Если бы Гера узнал, что Аристарх сотворил с его прежней оболочкой, он взвыл бы от ужаса и закрыл себе глаза лапами. Потому, что тот вывез тело к себе на Химический завод. Под покровом ночи, он спустил его в огромную железнодорожную цистерну, вкопанную в землю. Там плескалась необычайно едкая, отвратительная смесь из отработанных кислот.
- 6 -
Алекс торчал возле особняка Аристарха Лютого вот уже битый час. Что происходило за высоким кирпичным забором оставалось только гадать. Не исключено что, в это самое время, больной на всю голову химик уже разделывал несчастного парня на части.
Представив этот болезненный процесс воочию, Алекс нервно вздохнул и принялся барабанить пальцами по автомобильному рулю. Если Аристарх прикончит тощего представителя нетрадиционно ориентированной молодежи, шеф прикончит Алекса. Или, что значительно хуже, волевым решением изменит его сексуальную ориентацию на противоположную.
Гера все это время лежал на переднем сидении, свернувшись клубком. Он недовольно щурил свой наглые желтые глаза и презрительно поглядывал на двуногого напарника. Наконец, когда ему это надоело, он поднялся, сладко потянулся, продемонстрировав свою огромную розовую пасть с острыми белыми клыками.
Алекс неодобрительно покосился на него.
- Ну, и что ты думаешь по этому поводу? - пробормотал он.
Гера подошел к нему вплотную и передней лапой постучал по циферблату часов на руке Алекса. После этого, выразительно провел лапой поперек горла и картинно вывалил длинный шершавый язык. При этом он еще и умудрился закатить глаза.
- Без тебя знаю, что время уходит! - сердито буркнул Алекс. - Ты и в самом деле думаешь, что Аристарх грохнет парня?
Кот картинно пожал плечами и иронично фыркнул.
Алекс тяжело вздохнул и выбрался из машины. Гера рыжей лисой метнулся вслед за ним.
Подбежав к воротам, он повернул голову и требовательно мяукнул:
- Долго тебя ждать?
На кирпичном столбе, возле калитки торчала кнопка домофона. Алекс нажал на нее и огляделся. С забора на него сумрачно таращился рыбий глаз камеры наблюдения. Алекс зябко поежился. Ощущение было сродни тому, что испытывает инфузория находясь на предметном стекле микроскопа.
Геру, к этому времени, словно ветром сдуло. Хитрый кот, видимо, успел спрятаться под машину. Судя по всему, он не горел желанием продолжить свое знакомство с Аристархом.
- Слушаю вас? - неожиданно раздался из динамика громкий голос.
Алекс от неожиданности шарахнулся в сторону.
Вновь обретя утраченное равновесие, он сказал:
- Я бы хотел поговорить с хозяином дома.
- Слушаю вас? - с нажимом произнес недовольный голос. - Вы тратите мое драгоценное время!
- Я могу войти? - без особой надежды поинтересовался Алекс, продемонстрировав свое удостоверение камере наблюдения.
- Если у вас есть ордер - добро пожаловать! - сварливо ответил домофон. - Если нет - то проваливайте!
- У вас находится молодой человек! - с нажимом произнес Алекс. - Я хотел бы встретиться с ним.
- Прощайте! - произнес домофон и замолчал.
На все попытки Алекса вновь разговорить его, он никак не реагировал. Видимо, Аристарх просто отключил домофон, чтобы нахальный полицейский не изводил его своими звонками.
Алекс вернулся в машину и позвонил своему шефу. Коротко пересказав содержание своего разговора, он добавил что, по всем признакам, разыскиваемый ими серийного маньяк - это и есть Лютый.
- Все твои признаки косвенные! А их к делу не пришьешь! - отчеканил командир. - Злодея нужно брать только с поличным. К твоему сведению, Лютый имеет высокого покровителя в лице хозяина Химического завода, господина Репина.
- Знаю, уже навел справки, - кисло заметил Алекс. - Он, кстати, у него и работает.
- Ни хрена ты не знаешь! - рявкнул шеф. - У этого гребаного олигарха, местного разлива, целая свора свирепых адвокатов. Которые порвут тебя, как тузики грелку, если ты напортачишь!
- Так, я не понял! Мне что сидеть, сложа руки и ждать пока он там парня потрошит или как? - огрызнулся Алекс.
- Сплюнь, а то еще сглазишь! - прикрикнул на него, доведенный до белого каления, руководитель. - И, вообще, у меня очень большие сомнения, что твой Лютый и есть наш Душегуб! Но на всякий случай, учти, если с его гостем, что-нибудь случится, я тебя четвертую!
