Сладкое потом, хорошо?
Хорошо, тут же согласилась она. Мороженое. Оно растает, если его достать сейчас.
Глупость какая-то, пронеслось у нее в голове.
Это же шкаф.
Это не холодильник, это шкаф, тут тепло, мороженое (откуда она вообще узнала, что там еще есть, в этом шкафу?!) растает так и так, и
Ерунда, махнул рукой мужчина. Вот увидите, не растает. Садитесь скорее, такую окрошку нужно обязательно есть холодной.
* * *
Окрошка оказалась поистине божественной, если, конечно, это слово вообще допустимо в данном случае. Она съела одну тарелку, а вот мужчина скромничать не стал. Доев первую порцию, он тут же положил себе вторую. Впрочем, про салат он тоже не забыл.
Рекомендую, промямлил он с набитым ртом. Пряная руккола и цветы настурции. С соусом из зеленого сыра замечательно.
Оказалось и вправду замечательно, но она съела совсем немногопосле холодной окрошки ей захотелось чего-то горячего.
А горячим оказалось прекрасное мясо, медальоны из вырезки, с запеченными на углях овощами. Отдали должное мясу, потом сделали перерыв на компот, а потом настала очередь мороженогопломбир в металлических вазочках, посыпанный грецкими орехами и политый шоколадным соусом.
Шикарно, констатировал мужчина. Просто, со вкусом, добротно, и, главное, без всех этих лишних изысков.
Не очень понимаю, призналась она.
Омары, устрицы, каракатицы, всякая экзотическая рыба или живность, в тысяче соусов и с несъедобным гарниром, он поморщился. Я, знаете ли, в еде непритязателен. Но еда должна быть комфортной, если вы понимаете, о чем я. У любой расы, у любого вида есть комфортная еда и есть некомфортная. Ваше угощение было выше всяческих похвал.
Но я ничего не делала, она пожала плечами. Еда просто была в шкафчике почему-то.
Ну да, кивнул он. Еда была в шкафчике. В вашем доме. В вашей кухне. На вашей земле. Следовательно, она ваша. Так что большое спасибо за угощение.
Пожалуйста, отозвалась она неуверенно. Давайте тарелки, я помою.
Просто поставьте в раковину, велел он. И вам не кажется, что мы о чем-то забыли? Простите, я вас торопил, так что это целиком и полностью моя вина.
А почему вы торопили меня?
Проголодался, усмехнулся он. Нет, правда. Ужасно проголодался. Впрочем, неважно.
И о чем же мы забыли? она собрала тарелки, поставила в раковину. Неуверенно тронула кран, повернулаиз крана полилась теплая вода. Посуду можно и потом помыть, подумалось ей, подождет. Она закрыла кран, и снова села за стол напротив мужчины.
Мы забыли познакомиться, объяснил мужчина. С кого начнем? С вас, или с меня?
Давайте с вас, попросила она. Кто вы, и как вас зовут?
Меня зовут Таенн, а вот кто яобъяснить сейчас будет довольно сложно, он откинулся на спинку стула, вздохнул.
Судя по одежде, вы священник, заметила она.
Никогда не судите по одежде, посоветовал он. Карнавальный костюм обманчив. Помните об этом.
Но кто же вы?
В некотором смысле, думаю, будет допустимо назвать меня сопровождающим, он нахмурился. Да, пожалуй, это самое подходящее понятие. Учительзвучит слишком пафосно и надменно, проводникслишком поверхностно и неполно, хранительбудет просто откровенной ложью, а наставники слишком близко к учителю, и слишком далеко от истины. Так что я скромный сопровождающий для юной леди, и не более того. Я ответил?
Да, секунду поколебавшись, кивнула она. Наверное.
Что ж, теперь моя очередь спрашивать юную леди. Как вас зовут, милая девушка?
Я я, кажется, не знаю, она растерялась уже окончательно. Я не помню.
Давайте вспоминать вместе, тут же предложил он. Хотите, я буду называть имена, а вывыбирать те, что будут похожими?
Она с явным облегчением вздохнула.
Давайте.
Приступим. Итак ммм Фекла?
Что?..
Фекла. Старинное, красивое имя, исконно русс
Нет. Точно, нет. Можно дальше?
Дэбора?
Она прыснула.
Марсия?
Ну хоть не Пенелопа, она захихикала.
Как раз хотел предложить Ладно, значит, не она. Айсидора?
Нет. Хотя это «а» вначале, она задумалась. Вроде бы оно есть. Какая-то гласная буква. Пусть будет «а».
А вторая буква устраивает?
