Пока взрослые ставили палатки, Юлька металась, не зная, на что смотреть. Лиственничный лес наверху казался далеким и заманчивым, но лезть туда было строго-настрого запрещено. Юлька не расстраивалась: у нее и так разбегались глаза. Таежный ручей разбивался о красноватые камни обрыва на тонкие нити. Водопад был обрамлен изумрудной порослью мха, в котором яркими костерками дрожали саранки. Подножие скал терялось в зарослях лопуховтаких огромных, что Юлька могла бы встать под ними в полный рост. Ближе к воде тянулась полоса плавникапесок между гигантскими стволами лиственниц, выброшенных на берег штормами, был усеян мелким мусором и длинными полупрозрачными лентами морской капусты. Серебристый от старости и соли, звонкий бурелом сплошь оплели заросли дикого горошкаЮлька немедленно сорвала несколько стручков. Молочные горошины таяли во рту, а девочка уже неслась дальшечерез сузившуюся отливную полосу к свинцовым волнам, оставлявшим на песке языки желтоватой пены. Здесь уже складывали в надувную лодку сети.
Не нравятся мне эти волны, беспокоилась Таисия Михайловна. Может, до завтра отложите?
Ну, мам, разве это волны, улыбался Сергей.
Вот на восточном побережье волны, поддержал Петр Алексеевич, а здесь чепуха, пролив!
Юлька изо всех сил прищурилась. Казалось, что, если смотреть из-под ресниц, можно заметить на горизонте тонкую полоску туманаматерик.
Зря стараешься, проницательно усмехнулся Сергей, отсюда не видать. А мне вот, повернулся он к Таисии Михайловне, не нравятся эти нерпы, он показал на темные головы, торчащие из воды. Тюлени растянулись редкой цепью вдоль берега, карауля идущую на нерест горбушу. Залезут в сетьвыпутывай потом они, между прочим, кусаются!
Он шагнул в воду. Волна с шипением ударилась в сапоги-болотники, откатилась, и легкая лодка запрыгала по воде.
С утра Дмитрий с Сергеем, наскоро перекусив, бросились проверять сети. Юлька одурело тянула чай. Всю ночь ей снилось море. Во сне пролив был совсем узкимрукой подать до материка. Кто-то бродил по пляжу, шуршал вокруг палатки, Юля не знала, было ли это частью сна, или в лагерь и вправду забрел какой-то зверь. Тряхнув головой, она прислушаласьвзрослые обсуждали сегодняшние планы.
Они едут в сторону Маям-Рафа. Там Юльку с Таисией Михайловной высадят, и они пойдут по обрыву к лагерю, отбирая образцы. А Дмитрий и Сергей поедут за мыс, к устью Пильво. Оставят отобранный материал у Маям-Рафа и вернутся в лагерь налегке. Образцы подберут завтравсе равно мимо ехать.
Юльку такой план не вполне устраивал. Здорово, конечно, что не оставят сидеть в лагере. И понятно, что прыгать с набитым камнями рюкзаком по глинистым склонам старушке тяжело, и ей помощница нужнее. Но неясно, почему ей не может помочь Дмитрий. А Юлька, так и быть, помогла бы Сергею.
Она посмотрела на Маям-Раф. В утреннем тумане мыс еще больше походил на гигантского зверяно уже не мирно пьющего, а грозно припавшего к земле. Казалось, он готов перемахнуть через пролив и вонзить когти в материк. Юлька поежилась.
Что, не нравится? спросил Вова, перехватив ее взгляд. Юлька пожала плечами, но водитель не отставал:Тебе говорили, что значитМаям-Раф? Место, где спит демон. Нехорошее место, торжественно и мрачно сообщил он.
Или место, где спит бог, вмешалась Таисия Михайловна. Здесь не видели разницы.
Юлька слушала с приоткрытым ртом, не зная, кому верить.
Или место, где спит медведь, добавил Петр Алексеевич. Божество, Хозяин а рожаодна. Они просто опасались называть медведя медведем. Боялись, что придет.
Вот глупые! засмеялась Юлька.
Не только они. Откуда, по-твоему, «Топтыгин» взялся? насмешливо спросил Юльку водитель. То-то же.
Да и медведь добавил повар. Мед-ведь. Тот, кто ведает медом Иносказание!
Есть еще «Бер» да только это тоже метафора. «Бурый», всего-навсего, добавил Вова.
Юлька ошалело вертела головой.
А как же на самом деле? изумленно спросила она.
А это самая страшная тайна древности! свистящим шепотом ответил Петр Алексеевич и сделал большие глаза. Вокруг захихикали.