- Не надо, я сам! - брякнул Алекс.
- Что ты сам? - перегревшимся процессором подвис отец командир.
- Уйду из жизни вышеозначенным способом, - пообещал строптивый подчиненный.
- Все юморишь? - инквизиторским тоном поинтересовался шеф. - Ну-ну!
После этого, решив больше не подвергать свой интеллект сверхнагрузкам, он многообещающе отключился.
Гера, прекрасно расслышал весь разговор от начал до конца. Он обхватил свою большую башку передними лапами и помотал ей, в знак своего восхищения непробиваемой мудростью полицейской логики.
- Да вот так, брат! А, ты как думал? - скрипнул зубами от бессильной злобы Алекс. - Это напоминает мне ловлю крокодила на живца, в жаркой, желтой Африке. Причем нужно ловить так, чтобы и крокодил клюнул, и афроамериканец, то есть, туземец не пострадал!
Гера тоскливо завыл, демонстрируя братскую солидарность с заботами и чаяниями Алекса.
- Спасибо, конечно! Но будет лучше, если ты заткнешься, - досадливо поморщился тот. - Кошачий концерт, даже в исполнении такого большого мастера, как ты - это последнее, что мне сейчас надо.
Гера убавил звук, но еще некоторое время продолжал терзать барабанные перепонки Алекса протестующим утробным урчанием.
Впрочем, это не особенно напрягало его нового друга, который продолжал вслух блистать безупречной логикой:
- Что-то говорит мне, что наш Аристарх отнюдь не маньячина-простофиля. Скорее даже наоборот. Надо его спровоцировать на решительный шаг. В противном случае, завтра утром он выедет из этих ворот вместе с живым и здоровым парнишкой. И предъявить нам ему будет нечего! Гера, в твоих кошачьих мозгах случайно не бродит никакая гениальная идея?
К тому моменту, когда Алекс закончил свой проникновенный монолог, он с удивлением обнаружил, что кот пытается вскарабкаться по кирпичной ограде особняка наверх. Съехав в очередной раз вниз рыжий, повернулся к нему и требовательно мяукнул.
- Понял! - кивнул Алекс и пришел ему на помощь.
Оказавшись на верхушке стены, Гера спрыгнул вниз и исчез на территории особняка.
Алекс поправил кобуру с пистолетом и принялся нервно расхаживать возле ворот. Он решил, что если с котом что-нибудь случится, он, не раздумывая, пристрелит Аристарха за жестокое обращение с животными.
Рыжий отсутствовал уже минут двадцать, когда тишину коттеджного поселка внезапно нарушила сирена полицейской машины.
- Твою мать! Это еще что такое? - удивленно пробормотал Алекс когда из, скрипнувшего тормозами, автомобиля выскочили двое вооруженных автоматами полицейских в камуфляже.
Он поспешно предъявил свое служебное удостоверение, после чего бойцы охраны опустили автоматные стволы вниз.
- Сработала сигнализация, кто-то проник в дом! Это не ваша работа, случайно? - покосился на Алекса старший.
Тот отрицательно покачал головой:
- У меня была пара вопросов к хозяину дома. Но я сам только что подъехал. Позвонил в домофон, но он не отвечает.
- Странно! - пробормотал старший экипажа и принялся названивать по мобильному телефону.
- Кому звонишь? - поинтересовался Алекс.
- Хозяину, но он не отвечает! - проворчал тот. - Не нравится мне все это! Придется зайти и проверять.
Второй отошел к машину и через пару минут вернулся с ключами.
Когда он отпер калитку, наружу выбежал рыжий кот и шмыгнул под машину Алекса.
- Парни, если я пойду с вами, не будете возражать? - спросил Алекс.
- Заходи, если тебе больше заняться нечем! - безразлично пожал плечами старший.
- 7 -
Шершавый шумно поскреб тыльную часть руки, покрытую заскорузлой кожей. Высохшие, ороговевшие чешуйки при этом издали характерный звук, за который он и получил свое прозвище.
Тяжело вздохнув, Шершавый коротко бросил в смартфон:
- Да, слушаю!
- Алло, Виталик? Это тебя Репин беспокоит!
Шершавый тяжело, с ненавистью, засопел в трубку. Он явственно представил себе холеную, гладковыбритую физиономию своего бывшего начальника цеха. За два года, прошедшие с момента катастрофы, тот успел стать полноправным и единовластным хозяином Химического завода. Кроме того он раздобрел и стал прямо-таки лосниться от распирающего его изнутри чувства собственной исключительности и успешности.
