Я объяснила, что ваш шеф-редакторчеловек широких демократических взглядов и считает, что юмор необходим для усиления чувства корпоративности
Это точно, старушка у нас юморная, сказал Брат, но тут заговорила японочка.
Извините, Олег, Эрико спрашивает: в этом кабинете работают пишущие корреспонденты?
У-у, да. А что?
Нет, ей просто интересно, где у вас стоят компьютеры.
Чего? Компьютеры? Переведи ей, что компьютеров в редакции нет, и только у меня, как ведущего молодого журналиста, ноутбук. Хотите, покажу?
Демократические колонизаторы одновременно кивнули и оскалились. Брат открыл свой стол, достал предмет всеобщей завистипортативную механическую печатную машинку «Москва-5М», поставил её на стол и снял крышку футляра:
Смотрите, гости дорогие. Рашен ноу-хау: ноутбук без единого гвоздя с механическим приводом!
***
Проводив гостей, Брат вышел на крыльцо администрации. Импозантный Ватсон околачивался в пределах видимости. Закурив, Брат неспешно направился в его сторону.
Ну, как, док, связь? Пишется?
Всё нормально. Качество сам послушай. Ватсон нажал коротко пискнувшую кнопку перемотки и из крошечного динамика раздался чётко различимый голос уборщицы тёти Нины: «На улучшении породы!».
Здорово. И сколько минут вообще пишет?
Тридцать шесть часов непрерывно.
Ёпть!
Ладно, Брат. Ты мне дома что-то сказать хотел, я же видел. Что тебя гложет?
Гложет меня тоска глубокая, это вообще, а в частности с Олежкой непонятки лишают покоя. Полностью.
Как он сюда попал?
Как попал, это тоже. Вопрос в том, откуда?
?!
Понимаешь, Ватсон, в отличие от нас с тобой Олег не служил в Биробиджане и вообще в стройбате. А служил он здесь же, относительно недалеко, и попал к нам в результате какого-то катаклизма. Что-то у него взорвалось, насколько я вчера уразумел. Как это понимать?
С озера дул устойчивый зябкий ветер, Ватсон поправил шляпу и поднял воротник плаща. Об идущем рядом Брате он, казалось, забыл:
Как это понимать, как-это-понимать, как понимать это, на разные лады бубнил он себе под нос. Потом резко остановился. Брат, давай отложим эту тему пока. Через, Ватсон резко вскинул левую руку, посмотрел на циферблат часов, через десять минут Панов будет у редактора. Бодяга у главы уже закончилась, и Словом, как я говорил: Вадим будет тебя убалтывать, потяни время и соглашайся. Так? Ты всё помнишь, о чём говорили?
Ещё бы не помнить.
По Ватсону получалось, что через четыре года, когда нынешний «мэр» будет баллотироваться на второй срок, он ввяжется в абсолютно бесперспективную войну, стараясь этому помешать. К тому времени Ватсон, и так не питавший особо добрых чувств к бывшему милицейскому полковнику, будет знать слишком много. Взятки в перечне стояли где-то на предпоследнем месте и выглядели сущим пустяком. Основное, чем занимался нынешний районный начальник, были наркотики и контрабанда.
Ватсон рассказывал, как на него, Ватсона, в двухтысячном вышли люди и предложили денег на своё издание. Условие одноработать против полковника и не врать. Согласился. Пока деньги были, выпускал газету, резкую, опасную, на грани фола.
Дальшеклассика. Кого-то купили, кого-то убрали, с кем-то договорились.
С Ватсоном договариваться смысла не было. Газету задавили судебными исками, а его даже не убили. Так, покалечили и объяснили, что будет с его женщиной. Женщину пришлось бросить. Холодно, цинично, чтобы не дай бог, ни о чём не догадалась и не вернулась.
Потом, на чистом упрямстве, ещё повыпендривался, где-то публиковался, у кого-то искал правду, пожил в психушке, лишился дома. На фоне старых травм развилась скоротечная онкология. Всё.
«Брат, спросил Ватсон, тебе нужна будет ТАКАЯ жизнь?!»
* * *
Вадим Панов достал сигареты и предложил Брату. Брат закурил свои.
Я рад, Олег, что поговорил с тобой, и ты всё воспринял правильно.
Ладно, Панов. Ты меня не лечи. Давай лучше повторим, что завтра нужно делать.
В редакции наш человек передаст тебе деньги. Никаких кукол, всё настоящее. Средадень приёма по личным вопросам, и тебя мы запишем первым. Зайдёшь к полковнику, главное, будь полностью естественным. Помни, тебе НА САМОМ ДЕЛЕ нужна эта квартира. Ведь дом, в котором ты живёшь, не твой?
