Рыдания понемногу стихли; боль не отпустила, но притупилась. Теперь с ней можно жить. Как всегда. Только вот До чего же странные эти сны! Чувства, которые он испытывал в своих видениях, были настолько реальны, что он просто физически отдавался им и получал настоящее наслаждение. Говорят, что так не бывает, но снова и снова его грёзы заканчивались мощным оргазмом, и он просыпался совершенно счастливый и несчастный одновременно, и со следами бурной ночи, проведённой по ту сторону реальности. Сегодня всё почему-то закончилось слишком быстро, и он не успел освободиться от любовного напряжения. Теперь, справившись со своей тайной истерикой, он тяжело перевернулся лицом к окну и протянул руку к опущенной шторе. Через несколько мгновений полотнище поползло вверх, и комнату залило неверное, холодное сияние. Лиор просто уставился на него и некоторое время рассматривал его корону, любуясь причудливой игрой оттенков. Вот зелёный цвет это как любимые глаза; и мерцание такое же. Как у кошки, крадущейся в ночи. А это красный цвет его волос, цвет его нежных губ. И цвет его пролитой крови Лиор судорожно вздохнул, стараясь справиться с новым приступом тоски. И, как всегда, он в поисках спасения от боли и ненависти к самому себе положил руку себе на грудь и сжал в пальцах шёлковый мешочек, хранивший заветное сокровище. Помедлил немного, а потом потянул шнурок, и прядь волос любимого легла ему на ладонь. Рубиновый блеск заиграл перед его глазами, и словно тёплая волна прошла сквозь всё его существо. Он на мгновение опустил ресницы и поднёс прядь к губам. Тонкий аромат розы немедленно вскружил ему голову, и мужчиной опять овладело возбуждение. Не в силах больше бороться с желанием, он откинул одеяло и дотронулся до своего вздыбленного ствола. Снова и снова в памяти его всплывали картины, за которые многие готовы были бы умереть. Да и сам он хотел бы этого, но теперь мог только ласкать себя, повторяя имя любимого. Рейза, мой мальчик, желанный мой ангел! О, как хорошо, любимый, то просто чудесно! Ты всегда такой горячий, такой чувственный! Мы ведь сделаем это вместе, правда, милый? В таки моменты он просто сходил с ума, но не только не хотел этого видеть, но и всё больше и больше накручивал себя. «Ещё, ещё; я люблю тебя, Рейза!» Через несколько минут тёплые жемчужные капли расплескались по его рукам и животу, и он, хрипло, загнанно дыша, раскинулся на тощем тюфяке гостиничной постели. Даже так хорошо, один на один с видениями! «Но ведь я чувствую тебя, любимый; разве ты меня покинул?! Нет, ты со мной! Ты всегда будешь со мной!» Он, не открывая затуманенных нежностью глаз, медленно провёл рукой по своему телу, и за его пальцами протянулась влажная дорожка. Он не заметил этого, и коснулся кончиков губами. Лёгкий привкус горечи на мгновение смутил его, но он тут же отбросил ложный стыд. Кто бы посмел осудить его слабость? Только тот, кто никогда не знал настоящего желания любви, но до этих ущербных завистников ему дела не было. Он бледно улыбнулся прекрасному видению, что всё ещё скользило под его опущенными веками, и вновь вдохнул тонкий аромат благовоний, что всё ещё хранила шёлковая рубиновая прядь волос. «Этого у меня никто не отнимет» подумалось ему, и он наконец-то открыл глаза. До утра было ещё очень далеко, но Лиор знал, что его ночь закончилась. Больше ему не уснуть сегодня. Да и завтра он вряд ли осмелится спать. Сейчас, когда чувства немного успокоились, он уже мог признаться себе, что просто боится засыпать в такие ночи. Страшно увидеть этот сон и снова пережить боль утраты и отчаянье. Страшно не пережить этого наваждения ещё хоть раз и, каждый раз просыпаясь, снова и снова тщетно умолять Рейзу прийти к нему Страшно не спать, а просыпаться. Рейза вообще часто снился ему. Но обычно это были обрывки его собственных мыслей и воспоминаний, кошмары почти всегда. Лиор столько раз в своих видениях успевал заслонить любимого своим телом от пули одержимого убийцы, что, проснувшись, чувствовал острую боль в животе. Но эта боль не пугала его. А вот то, что он переживал сейчас, действительно было невыносимо. Почему же эти сны так реальны? И пробуждение от этого втрое тяжелее он снова и снова терял любимого! Лучше вообще не спать! Но если в ночи полярных бурь он не будет видеть снов, тогда Рейза не сможет прийти, и не будет любви, не будет запаха роз и жара любимого тела Нет! Даже если расплата так жестока, он не откажется ни от одного мгновения этого тепла! Снова спрятав свой фетиш в мешочек на груди, он поднялся. Привести себя в порядок да спуститься вниз, в общий зал, что ли? Или лучше пойти прогуляться?
