Он говорил не буквально, а в переносном смысле. Психует он, дергается.
Синтия резко повернулась, ей почудилось сзади какое-то движение. Однако там все было спокойно: мебель, стенаи больше ничего. Наверное, просто отражение в зеркале.
Вот и я начинаю дергаться, добавила она. А что касается чертей, то какие мне еще черти после него самого. Знаешь, чего бы я хотела?
Чего?
Хорошую дозу чего-нибудь покрепче и лечь пораньше.
Мысль здравая.
Выйдя на кухню, Рэндалл начал смешивать заказанное женой лекарство.
А бутерброд надо?
Когда Рэндалл пришел в себя, он обнаружил, что стоит, одетый в пижаму, в гостиной перед висящим рядом с входной дверью зеркалом. Его отражениенет, какое там отражение, изображение в зеркале было вполне пристойно облачено в несколько консервативного вида костюм, приличествующий серьезному деловому человеку, изображение обратилось к нему:
Эдвард Рэндалл.
А?
Эдвард Рэндалл, вас вызывают. Вот, возьмитесь за мою руку. Пододвиньте стул, тогда пролезть будет совсем легко, сами увидите.
Почему-то такой способ действий показался вполне естественным, более тогоединственно возможным. Рэндалл поставил перед зеркалом стул, взял предложенную ему руку и пролез сквозь зеркало. На другой стороне под зеркалом оказалась раковина, с ее помощью Рэндалл легко опустился на пол. Он и его спутник находились в маленькой, выложенной белым кафелем туалетной комнатетакие часто встречаются в конторах.
Быстрее, поторопил его спутник. Все остальные уже собрались.
Кто вы такой?
Моя фамилия Фиппс, слегка поклонился Рэндаллу его компаньон. Сюда, пожалуйста.
Открыв дверь туалета, он несильно подтолкнул Рэндалла. Зал, в котором они оказались, явно предназначался для заседаний совета некой фирмы. В настоящий момент как раз и происходило одно из таких заседаний: за длинным столом сидело около дюжины человек. Все эти люди смотрели на Рэндалла.
Алле-гоп, мистер Рэндалл!
Еще один толчокна этот раз не такой уж нежный, и он сидит в самом центре полированного стола. Сквозь тонкую ткань пижамы явственно ощущался холод гладкой, жесткой столешницы.
Не в силах совладать с охватившим его ознобом, Рэндалл покрепче закутался в пижамную куртку.
Кончайте эти штучки, сказал он. Дайте мне слезть отсюда.
Попытавшись встать, он сразу убедился, что не способен даже на такое несложное действие.
Сзади кто-то невидимый коротко хохотнул.
Не слишком-то он упитан, сказал кто-то издевательским голосом.
Для данного дела это не важно, ответил другой голос.
Рэндалл начал узнавать ситуацию. Без штанов на Мичиганском бульваретак, кажется, это было в последний раз. А сколько раз он попадал в детство, в школу, и не только в раздетом виде, но еще и с неприготовленными уроками. А для полного комплектабезнадежно опаздывал к началу занятий. Ну что ж, тогда понятно, что надо делать: закрыть глаза, натянуть на себя одеяло, а потом проснуться в уюте и безопасности собственной постели. Он закрыл глаза.
Прятаться бессмысленно, мистер Рэндалл. Все равно мы вас видим, так что напрасная трата времени.
Рэндалл открыл глаза.
Что вы тут придумали? спросил он с яростью в голосе. Где я? Зачем вы меня сюда притащили? Что тут происходит?
Заседание возглавлял сидевший напротив Рэндалла человек весьма внушительной внешности. Его высокийне меньше ста восьмидесяти пяти сантиметроврост дополнялся широкими плечами и крепким телосложением. Толстый слой жира обильно облегал этот огромный костяк. Однако кисти рук его были тонкими, изящными и великолепно ухоженными, а черты лица, и так не очень крупные, казались еще миниатюрнее в обрамлении жирных щек и многочисленных складок на шее. Маленькие глазки весело щурились, рот непрестанно складывался в улыбку. Кроме того, он обладал забавной привычкой выпячивать плотно сложенные губы.
Не все сразу, не все сразу, мистер Рэндалл, весело ответил председательствующий. На один ваш вопрос могу ответить: это тринадцатый этаж здания «Акме», да вы же помните.
Он слегка хохотнул, словно при понятной им обоим шутке.
Что здесь происходит? Здесь происходит собрание совета управляющих фирмы «Детеридж и компания», а я ваш, сэр, покорный слуга, тут он сумел, оставаясь сидеть и несмотря на огромное свое брюхо, изобразить нечто вроде поклона, возглавляю этот совет и ношу имя Р. Джефферсон Стоулз.
