Леди Морвен не лучше?
Тани вздохнула:
В сознание не приходит.
Но ведь и ухудшений нет?
Вроде бы нет. Сказали, физическое состояние даже хорошее. Истощение прошло.
Ну вот Всё наладится. Помнишь, дядя Лео говорил, что мама твояне тот человек, чтобы пропасть.
Макс приобнял её за плечи.
Ещё три месяца назад Тани, наверное, зарделась бы и завоображала бы что-нибудь возвышенное, но за это время многое изменилось.
Она обхватила себя руками, подтянула ноги, положила голову Максу на плечо, как когда-то давно-давноотцу.
Сверху свесилась лохматая голова Элле. Тани улыбнулась ему в ответ.
Да, ребятки Макс вздохнул, посмотрел на них со странным смешанным чувством, каким-то нежным удивлением. Как-то вот так случается в жизни Недоговорив, замолчал.
Через некоторое время он внезапно поднялся, сразу заняв полкупе своей большой фигурой, погладил Тани по плечу, взъерошил волосы Элле, вышел, пробормотав в такт своим мыслям:
Ниточки-узелки
НЕИЗВЕСТНОСТЬ
Командировочные документы у Макса были по завтрашнее число, но послезавтра всё равно был выходной, и он решил вместе с ребятами задержаться на сутки в Арноренавестить в больнице леди Морвен.
Их, конечно, вряд ли пустили бы просто так, но Тани попросила мастера Холколичного лекаря леди и всей семьии он всё уладил.
На лифте, сверкающем никелем и белизной, поправляя непривычные зеленоватые халаты, они поднялись на самый верх.
Палата Морвен располагалась в пентхаусе. За окнами на широкой террасе в ящиках буйно зеленели какие-то пальмы. Две дальние стены, стеклянные от пола до потолка, были наполовину задёрнуты белыми жалюзи. Кровать стояла справа от двери, изголовьем к стене.
Макс и Элле остановились у изножия, Тани присела на стул рядом, взяла безжизненную руку леди Морвен в свои ладони и что-то неслышно стала шептать.
Макс молча смотрел на маленькую фигурку, укрытую лёгкой простынёй, неподвижное лицо, обрамлённое заметно отросшими, аккуратно расчёсанными тёмными волосами.
Она была такой хрупкой, незащищённой И невозможно красивой! Макс вспомнил мрак подземелья, пылающие стены, неприступную леди под нависающей ужасной тучей. В уголке глаза засвербила неведомо откуда залетевшая соринка. Он моргнул раз, другой Как тогда в самолёте, его пронзило щемящее томительное чувство беспомощной неясности, ему захотелось поднять Морвен на руки, прижать к себе, унести куда-то. Туда, где бушует лето, где трава по пояс, пахнет мёдом и соснами, всё наполнено безмятежностью и покоем, и вагон катится медленно, почти незаметно, и всё бесконечно надёжно и навсегда хорошо
Он незаметно вздохнул, поцеловал мысленно тонкую жилку на бледном виске, отвернулся и вышел из палаты в коридор. Через минуту за ним вышел Элле.
Макс стоял, глядя в окно на далёкий горизонт, поверх белых пригородов и жёлто-зелёных крон. Глаза знакомо щурились. Когда Элле подошёл, Макс положил руку ему на плечо, снова вздохнул.
Вот так вот, брат Элле Нет ответов в жизни. Понимаешь, нет.
Элле с недоумением посмотрел на Макса. Макс встретился с ним глазами, грустно, почти измученно улыбнулся.
Она была абсолютно права Если бы я тогда не побежал в тоннель за вот ведь и не вспомню, как его звали всё было бы по-другому! Не погибли бы телохранитель Морвен и гном тот невысокий И с ней бы всё было в порядке. Самое смешное, что и этот бедолага, может быть, остался бы жив. Вернулся бы назад, одному ему там ещё неделю можно было сидеть. Через два дня уже группа спасательная готова былаэкипированная, с азотными пушками
А теперь я вот стою тут. В полном порядке. Макс криво усмехнулся. И никого уже не вернуть. И даже ей я ничем не могу помочь!
Элле долго молчал, потом сказал:
Но ведь так же и мы Если бы не полезли в ту нору, тогда и вы не пошли бы за нами. И тоже бы ничего не было такого Может быть, и Дэн бы голос Элле утих почти до шёпота.
Щёлкнула дверь, к ним вышла Тани. Лицо её было не заплаканным, даже не грустным. «Смиренным»подходящее слово.
Ну вот Она пожала плечами. Мне верится, что всё будет хорошо. Уж не знаю почему. Так должно быть. Ну, пойдемте? Дядя Лео, наверное, уже заждался нас к обеду.