Не смешно, вдруг насупился Вова. Люди верили в бога-медведя. Боялись зазвать на землю и так скрывали его истинное имя, что сами в конце концов забыли. Приносили жертвы. Женщины вскармливали медвежат грудью, как маленьких детей! Вова уставился на скривившуюся от смущения Юльку черными круглыми глазами.
Лучше расскажи, что с ним делали потом, проворчал Петр Алексеевич.
И расскажу! распалился водитель. Убивали и съедали.
Зачем?! ахнула Юлька.
Чтобы приблизиться к божеству, объяснила Таисия Михайловна. Хватит забивать ребенку голову, Владимир, строго сказала она. Вы все время рассказываете мрачные сказки. И только потому, что этот мыс неудобно объезжать!
Неудобно! возмущенно фыркнул водитель, но спорить не сталего внимание отвлекли рыбаки, добравшиеся наконец до сетей.
Вода вокруг лодки кипела, в волнах мелькала чья-то пестрая спина. Подбежав поближе, Юлька взвизгнула от восторга: рыбина была огромная, гораздо больше обычной горбуши. С лодки замахали руками, и повар, просияв, бросился к костру. Вскоре он вернулся с увесистой дубинкой в руках.
Калуга! возбужденно воскликнул Петр Алексеевич в ответ на удивленный взгляд Юльки. Уха будетзакачаешься! Только не болтай потом, спохватился он. Положено выпускать
Юлька недоверчиво хихикнула. Лодка приблизилась, и повар побежал навстречу, протягивая дубинку. Юлька, ничего не соображая, бросилась следом, спотыкаясь в прибое. Волна хлынула в сапоги, но девочка уже не ощущала холода. Лишь зайдя в воду по пояс и почувствовав, как течение отрывает ее от дна, Юлька остановилась. Дмитрий подвел лодку к сетям, вновь заметалась в воде рыбина, и Сергей, прицелившись, свирепо обрушил дубинку на хрящеватый нос. Мелькнул судорожно изогнутый хвост, и калуга затихла. Оглушенную рыбину взяли на буксир.
В плавник, в плавник тащите, там разделаем, засуетился Петр Алексеевич, когда калугу вытащили на песок. Мужчины подхватили рыбину за жабры и поволокли к завалам под обрывом. Юлька бежала рядом, с восторгом рассматривая круглоротую усатую морду, длинный нос, шипастые бляшки на спине и боках. Она осторожно прикоснулась пальцем к скользкой рыбьей коже, и в этот момент калуга очнулась.
Широко разинув рот, она забилась, судорожно сжимая жабры. Сергей ринулся было вперед, но Дмитрий вдруг вскрикнул и, бросив рыбину, прижал руку к груди. Зажмурившись, он извергал сквозь стиснутые зубы потоки брани.
В рот пароход! загадочно выразился повар и бросился к начальнику. Таисия Михайловна, наблюдавшая за рыбаками издалека, нырнула в палатку и сразу выскочила с аптечкой в руках.
Сломал, холодно констатировала она, осмотрев палец.
Фигня, прошипел Дмитрий, глядя, как побагровевший и распухший палец скрывается под тугим слоем бинтов.
Петр Алексеич, выдай начальнику спирта, отвернулась Таисия Михайловна. Окинула сердитым взглядом промокшую до плеч, дрожащую от холода Юльку. Кажется, это и называетсямартышничать? А ну марш переодеваться! Еще простуженных здесь не хватало! Сейчас забинтуюи поедем.
Машина резко затормозила, и Юлька, не удержавшись на узкой скамейке, полетела на пол. Послышались взволнованные голоса, Сергей удивленно задрал брови и полез наружу. Юлька выскочила следом, и вздох восторга тут же перешел в испуганный вскрик.
На песке под обрывом лежала туша ларгисеребристая шкура располосована гигантскими когтями, губа страдальчески приподнялась, обнажив зубы. Пропитанный кровью песок еще дымился, отдавая тепло. Девочка жалостно вздохнулатемные глаза тюленя, огромные и влажные, смотрели по-человечески печально. Невдалеке по пляжу прохаживался белоплечий орлан. Вид у него был нетерпеливый.
Здоровый черт, уважительно хмыкнул Дмитрий. Только сейчас Юлька заметила, что песок вокруг ларги сплошь покрыт отпечатками медвежьих лап.
Спугнули, сказал Сергей, до последнего бросать не хотел.
Будто в ответ, сверху посыпался песок и мелкие камешки. Сердито крикнул орлан, широко разевая ярко-желтый клюв, неловким прыжком подвинулся поближе. Таисия Михайловна поежилась.
