Михааа!!! Стой!
Мужик с топором оглянулся. С земли поднимался другой, придерживая раненую руку видимо Кастет перед смертью задел его либо ножом, либо очередью.
Вяжи его, и в погреб! приказал раненый. Хватит пока жратвы. Машка! Чего встала? Тазик тащи и бинты! Ранили меня. Степан! Степан, твою мать! Иди, помогай!
Мимо пробежала женщина с тазиком. Сыскарь выл в голос, пока его обыскивали и вязали прибежавшие люди отрезали Кастету голову
* * *
В погреб его швырнули особо не церемонясь, грубо спустив с лестницы. Больно приложившись оземь лицом, и так уже похожим на кровавую маску, он застонал от боли. Стиснув зубы, Сыскарь попробовал перевернуться на бок, но пронзившая тело боль заставила его заорать. Осторожно потрогав языком сильно качающиеся передние зубы, сплюнул густую, полную крови слюну. Голова гудела. Его трясло от ненависти к тем, наверху. Он не мог найти объяснения, почему на этом хуторе их с Кастетом ожидал такой жестокий прием. За несколько лет привязавшись к своему напарнику, сейчас не мог поверить, что тот так глупо погиб.
Рядом раздался какой-то вздох, и Сыскарь напрягся.
Кто здесь? тихо спросил он, вглядываясь в темноту.
Я Рашид, так же тихо ответил кто-то.
Откуда ты? Сыскарь снова попробовал перекатиться на бок лежа на животе разговаривать было неудобно.
Из Лёвихи.
Из клана Тарана? С Бугаем был?
Да, в голосе собеседника послышалось удивление. А ты откуда знае
Антон где? перебил Сыскарь.
Тут, со мной. Остальные погибли.
Как?
Лысый еще там, у болота хотел кабана задержать. Мы слышали выстрелы, а потом его крик.
А Бугай?
Бугай уже тут. Он кабана завалил последней гранатой из подствольника и всадил в него рожок разрывных. Думали, обошлось, а тут местные налетели с топорами. Бугай не успел магазин сменить, а у меня патрон перекосило, пока по кабану палили. Не знаю даже, чего меня в живых оставили. Побили только сильно.
Как вас вообще угораздило с мутантами связаться? Сыскарь попробовал подползти ближе.
Да это я виноват! воскликнул Рашид. Мы когда Антоху забрали, все расписывали ему, как у нас замечательно живется, и какой классный мужик, его батя. Я за рулем был. Повернулся назад, к пацану, спросил еще, хочет ли к нам. Обернулся обратно, а дорогу кабаны переходят. Ну, и сбил поросенка. Я по газам, да какой там! Взрослые уже за нами погнались. Лысый за пулемет встал, Бугай пытался с кланом связаться. Даже не понял, как кабан впереди оказался. В лобовую пошел. Я руль влево, да в кювет. Проехали немного, увязли там болото рядом.
Ну, а потом вы завалили еще одного кабанчика и его мамашу заодно, продолжил за Рашида Сыскарь. Патроны кончились, решили уходить. Так?
Ты откуда знаешь, епта? удивился выживальщик. Словно с нами там был.
Да был я там, только после вас.
Ну, мы и кабана зацепили хорошо. Но он упертый, долго за нами шел.
Антон! позвал Сыскарь мальчика, но ответа не услышал.
Перетрухнул малец, пояснил Рашид.
Понятно, у Сыскаря получилось наконец подползти ближе. А что за уроды там, наверху, знаешь?
Не знаю. Сколько по этому району мотаемся, никогда и не слышал, что тут кто-то живет. А ты сам-то, как здесь оказался? в свою очередь поинтересовался Рашид.
Долго рассказывать, буркнул Сыскарь. Ты как связан?
Руки за спиной и ноги.
Та же фигня. А зубы целы?
Нормально. А что?
Сыскарь перекатился на другой бок, спиной к Рашиду.
Попробуй зубами узел на руках развязать. Я бы тебе первому подсобил, да боюсь, не выйдет. Отрихтовали мне челюсть на первом же укусе зубы вылетят.
Ну, давай, Рашид зашевелился, подползая ближе, ткнулся лицом в спину Сыскарю и сполз ниже. Нащупав носом веревку, стал зубами исследовать узел.
Тут вдруг раздался робкий голос мальчика.
Дядь!
Что, Антон? спросил Сыскарь, поняв, что обращаются к нему.
А ты моего папку знаешь? в голосе мальчика слышались слезы. Слишком много потрясений случилось за один день для ребенка.
Знаю, Антон. Он меня и послал за тобой. Не бойся, выберемся мы отсюда. Обещаю.
