Открыв дверь следующего помещения, я понял, что вот оно, то место, которое придумано кем-то для меня.
Это кабинет, выдающийся эркером стеклянных, от пола до потолка, окон в зелень давно заброшенного сада. Между окнами стоит массивный, как крепостной бастион, стол из полированного дерева. За ним кожаное кресло на резной основе, всем своим видом обещающее солидное удобство и основательность. Книжные шкафы за толстыми гранёными стёклами в тонких бронзовых рамках, светильники в виде металлических птиц, держащих в клювах цветные шары абажуров, а главное небольшой, отделанный тёмно-шоколадным гладким камнем камин, перед которым расположилось роскошное кресло-лежанка, со столиком под напитки, изящным бронзовым торшером, подставкой под ноги и откидным пюпитром для книг. На этой штуке хотелось провести остаток жизни с книгой и бокалом, глядя на огонь камина сквозь рубин вина.
Так, твёрдо сказал я, это, чур, моё!
Да, впечатляет, прокомментировал подошедший из коридора Иван. Буржуазные роскоши. Но учти, бытовой комфорт тут так себе. Освещение электрическое, но проводка дохлая, антикварная, кроме лампочек ничего не потянет. Напряжения в сети нет, но это как раз не проблема, акк подключим. Другое дело, что плита на дровах, водогрей на дровах, подача воды самотёком из бака на чердаке, а насос ручной, из скважины в подвале. Сначала час качаешь, потом пять минут моешься. Когда-то была центральная подача, из города, но входящая труба сухая.
Зелёного бы сюда, вспомнил я его башню у моря, вот кто умеет налаживать быт! Он бы придумал и насос, и плиту, и кондиционер с интернетом.
Он горазд, да. Руки из нужного места, покивал Иван. Надо выручать его, это не дело.
Надо, но как?
А вот сейчас вещи перетащим, обустроим вас в первом приближении и подумаем.
Вскоре в доме зажёгся свет тусклые лампы накаливания за пыльными плафонами вычурных светильников. В паре комнат проводка затрещала и задымилась, Иван, чертыхаясь, вырубил антикварные поворотные выключатели.
Проводку по-хорошему надо бы всю поменять, эта в тканевой изоляции, пожароопасно. Не включай в тех комнатах пока.
Мы с ним по очереди качали длинный рычаг чугунного насоса в подвале, в трубах хлюпало. Таира, найдя там же запас дров и слежавшегося угля, растопила плиту и грела на ней воду в больших железных вёдрах. Женщины мыли полы и протирали пыль, но объём предстоящего бытового подвига меня лично ужасал.
Как они тут стирали, например? спросил я, передавая рычаг насоса Ивану.
Бак на чердаке постепенно наполнялся, но очень медленно. Всё-таки в идее прислуги что-то есть
Наверное, в городе были прачечные, ответил он. А всякую мелочь, типа кальсон в тазах руками. Я ж говорю, инфраструктура тут винтажная, комфорт относительный. Хорошо хоть трубы медные, не проржавели.
С трудом открыв пару присохших окон, убедились, что за ними действительно город похожий на Центр, но не идентичный ему. Дома выстроены в том же неоготическом пафосном стиле, но, если зрительная память меня не обманывает, не полностью совпадают с домами той стороны. «Два в одном», как сказал тот инквизитор. Каждая дверь открывается в два дома этот или тот, в зависимости от того, кто повернёт ручку. Интересно придумано.
Я первым делом раздал права входа всем присутствующим, исключая младших детей и младенцев. Теперь если что у них есть убежище. Дирижабль сильно уязвим. Хотя
Иван, осенило меня, у меня идея!
Не пугай меня, Тём, чегой-то у тебя глаза так загорелись?
Слушай, а давай дирижабль на эту сторону перегоним?
Как? Он, знаешь ли, в дверь не пролезет
Не надо в дверь! Там, я показал за окно, то ли целый срез, то ли большая локаль. Судя по городу, давно заброшенная, но это неважно. Это всё равно полноценная метрика, а значит, здесь должна быть Дорога, и сюда можно по ней добраться. Надо только иметь ориентир, а он у меня есть!
Таира всё так же таскает на шее оплетённый кожаным шнурком микромаячок, который я дал ей когда-то.
Интересная идея, признал Иван, я бы попробовал.
