На мой полувековой юбилей гильдия старателей поднесла мне подарок, который я отказался принять, ибо он был слишком ценен. Гильдия всегда искала способы сблизиться с городскими властями с выгодой для себя, и поддаваться их лживой добродетели не стоило. Но один взгляд на подношение, которое внесли в мой кабинет, заставил меня задержать дыхание. Массивный полыш багрового цвета с тёмными прожилками внутри пробудил у меня воспоминания. Да, он оплавился, расплылся, почти потерял свою замысловатую формуно всё же я узнал его!
После моего отказа под разочарованное перешептывание глав гильдии камень вынесли. Я провожал его взглядом, и по спине пробежал холодок.
Вечером я впервые за долгое время снова взял в руки жестяную шкатулку. Сидел на кресле-качалке в своей комнате, рассматривая карточки и раскуривая одну трубку за другой. Алёна с Лилей беспокоились за меня, спрашивали, всё ли хорошо на работе, и я врал им, что просто утомился.
Ночью мне не спалось. Голова была полна причудливых мыслей. Отчаявшись заснуть, я спустился в погреб, взял бутылку крепкого вина и залпом выпил чуть ли не половину. Это помогло: скоро мой хмельной разум погрузился в грёзы. Снилась мне Москваона выглядела так же приветливо и красиво, как на рисунках, только вот звёзды на высоких башнях были оплавленными и почерневшими.
Встав рано утром, я тепло оделся, захватил трость и вышел на прогулку. Город уже проснулся, хотя до рассвета оставалось ещё полтора часа: везде горели огни, фыркали кони под кнутами ямщиков, люди спешили по делам. Я же шёл спокойно, выбирая окольные улицы, пока не вышел на окраину города. Здесь он сдавал натиск своих плодящихся домов перед равниной, которая с детства вселяла в меня страх.
Я окинул взглядом бугристую неплодородную землю, которая шла кочками и бороздами, будто некогда по ней прошёлся гигантский плуг. Вспомнил тот большой полыш, который мне вчера пытались подарить, и другие подобные камни, которые старатели годами извлекали из-под мерзлой почвы, а они всё не кончались. Полупрозрачные, разных цветов и оттенков, едва теплящиеся на ладони, будто когда-то вплавили в себя часть некой исполинской силы. Этим добром была богата наша земля. Происхождение полышей не было тайной для старателей: все открыто говорили, что они образовались в Дни Грома, когда, по легенде, сама планета закричала от боли, причиненной ей людским оружием, и сошла с места.
Почему наш город столь долгое время был лишён имени, и никто даже не пытался придумать ему название, будто боялся чего-то невысказанного? Всегда ли эти земли были пустыней? И неужто солнце над ними извечно висело так низко?.. Что здесь стряслось в пресловутые Дни Грома?
И ещё однокак так вышло, что моя прапрабабушка растеряла карточки всех городов, кроме одного? Почему у неё, раз она была вольной странницей, не сохранился хотя бы один рисунок другого города?
Вопросы, на которые не было ответа. Их и не могло бытьслишком давно всё было, слишком хорошо забыто, и ничего ныне не вернёшь. Мир изменился. Я изменился.
Я перевернул открытую шкатулку. Цветные карточки посыпались на землю, но так и не долетели до неёветер подхватил почти невесомые бумажки и унёс их прочь от меня в пустошь. Я следил за их вихляющим полётом, пока глаза не перестали различать их в смутном сиянии рассвета. Тогда я развернулся и, прихрамывая, пошёл обратно в город.
Жабрынеблагозвучное имя для крупного города. Оно мало кому нравилось, и я знал, какое новое название я предложу на дневном заседании совета. Красивое. Загадочное. Манящее.
2014 г.
Спокойной ночи
Когда Хильда была маленькой, она всегда ложилась спать при включённом свете. Аккуратно складывала одежду в тумбочку, забиралась на свою скрипучую деревянную кровать и натягивала одеяло до самого подбородка. Минут через пять в комнату заходила мать, гасила лампу и говорила ей:
Спокойной ночи.
Когда мать закрывала дверь, Хильда тут же отворачивалась в сторону стены. Темнота пугала еёдевочке казалось, что в ней таится что-то злобное, ночное чудовище, готовое её сожрать. Одеяло создавало ощущение некой защищённости, но Хильда, в отличие многих других детей, никогда не считала его надёжным средством против монстров. Так что оставалось только однобыстрее заснуть, чтобы ночь сменилась утром. Она крепко смыкала веки, считая в уме до ста, пока не проваливалась в забытье.
