Максимушка! Ты эта Потерпи, ещё маненько затыкая ужи произнесло профсоюзное руководство.
Скоро мучения закончатся. Кашкин приехал. Собирается выступать. Так, что включай последнюю композицию, а я его приведу.
Сделаем, Евгений Павлович! громко прокричали в ответ. Последнюю Так последнюю.
Дорогие друзья-товарищи, судари-сударыни! звонко разнеслось над стадионом. С вами снова я, Максим Красно Солнушкин.
Надеюсь, вы не забыли, зачем мы собрались?
Нет. Нет. Не забыли радостно шумела толпа.
Праздник у нас!
Песни!
Танцы!!
Гуляние!!!
Верно! согласился ведущий. Сегодня, перед вами выступит поэт Вячеслав Кашкин.
У-у-у-у, довольно зашумела разгоряченная публика.
Автор прочтёт свои лучшие, любимые стихи. Поприветствуем появление Вячеслава аплодисментами и всеми любимой песней «Эх, конфетки баранчики».
Молодец зажигательно посмотрел в сторону зрителей, сдвинул козырек картуза с цветком в сторону и плавно вывел популярную мелодию на мониторы
Дружно подпеваем! Весело танцуем! Вместе зажигаем!
И-и-и, начали для тех, кто плохо слышал (Где-нибудь на окраине посёлка), мощность динамиков была увеличена на двадцать пять процентов по отношению к предыдущим композициям.
Москва златоглавая, звон колоколов,
Цаpь-пушка деpжавная, аpомат пиpогов.
Конфетки-баpаночки, словно лебеди саночки,
Эй, вы, кони залетные, слышен кpик с облучка
Ух Ух Ух Ух, топали зрители с одной стороны стадиона.
Ла Ла Ла Ла, гулко звучало с другой.
Гимназистки румяные, от мороза чуть пьяные
Грациозно сбивают рыхлый снег с каблучка
«А! Была, не была! Гулятьтак гулять!» мигающие кубики звука во время припева вновь поменяли цвет и выросли ещё на пятнадцать процентов.
11
Максим, Максим, трясли ди-джея за рукав и кричали в самое ухо.
Вот, Котов показал на раскачивающегося возле него человека. На нём был светлый, почти белый, костюм, темно-зелёная рубашка, яркий оранжево-желтый галстук с крупным узлом и цвета запекшейся крови ботинки на толстой подошве. Гладко прилизанные черные волосы разделял безукоризненный пробор. От качающегося на сцене «моряка» пахло хорошим одеколоном и коньяком.
Это, Вячеслав Кашкин. Он будет читать стихи.
Стихи? тонким, почти женским голосом, недовольно переспросил поэт, едва державшийся на ногах. (У него было третье выступление за день, с ожидавшимся третьим торжественным ужином).
Я! Не хочу, стихи!
В смысле? челюсть Котова отвисла аккуратным балконом. Он удивленно посмотрел на «долгожданного» гостя и несколько раз нервно глотнул воздух.
В коромысле! ответил ему абсолютно «трезвый» поэт.
Товаричи музыканты, гость икнул и внимательно осмотрел многочисленную группу людей, находившихся на сцене. Помотал головой, скидывая оцепенение (Дожилирядом ни одного знакомого с мало-мальски приличной рожей)
Душа компании выбрал из присутствующих того кто находился поближе. Достал из кармана и протянул «музыканту» смятые пять рублей.
Ребята, для нашего столика, сыграйте любимую песню! А?..
Песню? не понял ди-джей.
Песню? Котов эхом повторил вопрос. Чудом не выпустил из рук еле стоявшего на ногах стихотворца. Сердце организатора колотилось так, словно полдня бегал за трамваем.
Да-а! согласно махнули пьяной головой. Разудалую! Такую, чтобы всех их пробрало!
Что вам стоит? залётный соловей-соловушка обтер пятернёй рот, достал из кармана очередную пятёрку и помахал ею как веером.
Будьте же людьми! Поставьте, для души!
Хорошо, что желаете петь? смилостивился Максим под осуждающим взглядом Котова. Лицо профсоюзного деятеля сначала налилось краской как у вареного рака, а потом приобрело фиолетовый оттенок.
