Бух! Бух! Бух! грохнули неподалёку выстрелы. Направление в этой хитросплетённой флористике не определяется.
Нет, значит, крупных? скептически спросила Ольга.
Ну, я хэзэ, подруга, развела руками глойти, раньше не было. Тут так-то быстро всё меняется
Бух! ещё один. Вроде бы ближе? Или мы приближаемся, или просто звук причудливо гуляет.
Бух! о, точно ближе. Совсем рядом палят. Не попасть бы случайно в чужие разборки
Каменная площадь настолько велика, что центр свободен от растительности, нависшей по краям бахромой на стенах невидимых под ней зданий. Мощёная гладкими тёмными плитами, она грязна, замусорена и запущена, но внушает уважение величием архитектурного замысла. Посередине невысокое сооружение зиккурат в три ступени. Облицованный кроваво-красным полированным камнем, он изрядно смахивает на ленинский мавзолей. Возле него приткнулся осевший на спущенных колёсах автомобиль, а на том месте, где у мавзолея трибуна, сидят трое. Одного я узнал Андрей, старинный Ольгин знакомец и бывший личный проводник. У него в руках помповый дробовик. Рядом женщина с шапкой чёрных курчавых волос на голове и, вроде бы, какой-то ребёнок.
Издалека непонятно, обрадовались ли они нашему появлению или наоборот, но оружие в нашу сторону не направляли, так что мы просто подъехали. Вблизи я опознал автомобиль как доработанный в сторону пущей внедорожности «Патриот». Колёса у него, впрочем, не спущены они почти отсутствуют. Покрышки превратились в спутанные мочалки погрызенного корда на дисках, одно из боковых стекол опущено, в салоне торчат из остатков обивки голые пружины сидений и, кажется, даже передняя панель исчезла, обнажив силовую арматуру и пучки объеденных проводов.
Кропсы! всплеснула руками Донка. Тут кропсы! Чёртовы твари!
Возле растерзанной машины валяются тушки каких-то мелких, размером с кошку, зверьков в отличие от ярких пушистых шмурзиков, они серые и лысые, зато пасть у них с полтуловища и зубы в ней хоть и мелкие, но острые и их как-то невероятно много.
А вас-то какого чёрта сюда принесло? устало спросил сверху Андрей, когда я заглушил двигатель. Неужели ты настолько злопамятна, Оленька?
Понятия не имела, что вы тут, сказала Ольга, нам просто надо кое-что внутри.
Нам, не поверишь, тоже Но мы тут сидим уже неделю и так и не придумали, как туда попасть. А вчера ночью пришли кропсы и оставили нас без припасов, вещей и машины. Они бы и нас сожрали, но боятся стрельбы. Пока есть патроны, я их держу на расстоянии, но патронов осталось мало
Не сожрали бы, авторитетно заявила Донка. Они живое не едят. Они мусорщики. Одежду бы обгрызли дочиста, это да. Сидели бы вы голыми тут, пока от голода не загнулись. Здешнее ничего есть нельзя, мутагенов до черта
Хрен редьки не слаще, сказал мрачно Андрей. У вас есть вода? Наша была в машине. Они сожрали даже пластиковые канистры, представляете?
Кропсы всё жрут, кивнула глойти, их для этого и вывели.
Давайте для начала проверим, сможем ли мы попасть внутрь, сказал я. А то, может, мы вообще зря прогулялись.
Если ты рассчитываешь на УИн, то забудь, Андрей уселся на краю, свесив ноги, и набивает патроны в ружьё, местные устроили хранилище в схроне Ушедших. Не берёт эти двери УИн. Там есть нечто вроде замка сбоку, но я так и не понял, чем он открывается. Хотя я, уж поверь, всяких замков навидался.
Я всё же попробую.
Каменная чёрная дверь под каменным чёрным порталом входа. На фоне багровой отделки стен смотрится зловеще. Сбоку выступает чёрный кубик, на нём выемка, аккурат под подушечку пальца. Я приложил свой, в него слабо кольнуло, как статическим электричеством, и больше ничего не произошло. Недостоин. Не вхожу в круг допущенных. Ну и ладно. Достал флакончик, капнул розовой, пахнущей спиртом жидкостью.
Ты что, решил его подпоить? спросил незаметно подошедший Андрей.
Ага, так я тебе и рассказал. Не люблю я этого типа. Мутный мудак он, как по мне. И что ему тут нужно, спрашивается?
