Декабрь, подтвердила Варвара. В цекадах выдают одеяла. От дождя ставят навесы.
Если у тебя имеется одеяло и навес, можешь пользоваться, не возражаю, проворчал я.
Варвара насупилась и отстала.
В лес мы почти вползли. Ноги заплетались и не держали, головы гудели от долгого недосыпа, желудки исполняли арии.
Рубите ветви и накидывайте в кучу, распорядился я.
Руки не желали исполнять приказ мозга. Одна ученица чуть не рубанула себе по колену. Треск, хруст и свистящие взмахи перемежались охами и стонами. Девочкине дровосеки, увы. А мечине топоры.
Кое-как справились. Я равномерно раскидал ветви длинной лентой между двумя крупными деревьями, на которых, вообще-то, можно было свить гнездо. Но сейчас не до фантазий.
Теперь засыпьте листьями.
Пока большинство сыпало, собирало и снова сыпало, оставшиеся со мной во главе рубили еще, чтоб укрываться. Наконец, я скомандовал:
Хватит.
Наконец-то. Как ложиться?
Как хотите.
Девчонки упали вповалку, мешая друг другукто вдоль, кто поперек. Ну, дети малые. Все нужно объяснять.
Один индеец под одеяломначал я и врезал себе внутреннего тумака по мозгам.
Поздно. Сразу раздалось:
Кто такой индеец?
Человек, в выборе между своей землей и просвещением принявший неправильное решение и потому истребленный во имя гуманизма. Неважно. В общем, один индеец под одеялом замерзает. Два индейца под одеялом не замерзают.
Почему? с великой непосредственностью донеслось сбоку.
Греют друг друга!
У нас же нет одеяла.
Будьте одеялами соседу. Сверху прикрывайтесь разлапистыми ветками, где листвы побольше. Грейте, грейтесь, спите. Красивых снов!
Я улегся под деревом, с самого краю десятиметрового ветвяного настила. Места хватит всем, даже с запасом, если расположиться правильно. Варвара, как старшая, взяла на себя функцию мамочки: укладывала, поправляла, накрывала, советовала. Постепенно разместились все. Около меня легла Кристина, к которой с другой стороны тотчас прижалась продрогшая Клара. Кристина вздохнула и обняла Клару. Я отвернулся к дереву. В образовавшуюся сзади щель тут же втиснулась освободившаяся Варвара и оплела меня собой сверху донизунога забралась на бедро, рука вокруг плеча обхватила грудь. Никакого почтения к чужим невесторам.
Там девочкам не холодно? бросил я назад, намекая, куда лучше приложить излишнее усердие.
Ты сказалбудьте одеялами соседу. Я нашла единственного соседа. Остальныесоседки.
Не цепляйся к словам.
А к чему цепляться?
Вот же, колючка верблюжья.
Ее вторая рука продралась снизу сквозь ветки между моими шеей и скулой и замкнула кольцо.
Девочек постесняйся, шепотом выговорил я Варваре.
С чего бы это? удивилась она. Они бы сами с удовольствием, просто я старше. Проявляют уважение.
Позади уже слышалось ровное посапывание. Одна за другой ученицы выключались, как мобильники, у которых разом кончилась зарядка.
Не хватило приключений с рыкцарским старшиной? ударил я больное место.
Думал, что в больное.
Не хватило, признала Варвара. Он как-то неожиданно упал на нож и умер.
Ее рука принялась разминать мои мышцы.
Варвара, девочки все видят.
Ничего они не видят, не придумывай. Мы с краю.
Ну, слышат. Догадываются.
Да пусть хоть запередогадываются. Их право.
Не боишься, что все расскажут?
Кому?
Томе, напомнил я.
То есть, ты рассказывать не собирался? Отлично.
Шершавый язык влажно лизнул меня в шею.
Пусть рассказывают, кому хотят. Пусть завидуют. Пусть пересказывают друг дружке, истекая слюной
Перестань. Движением предплечья я откинул особо разошедшуюся руку. Напоминаю последнюю заповедь: не возжелай мужа и дома ближней своей
Ты не муж!
Я невестор Томы.
Этого фальшивого ангела?!
Почему фальшивого?
Все ангелыфальшивые! пренебрежительно заявила девушка.
Тома настоящий ангел.
Слова, недостойные разумного человека.
В таком случае, не желаю быть разумным.