Маэстро, сыграй «Ямайку»!
«Я май ку»??? ведущий программы пробуя слово на вкус, не поверил ушам.
«Ямайку»? за ним попугаем в очередной раз повторил Котов. От волнения у него запершило в горле. По спине потекла предательская струйка пота.
Ну, да! подвыпивший рифмоплёт презрительно скривил губы, дивясь вопиющему невежеству «работников сферы музыкальных услуг», и громко произнес Её родную, мать за ногу, поставь!
На итальянском будите петь? Макс начал что-то быстро искать на своем рабочем столе.
На итальянском? казалось профсоюзное руководство уже ничем нельзя было удивить в этой жизни. (Зря ему так казалосьЧеловеческая глупостьбезгранична).
Нет, блин, на русском! недоуменно посмотрели на ди-джея.
На русском? создавалось впечатление, что Котов сейчас грохнется в обморок.
Конечно, на итальянском! певец панибратски похлопал седовласого организатора по плечу.
А может на русском! А вообще, к чему вопросы? Ставь, давай и не жужжи. Я, между прочим, деньги заплатил!
Прекрасный выбор, «Ямайку» так «Ямайку», согласился ди-джей.
Одевайте наушники. В них будет лучше слышно музыку. Пойте в микрофон.
Давай, свои наушники пьяный «певец» выхватил гарнитуру из рук Макса. Натянул на голову. Взял микрофон. Откинул путающийся под ногами шнур. Приготовился петь.
Дорогие друзья! Вячеслав Лукашкин приготовил приятный сюрприз! Сегодня, вместо стихов, он исполнит популярную песню «Джамайка» на русском и итальянском языках!..
О-о-о-оу! пропели трибуны и удивленно затихли. Над полем повисла дышащая жаром тишина.
В динамиках (Техника сама отказывалась верить в случившееся) откуда-то издалека, словно с того света, проснулись и зазвучали первые аккорды известной композиции.
«Я-мя-я-а-уй-ка-а», пискляво, словно где-то за забором хулиганы мучили кошку, начал запевать Лукашкин.
Максим увёл «в ноль» с микрофона «удивительно чистый дискант» поэта. А потом вообще, от греха подальше, (Лучше перестраховаться) вытащил штекер из гнезда и положил его рядом с усилителем.
А тем временем место Лобертино Лоретти Лукашкина в колонках аппаратуры занял Валерий Шотаевич Меладзе https://www.youtube.com/watch?v=eh9nICXN0GY
Ямайка, Ямайка,
Небо голубое,
Не насмотрится на море голубое
Счастье и беда твоя
Тропическое солнце над тобою
Я-я-мя-у-ай-ка-а, непонятно для кого выводил в микрофон, абсолютно некем не услышанный «Посол итальянской песни в СССР».
Лу-каш-кин! Лу-каш-кин! восторженно шумели и хлопали зрители, подбадривая выступление новоявленного певца. Лица светились, глаза горели восторгом. Успех был просто грандиозный. Многие начали подпевать.
О-у-х, тревожно выдыхал Котов, с трудом поддерживая стихо-певца, едва стоявшего на ногах.
Ещё! Ещё! Ещё! публика кипела подобно бульону в огромном котле.
Еще?
Как скажите! Максим виртуозно, словно по клавишам пианино, водил руками, нажимал кнопки, крутил ручки, сдвигал тумблера.
Джама-а-а-ай-ка-а-а-а-а-а-а-а-а-а-о-у, - последовало продолжение по-итальянски.
На весь стадион завопил ещё никому не известный исполнитель «Витас».
Трибуны задрожали.
Всем стало понятнопевец Лукашкин разогрел голос и решил рвануть сразу с «первой» на «пятую» скорость в своём репертуаре.
И естественно, как и подобает вспыхнувшей звезде, начал петь песню заново, с самого начала
Джама-а-ай-ка Джама-а-ай-ка
Квандо ми сембрва ди
бручаре сотто ил тью бель соле ардентэ.
Сай че ми потево диссетаре
Преса ль аква ди уно фонте
Пьяный исполнитель итальянских песен вырвался из рук Котова и бросился совершать какие-то немыслимые, не подающиеся логикедикие движения: Вихлять, словно на шарнирах, всеми частями тела, завывать в микрофон.
