар покрытая водой дорога еле видна.
Далеко нам тут? спросил я глойти.
Ответа не получил девица привалилась к стойке и уснула, как выключенная.
Ну, Малки, припомню я тебе сердито пообещала Ольга.
Надо вставать на ночь, сказал я, фиг мы её растолкаем. Только не на дороге, мало ли что
Через пару километров на обочине что-то блеснуло в свете фар, и мы съехали к парковке придорожной гостиницы. Она пуста и темна, номера вскрыты и разграблены, видны следы пуль на стенах, но трупы не валяются, а кровати целы. Главное внутри сухо. Загнал УАЗ за здание, чтобы не видно было с дороги, Донку перетащил на руках она ругалась на дождь, не просыпаясь, и продолжила дрыхнуть в номере. Укрыл одеялом, поставил на тумбочку бутылку с водой утром ей понадобится.
Мы с Ольгой ушли в соседний номер и завалились там. В шкафу даже нашлись чистые простыни, так что уснули не сразу.
Хочешь быть четвёртой женой? спросил я в шутку, откинувшись на подушки и отдышавшись. Очень с тобой здорово
В номере полная темнота, моя рука лежит на её груди, её нога на моём бедре.
Даже первой не буду, Тём, ответила она. Я испорчена долгой жизнью. Надломлена и зафиксирована на годы и годы. Как неправильно сросшаяся кость. Только ломать заново, но я теперь сама кого хочешь сломаю, вот беда. И тебя сломаю, так что лучше не надо. Не предлагай даже в шутку, вдруг соглашусь?
Мы замолчали, а вскоре и уснули, обнявшись, под шум дождя.
Эй Где все А где я? утром нас разбудили шаги, стоны и звуки, издаваемые натыкающимся на стены телом. Уй, что же хреново-то так
Хлопнула дверь, снаружи послышались бурные излияния желудка на природу. Через пару минут в дверях номера возникло привидение дикое, но не очень симпатичное. Намокшие волосы свисают сосульками, лицо бледное с прозеленью.
Там дождь, сообщила Донка укоризненным тоном. А вы тут трахались, да? А мне так херово Чем я так упоролась вчера?
Всем понемногу, ответила Ольга.
А мы где?
Ты глойти, ты скажи.
Ничего не помню Мы же не устраивали групповуху?
Нет.
Хорошо. Не люблю трахаться упоротой. То ли было, то ли не было Переводняк. Поправиться есть чем?
Пятьдесят грамм, сказал я строго, не больше. И большую кружку кофе.
Сатрапы, горестно сказала Донка, изверги. Давайте ваш кофе.
Я притащил из машины походную плитку, котелочек и продукты. На улице день, но почти так же темно низкие тучи закрыли всё небо, дождь льёт как из ведра. Приготовили походный завтрак, выпили кофе. Донке я, под её горестные вздохи и закатывание покрасневших глаз, накапал в кружку обещанные пятьдесят граммов бренди. Она присосалась к ней с хлюпаньем, сглатывая, как лягушка.
Зачем мы сюда заехали? спросила глойти, когда мы, позавтракав, вышли на улицу. Отвратительное место, ненавижу его
Мы не стали комментировать тот факт, что это она нас сюда привела. И так всё понятно.
Поехали, махнула рукой в сторону трассы.
Дождь льёт и льёт. Приподнятая над местностью насыпь шоссе превратилась в единственное не залитое водой место поля по сторонам стали озёрами, из которых торчат унылые деревья посадок. Тент УАЗика протекает в десятке мест, под ногами стоит вода, мне на левое колено капает с рамки стекла, лобовик запотевает, дворники не справляются. Да, так себе местечко.
Тут всегда так? спросил я, безуспешно протирая стекло рукавом.
Сколько раз тут ходила всегда. Как-то раз машина сломалась, так пока деталь подвезли, плесенью покрылось всё, включая мои трусы. А ещё тут жабы размером с собаку. Боюсь даже представить, каких комаров они жрут
Донка поёжилась, в сырой одежде ей было холодно. Ольга молча подала ей флисовый плед, и глойти быстро в него укуталась.
Ручки зябнуть, ножки зябнуть намекнула она.
Потерпишь, сердито сказала рыжая.
Злые вы Тут печка есть в этой керосинке?
Надо останавливаться, открывать кран под капотом. Не хочу мокнуть. Потерпишь.
Донка надулась, и, отвернувшись, стала рисовать пальцем на запотевшем окне каких-то чертей. Вероятно, изображала наш неприглядный моральный облик. Так и ехали неторопливо, пока шоссе не ушло в поворот, а мы на Дорогу.
На следующем зигзаге обсохли и согрелись но на мокрую машину села плотным слоем мелкая рыжая пыль выветренных глинистых обочин, покрыв её удивительными градиентами между кровавым и хаки. Сухой горячий ветер равномерно дул в правый борт, переметая узкую прямую трассу пыльными языками. На обочинах торчали то ли пухлые кусты, то ли худые кактусы, солнце жарило сквозь висящую в воздухе пылевую завесу. Пыль, пыль, пыль. Как бы фильтр воздушный не забило.