На улице было очень холодно, и его тут же пробрало до костей. Правда, с самого момента пробуждения он слегка дрожал от лихорадочного озноба, и лучше было бы остаться у тёплого очага, но стены давили на него. Лиор поплотнее завернулся в одеяло, что прихватил с собой, и, минуту потоптавшись на месте в нерешительности, наконец встряхнулся и двинулся по двору. Куда он и сам того не знал. Просто вокруг здания гостиницы, без всякой цели. Только что бы не спать больше!
Да тут никто, должно быть, не спит подумалось ему. На часах около двух, и нормальные люди должны были уж угомониться и сладко посапывать под одеялами, но большая двухэтажная гостиница гудела, как улей. Лиор бездумно разглядывал огни и прислушивался к голосам. Во многих окнах горел свет, и глухой, неровный гул далёких голосов переполнял старые стены этого пристанища. Все эти путники нашли тут прибежище, но, казалось, в отдыхе не нуждались. Четыре дня как большой караван из торговцев, богатых беженцев и сумрачных личностей, надёжно хранивших свои секреты, прибыл в этот караван сарай, как называли гостиницу местные. Лиор и Амит Рафи присоединились к ним уже больше недели назад Лиор надеялся, что так у них будет больше шансов добраться до Ном Мари. Теперь по одиночке путешествовать опасно: места эти неспокойные, и потому большой, пёстрый и шумный караван в сопровождении вооружённого до зубов конвоя медленно двигался через пустынные земли Аккада, спасаясь от войны и разорения. Поговаривали, что Малликум Саргон верховный правитель города царства Ном Мари очень недолюбливал Сатрапов с севера Аккада, и потому охотно принимал беженцев из этих земель. Богатых беженцев, конечно. И вот все, кто хотел убраться подальше от ужасов войны, объединялись в караваны и неспешно двигались к возможному мирному пристанищу. Конечно, так запросто их никто бы в покое не оставил. Сатрапы не очень-то интересовались делами этих толстосумов они были заняты уничтожением друг друга, но почему бы не поразвлечься заодно, да ещё с каким-никаким прибытком для своей казны? И они либо просто позволяли своим вассалам грабить и уничтожать караваны, либо брали с путников мзду за безопасный проход через их земли. И если мзда была хороша, они даже приставляли к каравану конвой. Десятка два вооружённых до зубов солдат на небольших вездеходах честно охраняли колонну. Они отстреливали одичавших бродяг и грабителей, уничтожали небольшие шайки и даже хорошо организованные летучие отряды мятежников тоже небольшие, конечно. Ещё они наводили порядок внутри самого каравана, и потому странники предпочитали не обращать внимание на причиняемые ими мелкие неприятности: ну малость обчистят кого-нибудь, или слегка изнасилуют главное, в целом довольно спокойно под их охраной. А как только караван добирался до границы владений Сатрапа покровителя, конвой убирался восвояси, и путники договаривались об оплате и сопровождении со следующим хозяином этих мест. Иногда на это требовалось время. Вот и в этот раз о цене пришлось спорить, и потому Сатрап Моав, в чьих пределах они теперь находились, из вредности не торопился пропустить их. Они долго ждали конвоя, но тот запаздывал. Наконец караван прибыл в эту гостиницу для отдыха и встречи с отрядом сопровождения, но вот уже четыре дня как разразилась буря, и теперь ни сами беженцы, ни охрана не могли сдвинуться с места. То есть, охрана застряла в соседнем городе, и путники просто ждали их, играя в карты, пьянствуя и развратничая. Теперь они все одуревали от скуки, и гостиница просто ходуном ходила. Почти никто не спал. Если кто-то и пытался сомкнуть глаза, как Лиор, к примеру, то сон его тут же обманывал: невозможно отдохнуть, когда кругом горланят ошалевшие от бесконечного похода пьяные мужланы. Противно это всё, и Лиор, рассеянно бродивший вокруг дома, глядел с неприязнью на свет, трепещущий в окнах, и старался не думать о том, как долго продлится это мучение. Он просто хотел защитить того единственного, кто был ему дорог. Амит Рафи в последние годы стал не просто его господином, а самым настоящим братом и лучшим другом. Может быть, Амит и смог бы сам спастись от ужасов войны и покинуть эту проклятую часть света, перебравшись в старую Европу, но у Лиора больше ничего и никого в этом мире не осталось, и он полностью посвятил себя названному брату. И как бы там не было, он никому не даст в обиду Амита, но вот только почему надо путешествовать с этим пьяным, диким стадом дебилов?!