Глава 17. Жизнь продолжается
СНЕГ И ЛЬДЫ
В один из зимних вечеров Элле сидел у окна. За стеклом бушевал снегопад: миллионы летящих с неба снежных хлопьев кружились, порхали, то неслись в вихре, то словно замирали в своём нескончаемом полёте.
Глаза, уставшие от компьютерного экрана, безучастно смотрели сквозь белую пелену на фонари и уютно-тёплые окна соседнего общежития.
Этот учебный год оказался неожиданно тяжёлым. Скоро выпуск. Целая гора заданий, курсовых, рефератови всё на самостоятельное изучение, после ежедневных четырёх, а то и пяти пар.
Конечно, они сами были виноваты, нахватав дополнительных курсов: Эллепо истории и биологии, а Танипо психологии и социологии. Зато после успешной сдачи выпускных экзаменов они автоматически поступали на первый курс Академии.
Правда, Элле подозревал, что после триумфа в Тилене в Академию их рады были бы взять даже с тройками. Ещё быпервая победа Ануминаса на Кубке Лимана лет за пятнадцать! И кем одержанапацанами из лицея, даже не первокурсниками!
В дверь постучали.
Вошёл Максбез шапки, морозный, сверкающий капельками тающих снежинок. Он мотнул головой, с его волос в разные стороны полетели брызги.
«Как с мокрого пса», улыбаясь, подумал Элле.
Ну? Быстро, быстро, одевайся!
Куда? Элле неуверенно потянулся за тёплыми спортивными штанами.
Вид у Макса был заразительно-весёлый, но больно уж зябкий.
Как куда? В снегопад! «Во мрак, метель и бурю», продекламировал он.
Как-то не хочется во мрак и бурю Элле почти оделся.
Я терпеть не могу холод и темень и всю эту петрушку, сказал Макс. Но есть зимой несколько мгновений, за которые можно ей простить всё остальное. «Так поспешим же сквозь туман и льды к свободе!..» Тани я уже звякнул, должна ждать.
Чего это вы всё стихами, да какими-то боевыми?
Эл, слушай, ты помнишь, что по Ветхому Завету эльдары когда-то пришли в Средиземье из благословенного Амана? В «Красной книге» об этом между делом А я добрался наконец до манускриптов из твоей башни! И среди них есть чудесная вещица«Сильмариллион». Эдакая расширенная версия «Скрижалей Линдара». Там написано, как они шли. Эру! Это поэзия! Героизм и непреклонность, решимость и отчаянье! Эльфы шли, отвергнутые богами, преданные вождями и родичами. Шли, не имея надежды вернуться и не зная, возможно ли вообще совершить этот переход По «Сильмариллиону», Аман и Средиземье разделяли всего несколько сот километров. Но каких! Это был пролив, забитый вздыбленными льдами, коварными трещинами и предательскими полыньями. Полный мрак, дикие ветра, непроглядные туманы, свирепые холода Но эльдары шли, воины с женами и детьми, шли наперекор всему! Во мне зреет поэма. Я назову её «Хелкараксе». Слышишь, как это звучит? Это ад, и рок, и величие! «Оскаленные льды»так назывался этот пролив
За разговором они подошли к дому Тани.
Её фигуркав чёрной курточке с зелёными, светящимися в темноте полоскамис раскинутыми в стороны руками, отчётливо виднелась на фоне белых сугробов. Запрокинув голову, Тани медленно кружилась на месте и ловила ртом снежинки.
Вот видишь, Макс толкнул Элле локтём, эта девчонка знает толк в том, как наслаждаться зимой!
Элле слепил снежок, размахнулся было, но удержался и лишь смотрел на Тани, улыбаясь.
Птичка моя! Не ешь всё, оставь нам! Макс подхватил еёпод руку, Эллеза плечи и повёл их по узкой заснеженной тропинке. Пойдемте, покажу вам одно изумительное местечко.
Дорожка была узковата для троих, и Макс, подтолкнув ребят чуть вперёд, пошёл сзади.
Элле с Тани взялись за руки и, размахивая ими, побежали вперёд.
Эй, молодёжь, не бросайте меня в темноте! крикнул Макс. Мы, если что, ко мне движемся.
Когда он догнал их, они уже валялись в сугробе, раскинув руки и глядя в чёрно-белые небеса. Макс набрал пригоршню снега и бросил вверх. Сверкающая мелкая пыль полетела на ребят. С негодующими криками они напали на него, и ему пришлось сматываться, нелепо подпрыгивая и увёртываясь от снежков.