Затем Хильда стала старше, и звать маму, чтобы она выключала свет, стало неудобно. Решение она нашла простоеу изголовья её кровати всегда стоял длинный деревянный кий, который она купила в магазине спортивных товаров за углом. С его помощью можно было дотягиваться до кнопки выключателя, сидя на кровати. Потушив свет, Хильда заталкивала кий под кровать, где он оставался до утра, и пряталась под одеяло.
Хильда росла нервным, боязливым ребёнком. Помимо темноты, её пугали собаки, крупные коты, мыши, шмели, оводы, высота, водоёмы, тесные помещения В школе она не общалась с парнямиони со своим гомоном, локтями и ссадинами тоже вызывали в ней страх. Да и со сверстницами отношения не ладились: из-за её замкнутости и многочисленных фобий девочки сторонились её. Хильда вечно оказывалась одна за партой, и никто из одноклассниц не вызывался сопровождать её по дороге домой. Училась девочка без головокружительных успехов, зато прилежно. Несмотря на то, что многие школьники и даже учителя за глаза называли её «дурочкой», она была не по годам сообразительна и понимала, что образование ей необходимо, чтобы достичь чего-то в жизни. Природа не наделила её выдающейся красотой (но и совсем некрасивой Хильду никто бы не назвал) или талантами, родители её были бедны, так что возможностей построить будущее у девочки было не так многотолько учёба и последующая карьера. И старание, много старания.
К тридцати трём годам, оглядываясь на пройденный путь, Хильда испытывала смешанные чувства. С одной стороны, были несомненные успехипосле школы она получила аттестат с хорошими отметками, позволивший ей поступить в престижный Франкфуртский университет на экономический факультет. Выпустившись, она без проблем устроилась на работу в бухгалтерский отдел крупного банка. Работа была скучной, но платили хорошо, к тому же при должной целеустремлённости в этой организации можно было сделать достойную карьеру. А терпения Хильде было не занимать. Она медленно пробивалась наверх, не прилагая для этого сверхъестественных усилийпросто исправно делала свою работу, и рано или поздно способную девушку замечал кто-нибудь наверху. И вот дело дошло до того, что она стала главным бухгалтером филиала банка в городе в Рейнланд-Пфальце. Это был исключительный случай, когда на такую должность назначали столь молодую сотрудницу, и у Хильды были основания собой гордиться. Немного омрачало её радость лишь то, что ей придётся сменить насиженное место жительства.
Но в то же время внутри себя Хильда ощущала, что она застряла во времени. Она будто оставалась той маленькой, пугающейся всего и вся девочкой. У неё по-прежнему не было подруг, общаться с людьми непринуждённо она не научиласьтолько сухие разговоры по работе. За все годы у неё был один-единственный парень, и те отношения были скоротечными и кончились горько; после этого у Хильды отбило всякое желание искать романтику. И она всё ещё боялась теней и шорохов во мгле. Бильярдный кий при каждом переезде путешествовал вместе с ней.
Прибыв в новый город, Хильда в первую очередь, конечно, озаботилась покупкой дома. Арендовать квартиру не имело смыславряд ли её куда-нибудь ещё переместят в ближайшие пять лет. Хильда стала присматриваться к пригородным домамона надеялась, что средств, вырученных от продажи квартиры во Франкфурте, плюс её накоплений хватит, чтобы приобрести небольшой домик на окраине. Стальные коробки мегаполиса надоели ей: Хильда всё чаще с ностальгией вспоминала дом со двориком, в котором провела детство. Но, изучив объявления о продаже недвижимости, она с огорчением поняла, что отдельный дом ей пока не по карману. Те варианты, цена которых соответствовала возможностям новоприбывшей, на поверку оказались лачужками в критическом состоянии. Хильда объехала за день три таких дома и уже почти отказалась от идеи ехать на осмотр последнего, четвёртого дома. Но хозяин, услышав, что покупательница передумала, принялся с жаром убеждать Хильду в том, что она совершенно напрасно отказывается от выгодного предложениядом находится в прекрасном состоянии. Не выдержав его напора, Хильда согласилась встретиться с ним. Вздохнув, она поехала по адресу, собираясь бегло осмотреть особняк, вежливо отказаться и направиться в отель.