Да. Я в нём даже не прописан. Он на Татьяну, мою сестру, оформлен.
Ну вот. В любой момент вернётся она из Гомеля со своими бульбашатами, куда денешься? Ты ведь с полковником после этого о квартире разговаривал?
Да раз десять! Обаятельная улыбка птеродактиля, похлопывание по плечу и «решим обязательно». Достал.
Ничего, на баксы это чмо ведётся, как корюшка на поролон. Заходишь к нему, плачешься на тему, что родственники возвращаются, жить негде. Главное, чтобы он до денег дотронулся. Дальшенаша работа.
В общем, просто. Я понял. Зашёл, сунул голову в петлю, тело вынесли.
Ну что ты городишь? Думаешь, подобная работа проводится впервые? Или ты один такой героический незаменимый?
Да ладно, Вадим. Можно же себе цену набить, правда?
Морду тебе можно набить, обиженно засопел гэбэшник.
Панов, а ты сейчас капитан?
И что?
Полковника посадишь, майора дадут, наверное?
Дадут. Догонят и ещё дадут.
Як тому, что мне-то звания ни к чему, мне бы квартирку, всё-таки, а?
Ну, ты жук! А такого правдолюбца-бессеребренника из себя корчил! Ладно, я думаю, мы решим этот вопрос
Где-то я уже такое слышал, задумчиво протянул Брат.
Вали отсюда, шпана! взорвался Панов. Всёзавтра. Как отработаешь, так и полопаешь.
Пока, капитан. Пойду я. Хотя, Брат остановился, взявшись за ручку двери, это ведь ты в моём кабинете.
Тяжёлый том Ожегова врезался в стену над его головой, и Брат, хохоча, выскочил в коридор.
***
Ватсон стоял на площади напротив администрации, а вокруг него, оседлав «Хонду», нарезал круги Олег.
Ну что, дядя, Брат подошёл и ловко пнул по заднему колесу заходящую на новый круг «Хонду», как племянничек справился с домашним заданием?
Нормально. Ватсон снял и спрятал в карман наушник. Хотя под конец увлёкся немного, мог переиграть.
Рокер этот давно подкатил?
Только что. Возмущён состоянием арсенала. Но в целом, кажется, вполне доволен и что-то задумал, по-моему. Вообще я удивляюсь его лабильности, воспринимает происходящее как игру.
Это правильно. Здесь, если быть серьёзным, раньше времени окажешься в психушке. Кстати, как там, вообще, Ватсон?
Будешь выпендриваться, узнаешь. Олег! Кати к дому да по пути затарься хорошенько. Бабок ещё дать?
Олег отрицательно мотнул головой и поддал газу. Тихо урча, скутер быстро скрылся за ближайшим зданием. Ватсон проводил его взглядом, непонятно о чём вздохнул и сказал:
Ну вот. Пойдём, что ли, коллега?
Глава 7-я
Доброе утро, Олег Викторович. А что это вы на работу вышли? Общайтесь с родственниками, отдыхайте, я же вас отпустила, Тортилла благоухала свежим дезодорантом, щедро вылитым поверх вчерашней синтетической кофточки.
Здрасьте, Валентина Андреевна. А я не на работу. Я к главе. Брат наклонился к Тортилле и, заговорщицки понизив голос, сказал ей на ухоМы договорились обсудить сегодня новые направления в работе районной прессы. Ну и некоторые кадровые перестановки в редакции. Извините, опаздываю, сам ждать не любит.
Брат столкнулся с Тортиллой, выйдя из соседнего кабинета. Там он получил деньги от плоского серого человека, который, казалось, не имел даже тени. Серый, отдавая конверт, произнёс невыразительно и бесцветно: «Встреча через четыре минуты. Будьте естественны и не беспокойтесь. Мы рядом». «Это меня больше всего и беспокоит», брякнул Брат, забрал, не глянув на содержимое, конверт и аккуратно прикрыл за собой дверь.
Третий этаж, по лестнице через ступеньку, «здрасьте» встречным, приёмная. Прямосекретарша Алевтина Георгиевна, тёмная тяжёлая дверь с крупной, под медь, табличкойнаправо. «Вас ждут, товарищ Семёнов», кивок, дверь потянул на себя, вдохнул-выдохнул.
Ну-с, понеслось.
