В следующем цеху Сибиряковы разбрелись в разные стороны: старший засмотрелся на работу штамповочного пресса, а младший увлёкся осмотром наших новых токарных, фрезерных и сверлильных станков. Попробовал поработать на них, потом заглянул внутрь и сказал, что ни в Швейцарии, ни в Германии ему таких совершенных агрегатов видеть не доводилось. Ха... я бы удивился, если б было иначе. Слава богу, многофункциональный железно-деревянный монстр, сделанный в начале лета, уже разобран, а то вопросов возникло бы выше крыши.
Александр был настолько впечатлён увиденным станочным парком, что даже упросил отца заказать по два образца каждого вида - на нужды мастерских ленского пароходства. А это, кстати, большие деньги: мы станки собственного производства ценим выше европейских. С доставкой в Сибирь, правда, заграничные будут стоить дороже, ну на то и рассчитано: на территории от Томска до Якутска оборудование, изготовленное нами, на данный момент вне конкуренции.
Пообещали Михаилу Александровичу пару токарных станков отгрузить сразу, а остальное доделать и отослать в Иркутск к новому году. К сожалению, мало их у нас пока собрано полностью, сверлильный вообще в одном экземпляре. Как-то так получилось, что некоторые детали мы наделали с запасом (тех же шестерёнок), а чугунных станин, например, отлито мало. Для себя и то не всё заготовили и уж тем более не ожидали быстро найти покупателей на столь эксклюзивный товар.
Гости и пару паровичков приобрели - на пять и на десять лошадиных сил. Опять же удивились их компактности и цене. Дак ёлы-палы, с умом надо к технике подходить, а не клепать её шаляй-валяй, и будет вам счастье. Мы за полгода технологию отработали от и до и каждый месяц теперь по два аппарата выпускаем. Отсюда и цена чуть ли не в полтора раза ниже образцов, доставляемых с Урала. Я уж не говорю про качество исполнения и экономичность нашей продукции.
Прошлись разогревшиеся покупатели и по другим товарам: купили все двадцать четыре насоса, которые мы успели сделать, и все шланги к ним, кучу инструментов и запчастей для станков, а также четыре десятка керосиновых ламп. Ну... этого добра нам не жалко, мы за осень ещё нашлёпаем.
Заканчивая осмотр мастерской, Михаил Александрович сделал интересное предложение.
- Знаете, господа, в начале ноября в Иркутске состоится вторая публичная мануфактурно-ремесленная выставка. Товары будут представлены со всей Восточной Сибири. И я считаю, вам обязательно надо в ней участвовать.
Мы с напарником удивлённо переглянулись. Как говорится, к этому вопросу оба были не готовы. Тащиться в такую даль для продажи ламп с насосами? Да ну его нафиг! А станки и паровики вообще не вижу смысла туда таранить. Хорошо, конечно, если их купят. А если нет, что тогда?
- Поверьте, господа, я знаю, о чём говорю. О вас узнают все промышленники, заинтересованные в новых механизмах. И я со своей стороны готов поспособствовать в представлении изделий. Полагаю, из купленного нами удастся устроить небольшую экспозицию вашего завода.
Хм... в моём мозгу сам собой включился калькулятор: что-то старший Сибиряков больно добрый. Выставка - это ж сплошные затраты.
- Могу и заказами заняться, за определённое вознаграждение. Скажем, процентов сорок вас устроит?
Ага, теперь смысл предложения стал понятен. А то как-то... ммм... Не... я верю, купеческая помощь бывает бескорыстной, но... лично меня она немного настораживает. Мы с напарником опять переглянулись, и он ответил:
- Сорок многовато будет. С доставкой цена слишком неподъёмной станет. А двадцать вполне подойдёт.
Я кивнул, подтверждая. В последнее время мы с Потапом Владимировичем всё лучше и лучше друг друга понимаем, зачастую и слов не нужно. Поторговавшись, сошлись на двадцати пяти процентах, причём десять мы со стоимости товара сбрасываем сразу. Итого цена в Иркутске поднимется лишь на пятнадцать процентов плюс транспортные расходы, что более-менее приемлемо.
При выходе за ворота завода нас встретил посыльный от купца Кузнецова - вечером всех четверых ждут на ужин. Похоже, Пётр Иванович решил узнать о ходе заводской экскурсии. Эхх... чувствую, опять будем обсасывать северный морской путь и чугунку.