Недалеко от своего дома Макс остановился. Вдоль ограды были высажены кусты живой изгороди. Даже сейчас, безлистные, они были настолько густыми, что почти не просвечивали, а снег, лежащий сверху белой шапкой, делал их похожими на длинную замысловатую балюстраду. В одном месте живая изгородь прерывалась, там спинкой к ограде стояла скамейкастаринная, с каменными боковинами и сиденьем, плавно переходящим в изогнутую спинку.
Скамейка была короткая, втроём они уместились едва-едва. Напротив, через дорожку, за такой же засыпанной снегом изгородью высились деревья маленького парка. Неподалёку стоял высокий фонарь причудливой старинной формы, с кованым столбом, вверху украшенным чёрными чугунными листьями и гроздьями винограда.
Свет фонаря, яркий, оранжевый, окутал его, словно призрачный шар. Сама лампа терялась среди ветвейчёрных, причудливо изогнутых, укрытых снежным одеялом.
Смотрите, Макс показал на фонарь рукой. Голос его стал негромким, мечтательным. Если смотреть сквозь падающий снег, то начинает казаться, что это не снег идёт, а фонарь вместе с покачивающимися ветвями, вместе с тобой и со всем огромным, погружённым в темноту миром летит куда-то ввысь и наискосок. Летит, летит, пробиваясь через бесконечную пелену огромных снежинок, сверкающих, кружащихся, порхающих, живущих своей загадочной волшебной жизнью
Как чудесно! прошептала Тани, уютно устроившись посредине между Элле и Максом. Жалко, камеры нет.
Нет, Макс качнул головой, это нельзя снять. Вернее, снять-то можно, но волшебствоисчезнет
Потом пошли к Максу пить чай с печеньками миссис Грю.
Вот, Макс показал ребятам увесистую стопку листов. Это отрывки из древней книги. Называлась она «Падение Властелина Колец и возвращение Короля». Он помолчал. Очень большая, даже больше «Красной книги». С кучей приложений и комментариев. Полностью всю её перевести едва ли и за год получится Но мне отдельные листы показались стоящими внимания. Они о кольцах, о страшной войне, о Белой Крепости. О дружбе и верности. Я перевёл последнюю часть почти полностью. Тани, возьми, почитай. Честное слово, оно стоит того! Эл, тебе на флэшку кину.
Там описываются параллельно две сюжетные линии: как два хоббита пытаются пробраться во вражескую страну к вулкану Саммат-Наур, чтобы сбросить в расселину Великое колдовское Кольцо, а в это время люди в Гондоре сражаются из последних сил. И люди знают, что если Кольцо не будет уничтожено, то победить им всё равно не удастся. И судьба всего мира висит на волоске Кстати, одного хоббита зовут Фродо. И, конечно, именно он несет это Великое Кольцо. Но про хоббитов я ещё не закончил переводить, пока только про людей.
Ну они хоть победили в конце?
Раз мир не погрузился в вечный мраквидимо, победили, пошутил Макс.
Ну правда?
Конечно, победили. И Кольцо уничтожили. И живы остались. Сказки должны хорошо заканчиваться. Кстати, там один из главных героевкороль Элессар, предок твой.
Это он башню в Белой Крепости построил?
Не думаю. Историки говорят, что башни строили гораздо позднее. А Королевскую Башню, наверное, построил кто-то из его потомков. А женой Элессара, по книге, была настоящая эльфийская принцесса. Эльдарка. Так что, если тут пишут правду, в тебе, Эл, ещё и кровь эльдаров В общем, интересная книжка, почитайте.
А где сама книга? Откуда вы её переводите?
Ну, всё там же пока В Тиленском музее. Там особые условия, специалисты по реставрации и хранению таких древностей. Но я, пользуясь особым знакомством, он, улыбаясь, похлопал Элле по плечу, заполучил полную фотокопию этой книги. Да ещё некоторых других, которые успели оцифровать. Ты ведь доверишь мне сделать первый перевод на современный всеобщий?
Элле неуверенно улыбнулся:
Конечно. А что, яхозяин этих книг?
Знаешь, там довольно запутанная юридическая ситуация. С одной стороны, тыочевидный наследник. По крайней мере, точно будешь им признан, когда они закончат все необходимые экспертизы и процедуры. С другой стороны, по гондорскому закону об охране древнего наследия все археологические находки, относящиеся к доарнорской эпохе, объявляются национальным достоянием и находятся под опекой государства. Такая вот коллизия. Никто ведь не предполагал, что может появиться законный наследник древних королей Ну и, если уж совсем точным быть, на данный момент наследник не ты, а мастер Тарк.