Отказываться не пришлось. Как ни странно, хозяин дома не совралэтот вариант вправду разительно отличался от первых трёх. Двухэтажный особняк был не новым, но стоял крепко. Годы не превратили его в ветхую рухлядь, а лишь придали шарма. Построили дом, как сообщил хозяин, для именитого фабриканта в последние годы Веймарской республики, о чём свидетельствовал лёгкий налёт ар-деко в архитектурепышные резные украшения на фасаде, высокий шпиль, пронзающий небо, окна в форме арок. Внутри дом был просторным, светлым и имел все современные удобства. Последний раз ремонт проводился неизвестно когда, но срочной необходимости что-то обновлять или менять не чувствовалось, разве что подвал был сыроват.
Хильде дом понравился с первого взгляда. Это было именно то, что она искалаочаровательное маленькое убежище в большом мире. У неё закружилась голова при мысли, что она может стать полноправной владелицей этого великолепия. Она спросила у хозяина, почему он решил продать особняк, на что тот невнятно ответил, будто бы у него есть квартира в центре города, а сейчас ему срочно понадобились деньги. Хильда не стала допытываться о подробностяхвдруг хозяин поймёт, что продешевил, и отменит сделку. Заглянув во все уголки дома и не найдя значительных изъянов, она заявила, что её всё устраиваетона согласна купить дом.
Странность она заметила на следующий день, когда они оформляли бумаги у нотариуса. Хозяин принёс документы, подтверждающие владение особняком, и Хильда бегло их просмотрела. Ей уже приходилось иметь дело с документами на недвижимость, когда она вела бухгалтерию ипотечного отдела во Франкфурте, и ей сразу бросилось в глаза, что нынешний владелец купил этот дом менее года назад. Об этом он ей при первой встрече ничего не говорил. Получается, он продавал особняк по заниженной цене, даже толком не обжив его, и наверняка терпел немалые убыткивряд ли дом ему тоже достался по бросовой цене. Почему он не выставил цену подороже? Ведь даже если бы хозяин оценил особняк в полтора раза выше, это всё равно было бы дешевле, чем другие дома в этом районе, и покупатели нашлись быможет быть, не так быстро, но
«Наверное, деньги ему нужны очень срочно, заключила Хильда, подписывая бумагу. Интересно, в какую же ситуацию он попал?».
Первую ночь в новом жилище ей пришлось провести на диване в гостиной. Нужно было уже выходить на работу, поэтому Хильда возвратилась в дом поздно вечером. Переживания, связанные с новосельем, и обустройство на новом рабочем месте измотали её. У неё не осталось сил даже распаковывать ящики с вещами, не то что собирать и ставить кровать. Так что Хильда просто сняла чехол с дивана, легла и закрылась простынёй. Заснула мгновенно и крепко, как убитая. Только проснувшись утром, она поняла, что не выключила свет, и всю ночь люстра в гостиной понапрасну жгла электричество.
Следующий день был выходной, так что у Хильды появилось время, чтобы начать располагаться в доме. Весь день она не разгибала спины, таская мебель и вещи. К вечеру у неё ныла поясница, но зато работа была законченавсё, что она привезла с собой и купила накануне, было расставлено по своим местам. Усталая, но счастливая хозяйка вечером позволила себе выпить пару бокалов вина по такому случаю. После ужина, почитав журналы и приняв тёплый душ, Хильда поднялась в спальню. Завтра начиналась её первая полноценная рабочая неделя здесь, и она обещала быть тяжёлой.
И вот тут она сделала два неприятных открытия.
Во-первых, просторность дома вышла бокомвыключатель находился так далеко от кровати, что верный кий не дотягивался до кнопки. Днём, выбирая расположение для кровати, Хильда об этом не подумала. Конечно, было несложно переместить кровать, но тогда ей пришлось бы придвинуть её слишком близко к двери, по ту сторону которой находилась заветная кнопка, а это выглядело бы некрасиво. Хильда подумала и решила оставить всё как есть.
«В конце концов, сказала она самой себе, пора избавляться от этой дурацкой привычки. Сейчас самое время для этого, ведь я стала хозяйкой целого дома. Нет больше маленькой Хильды, а есть взрослая самостоятельная женщина, которой не идут такие глупости».