И, естественно, я оказался прав. Но сегодня у меня было чем удивить собеседников. Ха... понравился мне бесплатно доставшийся кирпичный завод, задумал я и судоверфь таким же образом приобрести. Что делать, желание халявы неистребимо. А тут сразу два богатых человека под боком оказались. И вот в разгар дебатов удалось вставить:
- Я думаю, у НАС всё же есть некоторый шанс начать железнодорожное строительство.
Постарался специально выделить слово "нас". Народ на пару секунд замолк, переваривая новость, а затем хозяин дома поинтересовался:
- Поясните.
- Большая дорога на всю Сибирь сейчас вряд ли возможна, но небольшие... для облегчения доставки товаров в узких местах могут разрешить.
- Это что за узкие места такие? - вскинулся Михаил Александрович.
- Ну смотрите. Взять хотя бы ближайшие окрестности: без жёстких ограничений со стороны правительства здесь можно наладить пароходное сообщение от Красноярска вплоть до Минусинска, Енисейска и Канска, а по Ангаре и поближе к Иркутску товар подвезти. В то же время из Томска пароход способен и до Ачинска добраться. Но вот расстояние от Ачинска до Красноярска кроме как по суше не преодолеть. Оно является узким местом для продвижения товаров, и если от Красноярска к Ачинску проложить железную дорогу, то путь от Канска до Томска может стать значительно дешевле.
- Получается, следующее узкое место меж Канском и Иркутском будет? - быстро подхватил мою мысль Александр.
- Верно. И от Байкала до Амура тоже тяжела доставка.
На некоторое время все задумались. Потом Кузнецов и Сибиряков-старший синхронно посмотрели друг на друга, а я, заметив их взгляды, понял: крупная рыба заглотила наживку.
- Да, господа, у этого проекта, коль его грамотно преподнести, есть шансы сбыться, - высказался Пётр Иванович. - Как я понимаю, вы, Александр, и затраты уже прикинули?
- Дорога трудная. Горы, а соответственно, взрывные работы. Точной оценки нет, но, боюсь, на строительство уйдёт не менее семи миллионов.
Опять переглядывания.
- Рельсы наметили с Урала возить?
- Нет. Судоверфь с прокатом вполне справится.
Михаил Александрович недоверчиво поводил головой.
- Чтоб освоить рельсовый прокат, нужно полноценный железоделательный завод ставить.
Купцы-миллионщики вновь переглянулись, повздыхали и принялись рассказывать страшилки:
- Нынче железоделательный завод в Сибири - неподъёмная ноша даже для очень богатых людей. Вкладываешь много, а отдачи ждёшь долго.
- Да-а... В этом годе строения Томского железоделательного с торгов проданы. И дёшево, надо признать.
- Власьевский ещё в пятьдесят шестом закрылся.
- Правильно. Да и братья Трапездниковы, слышал я, желают продать Николаевский железоделательный.
- Лишь Гурьевский неплохо держится, потому что с казённых заводов заказы имеет. Да Абаканский пытается свести концы с концами, а владелец его, московский купец Кольчугин, поди и жалеет, что за сибирское железо взялся.
Ну да, ну да, я уже плачу и рыдаю о судьбе безвинно прогоревшей судоверфи, особенно глядя на ваши физиономии. Они ж прям как у ёжиков, готовящихся залезть на кактус, - и хочется, и колется. Театр двух актёров, блин. Похоже, скоро последует предложение о сотрудничестве. Что-нибудь вроде да где ж вам, беднякам, с производством большого объёма металла справиться? И не мечтайте! Но так уж и быть, мы по доброте своей душевной поможем - и денег дадим, и опытом поделимся. Ну и, само собой, станем всем руководить... денежный навар соскребать.
Наивные! Они думают, я за молодостью лет не понимаю перспектив крупного строительства. Да прокладка даже этого небольшого отрезка железной дороги с лёгкостью окупит открытие почти любого завода.
- Большие денежные вложения тут нужны и опытные люди, - продолжал вещать Михаил Александрович, а Пётр Иванович ему вторил:
- Мастеров-литейщиков лучше с Урала пригласить, а деньги... Деньги, по сусекам поскребя, найдём.
А хорошо мужики дуэтом поют, я аж заслушался! Потап бросил взгляд в мою сторону и слегка кивнул. Это, надо понимать, партнёр так извиняется за недоверие. Я перед ужином рассказал ему о своих замыслах и о предполагаемой реакции собеседников. Сомневался он тогда, а разговор, меж тем, как ни крути, идёт в предсказанном мной направлении. Ну что поделать, натура такая у местного богатого купечества, людей не своего круга они редко в деловые партнёры приглашают. Корпоративный дух, однако! А коль приглашают, то норовят сразу на второстепенные роли оттеснить, мол, мы в бизнесе лучше разбираемся.
