«Из бабы Любиного женьшеня?»
«Нет! В нем еще хорошо надо разбираться Может быть, он занесен в Красную Книгу СССР! Я прихватил свой, уже готовый к потреблению!»
«А я молода и здорова зачем мне женьшень?»
«Зачем женьшень молодой и здоровой девушке, ты услышишь от самого профессора Фруентова!»
«А, как я пойму правду он говорит, или шутит, если он будет при этом смеяться?»
«Сразу не поймешь, это вмешался в разговор Володя, подходивший к ним, ведя под руку Катю, попьешь женьшеня, одной извилиной будет больше, тогда наверняка все поймешь!»
«И то, почему Сережа привез сюда меня, его девушку, а во Владик едет с другой, которую знает всего-то ничего!»
«А это поймешь в первую очередь!»
Завтракали быстро, словно торопились все куда-то, молча, словно языки вместе с горячими пирожками с зеленым луком и яйцами, проглотили. Даже, что кому передать: молоко в крынке, крутую сметану, дымящийся кофе, или чай черный без трав, черный с травами, сок из третьего, а не из двадцать третьего кувшина, читали по глазам.
Соки были из всевозможных лесных и садовых ягод, и плодов. Как-то: лимонника, аралии маньчжурской, дикого томата, «волчьих» ягод, смороды всех цветов, рябины, калины, слив и другие всякие, какие могут быть только на Юге ДВ! Каждый за столом, жуя и глотая, думал свою думку! Вот так:
Всеволод Петрович «Интересно, что скажет Коля, увидев такое чудо плантацию в треть га женьшеня?»
Баба Люба: «Счастливая я женщина: такие интересные люди у меня за столом! Надо что-то придумать, чтобы у них в памяти осталось, кроме поляны женьшеня! А Сережка кобель: жена на сносях, а он мало, что девку из Москвы сюда привез, да еще племянницу Всеволода охмуряет открыто! А, они? Современные молодые женщины. Что у них на уме? Сережка с Володькой вдвое их старше. Побалуются и бросят!»
Катя: «Сережка втюрился в Любку. Нам со Светкой ублажать Володьку. Ну, да ладно! Здесь рай, а в раю все дозволено!»
Саша: «Володьке не дам А вот, если Всеволод Петрович Не раздумываясь отдам ему свою девственность Знатный старик!»
Люба: «Зацелую до смерти, изомну, как цвет только в лес въедем! Во Владике так любить его буду, что про бухту Золотой Рог забудет!»
Сережа: «Первый раз в жизни так сильно хочу женщину, что никогда и не думал, что это так можно! Как увидел Она не могла этого не почувствовать, когда я прижал ее к себе Не могу понять: вот смотрю на них троих Катю, Сашу и Любу, а вижу только Любу, чувствую только Любу! Ночью еле себя удержал, чтобы не вытащить ее из спальни Хорошо, что баба Люба постелила их в одной комнате Думаю, что и ее тянет ко мне таким же магнитом соединимся, как две шаровые молнии Как бы тайгу не сжечь!»
«Через три километра можно свернуть на старые вырубки», сказал Сережа, стараясь не смотреть на Любу, чувствуя, что весь дрожит и весь мокрый от пота, хотя в тайге не было так жарко, чтобы вспотеть, хоть выжимай!
«Делай, что хочешь!» сказала Люба, тоже не смотря на Сергея, и в таком же состоянии, как он. Они ехали по лесной, узкой, выложенной молодым ельником, дороге, машину трясло, кидало из стороны в сторону. Сергей вцепился в руль, а Люба в сиденье кресла. Она с ужасом представляла, что увидит Сережа, когда она сбросит сарафан и трусики огромные синяки на заднице! Она знала, зачем Сережа хочет свернуть с дороги, и от одной этой мысли звенело в ушах и темнело в глазах!
«Там, почему-то ни кусты, ни деревья не стали расти Несколько лет было болото. А потом и оно высохло, только мох и остался! Чистый мох! баба Люба зовет это место. За мхом ее любимые грибные угодья!»
«Отдамся на мху Кто бы сказал никогда бы не поверила! Мужчине, которого знаю два дня, с которым ни о чем не успела поговорить С женатым мужчиной, у которого ребенок, и скоро будет второй!.. И никакая сила меня не остановит! И совесть меня не мучает! И совсем не похож он на Есенина. Разве только тем, что, наверное, и Есенина женщины также сильно хотели, как я Сережу!.. Уверена, готова поклясться, что дело не в рассказах дяди Севы о нем Сейчас точно знаю! Дело в этой фотокарточки: пятилетний Сережа, опустив руки, писает на гусыню, а той нравится!.. Я ХОЧУ быть сережиной гусыней, и как можно скорее»
Там во мху, где раньше были ели, Вселенная узнала, как могут любить друг друга два существа, два Homo Sapiens, живущие на планете Земля! Их не ослепляла близость Земли, они видели края Вселенной!..