Домой Тани и Элле шли снова сквозь лёгкую метель, держась за руки, разглядывая тающие на руках пушистые, переливающиеся бриллиантовыми искорками снежинки. У подъезда Элле достал из-за пазухи пакет с рукописью и отдал девушке. Она чмокнула его в щёку и, помахав рукой, скрылась за дверью.
ЗИМА
Приближались зимние каникулы. Вообще говоря, для Элле и Тани они уже практически начались. Последнюю неделю учёбы как таковой не было, зачёты получили досрочно, оставалась лишь пара лекций да всякие формальности. В эти дни они больше бездельничали, чем учились: заслуженная награда за напряжённые осенние месяцы. Впрочем, бездельничалиневерно сказано. Конечно, если с утра не нужно в лицей, то поспать вволюсвятое дело, но потом находилась масса разных нужных и интересных дел.
Во-первых, в этом году выдалась небывало снежная зима, в связи с чем ребята вдруг решили освоить горные лыжи. Как-то навеяло. Сначала это был каприз Тани, но дело оказалось увлекательным донельзя, и ребята ходили на гору чуть ли не через день. Благо, что трассанебольшая, но неплохо оборудованнаярасполагалась неподалёку. Во-вторых, занятия в секции; в-третьих, вышла последняя версия «Цивилизации», и если бы не Таниещё неизвестно, смог бы кто-нибудь оторвать Элле от компа.
Он, в свою очередь, вовсю упражнялся в язвительности (такой, чтобы не обидно, но действенно) на тему разных соляриев, спа и всякой такой жути, которой в последнее время что-то стала увлекаться Тани. В-четвёртых, конечно, это вечерние посиделки у Макса, когда он читал им свои переводы древних манускриптов из Башни.
Элле обожал эти вечера, когда они забирались вдвоём на уютный диванчик и попивали чаёк с плюшками миссис Грю, а Макс, расположившись в кресле, клал на маленький столик пачку только-только распечатанных страниц и, освещаемый светом торшера, начинал своим глуховатым голосом читать чудесную повесть.
Остальная часть комнаты была освещена слабо: верхний свет не включали, и Элле чудилось, что они сидят в комнатушке какого-то старого замка, где за могучими стенами бродят огромные тролли и мерзкие орки, рыщут волколаки, а в курганах стонут умертвия, но наперекор им, там, в темноте, стоят на страже суровые бесстрашные следопыты
Древняя легенда захватывала, казалась реальной, и иногда Элле был почти уверен, что да-да, всё так и было когда-то тысячи лет назади его далёкий пращур Арагорн, будущий король Элессар, нёс стражу на осколках некогда великого государства, отмеряя шагами бесконечные лиги своего трудного пути к величию, славе, победе над силами тьмы.
Потом, наутро, при свете дня, повесть о Кольце снова становилась слишком фантастической, совершенно сказочной. Даже само родство с древним королём представлялось странным и сомнительным фактом.
Они много обсуждали эту темудействительные ли события изложены в книге.
Поразительным и загадочным было совпадение, касающееся Сарумана. Согласно манускриптам, Саруман был великим мудрецом и чародеем, предавшимся силам зла, а вовсе никаким не героическим жрецом. И к постройке Ортанка он никакого отношения не имел. Но неужели это была просто случайность? Как могло всплыть у эльфов это имя? Почему оно оказалось связано с Ортанком? Имело ли кольцо мастера Глоина отношение к тому Саруману? Эти вопросы будоражили ум Элле.
Во время одного из споров Макс сказал по этому поводу:
Ум человеческий настолько изощрён, что найдёт, если захочет, объяснение всему, чему угодно. Ну, например, такое объяснение. Допустим, действительно в Ортанке жил могущественный чародей Саруман. В том, что он мог пытаться поработить близлежащие племена, ничего удивительного. Обычный случай, каких в истории не перечесть. Возможно, он изучал эльфийские кольца и действительно сумел создать какое-то их подобие. Вот, даже в тексте он где-то себя называет создателем колец. И, как правильно заметил мастер Амрот, он мог изготовить несколько экспериментальных образцов, прежде чем приступил к созданию своего кольца. По логике вещейдаже должен был. И одно из этих пробных колец дошло сначала до времён Арнора, а потом и до наших дней. Оно не имело магического предназначения, не говоря уж об изысканной красоте, и никому не было нужно. Поэтому и сохранилось. А эльфы, прозревая суть, правильно назвали его Кольцом Сарумана. Возникновение легенды о Сармунетоже вполне объяснимо. Через многие сотни лет, когда Альтемпле превратили в храм, история Сарумана вполне могла забыться, но его имя как-то продолжало увязываться с башней, и когда жрецы сочиняли историю о создателе башнинедолго думая, имя позаимствовали. Так же и с Эохидом.