Впрочем, он не один такой, половина бизонов в охрану рвётся, но я считаю, рановато им пока с завода уходить, пускай ещё поработают. Да и нет, к сожалению, у меня сейчас возможности заниматься планомерным тренингом большого отряда силовиков, других забот навалом. Пусть трое нанятых постепенно опыта набираются, смотришь, года через два первичный командный состав моей "армии" сам сможет обучать пополнение.
Спуститься вниз, отдать распоряжения и прогуляться до стройки - дело пяти минут. Ну и чего здесь новенького? Ага, растёт четырёхэтажечка, растёт родимая! Периодически сюда заглядывая, не перестаю радоваться. Вроде ничего такого выдающегося в ней нет, обычный кирпичный дом. Но... чувствую, для меня этот домик с каждым днём становится всё роднее и ближе, потому что уйма сил и заботы в него вкладывается. Подумать только, я в той жизни с постройкой дачи меньше заморачивался. Не, ну правда! Как курица-наседка всё лето хлопочу, обихаживая растущего "птенчика".
Поздоровался с работниками, оценил сделанное за день. Всё нормально, график ребята выдерживают. А почему часть камышитовых плит под дождём оставлена? Непорядок! Утеплитель для стен должен быть сухим. Я, понимаешь ли, в городе и его окрестностях целую индустрию развернул по заготовке камыша и сборке из него плит, а они их тут портят самым наглым образом. Не позволю! О... как раз старший смены бежит.
- Фёдор Потапыч, ещё раз увижу этакое безобразие, доложу Панкрату Алексеевичу. Пеняйте потом на себя.
Мужик нахмурился.
- Не извольте беспокоиться, Александр Владимирович. Ранее такого не бывало, и далее не будет.
- Надеюсь.
Эх... привыкли люди по старинке работать и новое с трудом воспринимают. Нынче, чтобы дом зимой не промерзал, строителям приходится возводить внешние стены как минимум в два раза толще, чем требуется для прочности здания. Иначе в сорокаградусный мороз никакие печки от холода не спасут. Казалось бы, простое решение - заменить часть дорогих стройматериалов дешёвым утеплителем, но опыта в таких работах ни в Сибири, ни в центральной России почти ни у кого нет. Ну разве что некоторые додумались ставить вместо одной массивной стены две тонкие рядом, а пустое пространство между ними забивать смесью земли и соломы. Это удешевляет строительство, но не намного.
То ли дело камыш - он прекрасный теплоизолятор. Камышитовая плита толщиной десять сантиметров вместе с пустотелым лицевым кирпичом надёжно защитит стены ремесленного училища и нашей четырёхэтажки от зимней стужи. Одна проблема: учить каменщиков обращению с этими плитами и закреплению их на стене поначалу выпало мне самому.
Ой да что там камыш, сперва я даже за битые кирпичи вынужден был работников рублём наказывать. Здесь их грузят, перевозят и сгружают навалом, то есть не складывают аккуратно, а кидают как ни попадя. Приезжает телега с завода, и из неё выбрасывают кирпичи прямо на землю, в результате часть из них приходит в негодность. И это, между прочим, по правилам местного строительства считается обязательной проверкой на прочность: чем больше целых кирпичей останется, тем они, стало быть, лучше и, соответственно, дороже. Спрашивается, мне-то зачем такая проверка? Качество продукции собственного завода я и так знаю. Вобщем пришлось повоевать. Этим летом каждый кирпич на счету.
Осмотрел новые парусиновые навесы, предохраняющие стены и работающих каменщиков от дождя. Последняя партия отлично воду сдерживает, и основная заслуга в этом принадлежит Софье Марковне. Когда она в середине лета, услышав мои проклятия по поводу протекающей парусины, принесла мне необычно жёсткий кусок материи, я не поверил своим глазам. Прорезиненная ткань! Откуда?! Неужели в Красноярск кто-то очень добрый привёз натуральный латекс? Хм... правда, твёрдый он слишком. Может, гуттаперча?
Оказалось, пропитали тряпочку не латексом и не гуттаперчей, а чёрт его знает чем. Во всяком случае, я не смог разобраться в том, что там сотворила наша старшая у себя в лаборатории. В компоненты для "варки" резиноподобной смеси входили и дёготь, и конопляное масло, и сосновая смола, и столярный клей из рыбных костей, и канифоль. Короче, какой-то кошмар средневекового алхимика. Но самое интересное, этот кошмар работал в нужном направлении - воду не пропускал.
Разумеется, полученная смесь хуже латекса и резины, есть у неё свои недостатки - первое время немного пачкается. К тому же ткань, пропитанная ею, плохо гнётся, а сама смесь постепенно крошится на месте сгиба и начинает промокать. Но зато навесы, изготовленные из такой ткани, обходятся гораздо дешевле кожаных и лишь на чуть-чуть дороже промасленной или вощёной парусины. Причём толстая промасленная парусина при сильном дожде воду всё же пропускает, а вот Софьина "адская" смесь, намазанная даже на тонкую ткань, нет.