- Виталик, ты меня хорошо слышишь? - ласково поинтересовался Юрий Петрович.
- Тебе прекрасно известно, что по твоей милости я уже давно не Виталик, а Шершавый! - зло процедил тот отсутствующими губами.
- Я всегда говорил тебе, что пьянство не доведет до добра. Но ты же упорно не хотел меня слушать, - отечески пожурил его Репин. - Но я, собственно, совсем по другому поводу хотел с тобой побеседовать. Виталик, ты там никак спьяну головушкой приложился обо что-то очень твердое? Что за исковое заявление ты закинул в суд?
- Ну, ты же не хочешь брать меня к себе на завод по-хорошему! Значит, возьмешь по-плохому! - издевательски расхохотался Шершавый.
Неожиданно его смех перешел в хриплый кашель, который ему долго не удавалось унять.
Эту минутную паузу Юрий Петрович использовал для того, чтобы собрать воедино весь запас ненависти и презрения, который у него был в наличии.
- Послушай сюда, ничтожество! - принялся он цедить, капля за каплей, желчь на измученный мозг Шершавого. - Будем считать, что я услышал твои унизительные мольбы о трудоустройстве. Хорошо, я готов взять тебя на работу.
- А не врешь? - недоверчиво спросил Шершавый. - Ты всегда обманываешь, обманешь и на этот раз.
- Нет, на этот раз все будет по-честному, - искреннее заверил его Юрий Петрович с болью в голосе. - И знаешь почему? Да, потому что я возьму тебя в качестве обитателя террариума, где ты будешь изображать человека-крокодила! Надеюсь, я доходчиво излагаю свою точку зрения по поводу перспектив твоего трудоустройства? Если нет, то мне придется изъясняться более прямолинейно. Виталик, твое место в цирке уродов! Но я, к сожалению, не планирую в обозримом будущем размещение на территории завода шапито!
Шершавый напряженно молчал. То, что он только что услышал, не могло относиться к нему. Потому что это было настолько подло и несправедливо, что такого просто не могло быть! С другой стороны Репин сказал, то, что сказал.
Услужливая память тут же выдала несколько подходящих случаю поговорок. "Слово не воробей - вылетит, не поймаешь", "Слово разит острей меча" и "За базар ответишь"! Но все это было не совсем то, что нужно.
Шершавому просто необходимо было что-то сказать, чем-то ответить на уничижительное хамство Репина. На его ничем неприкрытый вызов. Следующая реплика должна была быть его - Шершавого. И прозвучать она должна была мощно и убийственно, в противном случае, лучше было вообще ничего не говорить. Не разевать свою жуткую пасть и тупо молчать в тряпочку. Но это означало бы только одно - что Шершавый ничем не отличается от загнанного в стойло бессловесного скота. Который все безропотно снесет и стерпит.
Можно, конечно, было разразиться визгливой и гневной тирадой, типа, - сам дурак! И до хрипоты доказывать Юрию Петровичу Репину, что он подонок, каких свет не видывал. Но тот и сам прекрасно знал все это, без подсказок какого-то там несчастного урода Шершавого. До которого ему решительно не было никакого дела. Другой вопрос, что Репин никогда, нигде и никому не признается в этом. И себе самому в том числе.
Между тем, пауза затянулась до неприличия долго.
- Ну, что замолчал, язык проглотил? - поинтересовался Юрий Петрович голосом, в котором явственно сквозили издевательские нотки.
- Я убью тебя, подлая тварь! - зарычал Шершавый. - Прямо сейчас приеду к тебе на завод и убью тебя!
- Ой, ой, как страшно! - визгливо расхохотался Репин. - Можешь начинать убивать меня прямо сейчас. Я разрешаю! Более того, чтобы облегчить тебе задачу, я даже специально задержусь на заводе.
Шершавый тяжело сопел в трубку, и благоразумно хранил молчание.
- Что заткнулся, кишка тонка? - провоцировал его на очередной всплеск неконтролируемых эмоций Репин. - Ты полное ничтожество, Виталик, как и всякое быдло, мнящее себя крутым мужиком! До тех самых пор, пока дело не доходит до конкретики. Одно дело воздух угрозами сотрясать, и совсем другое приводить их в исполнение! Тьфу, на тебя, Виталик!
Шершавый отнял вспотевший смартфон от изъеденного кислотой уха. Сказать, что он взбешен, было не сказать ровным счетом ничего. Степень его ярости зашкаливала, а температура перегревшегося мозга вплотную приближалась к точке кипения.