Но
Пожалуйста, мистер Рэндалл. Сперва я должен представить вам всех присутствующих. Направо от меня мистер Таунсенд.
Рад познакомиться, мистер Рэндалл.
Рад познакомиться, автоматически ответил Рэндалл. Послушайте, все это заходит слишком
Затем мистер Грэйвзби, мистер Уэллс, мистер Йокам, мистер Прентан, мистер Джоунс. С мистером Фиппсом вы уже знакомы, он наш секретарь. Далее сидят мистер Райфснайдер и мистер Снайдерони не состоят в родстве. Последниемистер Паркер и мистер Круз. Должен с сожалением сообщить вам, что мистер Потифар не смог сегодня явиться на собрание, однако кворум у нас есть.
Рэндалл еще раз попробовал встать, однако крышка стола оказалась прямо-таки невероятно скользкой.
А мне по фигу, с ненавистью сказал он, кворум у вас тут или бандитская разборка. Отпустите меня.
Ну, ну, мистер Рэндалл. Неужели вы не хотите получить ответы на свои вопросы?
Не настолько. Да какого черта, дайте мне
Однако на эти вопросы необходимо ответить. Совершенно необходимо. Этоделовое совещание, а обсуждаемой деловой проблемой являетесь именно вы.
Я?
Да, вы. Вы представляете собой, как бы это выразиться, не очень значительный раздел повестки дня, однако и по этому разделу нужна полная ясность. Нам не нравится ваша деятельность, мистер Рэндалл. Вы должны ее прекратить.
Прежде чем Рэндалл успел ответить, Стоулз остановил его жестом руки.
Не нужно никакой поспешности, мистер Рэндалл. Выслушайте меня. Я совсем не имел в виду всю вашу деятельность. Нам совершенно безразлично, сколько блондинок вы подсунете в гостиничные номера для дальнейшего использования в качестве послушных свидетельниц на бракоразводных процессах. В равной степени нас не интересует, ко скольким телефонным линиям вы подключитесь и сколько писем вскроете. Нас занимает одна-единственная часть вашей деятельности. Я имею в виду мистера Хога.
Последнее слово прозвучало как плевок.
Все присутствующие как-то неловко зашевелились, Рэндалл почувствовал это совершенно отчетливо.
Так что же насчет мистера Хога? спросил он вызывающе.
Шевеление повторилось. Стоулз больше не улыбался и даже не изображал улыбку.
Давайте, сказал он, начиная с этого момента, употреблять термин «ваш клиент». Все очень просто, мистер Рэндалл. У нас имеются свои планы в отношении мистера в отношении вашего клиента. Вы должны прекратить всякие с ним отношениязабыть о нем, никогда с ним не встречаться.
Сейчас взгляд Стоулза стал тяжелым, но Рэндалл не дрогнул и не отвел глаз.
В жизни своей не динамил клиентов и впредь не собираюсь. Да я скорее в аду вас увижу.
Готов согласиться, выпятил губы Стоулз, что не исключена и такая возможность, однако вряд ли вам или мне хочется рассматривать ее иначе, чем излишне живописную метафору. Попробуем быть разумными. Ведь вы, насколько мне известно, разумный человек, а я и мои собратьятоже существа разумные. Поэтому я не стану пытаться вас уговорить, подкупить или принудить, я просто расскажу вам некую историю, из которой вы сами все поймете.
Я не хочу слушать никаких историй. Я ухожу.
Уходите? Сильно сомневаюсь. И вы будете слушать!
Стоулз ткнул пальцем в сторону Рэндалла. Рэндалл попробовал что-нибудь ответить, однако оказалось, что теперь он не может даже этого.
«Это, подумал сыщик, самый дурацкий изо всех моих бесштанных снов. Ведь знал же, что не надо наедаться перед сном».
Вначале, провозгласил Стоулз, была Птица.
Неожиданно он закрыл лицо ладонями, все остальные присутствующие сделали то же самое.
Птица. Рэндалл неожиданно увидел, что скрывается за таким простым словом, когда его произносит этот отвратительный толстяк, не мягкий пушистый цыпленок, а хищная птица, мощная и прожорливая немигающие глаза, тускловато-серые, как снятое молоко, и пристальные налитые кровью сережки но особенно отчетливо он увидел лапы, огромные птичьи лапы, костлявые, когтистые, покрытые желтыми чешуйками и какой-то отвратительной грязью. Ужасные и непристойные
Стоулз убрал ладони от лица.