Вот я и говорю: нам незачем торчать тут вместе со всеми этими макаками!
Слова эти прозвучали так неожиданно, что Лиор чуть не подпрыгнул от неожиданности. Пальцы его сжали рукоять ножа, мускулы напряглись в боевой готовности, но прежде, чем он кинулся в драку, насмешливый голос дружелюбно и тихо зазвенел совсем близко, и вспыхнули сразу два огонька сигарет.
Ну-ну, не надо на людей кидаться! Я совершенно безобиден, друг мой!
Лиор облегчённо вздохнул и расслабился. Он протянул руку, и Амит а это, конечно, был он, вложил в его пальцы ему одну сигарету. Лиор затянулся, выпустил огромное кольцо дыма и принялся разглядывать его контуры, его таяние и тоненькие сизые следы, что оставил после себя рассеявшийся дымок. В общем, он чувствовал пристальный, тревожный взгляд Амита и просто старался не смотреть ему в лицо. Но нельзя всё время отводить взгляд, и он пробормотал, наполовину в шутку, наполовину всерьёз:
Безобиден, как же! Да лучше самому пойти и повеситься, чем поссориться с таким прелестным созданием, как ты! Сам-то ты веришь в свою шутку?
Ты не справедлив! Я давно уже на стороне хороших парней!
Амит сидел на низкой изгороди, отделявший хозяйственный двор от парадной, то есть гостевой части, и зябко кутался в тонкий плащ. Он протянул Лиору руку, и тот бережно сжал его пальцы в благодарственном жесте. Конечно, отправляясь бродить в ночи, он не думал о том, что застанет здесь друга, но ведь иначе и быть не могло! Плектр, хоть и бывший, всегда чувствовал настроение ближнего своего, и не захотел бы остаться в стороне. «В стороне от чего»? спросил себя Лиор. От его боли? От бесконечной тоски? Или от этой испепеляющей страсти, что сжигала его по ночам во время бурь? Он немного нахмурился:
Может, ты и стал хорошим, но вот подслушивать и подглядывать скверная привычка!
Амит затянулся, и разгоревшийся огонёк сигареты осветил его мягкую улыбку.
Что за глупости ты говоришь? За чем или за кем это я мог бы подглядывать?
Но уж подслушивал мои мысли это точно.
В смысле?
Да на счёт сидеть тут с обнимку с бешенными макаками!
А, ты об этом Просто ты очень громко думал.
???
Лиор от удивления так высоко вскинул брови, что Амит невольно рассмеялся.
Эта твоя мысль о нашем караване была очень резкой и агрессивной, что я не мог её не уловить. Прости!
Может и прощу, посмотрим. Ты только ничего другого ты не слышал, надеюсь?
Амит отбросил докуренную сигарету, и лицо его на мгновение скрылось во мраке. Но он тут же притянул Лиора ближе к себе, и глаза их наконец-то прямо встретились.
Мне даже не надо стараться услышать тебя для того, что бы знать, что происходит с тобой.
И поэтому ты сидишь тут один и мерзнешь?
Лиор распахнул одеяло, в которое кутался, и набросил половину его на плечи друга. Тот с благодарностью принял заботу и прижался лицом к обнажённому плечу Лиора. Несколько секунд они молчали, и мысли их были об одном и том же. Наконец Амит, неуверенно и мягко подбирая слова, спросил:
Как ты? Очень трудно пришлось?
Мужчина неопределённо покачал головой. Он просто не знал, как ответить на этот вопрос. Но Амит и так понял его, и обнял.
Может, хочешь немного выпить? Тогда бы ты смог уснуть
Лиор вздрогнул. Уснуть, и снова пережить всё это?! Нет, ни за что! Пока буря не кончится, он больше в постель не ляжет. И Амит снова почувствовал его настроение, даже не прислушиваясь к мыслям.
Ты ведь должен отдыхать! Хочешь Он немного помедлил, стараясь не волновать и без того смятённого, разбитого усталостью и потрясением друга. Я ведь могу защитить тебя от этих снов, понимаешь?
И тогда он уже никогда не сможет прийти ко мне? Лиор напрягся и попытался высвободиться из объятий Амита, но тот удержал его и ещё крепче прижался к нему. И я никогда не увижу его? Думаешь, я мог бы согласиться на это? Думаешь, я могу снова бросить его? Я уже предал его и сбежал, так лучше мне сдохнуть, чем сделать это снова! Нет, мой милый друг, я хочу этого! Хочу быть с ним, хоть даже это только сон!
