Серьезно,протянул Эндрюс, закуривая.К психиатру обращаться пробовал?
Психи в нашей роте не задерживаются.
За исключением Лаудера.
Преподавательский состав не в счет,усмехнулся Креббер.
Гейл выпустил струйку дыма себе под ноги и протянул сигарету Хансу, но тот только сморщил нос. Они еще некоторое время стояли у обзорного стекла, наблюдая, как периодически наполняются свечением и гаснут гравитралыпульсирующие щупальца осьминога крепко держали свою молчаливую жертву.
Читал как-то давно одну философскую книженцию...прервал паузу Ханс.Якобы такими накатами мизантропии проявляется понимание конечности бытия на биологическом уровне. Какое-то страшное предназначение или ужасная смерть, или еще какие подобные страсти. Будто бы тело это осознает, а мозг не распознает сигнал, потому что не приучен думать о смерти, и идет рассинхрон. Вроде предчувствия,он посмотрел на яблоко в своей руке и жестом предложил его Гейлу, но тот покачал головой.Чепуха, одним словом.
Мне не нравится этот Гуфран,неожиданно сказал Эндрюс.Он лжет. Держись от него подальше.
Глава 6. Лифт в космос
Лифтовая находилась сразу под операторской несколькими уровнями ниже палубы с тральщиками, а сам лифт представлял собой сцепку из нескольких контейнеров, каждый из которых был размером с небольшой почтовый беспилотник. Вереница темных ребристых ящиков производила впечатление монолита, единообразие нарушалось только прозрачными оконцами на загрузочной дверидля чтения маркировки и назначения содержимого ящика, которые у каждого были свои. Они подавались на проверку револьверным способом, спускаясь сверху и уходя в отверстие в полу, точно их опускал настоящий лифт. Если посмотреть в щель шахты на фронтальном мониторе, то можно увидеть защищенный силовым полем кусочек открытого космоса, как раз между обоймой и стенами. Ханс некстати вспомнил старую поговорку, в которой утверждалось, что, когда ты смотришь в бездну, бездна смотрит в тебя. Он поежился, словно и вправду чужой глаз следил за ним из щели, и порадовался, что находится в уютной операторской. Рядом с людьми ему было спокойнее, чем над открытым провалом в космос.
Внушительные штуки, но они же не пилотируются?уточнил он у Дерека.Там нет электроники.
Нет,ответил тот, сосредоточенно наблюдая за перемещениями на рабочем экране, где контейнеры напоминали игровые квадратики.Их закладывают в обойму и просто выстреливают с определенной скоростью в сторону астероида, а после удара о поверхность срабатывает простейший механизм, встроенный в днище, который раскрывает его стены в плоскость, чтобы они не мешали погрузчику. Электроника в таких условиях не выживет.
Гейл прошелся вдоль длинных рядов скафандров на подставках, заглянул в шлем и увидел собственное искаженное лицо.
А оборудование может разбиться?спросил он.
Дерек дернул щекой и сделал вид, что не слышал вопроса пасынка, но Гуфран, напротив, совершенно не удивился, точно ждал именно этих слов.
Только если неправильно задать скорость спуска. Но Дерек не вчера в этом деле, так что волноваться абсолютно не о чем.
И в этот момент монитор подал беспокойные красные признаки жизни, сопровождаемые резким звуком. Отчим чертыхнулся, метнул на Гейла странный взгляд.
Что там?спросил Гуфран.
Четвертый контейнер встал на спуске, код разгерметизации контура,медленно ответил Дерек.И Пола нет, а это по его части.
Я посмотрю,предложил Гуфран.Возможно, просто неисправность линии.
Он двинулся к дверям, и Гейл сделал шаг за ним, но Дерек схватил его за рукав и толкнул назад.
Будешь уверять меня, что ты здесь ни при чем, и это не твой отыгрыш за оплеуху?сквозь зубы спросил он.Давай, начинай.
