Ну, если честно, я
Просто я не такая эмоциональная, как ты. Я все-таки из рода Юлиев. В моих жилах струится ледяная кровь, произносит она, не давая мне вставить ни слова. И будь добр, не проси меня стать другой, потому что тебе хочется получить мое одобрение. Ни тебе, ни мне не стоит опускаться до этого.
Ты никогда не была такой бесчувственной, какой притворяешься, все же говорю я.
Я жила на этом свете задолго до того, как в моей жизни появился ты. Что ты обо мне знаешь? Я дочь своей матери.
Ты гораздо больше
Как скажешь, дорогой.
Она ведет себя естественно, не пытается манипулировать. Мустанг всегда играет тонко, улавливает малейшие изменения настроения, а Виктра рубит сплеча. Перед триумфом она позволила себе смягчиться, опустила забрало, но теперь все надо начинать сначала. Она держится так же отчужденно, как и в нашу первую встречу. Чем дольше мы говорим, тем больше седых волос в золотистой копне бросается мне в глаза. У Виктры впалые щеки. Правая рука судорожно комкает простыни.
Я понимаю, почему ты лгал мне, Дэрроу, и уважаю твое решение, но никак не могу понять одного: почему ты решил спасти меня в Аттике? Жалость? Тактический ход?
Потому что ты моя подруга.
Ой, ну перестань
Я бы лучше умер, пытаясь вытащить тебя из тюрьмы, чем позволил бы тебе сгнить там. Тригг, кстати, и правда погиб за тебя.
Тригг?
Один из серых, с которыми я пришел к тебе в камеру. Втораяего сестра.
А я не просила меня спасать! грубо бросает она, пытаясь убедить себя в том, что невиновна в смерти Тригга, и отводит глаза. Знаешь, Антония думала, что мы с тобой любовники, показала мне работу ваятелей. Дразнила меня, думала, что я испытаю отвращение, когда узнаю, кто ты на самом деле. Когда увижу, каким ты был, и пойму, что все это время ты мне лгал.
И ей это удалось?
Какая мне разница, кем ты был? криво усмехается Виктра. Я сужу о людях по их делам и по правдивости их слов. Если бы ты рассказал мне правду, то ничего бы не изменилось. Я бы не пожалела ни о едином своем поступке. Я бы защищала тебя, как и раньше, говорит она с такой болью во взгляде, что я верю ей. Почему ты молчал?
Потому что боялся.
Но Виргинии ты сказал, спорим?
Да, это так.
Почему? Почему ей, а не мне? Мне кажется, я заслужила то, чтобы знать правду.
Не знаю.
Не знаешь? Так я тебе скажу! Потому что ты лжец! Тогда, в коридоре, ты сказал, что не считаешь меня плохой, но в глубине души ты именно так и думаешь! Ты никогда не доверял мне!
Да, не доверял, соглашаюсь я. И жестоко ошибался. За эту ошибку многие мои друзья заплатили жизнью. Наедине с этим чувством вины я провел девять месяцев в каменном мешке, говорю я и по взгляду Виктры понимаю: она не знает, что делал со мной Шакал. Но сейчас жизнь дает мне второй шанс, и я не могу упустить его! Я желаю загладить свою вину перед тобой! Я обязан тебе жизнью и хочу поступить справедливо. А еще прошу тебя присоединиться к нам.
К вам? рассмеявшись, спрашивает она. К Сынам Ареса?!
Да.
Ты серьезно? снова смеется она, но я знаю, что это просто механизм психологической защиты. Нет, дорогой, я не самоубийца!
Виктра! Мира, каким ты его помнишь, больше нет. Его украла у тебя твоя сестра. Твоя мать и ее друзья стерты с лица земли. Твой дом ополчился против тебя, ты стала изгоем среди собственного народа. Вот в чем главная проблема Сообщества: оно пожирает само себя! Настраивает вас друг против друга! На самом деле тебе просто некуда идти
А ты умеешь поднять девушке настроение!
Я хочу дать тебе семью, в которой никто никогда не ударит тебя ножом в спину! Дать жизнь, наполненную смыслом! Я знаю, что ты хороший человек, и можешь сколько угодно смеяться надо мной, но я в тебя верю! Однако все мои желания, мои мечтыэто все не важно. Главноечего хочешь ты сама
Чего я хочу? внимательно смотрит она на меня.
Если желаешь уйти отсюдапожалуйста. Хочешь остаться в этой постелина здоровье. Только скажи, и я все устрою. Я многим тебе обязан и помню об этом.