Хорошо, мальчик шмыгнул носом.
Ну как там, Рашид? спросил Сыскарь. Получается?
Выживальщик сплюнул и произнес:
Мля! В песке веревка вся. Да, вроде, что-то выходит.
Через пару минут путы, наконец, ослабли, и Сыскарь смог высвободить руки. Размял кисти, восстанавливая кровообращение, после чего потянулся к ногам. Повозившись немного с веревкой, скинул и ее.
Ну, уже прогресс. Сейчас и вас освободим, он охлопал одежду, проверяя, чего именно его лишили при обыске, кроме оружия. Разгрузку с него даже не удосужились снять, а вот перчатки с рук зачем-то содрали. Откуда-то сверху послышался звук открываемой двери. Сыскарь схватил веревку, снова намотал ее на ноги и улегся у стены, спрятав руки за спиной.
Ну и нахрена ты туда идешь? спросил кто-то.
Василий сказал накормить их, ответил заплетающийся голос то ли пьяного, то ли с каким-то дефектом речи человека.
Раздался лязг засова. Люк в погреб со скрипом отворился, наполнив помещение тусклым, мерцающим светом. По скрипучей лестнице кто-то начал спускаться.
Ну что, голуби, говоривший присел на нижней ступени, поднял лампу над головой, освещая погреб. Сидите?
Сыскарь окинул быстрым взглядом их темницу, Рашида с Антоном и уставился на тюремщика. Руки того слегка подрагивали, отчего огонек в лампе дрожал еще сильней. Роста он был невысокого, большой живот не вмещался в кожаную потертую жилетку, а камуфлированные штаны заляпаны какими-то темными пятнами. На поясе висел штык-нож от АК. Судя по ножнам, обтянутым кожей, это был нож Кастета. Обвислые, небритые щеки, покрытые множеством пигментных точек, вызывали отвращение.
Жрать хотите? осклабился мужичок. Я принес!
Он швырнул на пол тарелку с какой-то едой.
Подползай! Да не боись, свинина это! Мясом вы нас надолго обеспечили, кормильцы! Не снабженцы, во! он заржал над своей шуткой. Потом, посерьезнев, уставился на Сыскарь.
Ты хто такой? А? И чего прип-п-перлись сюда? Ну? Отвечай, когда тебя спрашивают!
Дефект речи, оказался именно дефектом, а не закономерными последствиями возлияния спиртосодержащих напитков. Появилось подозрение, что он такой же приобретенный, как и тремор рук. Отвечать Сыскарь не стал, лишь следил за ним прищуренным взглядом. Правда, налившиеся синяки и без прищура делали глаза едва различимыми на лице. Разбухший нос, в свою очередь, натягивал кожу подсохшей кровью, превратившейся в маску и причиняющей постоянное неудобство.
Молчишь? Ну, ничего, мужик погрозил кулаком. Потом заговоришь. Заверещишь даже.
Он поднялся и повернулся к лестнице, собираясь уходить.
Когда потом?
Сыскарь решил все же поговорить. Мужик явно не в себе, и в этом состоянии мог хоть как-то прояснить ситуацию, к кому они попали в плен. Тем более, прямо сейчас он убивать их, похоже, не собирался.
Потом, мужичок сделал неопределенный жест свободной рукой. Когда мясо кончится.
Он улыбнулся, присел обратно на ступеньку и поставил лампу на пол.
А вы что думали? Просто так тут сидите? Нееет! Вы у нас живой склад. Сейчас пока жратвы хватает. Дружков ваших доедим, да и свининка есть. Но из нее мы окорок закоптим. А потом и вас по очереди на фарш пустим. Мальчонку на десерт оставим, увидев, как Антон еще сильнее вжался в угол, мужик заржал.
Людей едите? переспросил Сыскарь, холодным взглядом уставившись на мужика.
Перед глазами стояла картина жуткого убийства Кастета. Да и подозрения оказались небеспочвенными. Дрожащие руки и периодически заплетающийся язык, были одними из первых признаков, указывающих на каннибализм. В глаза бы еще заглянуть, в поисках «звездной болезни». Упавший астероид принес много неожиданных сюрпризов.
А то ж!
И давно?
Что давно? А! Едим-то? понял, наконец, людоед. Давно. Шибко не наглеем, конечно. Так, если кто забредет случайно. Ну, или на дороге одинокого бродягу увидим. Недалеко тут, до дороги-то. Никто же и не ищет их, все на лес списывают. Лес-то, не дремлет. Раньше, бывало, и из деревень ближайших таскали. На подножном корме сыт не будешь, скотина дохнет, а жрать хочется. Людишек год от года все меньше становится. Либо от зеленой пыли, что из тайги несет, либо от болезней мрут, либо уходят куда-то. Хотя пыль, она полезная, если знать, что с ней делать.