Я ни при чем,возмутился Гейл.
Дерек снова тряхнул его за плечо.
Не смей мне врать,болезненно морщась, сказал он.Ненавижу, когда ты врешь. Хоть бы раз у тебя хватило мужества признаться в сделанном, вместо того, чтобы городить турусы на колесах.
Почему ты никогда мне не веришь?
Ты хотел знать, как испортить оборудование, ты только что об этом спросил.
Я не трогал твою технику,процедил Гейл, глядя на дверь, за которой скрылся Гуфран.
Телефон ты тоже не трогал?рявкнул Дерек.Сядь и сиди у меня на виду, я не могу бросить работу, чтобы отвезти тебя домой прямо сейчас.
Гейл поискал взглядом Ханса, но того уже в операторской не было. Он сел на указанное место и запустил руки в волосы, наблюдая за попытками Дерека восстановить работоспособность линии. Лицо у отчима было жестким, и возле губ залегли складки, в такие минуты разговаривать с ним было бесполезно.
Наконец вернулся Гуфран и кивнул Дереку.
Несущественные мелочи, я поправил. Магнитный замок плохо закрылся после сканирования. Скажи начальству, что пора обновить контейнерный парк.
Я говорил,ответил Дерек.Но начальство вечно экономит не на том, на чем следовало бы. Напиши потом жалобу, может, тогда до них дойдет. А то на новые личные квадрофлипы от «Бести» деньги у них всегда находятся.
Смотри, как бы тебя премии не лишили из-за моей жалобы,засмеялся Гуфран.Начальство везде одинаковое, только дифирамбы любит слушать.
Он подбросил вверх и поймал яблоко, и с хрустом его надкусил. Гейл похолоделяблоко было тем самым, которое предлагал ему Ханс, красно-желтое, с рисунком, похожим на тест Роршаха. У Гуфрана не было в руках никаких яблок с момента возвращения с обеда. Гейл встал.
Где Ханс?спросил он Гуфрана.
Тот с недоумением приподнял брови.
Остался снять запуск лифта, я разрешил, там стекло и безопасно. А в чем дело?
Сядь на место,приказал Дерек.
Гуфран обернулся к нему.
Можно запускать линию,сказал он.Начало работы я тебе отметил.
Гейл сорвался с места и выскочил за дверь.
А ну, вернись,крикнул Дерек ему в спину.Гейл, я кому сказал, вернись сейчас же! Да твою ж мать
Он сделал движение вслед за Гейлом, но Гуфран придержал его за плечо.
Ну чего ты завелся?примирительно сказал он.Пусть побегают пацаны, это ты тут на работе, а у них выходной, скучно же сидеть, когда хочется движухи и приключений. Помнишь себя в двадцать лет?
Он засмеялся, и Дерек, с сомнением посмотрев на дверь, махнул рукой и вернулся к пульту.
Когда мне было двадцать,пробурчал он едва слышно,я мечтал выспаться после двойной смены.
Положение становилось ужасающе яснымконтейнер с Креббером будет сброшен на астероид, откроется после удара, и всей жизни Хансу останется четырнадцать секунд, ровно столько, сколько он сможет продержаться на выдохе.
Несчастный случай.
Пятый и последний контейнер занял свое место на проверке, многотонная дверь съехала в сторону, подставив внутренности лучам сканера. Недолго думая, Гейл схватил два ближайших скафандра и прыгнул в контейнерную щель. Рано или поздно Дерек обнаружит их отсутствие, поднимет спасателей. Главноечтобы Ханс к этому времени был жив. Дверь закрылась, придавила его, и контейнер пошел вниз. Гейл содрал со стекла маркировку, чтобы внутрь попадал хоть какой-то свет, сбил ногами в сторону амортизирующий слой прокладочного материала и, натягивая скафандр, подумал, что не знает, исправен ли тот. В училище они, конечно, ходили в скафандрах в боксе, имитирующем безвоздушное пространство, но все-таки за стенкой были преподаватели, которые наблюдали за ними и в случае опасности пришли бы на помощь. А еще была мысль о том, ради чего Гуфран предпочел отправить Креббера на смерть. Версий не было.