Он еще некоторое время тупо смотрел на смартфон. У него шевельнулось сильное желание со всего маху швырнуть его об стену. И, таким образом, выместить хоть на ком-то свою злость. Но он подавил в себе это чувство. Дрянной китайский аппаратик был здесь совсем не причем. А тот, кто был причем, только что подписал себе смертный приговор.
Для того чтобы добраться до Репина и спросить с него за свою загубленную жизнь, за все унижения, нужно было, чтобы тот, как минимум, оказался в пределах досягаемости. Шершавый еще не знал, что именно сделает с этим низким человеком. Но то, что это будет нечто из ряда вон выходящее и подлинно ужасное он не сомневался ни на мгновение.
Самое простое, что всплывало в его воспаленном воображении - это сделать из Юрия Петровича Репина еще одного Шершавого. Так сказать, по своему образу и подобию. Благо все для этого мероприятия имелось на Химическом заводе в немалых количествах. Оставалось лишь руки приложить.
Но у этой в высшей степени перспективной идеи был один существенный минус. Тот жиртрест в которого, к этому времени, превратился Репин мог просто не выдержать нестерпимой боли от чудовищного ожога кислотой. А в планы Шершавого не входило столь быстро лишиться общества этой знаковой для него фигуры.
- 8 -
Плавное течение мыслей Аристарха нарушил противный прерывистый писк тревожной сигнализации. Бросив быстрый взгляд на монитор, расположенный на стене, он обнаружил, что входная калитка, возле ворот, открыта. Это означало, что кто-то проник на территорию особняка и теперь беспрепятственно двигался в сторону дома.
- Гр-р-р-ебаные гости! - тревожно каркнул Карл и, взмахнув крыльями, уселся на плечо Аристарху.
- Любопытно и за что я плачу такие огромные бобосы за сигнализацию, если каждый лох в погонах может зайти ко мне как к себе домой? - бурчал Аристарх себе под нос, стремительно поднимаясь по каменной лестнице наверх. - Карлуша, и тебе не стыдно? В тебе же полпуда веса! Не хочешь ножками пойти?
- Кар-рлу тр-р-ревожно! - возмутился ворон, но послушно спланировал с плеча хозяина на верхнюю ступеньку лестницы.
Выбравшись на первый этаж, Аристарх подошел к стене и решительно сдвинул в сторону небольшую картину, являвшуюся неплохой копией Модильяни. Его пальцы, с необычайной легкостью, запорхали на открывшейся за ней клавиатурой. Первым делом Аристарх привел в действие замки входной двери и надежно заблокировал ее.
- Тр-р-рик, тр-р-рак! Мы в домике! - иронично прокомментировал Карл.
Прежде чем опустить стальные жалюзи на окна, Аристарх выглянул в ближайшее окно и увидел двух полицейских с автоматами. Судя по нашивкам, это были сотрудники вневедомственной охраны, которые караулили его особняк. Поодаль шел тот самый тип в гражданском, что тыкал ему в камеру наблюдения свое ментовское удостоверение.
Если бы не он, Аристарх без опаски открыл бы дверь и выяснил, с какого такого перепугу охрана решила нанести ему визит? Но присутствие полицейского опера существенно усложнило дело. Не было никакой гарантии, что хитрый мент не привлек этих двоих громил в камуфляже, для того чтобы усыпить бдительность несговорчивого хозяина особняка.
- А пошло оно все в баню! - рассерженно пробормотал Аристарх. - Береженого Бог бережет!
- А небер-р-реженого конвой стер-р-режет! - внес свою лепту ворон.
Между тем, Аристарх с грохотом обрушил бронированные, стальные жалюзи на окна, чтобы исключить возможность использования их в качестве входных дверей. Теперь непрошеные гости могли проникнуть через них, разве что, при помощи гранатомета.
Аристарх через монитор, на который были выведены камеры наружного наблюдения, увидел как троица снаружи, неодобрительно покосилась на предпринимаемые им меры предосторожности. Самый крупный из них поднял к уху телефон и, склонив голову набок, озадаченно уставился на входную дверь дома. Через секунду затрезвонил смартфон Аристарха. Не нужно было обладать большим умом, чтобы догадаться, что полицейский звонит именно ему.
- Алло! Это господин Лютый? - послышался хриплый голос.
- Нет, блин, Мур-р-рзилка! - презрительно каркнул Карл, обладавший чрезвычайно чутким слухом.