Слушай, а давай ваши с Зелёным семьи тоже сюда поселим? Ну, если ты, конечно, за. Дом здоровый, нам тут места слишком много, не осилим. А если ещё и дирижабль будет с этой стороны, никто нас не достанет!
Экий ты оптимист Захотят достанут где угодно. Но ты прав, тут спокойнее. На первый взгляд. Пойдём на ту сторону, попробуем!
У трапа нас, нетерпеливо подпрыгивая, ждала Василиса.
Куда вы подевались? Я уже и в дом заходила там какие-то люди живут, а вас нет
Ох, спохватился я, ты у нас одна без доступа осталась Пойдём, пропишу тебя в пользователи.
Послушай, пап, сказала она, пока я прижимал её перепачканную смазкой ладошку к камню авторизации. Я поняла, в чём проблема с мораториумом. Это же совершенно очевидно, не понимаю, чего мы тупили так!
Я до сих пор туплю, признался Иван, у меня нет идей.
Ну, пап, вспомни, как он устроен! Это же просто!
Васькин, не издевайся над престарелым отцом! Додумалась говори!
Мы уже поднялись в гондолу и теперь запускали ходовые системы.
Паап! Это же часть механизма! На площади не весь мораториум, а его половина!
Интересная мысль, согласился Иван, подумав. Теперь, когда ты это сказала, мне, пожалуй, стыдно, что я сам не заметил. Там же очевидно симметричная структура балансиров. Она обязана иметь ответную часть. Вась, встань за пульт механика, запускай моторы. Штурман энергию в резонаторы!
Есть энергия, ответил я машинально, щёлкая переключателями на консоли.
Есть машине старт! доложила Василиса.
Поднимаемся, команде готовность к переходу. Малый вперёд.
Есть готовность.
Есть малый вперёд.
Выход!
Мы повисли в туманном шаре над смутными контурами городских кварталов.
Штурман?
Работаю! я, опустив на глаза гоглы, всматриваюсь то в панель навигатора, то в туман за стёклами ходовой рубки.
Я видел не только маркер. Стоило сосредоточиться, и я наводился на тусклые звёздочки жён, яркие точки детей, странное, острое, как будто иголкой наколотое местоположение Насти Кажется, я быстро развиваюсь как дорожный глойти. Скоро увешаюсь фенечками и буду плясать, обдолбанный, в дорожной пыли? Надеюсь, это не обязательно.
Сюда! торопливо сказал я, поворачивая визир компаса. Мы совсем рядом. Выход!
Сверху этот город ещё сильнее похож на Центр. Такой же центростремительно-радиальный, закрученный, как спиральный леденец. Только в другую сторону. Он пуст, заброшен и всё же не производит гнетущего впечатления. Возможно потому, что поразительно цел, только запылился немного.
Тут что, улицы убирают? спросила недоуменно Василиса. Смотрите, листья под деревьями не валяются. Стёкла домов грязные, в садах всё заросло, а мостовые как будто подметены.
Действительно странно, согласился Иван. И посмотрите, вон там
Где?
Смотрите вдоль улицы, туда, за город Сейчас подниму повыше.
Дирижабль плавно набрал высоту, капитан уставился в современный цифровой бинокль.
Что там?
Далеко, не разберу. Но очень похоже, что за пределами города распаханы поля. Приглядитесь
Я взял у него бинокль. Изображение в максимальном усилении подрагивало и смазывалось, но правильные чёткие границы растительности на дальних холмах очевидно выдавали сельскохозяйственную деятельность.
Странное место мы выбрали для жизни, констатировал Иван. Как бы не пришлось сбегать обратно.
Однако я, прислушавшись к себе, понял, что фоновое чувство тревоги, преследующее меня в последнее время, вдруг отпустило. Я ещё в доме заметил мне здесь спокойно. То ли интуиция, то ли усталость, не знаю.
Пап! Пап! Так вот же он!
Кто, Вась?
Мораториум! Вторая половина!
Круглая площадь, такая же, как на той стороне. Чёрный цилиндр, замысловатый механизм. Действительно, похож.
Садимся, садимся! подпрыгивает Василиса. Я его сейчас запущу! Я уже знаю, как!
Уверена? спросил Иван.
Ну Такое. Надо попробовать, чуть сбавила энтузиазм девочка.
Машине стоп. Трап опустить!
Вот, здесь, видишь, пап? Тут даём толчок, и оно заводится.
Хм, Иван смотрел скептически, на той стороне не завелось. Хотя я эту штуку тоже приметил.
