Он встал из-за стола и направился к выходу из кафетерия. Саймон несколько мгновений стоял на месте, провожая его глазами, а потом засеменил следом. Странная мысль пришла в его детскую головку: раз они не говорят мне, то, значит, у них свидание, любовь, поцелуи ведь именно такие вещи обычно скрывают от младших И идя позади Малколма, глядя ему в спину, Саймон почти ненавидел его, сам не понимая за что
Онки знала, что матери у нее нет. Знала так же верно, как про количество пальцев на руках и ногах, про закон тяготения, про звёзды никакие они не искорки божественного костра, а раскаленные газовые шары, в недрах которых идут термоядерные реакции. Впрочем, может, у Всетворящей такой огромный был костер
Но изначальное и твердое знание об отсутствии матери, не мешало Онки иногда видеть её во сне. Обычно она появлялась ненадолго, и не конкретным персонажем, а лишь смутным ощущением присутствия, большой тенью, заслоняющей всё небо, бесплотным существом, устращающе могущественным и в тоже время нежным
Эти сны, туманные, фантасмагорические, наводили Онки на определенные и весьма конкретные размышления: ведь есть, наверное, где-то женщины доноры тех яйцеклеток, что были использованы для зачатия детей из экспериментальной программы «Искусственный эндометрий». Хотя, скорее всего, были использованы замороженные ооциты от давно умерших, подписавших при жизни своё согласие на использование генетического материала в научных целях так всегда поступают ученые, когда не хотят затрагивать морально-этические нормы. И поэтому они, воспитанники Норда, порождение самой науки и светлого коммунистического будущего, где все будет общим, даже дети, обречены программой «Искусственный эндометрий» на изначальное и абсолютное сиротство никто из них никогда не сможет взглянуть в глаза своим родителям, поблагодарить их или осудить
Афина Тьюри Автор проекта, создательница машины для массового производства сирот гений, почти богиня Онки почему-то никогда не чувствовала благодарности за своё существование. А если уж Афина и представлялась ей в образе могущественной богини, то это всегда была только Кали кровавая властительница жизни и смерти, карающее женское начало бытия. Нет, не любовь внушала общая мать умной сероглазой девочке и даже не страх Другое сложное чувство, состоящее из многих противоречивых порывов, испытывала к ней Онки Сакайо но было в этом критичном совершенно недетском чувстве все-таки больше отторжения, чем тепла.
Белку тревожило, что Малколм в последнее время стал уделять свиданиям с нею все меньше и меньше времени, но она не подавала вида лидерская хулиганская гордость не позволяла ей этого, теперь ведь она полноправно заправляла нордовским «казино» Не без труда укрепив свой авторитет среди «неправильных» воспитанниц, Белка заняла в их среде почти такое же прочное положение, какое занимала некогда Мидж а где видано, чтобы настоящая пацанка хоть бровь наморщила из-за мальчишки? К ним следует относиться как к вещам: есть дела поважнее не замечай, надоело выброси.
На днях от Мидж Белке пришло письмо; она сообщала, что срок пребывания в учебке подошел к концу и теперь со дня на день на военно-транспортном самолете их должны перебросить на фронт, кроме того, Мидж интересовалась, как поживает Малколм, не изменяет ли он ей, «если изменяет побей» значилось на вчетверо свернутом листке клеточной бумаги, второпях исписанном шариковой ручкой.
Отложив письмо, Белка долго сидела, задумавшись, на крыше брошенного за гаражами проржавевшего автомобиля. Что-то кольнуло её в сердце, когда она прочла слово «фронт» выведенное корявым почерком Мидж; пошел снег, мягкий и мокрый весенний снег, а она всё сидела, неторопливо покачивая длинными ногами в тяжелых берцах и думала
Простая формула хулиганки: «если изменяет побей» ей впервые пришло в голову, что раз Малколм не сохранил верность Мидж, то он может так же запросто предать и её Честность не выбирает лиц человек либо порядочный со всеми, либо с легкостью обманет кого-угодно.
Она спрыгнула с автомобиля, оставив два больших следа на безупречно гладком свежем снежном покрове.
Белка! раздался за её спиной звонкий детский голосок.
От неожиданности она вздрогнула, и, досчитав про себя до трех, медленно обернулась истинная пацанка не может позволить себе выглядеть испуганно.