Когда стану цариссой, разберусь с фальшивостью ангелов. Всех прижучу. Камня на камне от их россказней не оставлю.
Ты действительно решила, что они из долины?
Откуда же еще?
С того света.
Ври больше.
Ее рука вновь принялась бесчинствовать.
Убери, потребовал я.
А то что?
На языке вертелось, что перелягу или выгоню к фальшивоангельской бабушке В конце концов, высеку остальным в назидание. Но вспомнился спасительный параграф из семейного права:
«Если кто ляжет с невестором чужим, то оба да будут преданы смерти. Мерзость сделали они, кровь их на них».
Ерунда, со всей ответственностью заявила Варвара.
Будешь спорить с законом? А как же заповедь «соблюдай закон»?
Я закон никогда не нарушаю. Тем более, заповеди. Например, «не убий, если это не враг, посягнувший на твою жизнь». Рыкцарь был враг!
А он посягнул?
Еще как!
На жизнь?
Хуже!
В заповеди говорится только о жизни. Толкуешь закон в свою пользу?
И на жизнь тоже! Не морочь мне голову.
Это я морочу? Это ты не согласна выполнять предписания семейного права насчет невестора.
Потому что ты не полноценный невестор! То, что кто-то тебя так назвал, еще ничего не значит.
Я заткнулся. Неужели чего-то не знаю? Папринций начинал что-то насчет множества прав и обязанностей
Тогда разговор увели в сторону обучения и местонахождения невестория. Значит, чтобы стать настоящим невестором, одного желания мало, нужна определенная процедура.
Вновь прокололся. Так до полного разоблачения недалеко.
Варвара заметила заминку:
Вроде не глупенький мальчик, а не знаешь закона?
Мальчик?! Хотя да, если мне почти шестнадцать, то ей все восемнадцать.
Мальчик, ага. Сейчас посмотрим, тетенька. Я провернулся в ее объятиях и силой, преодолевая сопротивление, пихаясь и отдирая вцеплявшиеся руки, развернул девушку к себе спиной.
Ты хочешь так? еще и съязвила она, борясь со мной, но проигрывая по всем фронтам.
Вот тебе «мальчик». Теперь я спеленал Варвару так, что не пошевелится.
Больше не звука! Спи!
Красивых тебе снов, мальчик. Она зловредно пошевелила кормой.
Какие будут, все мои.
Варвара мягко расслабилась, почти растаяв в захвате, нежданным образом превратившемся в объятья.
Тебя там не будет в любом случае, грозно добавил я, где-то в глубине души сомневаясь в сказанном.
Когда гормоны прут из всех щелей, а в рукахтако-ое
Уверен? А теперь? только что мягкое податливое тело снова нахально изогнулось и выпятилось.
Мое колено со всей дури врезало по выпяченному, а изогнутое руки скрутили в бараний рог.
Ты чего?! Больно!
Это еще не больно. Больно будет потом, если не утихомиришься.
Варвара затихла. Приподняв голову, я оглядел уснувший лагерь. Нашу возню никто не видел и не слышал.
Успокоив сердцебиение, я вытеснил реальность самым простым способомвновь вызвал милый облик Зарины.
Меридианы сходятся лишь на полюсахв самых невозможных для жизни условиях. В остальном они прекрасно уживаются друг без друга каждый на своем месте, иногда чуть ближе друг к другу (и к грозящему неприятностями жесткому полюсу), иногда чуть дальше. Посматривая с безопасного расстояния на соседей и показывая себя, они идут своей дорогой до крайней точки. А параллели никогда не пересекаются. Что они могут рассказать о жизни? Знают лишь свою собственную, а этолишь узкая борозда на необозримом глобусе жизни.
Может, хорошо, что я попал сюда, в этот мир? Как бы иначе встретил Зарину? Параллели пересеклись. Так не бывает, но это произошло. Для чего? И кто это сделал?
Неважно, кто или что. Главноедля чего.
Попав сюда, я переосмыслил многое из того, что считал незыблемым.
Попав сюда, я стал отличать зерна от плевел, истинное от шелухи.
Попав сюда, я научился отвечать за себя и других.
Попав сюда, я встретил любовь.
Любовь, как и душа, бессмертна. Поэтому, что бы кто ни говорил
Подсознание оказалось не столь бесстыже, как мое представление о нем. Вопреки страхам, мне снилась Зарина и только она. Всю ночь. Единственное время, когда мы могли быть вместе.
И мы были вместе.