«Й»? она задумалась. Самое странно, что да. Я не уверена, но
Пока оставим ее, пусть будет, смилостивился Таенн. Значит, «ай». Айгюль? Аймагамба? Айболит? Айнэнэ?
Не нет, она вытерла выступившие от смеха слёзы тыльной стороной ладони. Сейчас третья буква«р». Это я точно вспомнил.
«Айр», Таенн прищурился. Айрон мейден?
Айрон? вдруг переспросила она. Нет. Не «айрон». «Айрин»! Точно! И ударение на «и», на второй слог!
Точно? Таенн испытующе глянул на нее. Она закивала.
Точно! Ну или почти точно. Хотя вроде бы оно, а вроде бы и нет. Пусть будет оно, хорошо?
Замечательно, одобрил Таенн. Итак, рад с вами познакомиться Айрин. Красивое имя.
Я не совсем уверена, что оно моё, призналась она. Но похоже. Очень похоже. Это плохо, что я не могу точно вспомнить?
Нет, он отрицательно покачал головой и улыбнулся. Ничего плохого. Имя вообще вещь весьма условная, поэтому главное в немчтобы оно нравилось. Вам нравится?
Да. По-моему, хорошее имя. Пусть оно будет моё, можно?
Никаких вопросов, кивнул он. Итак, Айрин. Отлично. А кто вы?
Этот вопрос застал ее врасплох. С минуту она сидела, соображая, потом неуверенно ответила:
Не знаю. Вы говорите про мою профессию? Или про что-то еще?
Вы помните, что вы делали? спросил он серьезно. Не обязательно профессию. Вы помните ваше главное дело, которое вы делали долго-долго, и которое вам нравилось так, что вы без него жить не могли? Хотя бы отголосок, хотя бы тень?
Ждала, уверенно ответила она. Вот что я делала. Ждала, и, кажется, что-то записывала. Много, и очень долго. Это важно?
Конечно. Вы не помните, что именно вы записывали?
Жизнь. Только не свою.
А чью?
Не помню, она расстроилась. Что важно это было, помню. А чью именно черт, что же такое у меня с головой сегодня? рассердилась Айрин на себя. Как решето!
Ничего страшного, это пройдет, со временем. А так судя по тому, что вы рассказали, вас можно назвать летописцем и как бы правильно обозначить ваше длительное ожидание, Таенн потер переносицу. А чего именно вы ждали, не помните?
Не «чего», тут же поправила она. «Кого».
Дождались?
И да, и нет, она снова растерялась. Так что на счет ожидания?
Пророк. Вестник. Вы ведь ждали не для себя, так? Вы просто ждали какого-то события?
Нет, отчасти я ждала для себя, призналась Айрин после почти минутного молчания. Хотя я не могу понять, чтобы бы мне дало это это событие.
Богатство? Признание? Почет?
Нет, нет, нет, она замотала головой. Ничего из этого. Эти «кто» не дали бы мне ничего такого, да я и не хотела.
Те, которых вы ждали?
Ну да.
Тогда со статусом сложно, Таенн задумался. Пусть пока что будет летописец. Сойдет?
Сойдет, она кивнула с явным облегчением.
Это надо отметить, Таенн встал. А ну-ка, давайте проверим вон тот шкафчик. Кажется, там есть кое-что покрепче компота.
* * *
Вино они решили пить на террасе, примыкающей к кухнетам нашелся еще один шкафчик, в котором обнаружились хрустальные фужеры с тонкими ножками, большая, пузатая бутылка вина, лед, и тарелка с фруктами. В самый раз под белое сухое вино с тонким мускатным ароматом, оказавшееся в бутылке.
Итак, за Айрин, вновь обретшую имя и призвание, возвестил Таенн, поднимая бокал. За чудесную хозяйку одного из уютнейших домов, в которых мне приходилось бывать!
Она улыбалась в ответ, рассматривая сквозь прозрачные стенки бокала резную виноградную листву. Сейчас ей было легко и спокойно. И всё нравилось. Вообще всёи этот дом, и обед, который они только что съели, и это вино, и тонкая коричневая сигарета с медовым запахом, которая невесть как очутилась у нее в пальцах, и вино в бокале, и легкий запах груш и персиков
не смутило, что на улицах нет ни души?
Смутило. Но мне показалось, что, наверное, слишком жарко, и все сидят по домам.
Это не совсем так, но, поверьте, сегодня спутники нам без надобности, заметил Таенн, разливая следующую порцию вина по бокалам. Всему своё время. Сегодня вам стоит немножко осмотреться и чуть-чуть привыкнуть. Вы ведь только приехали, вам все в новинку и всё в диковинку.