Потому что на той!
Так они симметричные.
Ну же, давай попробуем!
Иван привстал на цыпочки, протянул руку куда-то внутрь механизма, взялся за какой-то рычаг и резко потянул его на себя. Щёлкнуло, клацнуло, зажужжало, затикало. Механизм пошёл вращаться, но, сделав пол-оборота, затих.
Ровно та же картина, что там. Импульса, что ли, не хватает?
Точно! подскочила Василиса. Импульс! Надо одновременно там и тут!
Хм но как ты себе это представляешь?
По таймеру синхронизируемся! Я перехожу туда, запускаем секундомеры. Через тридцать минут ровно раскачиваем пусковые рычаги, пока импульс не совпадёт.
Дело, кивнул Иван, может сработать. Ты у меня умничка, Вась.
Ха! Ещё бы!
Ну что, вздохнул я, стараясь не поддаваться чувству собственной неполноценности, пойдём, посмотрим, как мой дом выглядит снаружи?
Хорошо выглядит. Готично-романтично. Тёмный крупный камень стен, острые скаты черепичных крыш над выступающими без понятия, как правильно назвать эти архитектурные излишества. Полукруглые застеклённые выступы стен, образующие псевдобашенки. О, тут и балкончики есть! Изнутри не заметил. Все заплетено крепкой лозой, маскирующей грязные стены и почти непрозрачные окна. Невысокая каменная ограда, за ней буйно разросшийся сад, через который мы с трудом проломились к двери.
Стучать пришлось долго, а когда нам, со скрежетом засовов, наконец, открыли, то первое, что мы увидели ствол ружья. Его, решительно прищурившись, держала Таира.
Откуда у тебя ружьё? спросил я растерянно.
У женщина должно быть ружьё! ответила она, не опуская оружия. Женщина защищать дети и козы! Ты уходить туда, приходить сюда Это точно ты?
Ты что, не узнаёшь меня?
Может, ты угрхайя, демон-перевёртыш? Я слышать, такие бывают в пустой мир! Ты доказать, что это ты!
У тебя родинка на
Это ты! Заходить. И вы заходить, она опустила ружьё и сделала приглашающий жест. Еда кормить вас?
Не надо, отказался Иван, мы лучше сразу к мораториуму, а то Ваське кусок в горло не полезет, пока она не попробует.
У дверей Иван и Василиса сверили часы большие, механические «штурманские» у него и лёгкие плоские электронные у неё.
Тридцать минут ровно, пап!
Время пошло! Сходишь с ней, Тём? Мне спокойней будет. А я на той стороне запущу.
Конечно. Пойдём, Василиса.
Дядь Артём, спросила она, пока мы шли к площади. Вы же спасёте Зелёного? Маша, дочка его, так переживает. Плачет. И Лена тоже Не плачет, конечно, но очень волнуется.
Постараемся, Вась. Очень постараемся.
Его надо спасти, он клёвый.
Я знаю.
Как ей объяснить, что «клёвый человек» всегда выживает только в кино? И наличие горюющей жены и плачущих детей на это никак не влияет? Вся надежда сейчас на Ольгу, она обещала найти способ. Лично у меня никаких идей нет.
Минута! Василиса заметно волнуется.
Чтобы достать до нужного рычага, ей пришлось влезть на стремянку. Теперь она стоит, вытянувшись, напряжённая, как натянутая струна. Одна рука в механизме, на второй часы, которые она держит перед глазами, гипнотизируя убегающие на экранчике секунды.
Может, мне дёрнуть? спросил я.
Нет, я справлюсь. Дольше объяснять, что и куда.
Оставь девочку, она знает, что делает, сказала Ольга.
Рыжая ждала у мораториума, как знала, что придём. Усталая, грязная, вымотанная, осунувшаяся лицом, в пустотном костюме. Добегается она так-то, в одиночку. Быстро, но очень уж опасно.
Тридцать секунд!
Я нашла Марину. У меня на неё Неважно, могу найти, в общем.
Двадцать!
Это было непросто, но я сорвала их с планового рейда. Совет мне потом это припомнит, там и так
Десять!
Нам повезло, у Македонца тут личный интерес. Какой-то старый друг или что-то в этом роде
Пять!
Пойдёшь с нами? Оператор может пригодиться.
Конечно. Я вообще удивлён, что ты ради Зелёного
Три, два, один! Импульс!