Птица была одинока. Ее огромные крылья мерно взбивали бескрайние глубины пространства, где не на чем было остановить взгляд. Но в Ее глубинах была Сила, и Сила была Жизнью. Птица посмотрела на север, где не было севера, и Она посмотрела на юг, где не было юга. Она посмотрела на восток и запад, вверх и вниз. А затем из ничего и из своей Воли Она свила Гнездо.
Гнездо было широким, глубоким и крепким. В это гнездо Она положила сто яиц. Она сидела в гнезде десять тысяч лет, высиживая яйца и размышляя. Когда время приспело, Она покинула гнездо и повесила вокруг него светильники, дабы птенцы могли видеть. Она смотрела, и Она ждала.
Из каждого яйца вылупились сто Сынов Птицыобщим числом в десять тысяч. Но столь широким и столь глубоким было это гнездо, что места хватило всем, и с избытком, каждому по царству, и каждый был царьцарь надо всеми существами, которые ползают и плавают, летают и бегают на четырех ногах, над существами, рожденными в щелях и закоулках гнезда, рожденными из тепла и ожидания.
Мудра и жестока была Птица, мудры и жестоки были Сыны Птицы. Два раза по десять тысяч лет они сражались и царствовали, и Птица была довольна. Затем некоторые из них решили, что они столь же мудры и столь же могущественны, как сама Птица. Из ткани гнезда они сотворили тварей, подобных себе самим, и дохнули им в ноздри, дабы иметь своих сыновей, которые станут служить им и сражаться за них. Но сыновья Сынов не были мудрыми, не были сильными и жестокими, а были глупыми, слабыми и мягкотелыми. Птица не была довольна.
Она низринула своих Сынов и позволила, чтобы их сковали глупые и мягкотелые Перестаньте крутиться, мистер Рэндалл! Я знаю, что это слишком огромно для вашего маленького умишка, однако, вы уж мне поверьте, сейчас вам просто необходимо задуматься над вещами, которые длиннее вашего носа и шире вашего рта.
Глупые и слабые не могли сдержать Сынов Птицы, поэтому Птица поместила среди них, в разных местах, других, более сильных, более умных и более жестоких, дабы хитростью своей, жестокостью своей и обманом они не дали Сынам вырваться на свободу. Потом Птица удалилась, довольная, и стала ждать и смотреть, как разворачивается игра.
Игра идет и сейчас. А посему мы не можем позволить вам общаться с вашим клиентом, равно как и помогать ему каким-либо образом. Теперь вы видите сами, не правда ли?
А ни хрена я не вижу, закричал Рэндалл, почувствовавший вдруг, что снова может говорить. И к чертовой матери всю вашу гопу! Эта шутка зашла слишком далеко.
Неразумный, слабый и глупый, вздохнул Стоулз. Покажите ему, мистер Фиппс.
Фиппс встал, положил на стол портфель, открыл его, вытащил оттуда какой-то предмет и сунул его Рэндаллу под нос. Предмет оказался зеркалом.
Посмотрите, пожалуйста, сюда, мистер Рэндалл, вежливо попросил Фиппс.
Рэндалл посмотрел на свое отражение в зеркале.
О чем вы думаете, мистер Рэндалл?
Отражение потускнело и исчезло, теперь он смотрел в собственную спальню, но со странной точки зрения, словно немного сверху. В спальне было темно, однако он вполне мог различить голову жены, лежащую на подушке. Вторая подушкаего собственнаяпустовала.
Синтия пошевелилась, повернулась и негромко вздохнула. Приоткрытые губы слегка улыбались, наверно, ей снилось что-то хорошее.
Видите, мистер Рэндалл? прервал молчание Стоулз. Ведь вы не хотите, чтобы с ней что-нибудь случилось?
Послушай, ты, грязный ублюдок
Спокойнее, мистер Рэндалл, спокойнее. Так вот, мы не хотим от вас ничего особенного. Просто не забывайте о своих интересах и о ее интересах. Стоулз отвернулся от Рэндалла, словно от чего-то безмерно скучного. Удалите его, мистер Фиппс.
Идемте, мистер Рэндалл.
И снова Рэндалл ощутил унизительный толчок сзади, а затем оказалось, что он летит по воздуху, а все окружающее кувыркается, вертится, рассыпается на мелкие куски
Совершенно проснувшийся, он лежал в своей собственной постели на спине, покрытый холодным, липким потом.
Синтия пошевелилась и села.
Что с тобой, Тедди? спросила она сонно. Ты так страшно кричал.