Закончив осмотр, я в ожидании подрядчиков забрался на самые верхние в данный момент мостки каменщиков и залюбовался панорамой, разворачивающейся с высоты третьего этажа. Ох и красивые же виды открываются! Красноярск как на ладони. Поблёскивают мокрые крыши домов, сверкает в стороне Енисей. За ним радуга расцвела. Ляпота! Дождь стих, сквозь нависшие тучи начинают пробиваться робкие солнечные лучики - дай бог, остаток дня без осадков пройдёт. Надо бы вечером в пионерлагерь скататься и накупаться там вволю, водичка после дождика должна быть тёплой.
Эх... как же меня порой раздражает невозможность искупаться и поплавать в городе! На заводе, казалось бы, вышел из цеха на улицу - и вот она речка, совсем рядом протекает, всего в сотне метров. Разбегайся и ныряй-плавай в своё удовольствие. Так нет же: не принято тут, понимаешь ли, взрослым гражданам у всех на виду в воде барахтаться. Несолидно это и, как однажды мне поп сказал, затрагивает нравственность окружающих. Мать её ити. Вот пьяные в скотском состоянии валяющиеся у питейных заведений эту нравственность не затрагивают ни коим образом, совместное мытьё голышом в частных банях тоже, а купание даже в подштаниках и рубахе уже трогает прям во всех местах.
Только ребятня мелкая мужского пола иногда в городской черте резвится голышом на Енисее или в Каче, а подрастают пацаны, и всё - для столь интимного мероприятия им приходится искать более укромные места. Слава богу на воскресных пикниках удаётся поплавать, но то же - мальчики справа, девочки слева. А в крупных городах России и Европы говорят специальные купальни на реках и морях ставят для раздельного омовения мужчин и женщин. Мда... у Софы на хуторе было проще.
Со стороны усадьбы портного донеслись музыкальные переборы. У Машули урок идёт - пианино ребёнок мучает. Хотя... можно сказать уже почти и не мучает. Сей музыкальный инструмент доставили нам из Москвы в середине июня, и за два месяца малая с ним более-менее освоилась, во всяком случае, на простеньких мелодиях теперь редко сбивается. Подозреваю, скоро и меня догонит. Я, правда, пока и сам пианист аховый, но всё же когда-то в институтском ансамбле общался с клавишными инструментами и даже худо-бедно играл на них. Это даёт мне некоторый задел в опережении сестрёнки, только вряд ли надолго, уж больно быстро она прогрессирует. Занимается каждый день по два часа, а я на уроки всего один час три раза в неделю могу выделить. Нет у меня свободного времени. Совсем нет!
Кстати, Мария Львовна настояла на том, чтобы пианино поставили у них в доме. Говорит, там условия для занятий с преподавателем лучше. Но мне почему-то кажется, это она просто боится, что игруны-неумёхи распугают всех клиенток в салоне.
- Добрый день, Александр Владимирович, - отвлёк меня от созерцания городской панорамы наш главный строитель.
- Добрый, Панкрат Алексеевич, - поздоровался я и спустился в низ. - Но судя по погоде, этого не скажешь.
- Да-а уж! Послал господь испытание этим летом.
- Ничего, если справимся, будем знать, что на многое способны.
- То да, - кивнул он и перекрестился.
- Как продвигается строительство училища? Я уже неделю не могу туда заехать.
- От намеченного не шибко отстаём. Только доски заканчиваются, и бруса на три дня осталось. Вы уж пильщикам своим укажите на задержку.
- Можете не беспокоиться, завтра и брус, и доски подвезут.
Ох уж эта лесопилка! В июне зарегистрировал её, думал, уйму денег сэкономлю, да ещё и заработаю с лихвой, а в результате получил лишь сплошные траты и хлопоты. У городских плотников доски можно было бы закупать по мере надобности небольшими партиями и, соответственно, платить за них постепенно, а на своё производство я сподобился приобрести брёвна крупным оптом, целую баржу разом. В придачу новый сарай на берегу поставил под лесопилку и оборудование для неё изготавливал. Плюс к этому приходится регулярно зарплату выдавать работничкам-раздолбаям, которые постоянно норовят напортачить. Блин, на днях пилу умудрились ухайдокать, а у неё ведь запас прочности будь здоров. Не-е... ещё одно такое чп, и я разгоню всех этих крестьянских недорослей к едрене фене. Понабрали балбесов, растуды их в качель! С такими заморочками вложенные средства, дай бог, к началу зимы отбью, по завершению строительства.