Перед нею стоял Саймон Сайгон.
Ты эээ откуда здесь нарисовался? с деланой небрежностью спросила Белка, поправляя заложенную за ухо папиросу, ты ведь вроде как «мелочь на пристежке» у Малколма, так?
Я должен сказать тебе одну вещь, запрокинув головенку малыш без всякого страха глядел на огромную хулиганку в коже и заклепках.
Белка насторожилась.
Валяй
Ты, наверное, знаешь, что Малк занимается математикой дополнительно.
Ну, Белка согласно кивнула.
А ты знаешь с кем? эти слова в устах Саймона прозвучали совсем не по-детски многозначительно.
Он сказал мне, что с одним другом
Так вот, малыш победоносно вскинул носик, друга этого зовут Онки Сакайо, они каждый день по вечерам встречаются в кафетерии, выпалил он и улыбнулся с чувством глубокого удовлетворения содеянным.
Всеблагая свидетельница, Саймон не понимал, к чему это может привести.
За уютно светящимися электричеством окнами детского кафе клубился серым облаком вечер ранней весны, хмурый, ветреный, с мелкой моросью. И в глубине его, в густеющей мгле, стояла, зябко запахнувшись в свою косуху Белка. Она жадно вглядывалась в четкие скользящие тени, пока, наконец, не приметила двоих, сидящих там, в оранжевом квадрате, в тепле, склонившихся над чем-то и почти соприкасающихся головами
«Это они».
Здравствуй, Сакайо, сказала Белка, угрожающе выступив из тьмы, навстречу выходящим из кафе ребятам.
Здравствуй, спокойно ответила Онки, моментально догадавшись, каким ветром принесло сюда эту девушку в коже и берцах, со стальным кастетом, которым она, как будто между прочим, поигрывала, с легким бряцаньем перебрасывая с пальца на палец тускло играющие в свете фонаря звенья.
Я всё объясню, Малколм сделал смелый шаг вперед, мы тут просто занимались математикой
Отойди, мальчишка, сказала Белка, грубо его оттолкнув, я не с тобой разговариваю.
Я могу сказать тебе то же самое, произнесла Онки, стараясь не терять спокойствия.
Белка хмыкнула.
Сакайо, мне не нравится, когда на моей территории топчутся чужие бараны, проговорила Белка медленно, демонстративно играя цепью, пока это только предупреждение, но если я ещё раз увижу хотя бы одного
Я продолжу наши занятия, ответила Онки твердо, а если ты не веришь, что в них нет ничего задевающего твои интересы, то это не мои проблемы.
Хорошо же, глаза Белки угрожающе сузились, продолжишь, значит. Как будет тебе угодно, только тогда осторожнее ходи по вечерам тёмными улицами
Трусы нападают со спины, с усмешкой заявила Онки.
Хочешь поединок чести? Белка красивым точным движением откинула красную прядь со лба.
Онки кивнула.
Договоримся, сказала Белка, мрачно кивнув в ответ. Она обвела глазами стоящих за спиной Онки детей.
Здесь не время и не место.
Прошу тебя, не нужно, порывисто хватая Онки за руки, торопливо зашептал Малколм как только уверился, что Белка отошла далеко и уже не может слышать их, она убьет тебя, я знаю, я видел не раз, они там обычно всегда дерутся до первой крови, но если «поединок чести» Говорят, несколько лет назад было такое; девчонка крупно проигралась и стала подозревать другую в жульничестве во время игры, Мидж велела им решать дело поединком, и одна забила другую насмерть, случайно, разошлась слишком, а потом они все вместе пошли и вынесли тело за ограду, типа это она сама вышла и за воротами всё случилось
Я не мухлюю в карты и не беру чужого, со спокойной улыбкой ответила Онки, ты ведь хочешь, чтобы наши занятия продолжились? Вот, как говорится, и посмотрим, на чьей стороне Всемогущая.
Никто не знал, когда и кем установлена была в Норде традиция «поединков чести». Их правила в хулиганской среде передавались из уст в уста, от старших к младшим, и тайна эта ревностно охранялась от наставников и от непосвященных. Директрисса, разумеется, была в курсе, но за все время существования образовательной зоны ещё ни разу не удалось поймать за руку ни одну из участниц поединков. Места, лица и причины каждый раз менялись; наставникам доставалось обычно только стонущее тело в лазарете, которое на все вопросы неопределенно мотало перебинтованной головой.