А вы знаете? Сыскарь старался поддерживать разговор, а сам тихонько шевельнул ногами, ослабляя веревку.
Конечно! воскликнул тот. Только надо успеть собрать. Иначе дождь пойдет и смоет ее, или с песком смешается. Но мы успеваем.
Что-то я сомневаюсь в ее полезности, недоверчиво произнес Сыскарь.
Чего? Не веришь? завелся мужичок. Мы пыль на крови настаиваем! Потому и не берет она нас, а вы дохнете, как мухи.
Его запал быстро угас.
Да не может кровь долго жидкой быть свернется она! подначил сыщик людоеда.
С пылью не сворачивается, уверенно сказал мужичок. Что там с ней происходит, я не знаю, но когда в свежую кровь эту дрянь добавляешь, она аж пенится. Потом отстаивается, и получается неплохой эликсир. Ух и забористый, скажу я тебе! И от болезней помогает, что в последнее время появляются, и башку хорошо сносит, да и циклоны позволяет пережить, никуда не прячась
Палыч! с улицы раздался крик. Ты там умер, что ли?
Так, что-то, и правда, заболтался я с вами. Пойду, в баньке попарюсь, а то умаялся сегодня столько мяса переработали. Да и к Светке надо зайти, успокоить. Убивается девка. Твой дружок-то, мужа ее пристрелил и Василия зацепил. Хорошо, Мишаня вовремя подоспел, мужик взял лампу и поднялся со ступеньки.
О чем-то задумавшись, вдруг нагнулся к пленному.
Разгрузочку не сняли, что ли? Вот и хорошо. Завтра приду, заберу. Давно такую хотел. А то с дружка твоего пока сняли, всю в крови уделали, он развернулся и шагнул к лестнице.
Последняя фраза послужила Сыскарю сигналом. Он вскочил, на ходу скидывая с ног псевдопуты, метнулся к каннибалу и набросил на шею веревку. Тот захрипел, выронил тотчас разбившуюся лампу и схватился обеими руками за горло. Упершись коленом ему в спину, сыщик затянул веревку еще сильнее. Мужик задергал ногами, запахло мочой. Наконец людоед затих и осел грузным кулем. Сыскарь выпустил веревку, выдохнул и прислушался, надеясь, что разбитая лампа не привлекла чьего-нибудь внимания.
Восстановив дыхание, он достал из маленького кармана разгрузки коробок и чиркнул охотничьей спичкой. Быстро отстегнул с пояса трупа штык-нож Кастета и перерезал им путы остальных пленников.
Сидите тихо! Я скоро.
Я с тобой! Рашид поднялся на ноги.
Нет! отрезал Сыскарь. Присмотри за Антоном. Я разведаю, что на улице.
Снаружи уже наступила ночь. Осторожно приоткрыв дверь сарая, Сыскарь собирался юркнуть в темноту, но услышал голоса возле домов:
Ну как тут, тихо? голос был знакомый. Это он распоряжался недавно насчет тазика.
Тихо, Вася. Сашка с Танькой в бане. Палыч пожрать понес пришлым.
Знаю, я ему велел. Пусть посидят пару дней, а голодными будут орать начнут. Сначала переработаем это мясо, потом займемся ими. И, считай, на зиму запас уже есть.
Да, подфартило сегодня нам. И ходить никуда не пришлось.
Ты, Данька, не радуйся раньше времени, голос стал жестче. Не нравится мне, что они почти один за другим пришли. Как бы следом еще кто не пожаловал. Завтра подправим забор, и с той стороны мины надо поставить. Да и вообще, по всему периметру их разместим. Вот и пригодятся, не зря два года назад выменяли их на ту лахудру, что забрела к нам случайно. Раньше люди все со стороны лесничества приходили, а теперь откуда угодно появиться могут непорядок.
Светка как?
Ревет.
Ну, понятное дело. С телом Кости, что будем делать?
Ты не знаешь, что с ним делать?
Светка не даст.
Не даст. Но зря мясо в землю закапывать? Ночью Степан его разделает, а утром Светке скажем, что похоронили. С рассветом надо могилку справить, для отвода глаз. Светка смирится потом, да забудет. Ну, давай, присматривай тут. Кто меняет тебя потом?
Сашка.
Ну, добро. Зайду к парням, гляну, сколько еще им работы с мясом, и спать. Тихой ночи.
И тебе, Василий.