Но ты ведь страдаешь!
И поэтому ты сидишь тут на заборе и поджидаешь меня?
Ну как тебе сказать
Ты и правда ждал, что я приду сюда? Ты ведь не случайно здесь? Как ты узнал?
Вместо ответа Амит указал на небо. Сияние заливало своими переливами всю высь над миром, и сам воздух, казалось, тихо гудит от магнитного волнения бури. Это была самая напряжённая ночь из всех последних ночей, и Амит не сомневался, что Лиору именно сегодня мало не покажется. И Лиор неожиданно подумал: а что если его друг все предшествующие ночи не спал, волнуясь за него? А во время прежних бурь? И тогда он тоже не спал, готовясь поддержать его? И сердце его тронула нежность. Он улыбнулся и погладил плечи, спину Амита.
И часто ты так делаешь?
Я просто очень люблю тебя, мой друг! И знаю, как ты переживаешь такие ночи. Я слышу, как ты кричишь во сне, как ходишь потом взад вперёд по комнатам; я слышу и вижу, как душа твоя истекает кровавыми слезами так как же я могу остаться в стороне? И если я могу исцелить тебя, защитить от этих кошмаров то дай мне шанс! Пожалуйста, дорогой мой!
Амит с надеждой поднял лицо к Лиору, и тот мягко и нежно улыбнулся ему, а потом поцеловал его губы. Но в памяти его тут же заскользили такие видения, что он невольно застонал и выпрямился.
Я не могу, прости. Не сегодня
Я понимаю.
Просто я только что держал его в объятиях, ласкал и целовал его. Я любил его, как всегда, и снова потерял И мне и больно, и сладко одновременно. Но я ни за что не пожелаю лишиться этого горького счастья ведь это всё, что у меня осталось! Только эти странные, невероятные сны и твоя дружба, твоя любовь! И поэтому мы сидим сейчас тут с тобой, и мёрзнем. Не пытайся защитить меня от этих видений я хочу, что бы они повторялись снова и снова!
Хорошо, дорогой. Амит скользнул губами по его виску и потрепал его так рано поседевшие волосы. Я просто буду рядом, ладно?
Ладно. Хотя и не представляю себе, чем бы ты мог мне помочь!
Ну я хотя бы могу проследить за тем, что бы ты не выходил из комнаты полуголым! Амит погладил его обнажённые плечи, грудь, потом обнял за талию и снова прижался губами к его коже. Ты вот скажи мне, глупый человек: а почему ты в одних брюках? Где твоя куртка, или хотя бы рубаха?
Только тут до Лиора дошло, что он и правда почти раздет. Действительно, а с какой стати он взял одеяло вместо куртки? Глупо получилось. Вот поэтому они сидят тут вдвоём под одним одеялом, и зубы их уже постукивают от холода. Надо бы пойти и пропустить по стаканчику, как и предлагал Амит.
Идём в общий зал. Давай согреемся и напьёмся до поросячьего визга, а утром завалимся спать!
Так ты думаешь, что мы и завтра не сдвинемся с места? Амит опёрся о протянутую руку Лиора и соскользнул с изгороди. Они медленно двинулись по двору на встречу пьяным огням переполненной гостиницы. Может, нам всё-таки стоит исчезнуть отсюда по-тихому?
Ты это на тему неприятной компании макак?
Да, не нравится мне тут сидеть с ними. Пока местные военачальники как там они называются, забыл
Лугали.
Да, они самые. Так вот пока эти Лугали не договорятся, кто будет нас пасти по дороге, как стадо баранов, мы будем тут прокисать от паршивого вина и ждать, пока перережем от скуки глотки друг другу!
Чтото мне не нравится твоё настроение!
А мне не нравится тащиться с этим идиотским караваном! Зачем это нам вообще? Вдвоём мы двигались бы намного быстрее!
Лиор ответил не сразу. Он был всё еще под впечатлением от своего сна, и, загипнотизированный огнями окон, на мгновение мысленно перенёсся в пурпурный плен шелков, увидел, как блестит пот на горячей коже любимого. Он погрузился пальцами в красную волну его волос и ощутил горьковато сладкий поцелуй
Что? Он должен был спасти Рейзу! Вездеход Барона умчал бы их через пустыню, и они стали бы свободными Ты что-то сказал на счёт вездехода?
Он стряхнул наваждение и взглянул в лицо озабоченного друга. В глазах Амита промелькнули понимание и сострадание, но он тут же постарался скрыть эти чувства. Незачем бередить открытую рану!