Ерунда. Сон какой-нибудь, наверное. Прости, что я тебя разбудил.
Ничего. Желудок не в порядке?
Да, есть немного.
Выпей соды.
Сейчас.
Рэндалл встал, вышел на кухню, разболтал щепотку соды в воде и выпил. Теперь, полностью проснувшись, он чувствовал неприятное жжение во рту, сода немного помогла.
Когда он вернулся в спальню, Синтия уже спала. Он тихо скользнул под одеяло. Не просыпаясь, она прижалась к мужу, согревая его своим телом. Вскоре заснул и он.
Ла-диди-да! Все не беда! Оборвав песню на полуслове, Рэндалл слегка ослабил душ, чтобы не заглушать нормальный разговор. Доброе утро, красавица!
Появившаяся в дверях ванной Синтия терла рукой один глаз и сонно глядела на мужа другим.
Всем людям, поющим на голодный желудок, доброе утро.
А чего мне не петь? Сегодня прекрасный день, я прекрасно выспался. И я сочинил новую прекрасную душевую песню. Ты только послушай.
Могу и обойтись.
Эта песня, продолжал Рэндалл, нимало не возмутившись, посвящается Юноше, Который Вознамерился Питаться Червями Из Огорода.
Какая гадость!
Никакая это не гадость. Слушай.
Включив душ посильнее, он объяснил:
Для достижения максимального эффекта необходим аккомпанемент льющейся воды. Куплет первый:
Я червей призову, и они приползут.
Не желаю в грязи я копаться.
Мне пускай создадут и комфорт, и уют,
Раз уж должен я дрянью питаться.
Он сделал паузу, ожидая, видимо, аплодисментов, а затем объявил:
Припев.
Ла-диди-да! Все не беда!
Я червяков приглашаю сюда!
Они вкусны весьма с витамином А.
Я люблю червяков, я от них без ума!
Тут он снова помолчал и объявил:
Второй куплет. Только второй куплет я еще не сочинил. Повторить первый?
Спасибо, не надо. Лучше вылезай скорее и дай мне возможность помыться.
Тебе не понравилось, укоризненно сказал Рэндалл.
Я этого не говорила.
Настоящее искусство редко получает признание, скорбно возгласил он, однако из душа вышел.
К тому времени как Синтия умылась, кофе был уже готов. Рэндалл церемонно вручил ей стакан апельсинового сока.
Тедди, ты просто душка. И что же ты намерен выцыганить у меня всем этим подлизыванием?
Тебя самое. Правда, попозже. А ведь я не только очарователен, но и умен.
Правда?
Ага. Слушай, я придумал, что делать с общим нашим другом Хогом.
С Хогом? О господи.
Осторожнее, разольешь.
Забрав у жены стакан, он поставил его на стол.
Успокойся, киска. Что это с тобой?
Не знаю, Тедди. Просто у меня ощущение, словно мы вооружились детским пугачом и пытаемся при его помощи победить самого главного злодея.
Не надо было мне начинать деловые разговоре до завтрака. Выпей ты кофе, может, полегчает.
Хорошо. А тоста мне не надо. Так что же у тебя там за блестящая идея?
Все очень просто, объяснил Рэндалл, хрустя поджаренным хлебом. Вчера мы старались не попасться Хогу на глаза, чтобы он, часом, не вернулся в вечернюю свою личность.
Вот-вот.
Ну а сегодня нам этого совсем не потребуется. Мы можем прицепиться к нему, как пиявки, идти за ним по пятам. Если это как-нибудь помешает дневной половине его личностину и что? Ведь мы можем сами показать ему дорогу в «Акме». А там привычка приведет его туда, куда он ходит всегда. Ну как, все верно?
Не знаю, Тедди. Возможно. Люди, перенесшие амнезию, ведут себя иногда очень странно. Он может просто прийти в смятение, утратить ориентацию.
Так ты думаешь, не получится?
Может, получится, может, и нет. Но пока в твой план входит быть всюду и все время вместе со мной, я согласна попробовать, хотя лучше бы бросить это дело.
Рэндалл словно не обратил внимания на поставленное женой условие.
Вот и отлично. Сейчас я позвоню этому старому сычу и скажу, что мы зайдем за ним прямо в его квартиру.
Потянувшись через стол, он подвинул к себе телефон и позвонил Хогу.
Ну точно, он с приветом, сказал Рэндалл после короткого разговора с клиентом. Сперва он вообще меня не узнал. Затем вроде как в его голове что-то щелкнуло, и дальше все пошло нормально. Ты готова, Син?