Взять того же Кузнецова: мы с ним, можно сказать, уже приятели, если попрошу тысяч десять в долг на год, он даст и о процентах не заикнётся, но в совместных коммерческих проектах всё равно постарается нас с напарником малость подвинуть. Обманывать, конечно, не станет, не такой человек, но договора и денежные потоки возьмёт под плотный контроль. Потап Владимирович новый в Красноярске человек и своих торговых талантов пока не выказывал, а я слишком молод. Без сомнения, Пётр Иванович считает меня "светлой головой", понимает: многое я успел сделать, но доверять мне крупномасштабную стройку поостерегётся, вдруг дело завалю. Тем более, руководство таким объектом для несовершеннолетнего пацана "не по чину".
Так что мысли купцов вполне понятны: вы, ребята, хорошо железо куёте, вот и куйте, а люди солидные будут ковать бабло. Мда... придётся ломать этот настрой, иначе управлять судоверфью, денежные ребята спокойно не дадут, да и к железнодорожному строительству, начнись оно, близко не подпустят, скажут: "Это не вашего ума дело, парни, вы лучше там у себя стоимость рельсового проката удешевляйте".
Ладно, начнём помаленьку авторитет завоёвывать. Даю знак напарнику, и он сходу вступает в полемику:
- И чего эти уральцы? Они нонче, почитай, все лишь плохонькое железо дедовским способом варят. Нет уж, мы новое производство поставим, не хуже аглицкого. И с деньгами разберёмся. Вон Александр Владимирович зимой в Санкт-Петербург едет. Сладится у него дело с железной дорогой, так отчего ж ему там и кредит не найти.
Чёрт... сдержать бы смех. Какие всё-таки у купцов лица ошарашенные! Сидели господа, прикидывали, как им шкуру неубитого медведя меж собой разделить, а оказывается, медведь-то скоро добычей другого охотника станет, который, вполне вероятно, посторонним позволит только лапу медвежью пососать.
- Александр Владимирович, что ж вы молчали о поездке?
О... и отчество моё сразу вспомнили... в первый раз за весь вечер. Уважение растёт прям на глазах.
- До отъезда ещё далеко. Чего раньше времени о нём говорить было? Просто сейчас мы с Потапом Владимировичем впервые наши задумки в компании обсуждать стали, вот к слову и пришлось.
Ох что тут началось! Да знаем ли мы, в какое ярмо впрягаемся, да ведомы ли нам люди, к которым в столице обратиться можно, да что это за новое производство такое? Пришлось, посмеиваясь, напускать туману и делать тонкие намёки на толстые обстоятельства. В общем, тоже с напарником неплохо дуэтом спели, изображая необъятную ширину наших познаний и связей. Пусть господа купцы помучаются в догадках, откуда у нас появились выходы на столичное чиновничество, глядишь, и созреют стать акционерами Красноярской судоверфи, хе-хе, в погоне за длинным железнодорожным рублём.
Долго мы обсуждали дела наши грешные и переливали из пустого в порожнее. Опять прошлись по отношению правительства к развитию сибирских регионов, по сложностям доставки руды в город, по прочим мелочам строительства, а закончили разговор перспективами дальнейшего обустройства. Купцы давили на возможность постройки завода лишь после получения разрешения на прокладку Красноярско-Ачинской дороги, а я соловьём заливался и бил себя пяткой в грудь, пытаясь доказать, что до неё пока неизвестно когда дело дойдёт, а судоверфь понадобится в самое ближайшее время. Кроме постройки пароходов и барж с металлическим корпусом это ж ещё до фига всяких вкусностей! Да один сбыт кровельной жести по всей Восточной Сибири нас озолотит!
К сожалению, не прокатило. Ох и упёртые оказались эти богатеи - утром деньги, вечером стулья, и никак иначе. Ну где я им разрешение на железную дорогу найду? Это ж был блеф чистой воды. Не... вполне вероятно, такого разрешения можно добиться, но сколько при этом надо угробить сил, времени и денег, я, честно говоря, не представляю. Эх... жизнь-жестянка, не удалось супернавороченный заводик за чужой счёт поставить. Обидно, блин! Я ведь и прибыль акционерам хорошую обеспечил бы, и пароходики по дешёвке нашлёпал. Даа... нет в жизни счастья, хоть ты тресни!