В стену контейнера ударило чем-то мягким, мелькнули серые борта, и мимо окна поплыли розовые тралы вперемешку с далекими звездамиспуск начался.
Глава 7. Астероид
Сброс занял около четверти часа, и о том, что под ним твердая поверхность, Гейлу сообщил глухой удар в днище. Пыль дрогнула и тут же оселапосадка была относительно мягкой. В крошечное окно невозможно было разглядеть окружающий пейзаж, зато весь обзор занимала стыковочная секция станции, от которой к ним тянулись тралы, пропадающие где-то дальше зоны видимости. От этого Гейлу стало спокойнееастероид все еще под контролем, и они все еще в руках Аайи. Скорее всего, Дерек уже хватился их с Хансом и звонит спасателям. Он прислушался, но ничто не предвещало открытия контейнеране было ни вибрации, ни звука. Он подкрутил настройки скафандра, проверил запас воздухадолжно хватить на двенадцать часов. И тут же его накрыло волной страха, что изоляция у контейнеров не плотная, и Ханс давно мертв. Гейл лихорадочно щелкнул кнопкой включения мониторинга на шлеме и, проверив показания манометра, облегченно выдохнулнаружное давление в норме. И только вспомнив слова отчима про разгерметизацию контура, сообразил, что, будь хотя бы в одном из контейнеров щель, весь лифт при спуске мотало бы из стороны в сторону реактивной струей воздуха.
Он перехватил второй скафандр поудобнее, предполагая, что придется бежать, а насколько быстро можно передвигаться по астероиду, он еще не знал. И как далеко от него злополучный контейнер, тоже непонятно. Хансодин из лучших спортсменов в училище, отличный пловец и боксер, никогда не курил, и есть шанс, что он способен задержать дыхание дольше обычного человека, значит и у него, Гейла, будет немного больше времени.
Под ногами скрежетнуло, потолок поднялся вверх, и стены распались в стороны, как лепестки цветка. Гейл прижал к себе скафандр, пытаясь высмотреть Креббера, он был уверен, что все контейнеры вскрываются одновременно, но это оказалось не так. Неподалеку стояли четыре одинаковых ящика, и в каком и них был Ханс, определить не представлялось возможнымсцепка контейнеров была не последовательной, а котловой.
Пожалуйста,сказал Гейл неизвестно кому,пусть Ханс будет в этом.
Ближайший к нему контейнер отбросил стены, но Ханса там не оказалось. Гейл последними словами ругнул свое невезение, определил для себя место, с которого будет быстрее всего добраться до любого из оставшихся ящиков, и рванул туда, насколько позволяли тяжелые ботинки и искусственная гравитация. Бежать было тяжелей, чем по полосе препятствийгрунт был изрыт выбоинами, оставленными собратьями камня из астероидного пояса. Пока Гейл бежал, вскрылся еще один контейнер. Упаковочный материал выпал оттуда комком, и на секунду Гейл с бьющимся сердцем принял его за Ханса, но сразу понял свою ошибку и сосредоточился на оставшихся двух. Четвертый контейнер вскрылся почти одновременно с пятым, и Гейл на секунду растерялся, но тут же увидел Креббератот, завернутый в упаковочную пленку, как в одеяло, выпал на четвереньки из набитого под завязку ящика. Лицо его было синеватым, а глаза закрыты. Очевидно, он прощался с жизнью и не видел, что Гейл изо всех сил торопится к нему, иначе сделал бы хотя бы пару шагов навстречу, и из четырнадцати секунд сэкономил бы ему пять или шесть.