Сам же «поединок» не представлял из себя ничего необычного. Это была банальная уличная драка один на один, только особенно жестокая. Всякий раз двое договаривались между собой до каких пор продолжаться будет борьба и когда будет объявлен победитель
Онки Сакайо закрыла крышку компьютера у себя на столе и встала. Без пятнадцати шесть.
Белка, выходя из своей комнаты, в последний раз на счастье взглянула в зеркало около двери, привычным движением одернула не стесняющую движений ультракороткую кожаную юбку.
Над гаражами бушевало малиновое зарево заката. Снег казался синеватым, тихая прозрачность воздуха сладостно будоражила. С каждым вздохом прохладный воздух легко входил в молодую грудь, ровно стучало сердце. Онки Сакайо остановилась.
Пришла, сказала Белка, отделившись от темнеющего остова брошенного автомобиля, молодец.
Она сделала несколько шагов навстречу сопернице. Снег тонко поскрипывал под широкими подошвами берцев.
До первой крови? спросила Онки.
Белка ответила легким движением головы. Звякнула стальная цепь у неё в руке, она размотала и бросила её в снег при поединке запрещено было использовать любое оружие.
Онки разглядывала свою противницу внимательно: упрямую линию губ, лоб, волосы первое правило любой драки не присмотришься, не поймешь, откуда ждать первого удара по краю сознания некстати промелькнула мысль: как же все-таки это глупо, стоять здесь им обеим, щурясь от напряжения, вглядываться друг в друга, чтобы не пропустить атаку может, сейчас стоит просто сделать пару неосторожных шагов вперед, глядя в глаза, взять руку этой девушки и крепко её пожать?
Но Белка замахнулась
Драка всегда представлялась Онки симфонией цвета: каждый удар сгусток чего-то алого, летящий на неё точно огненный снежок или комета. А когда удар уже нанесен это чёрно-фиолетовое пятно: густая как битум, тупая, ленивая боль, которой не замечаешь, покуда продолжается бой
Соперница оказалась намного сильнее. Онки почти поддалась отчаянию её удары отлетали назад точно резиновые мячики от стены, а собственное тело сделалось уже тяжелым и мягким, налилось тягучей болевой смолой по одному шагу она отдавала пространство, уворачиваясь от больших кулаков Белки
Остановитесь! Пожалуйста! Не нужно!
Над кладбищем ржавых автомобилей прокатился пронзительный возглас Малколма.
Он стоял на снежном холме в распахнутой куртке, разрумянившийся от быстрого бега, со взъерошенными волосами
Девушки одновременно замерли, повернув головы в ту сторону, откуда донесся крик.
Белочка, прошу тебя, Малколм начал медленно спускаться с холма, приближаясь к ним, я больше не буду ходить ни с кем, кроме тебя, я перестану заниматься математикой Только не бей её
Мальчики не должны видеть поединок, сурово отчеканила Белка, пошел отсюда, не то сам огребешь.
Воспользовавшись паузой, она с демонстративным спокойствием достала папиросы и закурила.
Я не уйду, пока вы не прекратите это безумие! воскликнул Малколм и, бросившись к Белке, упал перед нею коленками в снег.
Онки стояла, не двигаясь с места, она чувствовала, как возбуждение драки оставляет её, и на смену ему как всегда приходит медленно наполняющая все члены точно вода отсеки тонущего судна боль
Это ещё что за фокусы, с гневным удивлением осведомилась Белка, рывком поднимая Малколма с колен, уж не влюбился ли ты в неё? Если это так, она понизила голос до зловещего полушепота, и чуть склонилась, испытующе заглядывая в огромные испуганные глаза юноши, тогда я просто убью её
Она швырнула Малколма обратно в снег и обернулась к Онки. Ей всё стало сразу ясно, как будто в полной темноте внезапно зажгли миллион ваттную лампочку. Она не могла больше думать о победе, это не имело уже никакого значения нужно было просто деть куда-то неудержимую ярость отчаяния Унять свою боль, причинив её другой.
