Они скользнули в тень, затем их омыл светтень ползуна прочертила пунктир на поверхности воды, и снова оказались в тени, чтобы вновь всплыть к свету, когда движения ползуна обрели уверенность и тот направился ввысь, к окаймленному светящейся дугой Солнцу.
Ларен тревожно вскрикнул и вернулся к груди, зажмурив глазки, как если бы увиденное было для него уже чересчур.
Подойдите поближе, все вы, пропел сморчок, и я буду говорить с вами, пользуясь ртом этой рыбы. Вы все должны внимательно выслушать все, что я скажу.
Цепляясь за волокнистую шерсть, люди расселись вокруг Собрата Йе, и только Грен с Яттмур не спешили подчиниться.
Отныне у меня два тела, произнес сморчок, я овладел ползуном; я управляю теперь его нервной системой. Он отправится лишь туда, куда я ему укажу. Не пугайтесь, ибо ни с кем из вас не случится ничего плохого, по крайней мере сейчас.
Что действительно способно напугать больше всякого полета на ползуне, так это знания, которые я выудил из этого ловца-несуна, Собрата Йе. Вы должны выслушать мою повесть о них, ибо мои планы изменились.
Эти Собратьянарод морей. Тогда как прочие разумные существа были изолированы друг от друга растительностью, Собратья оставались на воле и, бороздя океаны, могли поддерживать прежнюю связь со всеми своими сообществами. Они и теперь путешествуют по планете, не зная покоя. Потому-то они скорее собирали знания, накапливали их, чем теряли.
Они обнаружили, что мир приходит в упадок. Приближается его конец. Он наступит не сейчас пройдет еще немало поколений, прежде чем это случится но мир обязательно погибнет, и те зеленые колонны, что поднялись из джунглей в небо, сообщают о том, что беда уже пришла и конец близок.
В действительно жарких областяхтех, что неведомы никому из нас, где обитают лишь горящие кусты и другие овладевшие огнем растения, там эти зеленые колонны стоят уже давно. Я раскопал это знание в глубинах сознания Собрата. Я вижу ослепительный свет, заливающий побережье и отражающийся на глади исходящего паром моря.
Сморчок помолчал. Грен догадывался, что он зарывается все глубже в сознание Собрата, впитывая его знания. Грен передернул плечами: хоть он и разделял охватившее сморчка возбуждение от совершенного им открытия, сама природа его была противна Грену.
Под ними, медленно уплывая назад, покачивалось побережье Земель Вечного Заката. Они уже успели приобрести яркость красок, когда тяжелые губы зашевелились вновь и голос, принадлежащий Собрату Йе, опять донес до них мысли сморчка:
Эти Собратья не всегда оказываются способны постичь накопленное знание. О, до чего же красив план, когда видишь его Внемлите мне, люди: фитиль обратной эволюции уже подожжен эта сила неодолима Как мне выразить это, чтобы мое послание проникло в ваши ничтожные мозги?
Давным-давно людиваши далекие пращурыобнаружили, что жизнь развилась, появившись из мелкой песчинки, крошечного семечка: то была амеба, послужившая вратами в жизнь. Эти вратаигольное ушко, за которым лежат аминокислоты и неорганическая природа. Да и вся эта неорганическая материя, как узнали люди, тоже развилась во всей своей сложности из единственного семечка, первичного атома.
Люди научились разбираться в этих долгих процессах роста, пришли к их пониманию. Собратья обнаружили лишь одно: процесс роста включает в себя и то, что человек назвал бы распадом. Природе не только необходимо развернуться, чтобы начать сворачиваться вновь, но и наоборот: она сворачивается для того лишь, чтобы затем развернуться снова.
Этому созданию, которое я подчинил себе, известно, что наш мир находится в фазе сворачивания. Именно это он безуспешно пытался донести до вас, низшие формы, в своих проповедях.
В начале отсчета времен этой солнечной системы все живые существа были сведены воедино и, разлагаясь, питали новые виды. Они прибыли на эту Землю, подобно пылинкам, крошечным искоркам жизни, еще в кембрийскую эру. Затем эти первичные формы развились, став животными, растениями, рептилиями, насекомыми всеми теми бесчисленными вариациями, всем бесконечным разнообразием видов, которые затопили собою весь мир и большая часть которых уже исчезла.
Почему они не выжили? Из-за галактических приливов и отливов, определяющих жизнь Солнца и теперь разрушающих его. Те же потоки контролируют и животную жизнь; они обрывают ее нити точно так же, как вскоре оборвут само существование Земли. Природа вовлечена в обратное развитие. Разнообразные формы вновь теряют очертания, превращаясь друг в друга! Они всегда были зависимы друг от дружки одна всегда существовала за счет других и они вновь сходятся воедино. Кем были люди-толстячкирастениями или людьми? А вострошерсты? Кто онилюди или животные? А прочие порождения мира-теплицы, эти гиганты-ползуны, эти ивы-убийцы прибрежного края, эти долгоноги с семенами как у растений и путями миграции, подобными птичьим? Куда же их отнести, пользуясь старыми классификациями?
Я спрашиваю себя, что же я сам такое?
Сморчок вновь ненадолго умолк. Полные смущения, его слушатели искоса поглядывали друг на друга, пока взмах хвоста Собрата Йе вновь не призвал их ко вниманию.