Ладно, поехали, спохватился Вова.
Погоди, остановил Дмитрий. Хмуро посмотрел на вершину обрыва. Планы меняются. Наших дам одних отпускать нельзя. Сделаем так он уставился в песок, забрал бороду в кулак и задумчиво погудел. Юлька не понимала, почему она смотрит на начальника с такой отчаянной надеждой.
Сделаем так повторил Дмитрий, глядя в землю. Заговорил решительно:Мы с Таисией Михайловной идем от Маям-Рафа к лагерю. Серега с Юлькой едут до Пильво
Сердце вдруг громко стукнуло и замерло, лицо обдало жаром. Юлька отвернулась, злясь и на себя, и на равнодушно кивающего Сергея.
А потом ты, Вова, отвозишь Юлю обратно в лагерь.
Нееет!
Резко защипало в носу, зачесались глаза. Юлька закусила губу, боясь разреветься.
Дядь Дима, ну пожалуйста
Дмитрий, это жестоко, вдруг вмешалась Таисия Михайловна, пусть девочка прогуляется Тем более, насмешливо взглянула на Юльку, что в лагере она не усидит.
Дмитрий снова взялся было за бороду, потом махнул рукой.
Что, Серега, защитишь прекрасную даму? подмигнул он. Сергей усмехнулся, и Юлька вспыхнула. На Сергея она старалась не смотреть. Не поднимая глаз, девочка торопливо забралась в машину и уселась на дальнем краю скамейки, стискивая руки и радуясь полумраку. В голове шумело, и Юлька не слышала, как тихо и тревожно переговариваются мужчины.
Умные люди здесь назад поворачивают, процедил Вова. Под скалами Маям-Рафа след чужой машины описывал петлюздесь развернулись, постояли какое-то время и поехали обратно. Скалистый мыс разрезал пляжнадо было ждать самого низкого отлива, чтобы объехать по воде нагромождение гигантских багровых обломков, сползших с вершины мыса.
Дмитрий и Таисия Михайловна давно превратились в две темные точки на склоне, когда Вова наконец решился, зачем-то потуже затянул на голове бандану и, осторожно газуя, въехал в воду. Юлька напряженно подобралась: вездеход забирался все глубже, идя вдоль скалы. Девочке уже начало казаться, что волны сейчас захлестнут кабину, когда Вова в конце концов повернул, огибая мыс.
Потихоньку, потихоньку, приговаривал Сергей, поглядывая в окно на нависающие над машиной камни.
Сам знаю, цедил Вова, сейчас Ах, черт!
Тяжело ударило по крыше кабины. Зазвенело разбитое стекло, и Сергей рухнул вперед, грубо нагибая Юльку и наваливаясь грудью ей на голову. Придушенно вякнув, девочка почувствовала, как по спине стучат мелкие камешки, и всхлипнула от страха. Где-то глухо матерился водитель, вездеход содрогался, и Сергей шипел под ухом: «Ничего ничего».
Камнепад продолжался недолго. Скоро Юлька почувствовала, что на нее никто больше не давит, и осторожно выпрямилась. При виде бледных лиц водителя и геолога ее прошиб холодный пот. Захотелось плакать, но Сергей уже слабо улыбался, а Вова дергал трясущейся рукой рычаг. Машина взревела, захлебываясь и дрожа, но с места не сдвинулась. Высунувшись в окно, водитель протяжно присвистнул и выключил зажигание.
Ну все, сказал он, откинувшись на спинку кресла и глядя в потолок. А я предупреждал, флегматично добавил он, закуривая.
Юлька с Сергеем выбрались из машины, осторожно балансируя на скользких от водорослей камнях. На борту вездехода появилось несколько вмятин, окошко будки разбилось. Под носом «Урала» и между высокими колесами громоздились свежие обломки. Такой завал был не под силу даже вездеходу.
Они оставили Вову рядом с застрявшей машинойон собирался идти к трассе за помощью, а сами, обогнув мыс, остановились под обрывом. Юлька со страхом смотрела на кручу, нависшую над пляжем. Белые, рыжие, красноватые слои изгибались крутыми складками, будто измятые чьей-то лапой.
Образцы упаковывать умеешь? спросил Сергей. Высоты не боишься?
Юлька вздохнула и, слабо кивнув, полезла наверх.