Василиса резко дёрнула что-то внутри механизма, зажужжало, затикало, затихло.
Не попали в фазу, ещё раз!
Рывок, стремянка закачалась, я еле успел подхватить на руки валящуюся с неё девочку. Она смеялась:
Есть, есть, совпали! Папка молодец!
Ты тоже молодец, похвалил я, глядя на разгоняющиеся шестерёнки механизма.
Поставил Василису на ноги, достал планшет да, реперная сеть на глазах как будто покрывалась муаром, теряя доступность. А значит, закрылись и кросс-локусы, и тот странный способ перемещения, который использует Комспас. Попасть в Центр можно только по Дороге, опасность нападения ликвидирована.
Справились, сдержано похвалила Ольга, не зря Зелёный
Вы его спасёте, уверенно сказала Василиса.
Ох, девочка, покачала головой рыжая, мне бы твою уверенность А куда вы дирижабль дели?
Пойдём, покажу интересное место. Приглашаю сказал я, и тут до меня дошло, что только что пригласил в гости к семье любовницу.
Ольга, конечно, не станет устраивать сцен, я ей как оператор нужен, а не как мужчина. Она даже Зелёного готова спасать в расчёте на то, что я буду ей должен. Ну и буду, ладно. Но всё же есть в самой ситуации что-то абсурдное и натянутое. Сильны в нас социальные стереотипы. Даже в тех, кто почти султан.
Она будет новый жена? спросила меня Таира.
Спокойно так спросила, как уточнила бы, чай ей налить или кофе.
Нет, что ты.
Ольга сидит в гостиной и торопливо ест. Лена, жена Зелёного, смотрит на неё с робкой надеждой.
Мы попытаемся, отвечает рыжая на невысказанный вопрос.
И, хотя мы с Иваном говорили то же самое, почему-то именно ответ Ольги немного успокаивает. Лена кивает и идёт на кухню.
Сильный женщина, констатирует Таира.
Не то слово, вздыхаю я.
На мои плечи сзади ложатся тёплые руки, окутывает цветочный запах, внутри как будто щекочут смешные пузырьки.
Ух, какая красивая жарко шепчет в ухо Меланта. Так бы и съела! Чур, я первая к вам в кровать. Я и Эли. Будет здорово!
Мел, и ты туда же? ответил я тихо. Мне не нужна четвёртая жена. А ей не нужен я.
Глупости, прижавшись мягкой грудью к спине, Меланта кладёт подбородок мне на плечо. Её растрёпанные медные волосы щекочут мне ухо, у вас отношения, это всем видно.
Рабочие, Мел.
Недавно вы отлично поработали в кровати! фыркает она мне на ухо. Её дыхание пахнет карамельками. Не пытайся скрыть такое от кайлита! И между вами не только секс, это видит даже наша милая дикарка. У вас ещё будет какая-то история. Помни, я первая заняла очередь!
Меланта мягко подтолкнула меня в спину, и я вышел из коридора в гостиную. Выдумают же
Его обязательно надо спасти, Ольга Павловна! отважно требует Настя. Синих глаз не видно за тёмными очками, но не сомневаюсь, что они сверкают той же решимостью, с которой она некогда в неё целилась.
Я уже сказала, терпеливо отвечает рыжая, мы
Нет, резко перебивает девочка, вы не понимаете. Сергея надо спасти не потому, что вам что-то нужно от папы. Он важен. Его судьба Не знаю, как это объяснить. Я теперь вижу всякие вещи. Как они связаны. И он связан со всем. С вами, со мной, с папой. С тем, что скоро случится. Сейчас его линия может оборваться, и тогда всё поменяется.
Кто-то умирает, что-то меняется. Но мир от этого не рушится.
А теперь может. Поймите, всё застыло в неустойчивом равновесии. Одни тянут туда, другие сюда, основание плывёт и разрушается. Вы это знаете, вы как раз из тех, кто тянет. Вы можете обрушить его в любой момент, и хотите обрушить, потому что надеетесь, что это будет вам на пользу. Дядя Сергей не такой. Он человек равновесия. Укрепляет мир. Вокруг него возникают новые структуры и связи. Как вам объяснить? Он как будто вбивает гвозди, вкручивает болты, сваривает швы, крепит заклепки Никому не интересны такие люди, они скучные и незаметные, все обсуждают вас, разрушителей, но в такие моменты, как сейчас, он просто необходим.