Все мы, собравшиеся здесь, случайно отошли в сторону от основного потока эволюции. Мы живем в мире, где каждое новое поколение все хуже и хуже поддается четкому определению. Вся жизнь вокруг нас возвращается к безмозглости, стремясь вернуться в бесконечно малую песчинкув тот первобытный эмбрион. Так вселенский процесс завершит свой полный оборот. Галактические течения подхватят споры жизни и отнесут ее в другую систему, как некогда принесли их сюда. Вы уже стали свидетелями этого процесса, вы видели те зеленые столбы света, что впитывают жизнь из джунглей. Тепло постоянно растет, и в этих условиях процессы обратной эволюции все ускоряются.
Пока сморчок говорил, вторая его половина, контролировавшая движения ползуна, заставила его заметно опуститься. Теперь они парили над плотным ковром джунглей, над смоковницей, покрывшей собою весь этот залитый солнцем континент. Тепло омывало их, укутав подобно плащу.
И другие ползуны парили здесь; их огромные тела легко скользили вверх-вниз по натянутым нитям. Безо всякого толчка сморчок опустил своего ползуна на верхушки дерева-джунглей.
Грен сразу вскочил и помог Яттмур также подняться на ноги.
Ты мудрейший из всех существ, сморчок, сказал он. Я оставляю тебя без печали в сердце, потому что теперь ты вполне способен позаботиться о себе. В конце концов, ты первый из грибов, решивший загадку Вселенной. Мы с Яттмур вспомним о тебе, благополучно добравшись до среднего уровня джунглей. Идешь ли ты с нами, Лили-Йо, или же остаток твоей жизни будет посвящен полетам на овощах?
Лили-Йо, Харис и остальные тоже встали, глядя на Грена с враждебностью и одновременно с опаскойвзгляд, который он узнал, который некогда был хорошо знаком ему.
Ты собираешься покинуть этот удивительный мозг, этого чудесного защитника, этого сморчка, который приходится тебе другом? недоверчиво спросила Лили-Йо.
Грен кивнул.
Счастливо вам оставаться с ним или емус вами. Вы сами должны решить, какова его сила, служит она добру или злу. Я принял свое решение. Я забираю Яттмур, Дарена и двух женщин из рода Пахарей; я поведу их в леса, где родился, где мое место.
Когда Грен пощелкал пальцами, покрытые татуировками женщины покорно поднялись, чтобы следовать за ним.
Грен, ты все такой же твердолобый, как и прежде, сказал Харис с ноткой раздражения в голосе. Возвращайся с нами в Истинный Мир там лучше, чем в джунглях. Ты же только что слышал; сморчок говорит, что джунгли скоро погибнут.
К своему удовольствию, Грен обнаружил, что теперь способен использовать в споре такие аргументы, которые прежде не могли бы прийти ему на ум.
Если сморчок говорит правду, Харис, тогда тот ваш другой мир обречен точно так же, как и этот.
Громоподобный, трубный голос сморчка раздался снова:
Так и есть, человечек, но ты еще не слышал о придуманном мною плане. В глухом мыслительном центре этого ползуна я наткнулся на осведомленность о других мирах, расположенных куда дальше, настолько далеко, что они вращаются вокруг иных светил. Я смогу заставить ползуна совершить это путешествие. Я, Лили-Йо и все остальные будем жить внутри него в полной безопасности, мы будем питаться его плотью, пока не доберемся до этих далеких миров. Мы просто последуем за теми зелеными колоннами и понесемся на галактических течениях прочь, пока они не приведут нас в хорошее новое место. Конечно же, ты должен отправиться туда с нами, Грен.
Я устал нести и устал быть несомым. Мне это надоело. Отправляйтесь, и доброго вам пути! Заполните всю пустоту нового мира людьми и грибами!
Ты знаешь, что Земле суждено погибнуть в пламени, глупый ты человек!
Так поведал мне ты, о премудрый сморчок. Ты сказал также, что этого не произойдет на протяжении жизни еще множества поколений. Ларен, и его сын, и сын его сына будут жить в зелени, вместо того чтобы потихоньку перевариваться в утробе овоща, совершающего свое неведомое путешествие. Идем, Яттмур. Хоп-хей, вы обе следуйте за мной.
Они повернулись, чтобы начать спуск. Подталкивая перед собою обеих женщин, Яттмур придвинулась к Грену и передала ему Ларена, который спокойно прилег на его плечо. Харис сделал шаг вперед с обнаженным мечом в руке.
С тобой всегда было сложно. Ты сам не понимаешь, что делаешь, сказал он.
Возможно; по крайней мере, я знаю, что делаете вы.
Отведя в сторону лезвие ножа Хариса, он начал медленно скользить по широкому косматому боку. Они спускались, пока не почувствовали под ногами гибкие ветви; затем помогли покорным женщинам-пахарям обрести опору. С чудесной радостью в сердце Грен смотрел вниз, на закрытые слоями листвы глубины леса.
Идемте, ободряюще сказал он. Это будет наш дом, тот дом, где сама опасность когда-то качала мою колыбель, и обретенные нами знания станут оберегать нас! Дай мне руку, Яттмур.
Вместе они начали опускаться в этот сотканный из листьев и веток гамак. Они не оглянулись, когда ползун с его пассажирами медленно оторвался от Верхушек и столь же медленно поплыл прочь от джунглейввысь, в усеянное крапинками зелени небо, а затем и дальше, в торжественную синеву космоса.