За годы службы в полиции Сыскарь видел достаточно и жестокости, и крови, а когда упавший астероид разрушил цивилизацию, каждый день стал похож на кровавый триллер. Люди сначала боролись за свою жизнь, уцелевшие ресурсы, боеприпасы, еду, в условиях затянувшейся на несколько лет суровой зимы. Потом наступила долгожданная оттепель, принесшая с собой новые напасти. Обычный уральский лес, когда-то такой привычный и относительно безопасный, вдруг стал меняться, превращаясь в непроходимые джунгли, мало похожие на земные. И то, что из него выходило периодически, старалось проверить на прочность бывшего царя природы.
Даже когда человек был не более чем разменной монетой в достижении выжившими своих целей, с таким цинизмом, с каким тут говорили о человеческой жизни, он еще не встречался. Уже давно по округе ходили слухи об исчезновении людей, но приписывали это мутантам, приходящим из леса. Горстки испуганных жителей поэтому и стали покидать свои редеющие деревни и перебираться в другие, подконтрольные выживальщикам, поставившим себе цель выжить любой ценой в новых условиях внезапно меняющегося привычного мира.
Сыскарь слушал этот спокойный размеренный разговор, наполняясь яростью и злостью. В груди разгорался огонь ненависти, пробуждавший желание стереть с лица земли этот хутор и всех его обитателей. Только сначала взглянуть этим нелюдям в глаза. Спросить у них, как они перешагнули ту черту вседозволенности, которую не каждый зверь может перешагнуть и начать есть своих сородичей, насколько бы голоден ни был. А потом влепить каждому по пуле меж их поганых глаз! И выжечь напалмом этот участок так, чтобы наступающий лес, когда доберется сюда, не мог здесь расти! Но сначала нужно выбраться отсюда и доставить Тарану сына
Рядом с сараем раздались шаги и дверь отворилась.
Палыч, ты где там?
Разъяренный сыщик нанес удар в грудь не раздумывая. Человек охнул, упал на колени, но, тут же был добит ударом в горло. Вслушиваясь в ночную тишину сквозь громкие удары своего сердца, Сыскарь нащупал ремень автомата на плече убитого, и вышел во двор. Окна в некоторых домах еще были тускло освещены. Где-то раздался женский смех.
Решительно направившись на звук, Сыскарь быстро оценил обстановку. Судя по мелькнувшему в приоткрытую дверь бани обнаженному женскому телу, время у них есть, чтобы уйти, не встретив никого на пути. Вот только их побег могут быстро обнаружить и поднять шум. Сыскарь не знал, если ли на хуторе еще один Сашка, или тот, что мылся в бане и должен был вскоре менять на посту уже покойного и лежащего в сарае Данила.
Дверь баньки вдруг отворилась настежь, и в тусклом, подрагивающем свете появилась обнаженная фигура. С хрустом потянувшись и шумно вздохнув полной грудью, мужчина произнес:
Хорошо-то как! Но надо спать идти, а то под утро в дозор заступать.
Иди ко мне, послышался игривый женский голос. Успеешь ты в свой дозор.
Сыскарь метнулся к двери, и полосонул штык-ножом мужчине по горлу. Захлебываясь кровью, тот начал заваливаться в предбанник, и сидящая на лавке женщина в ужасе закричала.
Тихо, сука! быстро подскочивший к ней сыщик зажал рот рукой, и вонзил нож под сердце.
Увидев на лавке свою кобуру с «АПС», он задул свечу и прислушался. На улице пока стояла мертвая тишина, и подхватив пистолет, он не мешкая направился к сараю с погребом. Тихонько позвал других пленников, и по памяти ориентируясь между построек привел их к пролому в заборе. Отдав автомат убитого людоеда Рашиду, удивился, с каким запалом тот схватил оружие.
Мы что так и оставим их всех в живых? тихим шепотом возмутился горячий татарин.
Ты предлагаешь вдвоем их перебить? Сначала доставим Антона к отцу. А вернемся с рассветом, устроим им утро стрелецкой казни, успокоил его Сыскарь. Пошли, время не терпит.
Он оглянулся напоследок, мысленно попрощавшись с Кастетом и пообещав ему вернуться сюда еще раз
* * *
Окружающая действительность казалась Сыскарь вымышленной, словно все происходило не с ним. Вымокшие в выпавшей под утро росе штаны приятно холодили гудевшие от усталости ноги, что немного помогало бороться с непреодолимым желанием растянуться под ближайшим кустом и заснуть. К хутору добрались быстро, с рассветом. Возмущенный рассказом Сыскаря, Таран сам повел людей в карательный рейд, оставив одного из бойцов охранять технику у дороги и наказав тому присматривать за сыном. Когда выживальщики миновали пролом в заборе, небо над лесом светлело уже с каждой минутой.