Обрыв, снизу представлявшийся вертикальным, оказался просто очень крутым склоном, мягким и неровным. На него можно было забраться, не опасаясь упасть. Скоро Юлька наловчилась цепляться за трещины геологическим молотком, и дело пошло совсем просто. Поднявшись на половину высоты, Сергей остановился, переложил из рюкзака в карман потрепанный блокнот и улыбнулся:
Ну, начали.
Сталь молотка легко расколола мягкую породу. Выбрав небольшой кусочек, геолог протянул его Юльке:
Лизни.
Юлька послушно коснулась камня кончиком языка. Слюна сразу впиталась, оставив темное пятно, во рту появился привкус мела.
Липнет?
Липнет, согласилась Юлька, отодрав язык от пористой поверхности.
Опока, смутно пояснил Сергей и полез дальше. Юлька старательно, как учили, завернула образец в оберточную бумагу и бросилась догонять. Сергей ловко пробирался по обрыву, ружье и рюкзак, казалось, не мешали ему ни капли. Он был сильный и ладный, и Юлькино сердце сладко замирало, когда она успевала заглянуть в его мужественное сосредоточенное лицо. «Тридцать летвовсе не старый», подумалось вдруг, и Юлька залилась румянцем.
Каждые пять метров: завернутьдогнать. Завернутьдогнать. Мергель Глина Трепел Песчаник Глаза заливало потом, кеды отяжелели, забитые песком и камешками, пальцы пересохли от бумаги и глины, Юлька слюнявила их, чтобы отделить лист под новый образец, и на зубах скрипели частицы породы. Но Сергей и не думал останавливаться: замирал на минуту, балансируя на крутом склоне, подписывал образец, делал пометку в блокноте и несся дальше. «Скачет, как горный козел», неприязненно подумала Юлька. Лямки все сильнее врезались в плечи: рюкзак Сергея был забит до отказа, и образцы начали складывать к Юльке. Вместо романтической прогулки на нее свалилась изнурительная механическая работа, и девочка не обращала уже внимания ни на море, ни на парящих над головой орланов.
Наконец они добрались до тонкого ручейка, с тихим журчанием пробивавшего русло в глинистом склоне. Напившись, Сергей посмотрел на часы и с веселым уханьем обрушился вниз. Скинул рюкзак и, насмешливо поглядывая, принялся ждать сползающую на попе Юльку.
На сегодня хватит, объявил он, когда девочка, напряженно сопя, спустилась на пляж. Образцы оставим здесь, Вова потом подъедет со стороны Пильво и заберет. Налегке дойдем до Маям-Рафа и там передохнем.
Юлька протестующе застонала, слабо мотая головой.
Ничего-ничего, засмеялся геолог, дойдешь. Если сейчас расслабишьсяпотом только хуже будет. И что мне, на руках тебя тащить?
Юлька отвернулась, краснея. Сунула руки в карманы и, задрав подбородок, решительно зашагала по берегу. Идти без рюкзака по плотно укатанному приливом песку оказалось легко, и Юлька повеселела. Мыс, как выяснилось, был совсем рядом: три часа ползанья по обрыву обернулись на обратном пути недолгой прогулкой по пляжу. Скоро Юлька уже стояла у подножия скал, глядя, как волны бьются в борт брошенного вездехода, уже давно начался прилив, и вода поднялась до середины кабины.
Они забрались на вершину мыса и наконец-то присели на нагретых солнцем камнях. Облокотившись о выступ камня, Юлька косилась на Сергеягеолог смотрел на море, о чем-то задумавшись. Юлька прерывисто вздохнула. Почувствовав ее взгляд, Сергей улыбнулся.
Ну что, пошли дальше?
Давай еще немножко посидим, попросила Юлька. Море красивое
Она помолчала, рассеянно наблюдая за рыбачащим орланом. Вздохнула.
Завидую я тебе, серьезно сказала она. Сергей удивленно приподнял брови, и Юлька продолжала:Ты взрослый. И жизнь у тебя такая реальная, девочка обвела рукой море. А у меня скукота и серость. Школа, дом, подружки какие-то Скорей бы вырастизажила бы по-настоящему Как ты.
И начала бы думать: вот где-то люди живут, а я дурака валяю, насмешливо ответил Сергей. В тридцать лет как школьник: каникулы в поле, а все остальное времясидишь в кабинете над бумагами и ждешькогда же лето начнется.
Юлька недоверчиво фыркнула, но Сергей грустно продолжал:
А потом выйдешь на маршрут и думаешь: это же все игрушки. В казаки-разбойники. По маршруту пробежался для очистки совести, а потомрыбалка, охота, сплошное развлечение. Все опасностине опасные, все усилиянеутомительные. А настоящееоно там, в кабинете