«Ты порвала свой сарафан, и мою рубашку!»
«А ты мои трусики!»
«Что за блажь заткнуть мхом?»
«Соломы-то нет!»
«Да, ладно Просто ты ненасытная и мох будет поддерживать тебя в накале, пока не плюхнемся на кровать в отеле!»
«Только люкс. И только Золотой Рог с террасой прямо в бухту!»
«Да заказал уже Сказал, что заместитель академика Георгия Васильевича Морозова»
«Ты же простой врач! Что там, в регистратуре будешь говорить?»
«Правду и только правду. Во, смотри»
И, Сережа вынул удостоверение. На пухлой красной корочке был золотой символ МВД СССР и слова: Институт Судебной психиатрии АН СССР.
«О, впечатляет А если развернуть?»
«Разворачивай, смелее!» Люба развернула, и ахнула: рядом с фото Сергея Александровича Есенина так сильно Сережа на фотокарточке был похож на великого русского поэта, тесненным черными буквами было написано: Сергей Васильевич Хорошко. Заместитель директора Института Судебной психиатрии им. В. П. Сербского».
«А, говорил, что просто врач-психиатр!»
«Да, так и есть! Георгий Васильевич человек. И всем своим сотрудникам, кто ездит по командировкам, выдает такие удостоверения, чтобы не было никаких проблем ни с билетами, ни с гостиницами По сути дела, а не по бюрократическим заковыркам, все мы, врачи, работающие и в Институте Сербского, и в его филиалах, являемся заместителями академика Георгия Васильевича Морозова»
«Горжусь! Я отдала свою девственность не просто любимому мной, безумно любимому мной»
«Психиатру именно ему «безумные» и должны «отдаваться!»
«Дай договорить: я отдала свою девственность»
«Во мху и заткнула свежую рану мхом»
«Да, ну тебя, поехали! А ты подумал, как мы будем выглядеть, когда зайдем в Международный отель в таком виде?»
«В таком виде мы зайдем в бутик, как говорят у нас в Милане. Я знаю целых два таких, которые работают 24 часа в сутки. В одном из них мы и переоденемся. По дороге будет затон с чистейшей и теплой водой в нем мы вымоемся. По берегу растут сапонины»
«Что это такое и для чего они нам?»
«Дуся! И санитарки должны знать латынь: сапонины, это»
«Растения, стебли которых на изломе дают сок, пенящийся в воде, как мыло!»
«Молодец, назначаю тебя сразу медицинской сестрой»
«У тебя к медицинским сестрам слабость! Володя, вон, студентку медицинского ВУЗа привез, а ты медицинскую cестру А, если бы я не приехала с дядей Севой, ты бы ее лишал девственности во мху?»
«Откуда ты знаешь, что Саша девственница?»
«Она мне сказала!»
«ТЫ, РОДНАЯ, НЕ МОГЛА НЕ ПРИЕХАТЬ. В ЖИЗНИ СЛУЧАЙНОСТИ НЕТ! ЭТОТ МОХ СПЕЦИАЛЬНО ДЛЯ ТЕБЯ ВЫСОХ! НИКТО НЕ МОГ БЫТЬ НА ТВОЕМ МЕСТЕ!»
«КАК И НА ТВОЕМ, РОДНОЙ!»
Глава 5. Tragodia: начало
«Viviamo tutti sotto lo stesso cielo, ma non tutti hanno lo stesso orizzonte».
«Behind every woman theres someone that broke her, a song that moved her, a moment that inspired her and a dance floor that healed her»
«Любовь Васильевна, а сколько лет вашему имению?» обратился к бабе Любе Николай Константинович Фруентов, профессор Хабаровского Государственного медицинского института, заведующий кафедрой фармакологии, когда все гости отобедали под напитки бабы Любы. От виски и джина профессор категорически отказался, а за ним все остальные. Напитки бабы Любы привели его в восторг, особенно «грушевка»!