Мне плевать на ваше восстание, немного подумав, роняет она. Плевать на твою умершую жену, на обретение семьи или смысла жизни. Я мечтаю снова научиться засыпать без уймы лекарств, Дэрроу! И видеть сны! Хочу забыть дыру в виске матери, ее пустые глаза и судорожно сжавшиеся пальцы! Хочу забыть смех Адриуса! А потом сполна отплатить Антонии и Адриусу за радушный прием! Я буду стоять над ними и этим засранцем Роком и смотреть, как они рыдают и просят поскорее убить их, а потом прикажу выколоть им глаза и залить в глазницы расплавленное золото! Пусть орут и корчатся от боли, мочатся под себя и умоляют простить их за то, что им пришла в голову мысль посадить Виктру Юлию в чертову клетку! Я жажду мести! хищно улыбаясь, завершает она.
Месть не сможет заполнить пустоту в душе, возражаю я.
А у меня не осталось души!
Я знаю, что это неправда. Душа у нее есть, уверен. Но мне лучше, чем кому-либо другому, известно, что раны лечит только время. Мне себя-то с трудом удалось подлатать, а ведь вся моя семья невредима и рядом со мной.
Если ты этого хочешь, то так тому и быть. Через три дня сюда приедет ваятель, превративший меня в золотого. Он снова сделает нас такими, как раньше. Вылечит твой позвоночник, будешь ходить.
И ты доверяешь мне, прищурившись, спрашивает она, несмотря на то что тебе дорого обошлось доверие?
Беру магнитный ключ, который дали мне Сыны, охраняющие палату, и вставляю его в наручники. Снимаю блокировку со всех браслетов, освобождаю ноги и руки.
Ты глупее, чем я думала, произносит Виктра.
Может, ты и не веришь в победу нашего восстания, но я видел, как изменился Тактус перед тем, как Лорн лишил его будущего. Рагнар сбросил с себя оковы и стремится к своей цели. Севро превращается из мальчишки в мужчину. Ощущаю перемены и в себе самом. Я искренне верю, что мы можем выбирать, кем станем в этой жизни, ничто не предопределено. Ты научила меня преданностибольше, чем Мустанг, больше, чем Рок, и поэтому я верю в тебя, Виктра! Верю, как в никого другого! искренне говорю я и протягиваю ей руку. Стань членом моей семьи, и я никогда не предам тебя! Никогда не обману! Я буду твоим братом до конца жизни!
Ошеломленная тем, с какой страстью я говорю, снежная королева удивленно смотрит на меня. Стены, которые она возвела вокруг себя, рушатся. В иной жизни мы могли бы быть вместе. Возможно, между нами разгорелся бы огонь любви, как это случилось у меня с Виргинией, с Эо. Возможно, но уже не в этой жизни.
Виктра не смягчается. Не начинает рыдать. В ней продолжает бушевать ярость. Ее сердце окутано холодной ненавистью, его остудили предательство, разочарование и потери, но на долю секунды Виктра словно освобождается из ледяного плена и уверенно берет мою руку в свою. У меня появляется надежда.
Добро пожаловать к Сынам Ареса!
Часть IIЯрость
Происходит эскалация дерьма.
13Упыри
Как же, наверное, бесит, когда от тебя что-то скрывают! бормочет Виктра, помогая мне надеть веса на штангу.
Я собираюсь делать жим лежа. Между каменных стен спортивного зала гулко бьется эхо. В зале ничего лишнего, только самое необходимое. Металлические штанги и гантели. Резиновые шины. Скакалки. Месяцы моего пота.
Разве они не знают, кто ты такая? спрашиваю я, садясь.
Ой, да перестань! Это же ты создал упырей! Разве они тебя не послушаются? спрашивает Виктра, спихивая меня со скамьи, ложится спиной на мягкую поверхность и берется за штангу.
Я снимаю несколько дисков, но она награждает меня таким сердитым взглядом, что я тут же надеваю их обратно.
Вообще-то, не обязаны, отвечаю я.
Да ладно! Слушай, я, вообще-то, серьезно: что надо сделать девушке, чтобы получить волчью шкуру? спрашивает она, рывком поднимает штангу и начинает делать жим за жимом, выталкивая вверх больше трехсот килограммов. На позапрошлой миссии я продырявила башку легату. Легату! Видела я твоих упырей! Дети, если не считать Рагнара! тяжело дыша, продолжает она. Им нужны ребята посерьезнее, если они и правда надеются одолеть скелетов Адриуса! Или преторов верховной правительницы, добавляет она, стиснув зубы, выполняет упражнение последний раз и без моей помощи кладет штангу на упоры.