- Доброго здоровьичка всем, - а вот и второй подрядчик - Никифор Иванович - прибыл.
- И вам не хворать.
Не меняется человек: борода лопатой во всю грудь, за поясом неразлучный топор, из-под сурово нахмуренных бровей сверкает взгляд разбойничка с большой дороги. Вид, можно сказать, чрезвычайно отпугивающий. Правда, сейчас борода аккуратно расчёсана, а топор отполирован до блеска, да к тому же ещё и новая ярко-синяя рубаха одета. Прям первый парень на деревне... в той, в которой один дом. И это глава лучшей плотницкой артели города! Божешь ты мой! Причём человек не бедный и мог бы не хуже купцов наряжаться.
- У вас, Никифор Иванович, сегодня праздник, не иначе, уж больно выглядите вы... ярко.
- Да. Первый внук народился.
Вот это новость! Мы с Панкратом Алексеевичем искренне поздравили новоиспечённого дедушку. Похоже, нарисовался повод начать заготовленную речь.
- Никифор Иванович, а не задумывались ли вы о том, что оставите в наследство своим внукам?
На меня накатила волна вдохновения, и, не дожидаясь ответа задумавшегося Никифора, я ринулся расписывать перспективы расширения города и какое участие в этом действе мы все вместе можем принять. Причём не рядовое участие, а лидирующее. Да нам, если объединимся, горы по плечо будут! У меня лесопилка и кирпичный завод, который продукции выдаёт едва ли не в половину от того, что производят семь других кирпичных заводов Красноярска. У Панкрата Алексеевича глиняные карьеры и подготовленный персонал каменщиков. У Никифора Ивановича налаженная лесозаготовка и бригада опытных плотников. Мы взаимно дополняем друг друга. Да и наш с Потапом Владимировичем завод всегда поможет металлоизделиями по сходной цене. Перспективы строительства, заметьте, на данный момент наметились оё-ёй какие - на десятки лет вперёд.
Ох, Саша, талант в тебе пропадает! Языком метёшь гораздно лучше, чем любой дворник метлой. И зачем в той жизни ювелиркой занимался, непонятно. Пойди ты "гербалайф" продавать, наверно, за пару лет миллионером стал бы.
Первым и довольно быстро на объединение решился Панкрат Алексеевич - за летние месяцы он в полной мере оценил пользу сотрудничества со мной, а Никифор Иванович долго мялся и не мог принять окончательное решение. И лишь предложение передать ему в управление лесопилку сломило сопротивление.
- Но работники у вас, Александр Владимирович, набраны, простите, никудышные.
- Ну вы же понимаете, что этим летом в городе свободных рук нет вовсе. Мне пришлось нанимать крестьянских пацанов, знакомых с обработкой дерева, а то, что некоторые из них косорукими оказались, так это уж дело случая.
- Да-да. Молодёжи мастер-столяр для пригляда нужен.
- Я пытался найти такого, да все, узнав о станках, мною поставленных, отказывались. Боязно им с техникой общаться, один сказал: "Уж больно спешит она да подгоняет".
- То да. По старинке привыкли у нас мастера работать, не торопясь, с обдумкой. Но есть у меня на примете и те, кто может с вашей техникой совладать.
- Ну вот вам и дело в руки. Я со своей стороны и покажу, и обскажу всё, что потребуется, тем более на лесопилке есть уже ребята, более-менее освоившиеся. А станки и паровик у наших заводских всегда под присмотром будут. Если что надо, заменят, остановиться работе не дадут. Так как, по рукам?
- А-а-а... была не была! По рукам.
Мы крепко пожали друг другу руки, а Панкрат Алексеевич сверху ещё и свою ладонь положил, окончательно скрепляя союз.
- Что ж, господа партнёры, за это не грех и выпить. Григорий, вино давай.
Фу-у... ещё одни хлопоты удалось переложить на чужие плечи.
Глава 5
Василий бросил взгляд на опушку леса и замер. Непроизвольно посмотрел туда и я. Оп-ля... в десяти метрах от нас возле кустов стоял низенький лохматый человечишко и направлял огромное кремнёвое ружьё в нашу сторону. Сам он при этом выглядел смешно, но ружьишко его настраивало на серьёзный лад, да и остальные люди, выходящие на поляну, тоже. От такой картинки захотелось броситься кувырком за ближайшее дерево, выхватить оружие и открыть пальбу. Левая рука сама собой упёрлась в бок, поближе к рукоятке скрытого на пояснице револьвера, а глаза принялись внимательно следить за действиями незванных гостей.
Семь человек, из них пятеро с древним огнестрелом, а ещё один с топором. Причём сразу видно: все отпетые уголовнички и нас рассматривают как свою законную добычу. Не вписывается в этот коллективчик лишь седьмой - безоружный дедуля-азиат. Судя по одежде, тунгус из местных и явно не простой.