«Да лет двести, не меньше. Тайгу вырубали японцы еще в девятнадцатом веке. Здесь стоял японский гарнизон» ответила баба Люба. Окинув всех взглядом, Фруентов, словно забыв, о чем спросил бабу Любу, сказал:
«Сегодня отдыхаем. Идти на вашу плантацию нужно свежими, с ясной головой. Короче: встаем в шесть утра, баба Люба, прошу Вас, только соки, чай, кофе, молоко, сметану А Сегодня с Любой что-нибудь напеките пирожков с мясом хочу и посыпанных сахаром горячих румяных ватрушек Это не капризы старого человека, это для дела! Ведь мы идем на встречу с Вечностью, вернее, с одной ее неразгаданной тайной! Женьшень будет чувствовать наше душевное и физическое состояние. И, если примет то, что мы принесем ему с собой и нас, носителей, откроет нам свой тайны А тайны здесь, заверяю вас, умопомрачительные Вот перейдем к сигарам Сергея гавайским и гаванским и к моему ликеру, я вам чрезвычайно интересные вещи о японцах поведаю! Цуёку ни наримасуё, а не»
«Тадабатаракидэс» в один голос выкрикнули баба Люба и Сергей
«Бандзаи! Ура! Да здравствует! Десять тысяч лет!» крикнул Всеволод Петрович. Остальные, кому сказать было нечего по- японский, и они ничего не поняли, что сейчас за столом произошло, переглянулись, а потом весь стол буквально заржал, держась за животики
«Говоришь, что гавайские сигары твои, не различить от гаванских?», обрезая кончики двух сигар, предложенных ему Сергеем, и макая их в чашечки из тончайшего фарфора сакадзуки, не смотря на Сергея, сказал Коля (здесь решили всех называть только по именам, кроме бабы Любы, ибо «Люб» было две). Обрезанные кончики сигар, по очереди, брал в рот, долго жевал, потом слюну плевал себе на ладонь Только после этого, запалил одну сигару от свечки, и начал затягиваться. Через несколько секунд, окинув взглядом всех присутствующих, подошел к Сергею и что-то ему шепнул!
«В яблочко, Коля!» Профессор отложил первую сигару и приступил ко второй. Встал, вновь подошел к Сергею и вновь что-то шепнул ему на ухо:
«В мыло, профессор! Это настоящая гаванская сигара, купленная мной в табачной лавке Золотого Рога, когда мы с Любой ездили тебя встречать!»
«Да ну-у, не скрывая досаду, протянул Фруентов, и сказал Сереже давай-ка свою собственную гаванскую сигару!»
Сережа вынул из деревянной фирменной коробочки гаванских сигар точно такую же сигару, что та, на которой прокололся великий фармаколог всех времен и народов и дегустатор всего, что растет на ДВ и на других континентах, и протянул профессору. Тот сначала долго и пристально рассматривал две гаванских сигары, одна из которых дело рук Сергея, а другая прилетела в СССР из Кубы, даже складную лупу достал из кармана (явно заранее ее приготовил!). Потом обрезал кончик «гаванской» сигары, производства Сергея, пожевал его, и громко, радостно, воскликнул:
«Ты сбил меня Hyacinthus orientalis Он же у нас, считается, не растет дико А это дикий гиацинт! Где ты его нашел?»
«На одной вершине Сихоте-Алиня, у истоков Самарги!»
«Да-а, протянул Фруентов. Там можно все, что угодной найти Давай выкроим время, хотя бы поговорим об этих чудесных местах! Фото есть?»
«А, як же, профессор!..»
«По традиции различают четыре качества женьшеня: небесный (англ. heaven), земной (англ. earth), хороший (англ. good) и резанный (англ. cut). Женьшень оказывает адаптогенное, метаболическое, биостимулирующее, противорвотное, общетонизирующее действие, стимулирует аппетит» начал профессор Коля, после нескольких сакадзуки своего ликера и потягивая серегину гаванскую сигару. Но его вдруг перебил Володя, которому, видимо надоело сидеть молчаливым истуканом и открывать рот только для приема пищи и напитков:
«Фармакологическая активность женьшеня обусловлена содержанием сапониновых гликозидов-гинсенозидов (панаксозиды A и B, панаквилон, панаксин), эфирных и жирных масел, стеролов, пептидов, витаминов и минералов»
«Все верно, коллега! Чтобы наши слушатели не дремали под мой монотонный голос, ты будешь перебивать меня, своим молодым и энергичным тенором»
«Отлично, учитель! сказал Володя, и продолжил Да будет всем известно, что женьшень знали еще дикие данайцы, до того, как стали эллинами. Они полагали, что это и есть Пан! Отсюда, кстати, в просторечии, женьшень есть панацея А это слово приобрело постепенно, когда не знаю, смысл средство от всех недугов»
«Абсолютно верно, мой лучший ученик!» сказал Фруентов, и погладил Володю по-отцовски по голове «дико улыбаясь». Но к его улыбке давно все привыкли и ее не замечали.