Но это не помешало взрослой женщине, быстренько хлопнув по выключателю, стрелой пронестись к кровати, пока её не схватило за щиколотку какое-нибудь порождение темноты.
«Для первого раза неплохо», удовлетворённо подумала Хильда, полуприкрыв глаза и вслушиваясь в частый стук своего сердца.
Через пару секунд её ждало второе открытие. Чтобы отвлечься от страшной темноты, Хильда посмотрела в сторону окна-арки, освещённого уличным фонарём. Оно было занавешено тонкой жёлтой шторой, придававшей электрическому отсвету уютную желтизну. Но всё испортил клён, который был посажен у дома. Его ветви отбрасывали на штору чёрные сплетённые тени, мигом пробудившие в воображении Хильды образы скрюченных пальцев, которые манят её к себе. При осмотре дома ей очень понравилось красивое деревокто знал, что это может так обернуться
Ветви качались на ветру, заставляя тени извиваться и танцевать. Хильда сделала глубокий вдох и отвернулась к стене. «Завтра куплю плотные шторы», обещала она себе, но тут же уразумела, что если повесить их на окно, то в спальне после выключения света воцарится кромешная мгла. Ну уж нет! Как она будет добираться до кровати?
И тут ей пришла в голову идея настолько очевидная, что Хильда удивилась, как она не додумалась до этого в детстве.
Торшер. Она купит его и поставит на тумбочку рядом с кроватью так, чтобы до него можно было дотянуться, не поднимаясь с постелии никакой кий не нужен. Она не будет бродить во мгле, рискуя подставиться чудовищам.
Хильда чуть не рассмеялась вслух от облегчения. Ей стало хорошо, и она скоро уснула.
Ночью она проснулась из-за того, что кто-то забарабанил пальцами по закрытой двери спальни. Сначала она не поняла, где находится. Только увидев тени ветвей, продолжающих свой жутковатый пляс, Хильда вспомнила, что находится в своём новом доме.
Постукивание повторилось.
Кто спросонья начала было Хильда, но тут её словно окатили ведром холодной воды, и слова застряли в горле. Кожа мгновенно покрылась пупырышками. Хильда почувствовала шевеление волос на голове.
Дверь спальни с тихим скрипом приоткрылась
Должно быть, какое-то время Хильда была в обмороке, потому что когда она вновь осознала себя, дверь уже была закрыта, а одеяло можно стало выжиматьтак сильно оно пропиталось её холодным потом. Во рту было очень сухо. Хильда лежала с закрытыми глазами, боясь пошевелиться, и напряжённо вслушивалась. О том, чтобы встать и включить свет, не могло быть и речи. В доме было тихо, только в коридоре тикали настенные часы.
Через три часа занялся рассвет, тени на шторах стали блекнуть, потом исчезли вовсе. Всё это время Хильда бодрствовала. Лишь когда взошло солнце и спальня осветилась янтарным светом, она встала с кровати. Мышцы по всему телу одеревенели. Может быть, из-за того, что она перетрудилась вчераа может, это было следствие пережитого страха.
Одевшись, она с опаской выглянула в коридор. Там никого не было. Но до ванной Хильда шла на цыпочках, будто боясь, что кто-то её услышит.
Чистя зубы, она посмотрела на своё осунувшееся лицо в зеркале и с горечью бросила:
Дура!
Старый дом. Низкая цена. Быстрая перепродажа. Подозрительный энтузиазм хозяина. Все признаки были налицо. Она могла бы догадаться. Она, придумывающая себе монстров каждый вечер.
Хильда купила дом с привидениями. И теперь ей предстояло в нём жить. Одной.
Волна дрожи прошла от макушки до пяток. Захотелось с криком ринуться вниз по лестнице и выбежать из дома. Позвонить прежнему хозяину, этому лживому подонку, и сказать, что сделка отменяется. Он обманул её. Пусть возвращает деньги и забирает свой дом с нечистью обратно.
И Хильда позвонила ему, но позже, сидя в кафе неподалеку от дома. Оставаться в обиталище призраков даже для того, чтобы перекусить перед уходом на работу, она не пожелала. Из окна кафе была видна часть фасада купленного ею особняка. Сегодня облик дома показался ей выраженно зловещим: чёрные блестящие окна, формой напоминающие лукавые глазки, букашки узоров, тощий скелет шпиля. Как она раньше этого не замечала?