Ватсон напряжённо слушал, прогуливаясь то перед входом в администрацию, то останавливался покурить под окнами кабинета полковника. Пока всё шло нормально. Кажется. Но Ватсона не оставляло ощущение, что он упустил что-то важное. Чего-то не предусмотрел. Не додумал. Достал рацию, ткнул кнопку вызова:
Олег, ты где?
Динамик после паузы прошипел:
Как договаривались, веду наблюдение из своего сектора. Тебя вижу. Ты поменьше суетись, Ватсон. Нервный слишком, ходишь, как маятник. Всё нормально, чёрный ход я тоже вижу, если будут выводить через него, замечу. Ага, машины подъехали. «Волга» гэбэшная, наверное, и «джип», тот, что ты мне вчера показывал, который у дома полковника стоял. Из него сейчас качки высыпались. Три штуки.
Какие качки, Олег, что ты городишь?
Не знаю. Двоих вчера точно видел, с вашим ментом-уродом. Третий, Ватсон, к «волжанке» пошёл. Ё! рация замолчала.
Олег, что там, почему замолчал?
Ватсон Третий с вашим знакомым кренделем беседует.
С кем?!
С Пановым Вадиком.
***
Олег соображал быстро. В разведке по-другому никак. В голове, как муха о стекло, билось не понять где услышанное: «Других не берут в космонавты, других не берут в космонавты» Или там не так пели?
О том, что что-то не так, Олег вполне определённо догадался ещё вчера. Вопросы, которые задавал ему Брат, странные изучающие взгляды, что ловил на себе. Непонятно. Пока Брат и Ватсон возвращались пешочком из редакции, Олег увидел на шкафу в комнате фотоальбом. Оказалосьдембельский. С грустью рассматривал себя в окружении незнакомых людей, выпавшие открытки с видами Биробиджана, читал дембельские пожелания от друзей, которых у него никогда не было. Потом, аккуратно закрыв, положил альбом на место, задвинул его поглубже к стене и пошёл чистить картошку.
В схроне, проверив и почистив мелкашку, Олег пожертвовал двумя патронами. Просто чтобы вспомнить. Винтовка с толстым стволом выплёвывала свинец практически бесшумно, цельтонкая ветка метрах в тридцати после каждого выстрела укорачивалась. Нормально. Сейчас в кармане пятнистой куртки Олега лежала единственная оставшаяся из запасов лимонка. Так, на всякий случай. Олег поудобнее устроился на седушке «Хонды» и завёл двигатель.
* * *
и вся эта моя внешность, поведениеони ничего не значат. Ну, игра у меня такая. А я ведь вам говорил, я прекрасно понимаю, как сложно сейчас хоть что-нибудь сделать, даже вам. Зарплата вон, не от хорошей жизни нам её продуктами дают, да? И потом, сейчас за всё надо платить, это ведь тоже понятно. Надеюсь, с моей маленькой проблемой всё-таки можно что-нибудь будет сделать
Брат положил на полированную крышку стола конверт и подвинул его к сидящему в необъятном кожаном кресле человеку. Тот, ни мало не смущаясь, открыл конверт, достал деньги:
Ну-ну, поглядим, чего это здесь такое положили. Раз, два, три Ух, молодцы. Целая тысяча. Уважают меня, да, Олег Викторович? Да вы присаживайтесь, чего столбом-то. Садись, говорю. Что-нибудь будете? Чай, кофе, водочки?
Тяжёлая дверь открылась, и в кабинет вошёл Панов. За ним тяжело шагнули три качка из личной охраны полковника и проскользнул тот, из кабинета, плоский и серый.
Молодец, Семёнов, одобрительно сказал Вадим и широко дружелюбно улыбнулся. Всё правильно сделал. Но, понимаешь, друг, новые вводные. Операция «Взятка» отменяется. Сегодня приняли такое решение. Только что. Сейчас главноестабильность на всех уровнях, люди, Олежка, устали от потрясений. Квартиры, извини, тебе не видать, но мы сейчас поедем и поговорим немного. Что ты мне вчера плёл о плантациях конопли под Князевкой, якобы они нашему главе принадлежат? Свидетели какие-то Глупости. Вот об этом подробнее и расскажешь.
Короче, господа, давайте вываливайтесь из кабинета. Хозяин встал из-за стола и подошёл к продолжавшему стоять Брату. Эх, жаль работы много. Совещание краевое через сорок минут. Губернатор будет. А то я б с тобой поговорил, сука. И коротко ткнул его пальцем в печень.
Наклонив к плечу массивную голову, с любопытством посмотрел на согнувшегося Брата и обратился к Панову:
Вы его отвезите на озеро, в бухту. И порасспросите подробнее, потом доложите. Идите, ну, а то он мне здесь весь ковёр облюет.