«А от девственности панацея может освободить?» печально спросила Саша, смотря исподлобья на Сергея
«Лучше поздно, чем никогда, сказала старая дева и села на карандаш!» грубо ответил ей Володя, в трусах которого были пальчики Кати
«Сашенька! Ты самая красивая из всех дам, присутствующих здесь, да не будут они на меня в обиде! Не замечая слов Володи, сказал профессор Фруентов. Был бы я помоложе, я бы приударил за тобой, моя красавица!..»
«А вы изжуйте пару корешков женьшеня с плантации»
«Замолчи, пацан! буркнул на него Сергей, а то рассажу вас с Катей по праву хозяина»
«Это кто здесь хозяин, сынок? слегка приподнявшись на стуле, специально для нее сделанном ее же руками, спросила угрожающе-шутливо баба Люба»
«Хозяин, конечно, я. А ты, мама Люба, моя хозяйка!»
«То-то!» Сережа понял, что с Сашей могут быть неожиданные проблемы, ибо ему она на дух не нужна, и Володе, как видно, тоже!
«Ты должен Сашу дефлорировать Ты же ее сюда привез! шепнула ему на ухо Люба, приподняв голову с его плеча, и добавила А потом я тебя кастрирую и повешусь!»
«Не, мы сделаем так зашептал Любе на ухо Сережа пойдем на полянку играть в скалки. Саша будет прыгать через веревочку, вы с Катей будете веревочку крутить. А я подкрадусь и легонько Сашу подтолкну так, чтобы она села на маленький пенек ивы, которую я недавно срезал для дудочки И проблема с девственностью будет решена»
«А если она не тем местом сядет?» Едва сдерживая смех, спросила Люба.
«Геморроя не будет»
«Какие же вы жестокие пошляки! Прекратите сейчас же, или вон изо-стола!» сказала баба Люба, которая превосходно читала по губам
«Panax ginseng женьшень обыкновенный. Растет как раз в ваших местах, на юге Хабаровского Края, в Китае, на Корейском полуострове. Занесён в Красную Книгу СССР» начал профессор Фруентов, дав молодежи передохнуть. Хотя для активного отдыха у него была загадка, почище Сережиной с сигарами. А именно назвать ликер, какой все попробовали, и который всем так понравился! Но его опять перебил Володя, предчувствуя, что от нежных и быстрых пальчиков Кати вот-вот кончит:
«Во второй половине XX века китайцы, корейцы и японцы, не сговариваясь, открыли биотехнологические методы, получения из корня женьшеня in vitro биомассу, близкую по составу, органолептическим и фармакологическим свойствам к дикому женьшеню. Так, женьшень в различных видах настойки, порошка, таблеток, стал широко применяться в медицины. И не только! В косметике и даже в производстве алкогольных напитков. Я, например, знаю, где в Москве можно купить и не дорого, женьшеневую водку, где в каждой пол-литровой бутылке плавает человечек корень женьшеня!.. Такая гадость, скажу я вам!»
«В этой биомассе нет и следов того, что содержит дикий женьшень. А именно»
Володя опять перебил Фруентова. И не только из-за не устающих пальчиков Кати, а по причине ощущения, что он, профессор, открывший для всего мира два незаменимых лекарственных препарата, ученый с мировым именем, яркий представитель столичной медицины, по сравнению с «человеком, который смеется» ноль без палочки! Николай Константинович это прекрасно понимал, и подыгрывал Володе, давая ему слова и ни разу не поправил его!
Если два профессора все-таки нашли взаимопонимание, то девицы отнюдь! Любе было жалко Светлану, но уступать Сергея ей даже на ночь, она не собиралась! Но, вместе с тем, ее мучило желание устроить Сереже экзамен на верность: пригласить Володю и Катю, которые не были во Владивостоке, втроем съездить дня на два, чтобы бухту «Золотой Рог» посмотрели. И, почти себя уговорила, сделать такое предложение! Но, как только начинала думать об этом, внезапно острой болью пронзало сердце мысль, что по дороге будет поворот на ЧИСТЫЙ МОХ!
«А ты не думай об этом! Я тебя одну никогда никуда и ни с кем не пущу!» словно читая ее мысли, как-то внезапно сказал ей Сережа. От сердца сразу отлегло!
«Ах, Саша Саша! ломала голову Люба может нам с Сережей взять и отвезти ее во Владивосток! Она красивая девушка. А Владик портовый город! Пойти всем на танцы в Морской Клуб»
«Титан, начал перечислять состав биологически активных свойств женьшеня, Володя, его слушали только два человека профессор Фруентов и Всеволод Петрович. Внимательно слушали, не перебивая А он продолжал, словно выступая на трибуне, того и глядишь, вынет из кармана свой дезодорант для рта, и начнет демонстративно им пользоваться. Но, на сей раз, он прерывал свою речь, прихлебывая ликер из сакадзуки,