Если бы я еще знала, куда я приехала, заметила она.
О, это прекрасное место, заверил Таенн. Вам понравится, Айрин. Уверяю вас, такое место просто не может не понравиться. Наш городок тянется вдоль побережья далеко-далеко, тут прекрасные пляжи, на любой вкус, всегда теплая водичка, никаких комаров, никаких медуз. Чудные пейзажи, горы, старинные дома, типа вашего. Набережная по вечерам просто волшебное место, завтра вы сумеете в этом убедиться.
А почему не сегодня?
Потому что сегодня вам нужно будет отдохнуть.
А если я хочу на море? она нахмурилась. Я правильно поняла? Здесь есть море?
Есть, покивал Таенн. И еще какое. Вы хотите сходить искупаться?
Да. Очень, призналась она.
Тогда переодевайтесь и пойдемте, предложил он. Но с одним условием. Мы не будем там задерживаться. Вам нужно вернуться домой до темноты, и лечь спать пораньше. Чтобы получше отдохнуть. Вы ведь хорошая девочка, сударыня, правда? Вы послушаетесь старого сопровождающего?
Ну ладно, она пожала плечами. Хорошо.
* * *
На втором этаже в простенке висело зеркало, тусклое, облупившееся от старости, в тяжелой деревянной раме. Она стояла сейчас напротив своего отражения и удивленно глядела на негоа отражение точно так же глядело на неё. Недоверчиво, чуть испуганно, с сомнением.
Девушке по ту сторону зеркального стекла было едва за двадцать. Правильные черты лица, темные глаза, чуть вздернутый нос. Волосы каштановые, прямые, довольно длинныеоказывается, они собраны в хвост, перехваченный заколкой. Странно, что она не поняла этого раньше. Кожа светлая, не обгореть бы случайно, на улице же солнечно. Больше всего ей понравились собственные ресницы. Густые, пушистые, никакой туши не надо. И глаза из-за них выглядят больше, чем на самом деле. Симпатичная девушка. Она облегченно вздохнула. Не красавица, но вовсе и не уродинапочему-то, заметив зеркало, она испугалась, что увидит в нем что-то что-то плохое и неправильное. Оказывается, все не так уж плохо. Она снова посмотрела на себя.
Одежда оказалась совсем простенькой. Маечка с короткими рукавами, и шорты длиной чуть выше колен. Маечка светло-салатовая, шорты темно-синие. И тапочки. Те самые тапочки, которые успели запылиться, пока шли к дому.
Айрин прошептала она отражению. Интересно, Айрин, а есть ли у нас какая-нибудь еще одежда? И купальник! Как же мы с тобой забыли про купальник?
Свою комнату она опознала сразупервая дверь направо по коридору. С коридором пока что было разбираться недосуг, поэтому Айрин толкнула дверь и вошла.
Мило.
Очень мило.
Просторная квадратная комната, уютная, какая-то очень мирная и спокойная. Стены обшиты тканевыми панелями неярких оттенков, снизудерево, всё то же старое дерево, коего в доме имелось в избытке. На полу ковер с низким ворсом, тоже неяркий, словно бы полинялый. Большое трехстворчатое окно, обрамленное тяжелыми темными шторами, выходящее в сад; у дальней стены широкая двуспальная кровать и туалетный столик. Возле окнаписьменный стол, совершенно пустой, рядом с ним пара стульев. А прямо у двери как раз и находится искомое: огромный платяной шкаф. Ну-ка
Дверца протестующее скрипнула и распахнуласьна полках в шкафу оказалось полно одежды, самой разной. Полная полка свитеров, полная полка маек, еще и еще полкикаждая под свой вид вещей. За второй дверцей обнаружились вешалки с платьями, тоже на любое настроение и погоду. За третьей дверцей она нашла куртки, плащи, корзину с зонтиками, а внизуровные ряды обуви.
Но где же купальники?
Купальники обнаружились на самой верхней полке отделения, их было больше десятка. Она, поколебавшись, выбрала самый скромныйчерный, закрытый, с двумя белыми вставками; скинула шорты и майку, надела. Купальник сел идеально. Так, теперь надо трусики и лифчик на смену, и платье, чтобы удобнее было переодеться на пляже. И сумку! Обязательно надо пляжную сумку. И босоножки. И полотенце. И, пожалуй, шляпу
* * *
Когда она спустилась, наконец, вниз, Таенн коротко, но очень выразительно глянул на нееАйрин почувствовала, что лицо заливает краска. От стыда. Но с другой стороны она же не виновата, ей просто хотелось
Я понимаю, что хочется хорошо выглядеть, но у нас действительно мало времени, Таенн покачал головой. Уже четыре. Даже половина пятого. Пока дойдем туда, пока вы искупаетесь, пока обратно
Я Таенн, простите, пожалуйста, пролепетала она. Если так получается, то, может, вообще никуда не идти? Вы расстроились.