Голос «Витаса» оторвался от бренного тела и зажил собственной жизнью. Кудесник в очередной раз попытался взять пять с половиной октав
Сента-а бруко-о-о-о-о-о-о-о-о-о-о-о-о-о-о-о-о-о-о-у-у-урр
Поэт задрал голову, подобно Юлию Цезарю, и вытянул вверх руку с микрофоном.
Столбики индикаторов ошалело полезли в красную зону и начали безумно стучаться головой в потолок
Футбольное поле задрожало под ногами присутствующих гостей.
Ни-че-во-се-бе!!! неистовство искрила переполненная чаша стадиона. (Исполнение популярного шлягера в момент принесло Лукашкину славу талантливого певца и стяжателя разбитых женских сердец).
Ай да Лукашкин! хором ревели трибуны.
Ай да сукин сын!
.. Вот, что значитнастоящий поэт!
Господи, когда же это закончиться? Котов «дорывал на себе» последние седые волосы.
12
Вечер, пожалев измученный жарой и событиями Н-ск, тихо выполз из-за синего леса, отогнал солнце к горизонту и принялся играть разноцветными красками заката.
Облака ползли медленно, надвигались друг на друга, переворачивались. Меняли окраску, форму. То становились тоньше, то наполнялись силой.
Сумерки приобрели лиловатый оттенок.
Посёлок в вечерних лучах казался гораздо большим, чем был на самом деле. Домики, побеленные голубоватой известью, светились, словно в каждый из них проникало солнце и зажигало их изнутри ровным бледным пламенем. Раскидистые берёзки накрывали своей тенью тротуары и мостовую.
Налетавший ветер, мурлыкал как старый кот, мягко разносил по округе мелодию ВИА «Самоцветы» с красивым, созвучным томному времени названием«Добрые приметы»
Ты видишь, пролетает
Звёздочкой ракета,
А это добрая примета
Народ постепенно расходился по домам, спортивная чаша пустела, успокаивалась, засыпала.
Максим скручивал ненужные шнуры, собирался, убирал аппаратуру.
Вспыхнувшее на музыкальном олимпе светилоЛукашкин, мирно посапывая, ехал в машине в сторону Москвы.
Котов, уединившись в своем кабинете, глотал валерьянку
Ты слышишь, пароходов
Перекличка где-то,
А это добрая примета,
Запели птицы до рассвета,
И это добрая примета
В городском парке, в двух кварталах от стадиона, между зелеными стенами кустарника погружались в тень беседки. Струйки воды, стекавшие вниз по раковинам фонтана, падали в замшелый бассейн.
Загустевший в поселке воздух, пах травами и ещё чем-то пронзительно сладким.
Где потемнее, на скамейках и каменном парапете, над обрывом у реки, у зеленых кустов, уютно устраивались влюбленные парочки. Легкие разноцветные платья мелькали среди кустов и вдоль аллей. Белые брюки носились перед ними по темнеющим улицам и переулкам, клялись в верности и готовились провожать до последней звезды, не боясь нагоняев.
В ответ чьи-то лица светились, глаза горели восторгом, раздавался мелодичный смех
Вдали зарождалось что-то прекрасное, томительное, манящее
Туманом озеро одето,
И это добрая примета,
По всем приметам нас с тобой
Нашла любовь
Последние солнечные зарницы постепенно таяли за горизонтом, и звёзд становилось всё больше и больше. Они проступали на небе, крупные и едва заметные, яркие и блёклыесотни, тысячи, миллионы огоньков заполоняли мироздание
И где-то очень далеко! В немыслимых далях и глубинах космоса. На каких-то неземных расстоянияхизмеряемых парсеками и световыми годами! Ещё не открытое учёными гигантское облако галактик в созвездии «Волосы Вероники» продолжало убегать от нашей Вселенной со скоростью семь тысяч четыреста километров в секунду! Куда оно убегало? Зачем? Почему?..
Струною зазвенело лето,
И это добрая примета,
Идёт навстречу нам с тобой любовь
Примечания
1
Наша любовьэто самое главное в моей жизни.(пер. с итал.)