Брат, наконец, смог вобрать в себя немного воздуха, со стоном разогнулся и, криво улыбнувшись, сказал гэбэшнику:
Сволочь ты, капитан Вадим Панов И ты, и этот фашист жирный
Ну ладно, ладно, давай без патетики, Вадим улыбнулся ещё дружелюбнее. Не будем мешать человеку работать. Пойдём, Олег, и очень-очень спокойно. Без твоих клоунских штучек, договорились?
* * *
Ватсон слушал шаги спускающихся по лестнице людей. Всё произошло слишком быстро, он ничего не успел предпринять и даже придумать толковое. Вызвал Олега.
Олег, Брата сдали. Подставили. Значит, так, смотри, куда его повезли. Скорее всего, в бухту. Наблюдай, ни во что не ввязывайся, пока связь будет, обо всём сообщай мне. Я попытаюсь здесь что-нибудь сделать. Приём.
Ты уже попытался Урод. Пошёл ты! Олег отключился.
Ватсон стоял, постукивая тростью о бордюр, потом положил в карман рацию и достал, разглядывая, будто впервые увидел, диктофон. Мимо него быстро проехали две машины: чёрная «волга» с выключенной мигалкой на крыше и тяжёлый джип со служебными номерами.
* * *
Олег посмотрел вслед удаляющимся машинам. Если Брата везут в Лесную бухту, тогда только по военной дороге. Джипяра, тот везде пройдёт, но Брата, он видел, заталкивали в «волгу». У неё посадка низкая, движка дохлая. Да, только по военной. Так. Сколько их? Из джипа выходило трое, один оставался за рулём. Четверо. Панов выходил из волжанки один, вернулся с какой-то бледной немочью в штатском. И с Братом. Ещё водитель. Значит, трое в «волге». Семь. Нормально. Разберёмся. Олег крутанул ручку газа и поехал между домами в сторону недалёкого леса и сопок. К озеру.
* * *
Брату было очень страшно. До жути. Он лихорадочно искал выход и не мог придумать ничего вменяемого. Совсем. Мимо промелькнули последние дома окраин, машину мягко тряхнуло: свернули на грунтовку. На заднем сиденье, слева, сидел крепкий мужик лет за сорок, не обративший на появление Брата в салоне, казалось, никакого внимания. Справа свободно расположился Панов. Серый сел рядом с водителем. Брату не связывали рук и не надевали наручники. К чему?
Вадимка, повернул голову к Панову Брат, сигареткой угости. Я вчера обратил внимание, у тебя «Bleak Captain».
Угостись, внимательный ты мой. Только договоримся, не называй меня Вадимкой. Не люблю.
Значит, замочите меня? Зачем? Смысл?
Фу, ну что за жаргонизмы. «Замочите». Аннулируем. Чтобы не вонял, понятно?
Немного ехали молча.
Вадимка, Брат снова глубоко затянулся, а хочешь, я тебе чего-то покажу? Воротничок курточки моей подними, видишь иголочку со шляпочкой? У тебя по средствам электронного прослушивания, или как это там называется, в училище какая оценка была, а?
Ну-ка, тормози, резко скомандовал Панов водителю. «Волга» остановилась. Сзади взвизгнул тормозами джип. Петрович, бросил мужику, сидевшему у левой дверцы, обыщи этого козла. Неужто я лоханулся? и неуловимым движением ударил Брата костяшкой согнутого указательного пальца куда-то под ухо. Брат обмяк. Это тебе за Вадимку. Ну что там у тебя, Петрович?
Две машины стояли на грунтовой дороге. Слева поросший кустарником овраг и стена монгольского дуба за ним. Справапологая сопочка, покрытая густым молодым осинником. Впереди проглядывала сквозь деревья гладь озера.
***
Ватсон шел, аккуратно ступая и тяжело опираясь на трость. К хорошему привыкаешь быстро, а за это время он успел основательно подзабыть, какая она бываетболь. Скрутило резко, когда он всё ещё стоял у здания администрации и смотрел, как подъезжают, заполняя стоянку служебные автомобили. Что там говорил полковник, краевое совещание с губернатором?
Тротуар свернул к приземистому каменному зданию с узкими окнами, забранными тяжёлой чугунной кованиной. РУЭСрайонный узел электрической связи. Здесь, помимо другого прочего, находился радиоузел. Местных передач, Ватсон помнил, не было уже с год, с тех пор, как в редакции сократили штатную единицу радиокорреспондента. Но передачи государственной станции ещё транслировались. Пластмассовые проводные приёмники