Да-а... с этакими персонажами мы с казачком никак не ожидали тут встретиться. Только слегка размялись на кулачках, только за сабли взялись, и вот те на - явление "романтиков" с большой дороги. Удачненько они нас подловили, небось сидели недалече и, сабельный звон заслышав, решили проверить, кто там балуется. А рожи-то у всех какие колоритные! Некоторых не приведи господи на ночь увидеть - бессонница замучает. Особенно вон того рыжего, почти двухметрового мордоворота со шрамом во всё лицо.
- Прощеньица просим за вторжение, но уж больно нам коняшки ваши надобны, - первым заговорил лохматый.
Стараясь не делать резких движений, я с показной ленцой воткнул саблю в землю прямо перед собой и усмехнувшись ответил:
- Не продаются.
Освободившейся рукой взялся за подбородок и стал его поглаживать, ладонь была готова в любой момент юркнуть в кобуру под мышкой. Василий свой револьвер в подсумке у костра оставил, зато оба моих при мне, а два ствола на эту гопкомпанию даже многовато. Лихорадочно работающие мозги уже просчитали варианты развития событий. Отдавать лошадей нельзя ни в коем случае: не факт, что нас потом отпустят, да и урон авторитету, однако. Думаю, мирно нам не разойтись. Чёрт! Везёт же в этой жизни на стычки с разбойничками.
- А если мы очень попросим? - лохматый покачал ружьём.
- Я гляжу, варнаки вы, поэтому как честный гражданин ни продать вам коней, ни отпустить вас с миром теперь не могу. Бросайте-ка вы ружья и пистоли свои на землю, повинившимся гарантирую жизнь.
Лохматый удивлённо переглянулся с рыжим и хотел что-то сказать, но его опередил другой заросший детинушка:
- Да чё с ними вошкаться, стрельнуть их, и вся недолга.
Стоп... а вот эту рожу я знаю: это ж ямщик-говорун, угрожавший мне от имени своего хозяина. Пересеклись всё же наши дороженьки. Видать, судьба. Несколько месяцев я его, гада, в Красноярске караулю, а он за городом по лесам прячется. Хотя... может, и не прячется, может, лишь недавно здесь объявился. Подожди-ка, три дня назад купца на тракте ограбили и золотишка, говорят, порядком взяли. Уж не эти ли ухари? Хм... тогда выходит, сундук, что они волокут, набит неправедно нажитым добром. В таком случае нас точно постараются убрать как свидетелей.
О... похоже, и ямщик меня признал, прям засветился весь от счастья, в мою сторону глядючи.
- Ва-а-аше благородие, неушто встренулись? Радость-то какая!
- И чему ж ты радуешься, чудо-юдо? Ведь время пришло с чертями общаться, в рай-то тебе дорога заказана.
Говорун нахмурился и потряс пистолем.
- Это мы сейчас поглядим, кто с кем пообщается.
Вполне вероятно, в таком стиле мы бы ещё долго остротами перебрасывались, но дальнейшие дебаты прервал азиат: бухнулся на колени, протянул ко мне руки и начал причитать, мешая русские и нерусские слова: "Не трогай меня, смерть... отслужу... всё сделаю... не трогай, смерть", и так без остановки. Все оторопели, а я только и смог сказать:
- Лежи и будешь жить.
Дедуля меня понял правильно, заткнулся, лёг лицом вниз, вытянув ко мне руки, и замер. Рыжему это очень не понравилось. Подойдя к лежащему, он пнул его в бок.
- Эй, вставай давай. Вставай, кому говорю.
Никакой реакции. Лохматый криво усмехнулся.
- Чёй-то спёкся колдунишка. Не к добру это.
Колдун? А ведь точно, шаман местный, их тут часто колдунами кличут. Понятно теперь, почему одежда у него такая пёстрая. Может, он к этой шайке вообще не имеет отношения? Ладно, заканчиваем представление.
- Повторяю последний раз: кто не бросит оружие, умрёт.
- Не пужай, пуганы мы, - опять усмехнулся лохматый. - На каторге и не таких страшных видывали.
А рыжий явно что-то заподозрил и попытался повернуть ствол в мою сторону. Пора. Уход с линии огня кремнёвого монстра, время стало нехотя замедляться, шаг в сторону, револьверы в руках, ещё шаг, два толчка в ладони, полуприсед, ещё два толчка. Падаю на бок, перекат, встаю на колено и отрабатываю по остальным целям, как в тире. Василий успел сделать рывок в сторону разбойничков, потом прыгнул, переходя в кувырок и пропуская сноп картечи над собой, как я учил. Вскочил, замахнувшись саблей, и замер, недоумённо взирая на падающих.