Онки оставалось только защищаться. Интуиция подсказала ей: падать нельзя, любой ценой нужно удержаться на ногах, потому что для Белки больше не существует правил, и даже если соперница будет неподвижно лежать в снегу, она будет продолжать пинать её ногами по ребрам, покуда кровь не хлынет у неё изо рта
Брюшной пресс у Белки точно панцирь не пробьешь. Летом, когда она ходила с открытым животом, все старшеклассницы с завистью любовались слегка обозначившимися бороздками на коже, разделяющими бугорки брюшных мышц пресс кубиками! гордость любой девчонки Онки Сакайо несколько раз попадала ногой Белке в живот, но она, казалось, даже не замечала, продолжала наступать, на ходу отбрасывая со лба алую, как струйка крови, прядь Никогда в жизни Онки не было ещё страшно в драке. Всегда она почему-то была уверена, что всё кончится хорошо. Но именно теперь она почувствовала опасность. В рту появился привкус металла, ноги задрожали. Продолжая защищаться, она пятилась по направлению к дороге, втайне надеясь, что кто-нибудь пойдет мимо, хотя бы тётки из автомастерской широкоплечие, румяные, громко хохочущие и матерящиеся
Но голубоватая лента заснеженной дороги оставалась пуста. Вокруг раскидано было много гнутой арматуры и ржавого металла. Всё это лежало под белым покровом, держа на выступающих вверх концах снежные шапочки, точно пену мыла или шампанского. Онки споткнулась обо что-то и рухнула на колени. Нет!
Бросившись вперед, она толкнула Белку в ноги, и обе они очутились на снегу. Сцепившись, дерущиеся перекатывались, давя свежий снег, оставляя в нём глубокую, уродливую колею Они и не заметили, что приближаются к склону довольно крутого холма, который раньше был попросту мусорной кучей.
Осторожно! истошно завопил Малколм.
Онки успела ухватиться за какую-то железку, и осталась лежать, прилепившись к страшному, почти отвесному склону, а Белка стремительно покатилась вниз, превратившись вдруг из грозного врага в жалкий черно-серый комочек.
Всеблагая сохрани
Подбежал Малколм, красивое личико его было белее снега.
В середине склона обнаружился почти незаметный выступ, вероятно, остов погибшего давным-давно автомобиля, глухо уткнувшись в него, тело Белки остановилось. Сначала оно лежало неподвижно так же неподвижно стояли двое на вершине холма, только легкий ветерок теребил их выбившиеся в суете из-под шапок волосы. Потом девушка с трудом подняла голову
Живая облегченно выдохнули двое на холме..
Тебе помочь? без тени враждебности спросила Онки, глядя вниз. Другое важное правило драки противник перестает быть противником, если ему неожиданно требуется помощь.
Вали к чертям хрипло, с усилием проговорила Белка, так уж и быть тебе засчитывается победа
А я? робко спросил Малколм.
И ты вали тем более вали было заметно, что Белка двигается, превозмогая сильную боль, но она уже поднялась на ноги и карабкалась по склону вверх, призовой кубок должен быть при победителе добавила она, и, подняв на Малколма глаза, улыбнулась ему жестоко и жалко.
Ты продолжишь с нею встречаться? спросила Онки у Малколма, пока они шли вдоль длинного ряда гаражей. Она ничего не имела ввиду, это был риторический вопрос, просто чтобы не молчать. Случаются такие моменты, когда молчание кажется особенно невыносимым. Где-то там, позади, гордо перебарывая боль, ковыляла Белка.
Я не знаю тихо ответил он.
Ничего ты не знаешь! почти рассердилась Онки, как так можно! полное отсутствие ответственности за свою жизнь!
Я и не должен ничего знать, Малколм слегка повел плечом невинный и кокетливый жест, я же мужчина Прежде они все решали за меня, и Мидж, и Белка он замолчал, а потом, загадочно взглянув на неё из-под бархатных лоскутков ресниц, продолжил, ты что, не помнишь? По правилам, если поединок был из-за парня, он достается той, которая победила То есть тебе
Мне? удивилась Онки, Да не надо мне такого счастья, я всего лишь хотела продолжить заниматься с тобой алгеброй. Ты хреново в ней шаришь, она некоторое время молчала, отвернув голову, глядела поверх гаражей, где все ещё скалился закат, и потом добавила, как будто застыдившись, кроме того, я и не победила. Ты видел сам, случайно все вышло, до победы мне было очень далеко. Побила бы меня Белка, как котенка, если бы не тот обрыв