В глубине двери что-то хрустнуло, со скрежетом провернулось, полотно её дёрнулось и медленно поползло в сторону.
Ого, прокомментировал он, век живи век учись. Ты, конечно, не скажешь, что во флаконе?
Не скажу.
Но войти-то нам можно с вами?
Оль?
Пусть она решает. Она с ним дольше знакома, чем я на свете живу. Причём намного дольше.
Надеешься вылечить сына? спросила рыжая.
Оля, позволь нам, пожалуйста, подошла кучерявая.
Она оказалась яркой экзотической мулаткой, со смуглой кожей, пухлыми губами и большими глазами. А вот сын их вылитый Андрей. Худой, бледный, белобрысый и какой-то нескладный. Взгляд рассеянный, лицо бессмысленное, движения странные. Что с ним такое?
Альтери повредили его мозг, но здесь есть оборудование Да, мы с тобой были на разных сторонах
Мы были на одной стороне, Эвелина, жёстко сказала Ольга, в этом-то всё и дело. Мы были на одной стороне, но ты нас предала.
На одной? прищурилась мулатка. Ты уверена? Вы купили меня пятилетней у работорговцев. Вы хотели промыть мне мозги, как и остальным детям. А когда выяснилось, что у меня способности и мне нельзя вставить в голову вашу клизму, то меня дрессировали как ручного зверька, вбивали лояльность, накачивали всякой чушью про долг и обязанности!
Да, ровным голосом ответила Ольга, долг и обязанность так и остались для тебя чушью. Жаль, что мы это в своё время не поняли.
Я хотела жить своей жизнью, всего лишь!
И как тебе результат? так же ровно спросила Ольга. Ты счастлива, я надеюсь?
Зря я затеяла этот разговор, отвернулась мулатка, с тобой бесполезно спорить.
Поспорь с теми, кто погиб из-за тебя тогда.
Я сожалею, сказал Андрей, ты знаешь это. Никто не должен был пострадать. Ты позволишь нам попытаться спасти сына?
Идите. Может, он вырастет и предаст вас, как вы предавали всех.
Андрей молча кивнул и, взяв мулатку за локоть, шагнул внутрь.
Эй, народ! окликнула нас Донка. А кто будет кропсов гонять? Вы такие уйдёте, а они машину до железа обглодают, и на мне сожрут всё, включая трусы. А мне дороги мои трусы! Они выгодно подчёркивают округлость моей жопы!
В тебе есть что-то округлое? с сомнением оглядела костлявую девицу Ольга.
Тебе показать, корова рыжая? подбоченилась, изо всех сил оттопыривая тощий зад, Донка.
Оставить тебе ружьё? спросил Андрей.
В жопу себе засунь своё ружьё! Я глойти, а не почётный караул!
Простите, что отвлекаю послышался незнакомый голос, я могло бы покараулить ваше имущество.
Ай! взвизгнула от неожиданности глойти. Это что за чёрт лохматый! А ну, дай сюда ружьё!
Она схватилась за дробовик и стала выдирать его у Андрея из рук. Он не отдавал, началась суета, чреватая последствиями неосторожного обращения с оружием.
Не надо ружьё, сказал неизвестный, прячась за УАЗик, я не опасное.
Хватит! рявкнула Ольга. Взрослые люди, а ведёте себя как пионеры, играющие в «Зарницу». Донка, прекрати!
А чего оно подкрадывается?
Я не подкрадывалось. Просто вы громко спорили. Простите. Не будете стрелять?
Не будут, строго сказала Ольга. Я прослежу.
Из-за машины вышло существо. Если постирать его с отбеливателем, можно смело выдавать за йети только мелкого, чуть крупнее меня. Если не стирать, то чёрный цвет сплошного шерстяного покрова и длинный хвост с кисточкой на конце действительно наводит на мысль о чертях. Чуть сутулый, с мощными руками и покатыми бугристыми плечами, выдающими немалую физическую силу, но при этом с большими печальными глазами мультяшного персонажа, круглыми мохнатыми ушками и белыми смешными усами на чёрном подшёрстке чего-то среднего между мордой и лицом. Немного на енота похож, пожалуй. Из какого-нибудь детского мультика про добрых животных.
Ты кто такой? спросил я.
Такое. Я лишено пола. И у меня нет имени. Мое предназначение служить людям, но людей нет, а те, что приходят сразу стреляют.
Оно говорящее! обвиняюще заявила Донка. Нельзя связываться с говорящими!