Первым делом Гейл нахлобучил на него шлем, и сквозь стекло увидел взгляд, какого он никогда не видел у дотошного, рассудительного Кребберамутный от ужаса и пьяный от собственной углекислоты. Даже сообразить, что происходит, Ханс был не в состоянии, не говоря уже о том, чтобы попытаться самостоятельно натянуть скафандр. Конструкция позволяла шлему действовать отдельно от комбинезона и, в случае его повреждения, создавать непроницаемую полимерную перемычку вокруг шеи. Ханс судорожно вдохнул, и грудь его заходила ходуном, восстанавливая уровень кислорода, пока Гейл упаковывал его руки и ноги в положенные отделения скафандра. Настройки жизнеобеспечения пришлось выставлять самому, Креббер упорно не желал шевелиться.
Мог бы, мать твою, хоть задницу поднять,зло сказал Гейл во внутренний микрофон.Я тебе памперс натяну.
Вместо ответа связь донесла до него звук рыдания. Ему стало не по себе, он взял шлем Ханса двумя руками и посмотрел в стеклолицо Креббера было мокрым от слез. Гейл не придумал ничего лучше, как обнять его за плечивсе прочие знаки дружеского участия в неуклюжем скафандре прошли бы мимо внимания Креббера, но даже это он немного не рассчитал и завалился вместе с ним назад.
Гейл,сказал ему голос Ханса прямо в ухо,я видел смерть.
Гейл не удивился, галлюцинации при гипоксии обычное дело. Он сполз с Ханса и перекатился на спину.
Ну, видел, молодец,как можно более спокойно сказал он.И какая она?
Креббер помолчал, собираясь с мыслями.
Никакая,наконец ответил он.Это ничто.
Вставать Ханс явно не собирался, и Гейл решил, что это и не к спехувсе равно дел у них тут никаких не было, только лежать и ждать, пока за ними придет спасательный бот. Он подвинулся так, чтобы голова Креббера лежала рядом с его головой.
А как же туннель со светом в конце?спросил он, чтобы не дать тому погрузиться в мрачную медитацию.И лица умерших родственников?
Я такого не видел,подумав, ответил Ханс.
А что видел?
Пустоту видел. Темноту. Смертьэто понятие противоположное жизни, вот и все. Как воздух и вакуум. Когда из тебя уходит жизнь, ее место просто заполняет ничто.
Наверное,согласился Гейл.Но это хорошо, это ведь не больно.
Боль положительный фактор,возразил Ханс.Когда тебе больно, тело кричит о жизни. Зато я понял одну штуку, очень важную. По крайней мере для меня.
Какую?
Креббер вздохнул так, что у Гейла заложило уши.
Все эти философские учения по поводу смерти, о ее смысле и стремлении к ней, как единственному по-настоящему интересному опыту телахерня. Стремиться к смертизначит, ни к чему не стремиться. Таким образом, смерть можно назвать
Пределом функции,съязвил Гейл.
Почему?удивился Ханс.
Ну, ты же сам сказалстремится к нулю. На алгебре проходили.
Креббер на секунду замолчал, а потом захохотал как сумасшедший, заражая своим весельем и Гейла, и они смеялись до тех пор, пока в шлемах у них не щелкнули передатчики дальней связи, и голос Гуфрана сказал им:
Привет, мальчики. Рад, что вам весело.
Глава 8. Вспомнить все
Гейл быстро сел и посмотрел на Ханса, чтобы убедиться, что они слышат одно и то же. Креббер указал рукой на ухо и кивнул.
Теперь быстро встали и отошли от контейнеров так далеко, как только можете,приказал им Гуфран.На скафандрах есть маячки, я слежу за вами. Шевелитесь!
Ханс обхватил пальцами запястье и приложил палец к губам, пришла очередь кивнуть Гейлужест означал, что Креббер считает Гуфрана врагом и предлагает пока только слушать. Минута прошла в напряженной тишине, в которую вслушивались обе стороны.