Потом был горный серпантин с необычайной красоты пейзажем, открывающимся сверху, а за ним вполне живой срез с широкой четырёхполосной дорогой, по которой в изобилии ехали разнообразные машины. К легковым были приделаны оглобли с запряжёнными в них крупными лошадьми, а у грузовых сбоку кабин красовались пристроенные печки дровяных газогенераторов. На нас, с нашим честным солярным выхлопом, смотрели мрачно, но никаких враждебных действий не предпринимали.
А на следующем участке, посреди пустующей пригородной трассы, прорезавшей низкоэтажную полуразрушенную субурбию, мы встретили караван. Ржавую до невозможности пятидверную «Ниву» и старый облезлый «зилок». У грузовика вместо кузова установлена большая сваренная из ржавой арматуры клетка, и ещё одна такая же на влекомом им тракторном прицепе-платформе.
Встречные машины, увидев нас, остановились. Я напрягся, Ольга сзади завозилась, пристраиваясь с винтовкой, но Донка оптимистично заявила: «Не ссыте, я их знаю!».
Мы подъехали и тоже встали.
Привет, Михалыч! завопила девица, здороваясь с вылезшим из «Нивы» совершенно колхозного вида мужичком, в стоптанных кирзачах, потасканных брюках и грязном тельнике под многокарманной серой жилеткой из сеточки.
Привет, Доня, кто это с тобой?
Клиенты, Малки сосватал. А с тобой?
А, эти, как их Зоофилы.
Звероловы, мрачно поправил его молодой парень, спустившийся из кабины «ЗИЛка».
Да мне один хрен, лишь бы за проводку платили.
Мне сначала показалось, что в клетки набиты яркие синтетические игрушки. Знаете, такие, здоровые, с длинным кислотного цвета мехом, которые невесть зачем валяются в витринах игрушечных магазинов, и невозможно представить, чтобы кто-то этот кошмар купил. А тут их попинали ногами в грязи и за каким-то хреном натолкали за решётку. А потом одна из этих игрушек зашевелилась, повернулась и уставилась на меня огромными, с кулак, янтарными глазами.
Они что, живые? удивилась Ольга.
Которые не сдохли те живые, уныло ответил парень. Какие-то вялые в этот раз, хорошо, если половину довезём.
Это шмурзики, пояснила наша глойти, их неплохо покупают. Они забавные, если отмыть и вылечить. Некоторые вроде енотов, некоторые как котики, некоторые ни на что не похожи, но бывают милые.
Только с каждым разом всё более дохлые попадаются, пожаловался зверолов, совсем выродились
Выродились, фыркнула Донка, да вы же всех здоровых и вывезли. Остались самые негодящие, и потомство от них такое же. Ещё б им не выродиться
Не вывезли бы, их всё равно бы кропсы сожрали. Их там расплодилось
Много кропсов? заволновалась девица.
До жопы. Две покрышки на прицепе сжевали, еле отбились. Так что вы осторожнее там. Так-то сейчас не сезон, но чот их дофига стало.
А как дорога вообще?
Зарастает быстро. Но вам повезло, мы пробили до города, знай себе катись. Мы-то в ту сторону три дня ломились Так что скажи «спасибо».
Спасибо, серьёзно кивнула Донка. Сочтёмся при случае.
Шмурзик не нужен, кстати? Выберу тебе самого красивого. Там есть такой лиловый с зелёной полосой, красивущий! Правда, блохастый и дрищет жидко, но, может, оклемается ещё.
Ну, кто едет в Эрзал со своим шмурзиком? засмеялась девушка. Если понадобятся, сами наловим.
Как знаете. Только если говорящие попадутся не отвечайте, ну их нафиг. Заболтают.
Да уж знаю, не первый раз.
«Нива» затарахтела дымящим мотором, со скрежетом завёлся «ЗИЛ», и мы разъехались.
А что за «кропсы»? спросил я Донку.
Мелкие зубастые всеядные тварюшки. Их выращивали для утилизации мусора, но после коллапса они расплодились. Теперь настоящее бедствие, жрут всё подряд. Увидите ещё Пора, уходим на Дорогу. Следующая остановка Эрзал!
Эрзал пахнет, как политый цветочными духами прокисший суп. Запах густой и плотный, необычайной интенсивности, первые минуты я думал, что стошнит, но потом как-то принюхался. Но зрение травмируется ничуть не меньше растительность вокруг выглядит, как на мониторе с выкрученной до предела цветностью. Вырвиглазно-красные, режуще-жёлтые и пронзительно-лиловые цветы в изобилии усыпали яростно-зелёные растения. А я ещё удивлялся, что шмурзики такие вызывающе цветные Да это у них камуфляж! В подтверждение моих мыслей пара больших и пушистых, похожих на покрашенные одуванчики цветов задвигались, повернулись и оказались животным с ультрамариновой головой, лимонной спиной и пунцовой задницей. Лохматое существо размером с крупную собаку посмотрело на нас добрыми оранжевыми глазами, откусило с ветки мясистый лист и принялось его флегматически пережевывать. Травоядное, значит.