Я не расстроился, я слегка нервничаю, потому что нам нельзя сегодня опаздывать, Таенн выпрямился. Идемте. Идемте, живеев семь мы должны быть уже дома.
Но почему? не поняла она.
Потому что так нужно. Вы потом поймете, сейчас я всё равно не сумею вам ничего объяснить. Идемте, идемте! Чем быстрее дойдем, тем дольше вы сможете пробыть на море.
* * *
После его слов Айрин ожидала, что дорога займет много времени, но это оказалось вовсе не так. Пройдя пару поворотов, они по всё таким же улицам, выложенным плитняком, выбрались на Центральную аллеюпо крайней мере, Таенн назвал это место именно так. Да, это действительно была аллея, по сторонам этой аллеи росли высокие туи, а в центре, на газоне, Айрин успела заметить какие-то статуи, вроде бы греческие, но в то же времяна греческие они были не совсем похожи. Рассмотреть аллею повнимательнее Таенн не позволил: он едва ли не за руку поволок Айрин дальше, в середине аллеи они свернули, и попали на лестницу, длинную, широкую, сделанную из вытертого до блеска светлого камня.
Море, зачарованно прошептала Айрин, останавливаясь. Это же море, Таенн!
Ну да, рассеянно отозвался он. Ну, море. И что?
Как тут красиво! она с восхищением смотрела вниз, на тающую в дымке водную гладь. Просто потрясающе красиво!..
Таенн обреченно вздохнул: он понял, что убеждать Айрин поскорее спустить вниздело совершенно безнадежное. Несколько минут она стояла, оглядываясь, но потом и сама, кажется, сообразила, что, стоя здесь, она до моря никогда не дойдет.
Идемте, произнесла она. Действительно, время же.
Ну слава мирозданию, пробормотал Таенн. Ну наконец-то.
Спуск занял минуты три, лестница петляла между деревьямивсе тот же можжевельники белыми, поросшими мхом скалами. Еще поворот, ещеи вот, наконец, лестница закончилась, и они очутились на неширокой дорожке, тоже идущей вниз.
Почти пришли, сообщил Таенн. Сейчас выйдем на набережную.
* * *
Набережная выглядела обжитой и уютной, самым странным было то, что на ней сейчас не наблюдалось ни единой живой души. Везде было пусто: и в маленьких кафе с накрытыми столами, и в лавчонках, торговавших какой-то ерундой; вдоль невысокой каменной стены стоял ряд пустых зеленых шезлонгов, у воды шезлонги оказались белые, под белыми же легкими зонтиками. И никого. Ни продавцов в лавочках, ни посетителей в кафе. Создавалось ощущение, что люди тут только что былино кто-то взмахнул волшебной палочкой, и они исчезли, разом, мгновенно.
Почему никого нет? спросила Айрин, останавливаясь. На секунду ей стало не по себе. Таенн! Почему тут никого нет?
Пока что не могу объяснить, пожал плечами тот. Повторяю: вы не поймете. Айрин, вы хотели купаться? Тогда купайтесь. Но быстро, и сразу обратно. Я не шучу.
Это приказ? с вызовом спросила она.
Да, жестко отрезал Таенн. Это именно что приказ. Айрин, я не злой и не поганец, как вы сейчас подумали. Поверьте, это действительно необходимо. Правда.
Ладно, она сдалась. Куда можно положить вещи?
На любой шезлонг, это не имеет значения.
Как только вода коснулась ее босой ступни, все мысли словно куда-то пропали, а остался лишь восторг, детский, наивный, ничем не омраченныйвосторг, который можно испытать очень и очень редко. Море!!! Как хорошо!!! Как чудесно!!! Теплая вода, словно ласковые руки, обнимающая тело, стая крошечных рыбок, испуганно метнувшихся куда-то в сторону, когда она оттолкнулась ногой от дна, давно позабытый вкус соли на губах, мириады крошечных зеркальных брызг, взлетевших в небоона подхватила воду рукой, и подбросила ее к солнцу, чтобы загадать желание, ведь когда приезжаешь на море, надо обязательно, первый раз купаясь, загадать желание А потом было незабываемое ощущение полета, ведь это, наверное, похожекогда плывешь в теплой прозрачной воде, и когда летишь.