Весь следующий день настроение у меня было отвратительное. На утренней тренировке довольно жёстко обошёлся с Василием и новых синяков ему наставил, в мастерской бизонов отчитал - расшалились не по делу, панимаешь. Даже приглашение на торжественное открытие первого в Красноярске женского училища второго разряда не улучшило душевного состояния. А всё потому, что встретил там Сидоровых с Кузнецовым. Стоят довольные, весело о чём-то болтают... куркули проклятые.
Ближе к вечеру опять на завод заявились. Ха... всё же зацепила их мысль о возможной постройке железной дороги. Дошло наконец-то - нужен под боком полноценный завод, способный рельсы гнать. И пусть в строительство судоверфи они влезать не пожелали ни под каким соусом, но помочь и хм... вроде бы при своих деньгах остаться были не против. Предложили нам с Потапом Владимировичем контракт на постройку двух одинаковых пароходов, по сто сорок сил каждый. Заказ оплатить обещали до зимних праздников, а получить корабли хотели весной 1872-го года. Денег не пожалели: взяли цены завода Гуллета в Тюмени и прибавили стоимость доставки до Красноярска. Ну а самое интересное - корпуса заказанных пароходов должны быть полностью железные. Соответственно, откуда мы с напарником металл возьмём, купцов не касается. Делайте, ребята, что хотите, выкручивайтесь как знаете, но через два с половиной года кораблики должны стоять у пристани Красноярска.
С одной стороны, очень заманчиво, а с другой...
Да, сто сорок тысяч рублей серебром - значительная сумма для нашего с Потапом завода, но если ставить мартеновскую печь и полноценный прокатный стан, то эти деньги быстро превратятся в пшик, в полный ноль. Вот и думай теперь, влезать, ёхарный бабай, во все тяжкие, или ну его нафиг? Конечно проще купить металл на стороне, отказавшись от мысли о собственном железоделательном заводе, НО... это ж не наш метод.
Чёрт, может, по минимуму предварительные работы провести, а там, глядишь, ещё деньжат надыбаем? Не, ну гадство, в натуре! Поманили дяди малышей конфеткой в дальние дали. Так иногда плавать учат. Столкнут в воду, и плыви куда сумеешь... или на дно, или к берегу. Думаю, с нами решили проделать нечто похожее. Справимся - молодцы, а нет... значит, слишком много о себе возомнили, и рассматривать нас как равноправных партнёров незачем.
Эхе-хе... Ладно, Сашок, чем бы дело ни закончилось и куда бы мы в итоге ни пришли, а "дяденькам" за предоставленный шанс следует сказать спасибо. Большое спасибо!
Утром на свежую голову постарались с Потапом Владимировичем подробно разобрать прошедшие переговоры. Прошлись старательно по всем нашим предложениям и их возражениям. Вроде всё, что могли, мы сделали: купцы прониклись идеей локальных железных дорог, на развитие кораблестроения денег дали. Причём весьма щедро дали: по самым грубым прикидкам завод может рассчитывать на прибыль тысяч в сорок-пятьдесят, даже с привлечением сторонних специалистов на проектировку судовых корпусов. Девять месяцев назад о таком и мечтать не стоило. Есть чему радоваться. Но... один нюанс подпортил впечатление.
Подозреваю: если б не мои разыгравшиеся в азарте гормоны, то реально было бы и на большее купцов сподвигнуть. С чего-то вдруг распалился я во время споров не по-детски... хм... точнее, как раз по-детски. Какая-то юношеская горячность нарисовалась, свою точку зрения чуть ли не с пеной у рта стал доказывать. Нельзя так в делах серьёзных действовать, ой нельзя! Собеседники начинают видеть в тебе "бледного юношу со взором горящим", а не солидного партнёра, и, соответственно, пугаются. У большинства деловых людей чрезмерная эмоциональность вызывает инстинктивное неприятие.
Блин... ещё обиделся я в первый день на купцов, ну прям как дитё малое, которому красивой игрушки не досталось. А Кузнецов, похоже, это заметил. Мда... стыдно, Саша, в твои-то годы допускать столь непростительные проколы! И малый возраст нового тела тут не должен служить оправданием. Вон с дамским обществом ты за лето полностью освоился, гормональные всплески в общении с прекрасной половиной человечества тебе жить уже не мешают. Почему ж на переговорах расслабился? Посчитал, что кругом все свои? Напрасно. Свои тоже разные бывают. Постарайся в дальнейшем при деловых контактах осторожней себя вести.