Виктра встает перед зеркалом и показывает на свое отражение. Мощное тело, четкие очертания, ничего лишнего. Расправив плечи, она делает несколько шагов, покачивая бедрами, и обиженно заявляет:
Яидеальный с физической точки зрения представитель моей расы, как ни крути! Севрокруглый дурак, если не собирается воспользоваться этим!
Ну не знаю, закатываю глаза я. Может, его смущает твоя неуверенность в себе?
И ты меня тоже бесишь! фыркает Виктра, бросая в меня полотенце. Юпитером клянусь, если он еще раз скажет хоть слово насчет моей «неплодовитости», я ему голову ложкой отрежу! возмущается она, а я изо всех сил пытаюсь не рассмеяться. И ты туда же?!
Ну что ты, госпожа! предупредительно поднимаю я руки, а Виктра инстинктивно следит за моими жестами.
Что дальше? Приседания?
После того как над нами поколдовал Микки, обветшалый спортзал стал нам с Виктрой вторым домом. Через несколько недель реабилитации под строгим надзором ваятеля нервная система Виктры восстановилась, и она заново научилась ходить, а потом мы вдвоем под руководством доктора Вирани стали делать все, чтобы набрать вес. Из дальнего угла зала за нами всегда восторженно наблюдали алые и зеленые. Прошло уже два месяца, но публику до сих пор поражает, сколько могут поднять два химически и генетически усовершенствованных аурея.
Пару недель назад наша репутация пошатнулась. Не сказав ни слова, в зал вошел Рагнар и молча принялся навешивать диски на штангу. Когда места больше не осталось, засранец предложил нам сделать то же самое. Виктра не смогла оторвать штангу от земли, я кое-как дотянул до колен. А потом мы еще час слушали пылкие дифирамбы сотни идиотов, которые Рагнару прохода не давали. Впоследствии я узнал, что дядька Нэрол принимал ставки, на сколько килограммов Рагнар меня переплюнет. Родной дядя поставил против меня! Но на самом деле, что бы там ни говорили остальные, это хороший знак! Народ смекнул, что и золотого можно победить.
С помощью Микки и доктора Вирани мы с Виктрой постепенно, продвигаясь вперед маленькими шажками, обрели контроль над собственным телом и умение здраво рассуждать. Нашей первой миссией стала вылазка за провиантом вместе с Холидей и дюжиной телохранителей. Им поручили обеспечить не столько охрану груза, сколько мою личную неприкосновенность. Упырей среди них не было.
Хочешь попасть в элитный отряд, Жнец, придется потрудиться! Ты уж не подведи нас. Севро похлопал меня по щеке. И Юлия пусть покажет, чего она сто́ит, добавил он, попытался потрепать по щеке и Виктру, но та звонко шлепнула его по ладони, и он отдернул руку.
Десять экспедиций за провиантом, две саботажные миссии и три убийстватолько после этого Севро наконец убедился, что Холидей, Виктра и я готовы приступить к службе в отряде класса Б, бойцов которого называют гадюками. Возглавляет сие подразделение дядька Нэрол, который стал для местных алых практически культовой личностью, героем. Рагнара они вообще считают чуть ли не богом, а вот мой дядя для нихсамый обычный грубоватый старик, который слишком много пьет и курит, но при этом необычайно хорош в военных делах. Его гадюкиразношерстная команда крутых парней, спецы по саботажу и кражам. Около половины гадюк в прошлом проходчики, остальныевыходцы из других низших цветов. Я выполнил вместе с ними три миссии, подрывал армейские бараки и коммуникационные узлы врага, но никак не мог избавиться от ощущения, что мы подобны змее, пожирающей собственный хвост. Каждый взрыв искажается средствами массовой информации Сообщества. С каждым нашим ударомочередным булавочным уколомиз Эгеи в шахты и рабочие поселки Марса посылают новые легионы.
Вижу себя не охотником, а дичью.