Ты действительно можешь отогнать кропсов?
Конечно, кивнуло лохматое чертило, они утилизаторы, в них заложено подчинение таким, как я.
Каким?
Я бытовое сервисное существо. В мои обязанности входит, в том числе, обслуживание мусорных систем. Если бы нас осталось больше, кропсы бы так не распустились, но, боюсь, я одно такое.
И что ты за это хочешь?
Ничего. Мне ничего не нужно.
Уверен?
Уверено. Плоды и вода для меня безвредны, поэтому недостатка в пище я не испытываю. Имущество же мне ни к чему. Вокруг целый мир брошенных вещей.
Думаешь, ему можно верить? спросила Ольга.
Ни в коем случае! нервно заявила Донка.
Без понятия, ответил я, но у нас что, много вариантов? Есть желающие машину покараулить?
Вот ещё не хватало! фыркнула глойти.
Нет, я с тобой, сказала Ольга.
Андрей с Эвелиной тоже покачали отрицательно головами.
Охраняй, сказал я лохматому, мы скоро вернёмся, я надеюсь.
Первые метров десять наклонный коридор был тёмен, но потом с лёгким потрескиванием зажглись лампы.
Отлично, обрадовался Андрей. Эви, тут есть энергия, а значит, и исследовательские комплексы могут работать! Повстанцы сюда явно не проникли. Хранилище пережило коллапс.
Осталось понять, где тут что искать скептически сказала Ольга, когда коридор закончился круглым залом, от которого лучами разбегаются другие коридоры, многочисленные и совершенно одинаковые.
Если понадобится, обыщем здесь всё, помещение за помещением, твёрдо сказала Эвелина.
А вы сможете узнать, то, что вам нужно, когда увидите? спросил я.
Лично за себя я не был уверен. Меланта дала мне бумажку, на которой её аккуратным почерком в столбик написаны названия. Не знаю, на каком языке. Если увижу какие-то поясняющие таблички просто сравню и выберу то, на чём подпись похожа. Но пока что никаких табличек не попадалось.
Вы что-то ищете, молодые люди?
Вот тут уж я чуть не подскочил с визгом от неожиданности, а Донка вообще задушенно пискнула и спряталась за моей отнюдь не могучей спиной. Дробовик Андрея и винтовка Ольги смотрели на неизвестно откуда взявшегося старика, а я, к моему позору, даже за пистолет не сообразил схватиться. Учил меня, учил Борух а всё не впрок. Хреновый из меня вояка.
Пожилой мужчина в белом сплошном комбинезоне с капюшоном. В перчатках и круглых защитных очках в латунной оправе, защитная маска опущена на шею. Как будто все эти годы коллапса прошли мимо, а он так и тряс пробирками в какой-нибудь лаборатории. Хотя, может быть, так и было?
Направленное на него оружие он проигнорировал.
А где кайлит, который открыл дверь? Я не вижу его среди вас.
Ну конечно, Андрей шумно вздохнул, как я сразу не догадался! У тебя же жена кайлитка! Вот что было во флаконе
Муж кайлитки? удивился старик. Редкое явление. Но, несмотря ни на что, я рад, что их раса сохранилась. Главное не повторяйте наших ошибок, они не так безобидны, как выглядят.
Что вы имеете в виду? напрягся я.
Неважно. Что вы ищете в моём хранилище?
Вот, я протянул ему записку.
Писала кайлитка?
Токмо волею пославшей мя жены, нервно процитировал я.
Ситуация отдаёт каким-то абсурдом. Что это за дед? Как он столько лет просидел тут под землей? Захочет ли он помочь? Что запросит за помощь?
Генетический материал, кивнул задумчиво старик, она хочет возродить расу и, судя по количеству, настроена серьёзно. Сразу после коллапса я был бы резко против, знаете ли. Вообразите, я чуть не уничтожил его тогда. Большой был соблазн стерилизовать хранилище и навсегда покончить с проклятыми предателями. Не думаю, что в Мультиверсуме их осталось достаточно для естественного выживания. Я прав?
Я видел только одну кайлитку, сказал я напряжённо, и это моя жена.
Как забавно, что теперь их судьба в моих руках сказал он. У Мироздания причудливое чувство юмора.
Так вы
Не волнуйтесь, я не собираюсь вам препятствовать. За эти годы я не простил кайлитов, но долг учёного возобладал над эмоциями. Как бы то ни было, уничтожить столь генетически совершенную линию было бы преступлением перед памятью её создателей.