Дорога замощена камнем, но местная природа, не сумев пока взломать покрытие, пошла верхом бросила плети поверх булыжников, сплела их между собой, пустила побеги на отростки, закрутила вьюном и лозой Если бы не пробитая недавно тропа, усыпанная обрезками ветвей и давленными цветами, мы бы тут надолго увязли. Спасибо звероловам их путь уже начал затягиваться свежими побегами, но УАЗик куда меньше ЗИЛа, нам хватит.
Апчхи! звонко чихнула Донка. Поехали быстрее, у меня аллергия на пыльцу!
Мы проехали несколько километров, прежде чем до меня внезапно дошло это не лесная дорожка, проложенная в глухих джунглях, а городская улица. Пробитый в зелени сумрачный коридор прошёл вплотную к каменному зданию ещё узнаваемому, несмотря на затянутые мелким плотным вьюном стены. Из окон фонтанами выметнулись тонкие ветви в россыпи пурпурных цветов. Колонны превратились в увитые лианами стволы. Но, присмотревшись, можно различить вот это угол дома, здесь пали под натиском зелени арки крытого прохода, тут узнаются какие-то повозки не то кареты, не то дилижансы, а вот это, наверное, скульптурная группа: сквозь пену мелкой яркой листвы проглядывают позеленелые каменные фигуры.
Апчхи, апчхи! заливалась соплями и слезами Донка. Да что ж это такое, каждый раз вот так забирает!
На, брызни в нос, протянула ей маленький распылитель Ольга, это альтерионское лекарство, очень эффективное.
Апчхи! Спасибо! Апчхи!
Лекарство помогло через пару минут она стала чихать реже, а потом уже только носом шмыгала.
Как же ты сюда ходишь, с такой аллергией? спросил я.
Обычно я сразу надираюсь и сплю, пока обратно не двинем. Пьяной мне пофиг всё. Но вы же изверги, не дадите накидаться бедной больной Доночке?
Не дадим, подтвердил я, мы не знаем, куда ехать.
То-то и оно загрустила девушка, давайте пока по следам. Но потом надо будет свернуть, вот тут-то и начнётся самое интересное
Рассмотреть, что представлял собой город до того, как превратился в кашпо, мне не удалось. Так, фрагменты тут кусок стены, там фрагмент статуи, здесь нечто вроде фонтана, чаша которого заполнена плотно переплетённой растительностью.
Малки рассказывал, что началось всё с народных волнений, рассказывала Донка, одни аристократы хотели свалить других аристократов, взбунтовали чернь В процессе что-то где-то разломали, что-то попало в воду и пошло-поехало. Так что воду тут пить нельзя, имейте в виду. Говорят, если тут воды попить, то сам шмурзиком станешь. Брешут, я думаю. Но дети у звероловов иногда рождаются странненькие.
За себя не боишься? с неожиданным интересом спросила Ольга.
Уй, отмахнулась глойти, где я и где дети? Я же шмалью пропиталась вся, как сигаретный фильтр. Нет уж, пусть Малки обломается, не буду я ему глойтёнышей от твоего мужика рожать. Оно мне надо?
Не надо оно тебе, странным тоном сказала рыжая, определённо не надо
Вот, здесь нам налево, вдоль этой улицы до конца. Там ворота главного хранилища. Туда многие влезть пытались, да ни у кого не вышло О, а тут кто-то недавно был!
Глойти показала на пробитую и уже начинающую зарастать тропу. Тут проехало что-то заметно меньше ЗИЛа, и это случилось раньше. Природа уже начала брать своё, стремительно залечивая нанесённые растительности раны. Ну и хорошо, нашим легче. Я уже прикидывал, что мне придётся использовать УИН как мачете, прорубая нам путь в этих джунглях. Обошлось УАЗик на малом ходу уверенно продирается вдоль смутно угадывающейся улицы, хотя плети растительности так и норовят оторвать то дворники, то зеркала. Стёкла пятнает зелёный сок и цветная пыльца, влажная зелень одуряюще пахнет и громко чавкает под колесами зубастых покрышек. В сплетении теней кто-то периодически пробегает и перепрыгивает, но разобрать подробности невозможно.
Тут нет крупных хищников, снисходительно заверила Донка, глядя, как я каждый раз дёргаюсь. Местные их ещё до коллапса всех вывели подчистую.
Ну, нет, так нет а то мне кажется, что в этаком палеозойском буйстве растительности непременно должны какие-нибудь динозавры бродить.