Хуже тогочувствую себя террористом. Такое со мной второй раз, с тех пор как я отправился на церемонию на Луне с бомбой на груди. Танцор и Теодора уже давно вынуждают Севро искать союзников. Пытаются преодолеть пропасть между Сынами и остальными группировками. Наконец Севро согласился, хоть и неохотно. Поэтому на этой неделе меня и остальных гадюк послали через тоннели на северный континент, Арабия Терра, где в портовом городе Исмения засел Алый легион. Танцор надеялся, что я, в отличие от Севро, смогу договориться с ними и вывести их из-под контроля Гармони, но вместо союзников мы нашли лишь массовое захоронение. Серый, лежащий в руинах город разбомбили прямо с орбиты. У меня до сих пор стоит перед глазами бледная развороченная масса тел у побережья. По трупам боком пробираются крабы, поедая мертвечину, а одинокая струйка дыма все вьется и вьется, поднимаясь к звездам, словно древнее беззвучное эхо войны. Эта картинка преследует меня, а вот Виктра, похоже, уже выкинула ее из головы и полностью сосредоточилась на тренировке. Точнее, не выкинула, а задвинула в огромную камеру в дальнем уголке сознания, где у нее хранится под замком все зло, которое ей довелось увидеть, вся ее боль. Жаль, что я не похож на свою подругу. Притупились бы страх и острота переживаний, так нет же, не выходит из головы та струйка дыма, и первое, о чем я думаю: дальше будет еще хуже. Будто это дурное предзнаменование, будто Вселенная показывает нам, как выглядит конец света, к которому мы несемся на всех парах.
Уже поздно, зеркала в зале запотели, мы заканчиваем тренировку и идем в душ, мирно беседуя через пластиковую перегородку.
Ну это уже прогресс, улыбаюсь я. По крайней мере, она с тобой разговаривает.
Нет! Твоя мама всегда будет меня ненавидеть! И я ничего не могу с этим сделать!
Попробуй быть с ней повежливее
Я всегда вежлива, обижается Виктра, выключает душ и выходит из кабинки.
Закрыв глаза, намыливаю голову и жду, что Виктра скажет дальше. Она молчит, поэтому я смываю пену и делаю шаг вперед. Понимаю, что произошло нечто непредвиденное, еще до того, как замечаю обнаженную Виктру на полу. Руки и ноги у нее связаны, на голову накинут мешок. Чувствую за спиной какое-то движение, оборачиваюсь и успеваю увидеть через пар душевой полдюжины фигур в плащах. Затем кто-то с нечеловеческой силой бьет меня, обхватывает сзади и зажимает мне руки. Он дышит мне в затылок, и я застываю от ужаса. Шакал нашел нас! Он здесь! Но как это возможно?!
Золотые! кричу я. Золотые!
Я весь мокрый после душа, пол скользкий. Пользуясь этим, выкручиваюсь из хватки противника словно угорь и врезаю ему локтем в лицо. Раздается стон. Пытаюсь вывернуться еще раз, но спотыкаюсь. Падаю на бетонный пол, разбиваю колено, тут же вскакиваю. Еще двое, тоже в плащах, нападают на меня слева. Подныриваю и бью одного плечом под колени. Он перелетает через меняпрямиком в пластиковую перегородку душа. Второго беру за горло, блокирую удар и швыряю врага в потолок. Третий кидается сбоку, хватает меня за ногу, чтобы вывести из равновесия. Я высоко прыгаю, разворачиваюсь в воздухе движением из кравата, смещаю центр тяжести противника и приземляюсь, зажав его голову между бедрами. Остается слегка сжать ноги, и я сломаю ему шею, но тут появляются еще две пары рук, бьют меня в лицо, кто-то цепляется за ноги. Фигуры в плащах дрожат в тумане. Я ору, отбиваюсь, плююсь, но их слишком много, держат крепко, бьют под колени, чтобы я не дергал ногами, и пережимают нервные волокна на плечах, отчего руки словно наливаются свинцом. Потом мне на голову набрасывают мешок, запястья связывают за спиной. Тяжело дыша, я лежу, охваченный ужасом, не в силах пошевелиться.
На колени их! рычит искаженный динамиками голос. На колени их, на хрен!
На хрен?! Сразу сообразив, кто это, я позволяю им поставить меня на колени. С головы снимают мешок. Свет в душевой погашен, на полу стоит несколько десятков свечей, на стенах танцуют тени. Слева от меня разъяренно сверкает глазами Виктра. Из разбитого носа течет кровь. Справа появляется Холидейона в одежде, но тоже связана, ее тащат две фигуры в черном. Серую заставляют встать на колени, и она широко улыбается.
Вокруг нас в заполненной паром душевой маячат десять демоновлица выкрашены черной краской, глаза горят из-под волчьих шкур, свисающих с головы почти до колен. Двое стоят, прислонившись к стене, морщась от боли после моих попыток отбиться. Рядом с Севро возвышается Рагнар, в медвежьей шкуре. Упыри готовы принять в свои ряды новичков и ради этого вырядились на славу.