Кайлиты созданы искусственно? спросила Ольга.
Не совсем, покачал головой старик, но что же мы стоим в вестибюле? Пойдёмте, поговорим по дороге.
Он развернулся и направился в один из коридоров. За ним побежало световое пятно от зажигающихся ламп.
Их исходный генетический код имеет естественное происхождение, однако прошёл несколько коррекций, плюс лайнбридинг потомства. Результат был настолько удивительный, что потом на его основе строилось множество вторичных конструктов. Сами же кайлиты в виде исключения получили полные права, хотя, с научной точки зрения, не являются полноценным самостоятельным подвидом человека.
Что вы имеете в виду? мне не слишком-то приятно слышать такое о своей жене, но любопытство побеждает.
Они частичные симбионты полупаразитического типа.
Звучит как-то не очень приятно.
Не стоит рассматривать научную терминологию с социальной точки зрения. Наука вне этики. Кайлиты неспособны к самостоятельному размножению внутри собственной расы, вы знали? Вам, как мужу, это может быть любопытно, я думаю. Им требуются посредники-медиаторы, и одно время для этого даже выпускали искусственных существ. Судя по вашему списку, как минимум одно из них уцелело, хотя это очень странно. Насколько мне известно, последние вышли из производственных комплексов много лет назад, а они короткоживущие. Слишком небольшой организм, слишком высокие требования к метаболизму эмпатия энергозатратна. Потому их выпускали условно неплодными, иначе срок службы выходил совсем уж маленьким. Впрочем, это ограничение можно снять при помощи метаболических катализаторов фертильности, тут ваша жена права. Я вижу, она неплохо подкована в нашей науке, хотя для кайлита это и не удивительно. Как выяснилось, они вообще знали куда больше, чем мы ожидали.
Эти ваши катализаторы фертильности они универсальны? спросила Ольга.
Да, кивнул дед, подходят всем расам с преобладанием базового человеческого генома. Отличная разработка, позволяет запускать естественное воспроизводство там, где промышленное по разным причинам невыгодно. Но учтите, обратился он ко мне, они сильно изнашивают организм. Применяйте к медиатору с осторожностью, она может не перенести репродуктивного цикла.
Скажите, а вы можете помочь нашему сыну? спросила Эвелина.
А что с ним?
Повреждение нейронных связей, вызванное воздействием мотивационной машины альтери.
Альтери, между нами говоря, всегда были криворукими коновалами, доверительно сказал дед, хотя нельзя отрицать, что в некоторых разделах фармакохимии они очень сильны. После прекращения поставок их прекурсоров многое в моей работе усложнилось. Но в области специальных способностей мозга их представления дикие до пещерности, поверьте.
Верю, коротко сказала мулатка, так вы ему поможете?
Молодые люди, вздохнул старик, я не врач. Единственное, что я могу для него сделать это дать нейрорегенерационный комплекс и надеяться, что повреждённые клетки восстановятся сами.
Это возможно?
Это неизбежно. Но как будут работать восстановившиеся связи я не знаю. Возможно, вам придётся заново учить его ходить и есть. Может быть, не произойдёт ничего. Может быть, мозг сумеет постепенно задействовать новые линии аксонов, и мальчик полностью восстановится. Ещё раз повторю я не врач. Одно скажу точно немедленного чудодейственного эффекта не ждите.
Мы готовы бороться за него, с уверенностью сказала Эвелина.
Коридор закончился массивной металлической дверью с уплотнителями. За ней крохотный тамбур, куда мы все с трудом втиснулись следующая дверь не открывается, пока не закроешь эту. Нас обдуло потоком горячего наэлектризованного воздуха, от которого дыбом встали волосы, в стене что-то звонко щёлкнуло, и мы прошли в помещение. Оно заполнено приборами и оборудованием, не похожим ни на что виденное мной до сих пор. Какая-то смесь стимпанка и модерна, как серверная, развёрнутая в кабине паровоза. Слишком много всего, глаза разбегаются, не в силах охватить картину целиком жужжат какие-то центрифуги, моргают огоньки, что-то булькает в сплетении стеклянных трубочек и вычурных колб в медных зажимах массивных штативов. Но чистота и порядок уникальные: никаких признаков рассеянного одинокого гения, забытого в недрах земли и одичавшего там. На удивление вменяемый дед, учитывая, сколько лет он тут провёл в одиночестве. Или не в одиночестве?