Что будет, если мы не подчинимся? выжидательно спросил командор Хендрикс.
Ничего хорошего определенно не последует, ответил капитан Ктелларн со злорадством.
А если подчинимся, вы нас поощрите свежими гамбургерами? ядовито осведомился де Врисс.
Возможно, наказание будет не столь суровым.
Повторно предлагаю разойтись и ждать особого распоряжения, прорычал все тот же голос.
Пошел ты!.. крикнул кто-то с отчаянной удалью.
Вы что же, все здесь собрались? спросил Ктелларн пасмурно.
Да, знаете ли, сказал командор Хендрикс. Мы и без того чересчур злоупотребили вашим гостеприимством.
Это бунт? усмехнулся Ктелларн. Надеюсь, вы знаете, как поступают с бунтовщиками в местах ограничения личных свобод.
Если вы решите убивать, вам придется убить многих, сказал де Врисс. Но вас это, кажется, не должно беспокоить: вы умрете первым.
Похоже, вы укрепились в своем намерении от меня избавиться, янрирр первый навигатор, посетовал капитан. Чем я вам так досадил?
Долго перечислять. За двадцать лет по земному исчислению столько всего накопилось
Еще раз предлагаю подчиниться и разойтись, с отчетливым раздражением прогремел голос. Это последнее предупреждение.
Оберт огляделся. «Я что, здесь самый трусливый?!»подумал он с неудовольствием. Эта неприятная мысль заставила его отклеиться от стены и выпятить грудь. Впрочем, никто не обращал на него внимания.
Командор, остановите безумие, сказал капитан Ктелларн. Или мне уже пора умывать руки?
Не забывайте, капитан: глупо и бесславно, свирепо промолвил де Врисс.
Невесть каким образом оказавшаяся рядом Ирен Зюлстра шептала молитву. Лицо ее было абсолютно спокойно. У людей, окружавших его, лица были одинаково спокойные и решительные. Даже у женщин. Все стояли молча, теснясь плечами, почти не двигаясь, будто ждали какого-то события.
«Странно, подумал Оберт, глядя на Ирен. Возможно, я единственный, кто на девяносто девять процентов убежден, что эхайны блефуют. Они блефуют постоянно, блеф у них в крови. Им очень хочется выглядеть более грозно и значительно, чем они есть на самом деле. Я это знаю точно, не зря же я столько дней играл с капитаном Ктелларном в игру, которая внешне очень напоминала шахматы И при этом умираю от страха. А все остальные ничего определенного не знают и ничего, кажется, не боятся. С другой стороны от себя он вдруг обнаружил Ольгу Шнайдер. Безмятежное, отрешенное выражение бледного лица придавало девушке необычно взрослый вид. Может быть, они и не боятся, но неспроста оказались возле меня. Им важно в эту минуту ощущать крепкое мужское плечо. Знать, что в случае беды их защитят. Это придает им уверенности и, по логике вещей, должно наполнять аналогичной уверенностью и меня. Но отчего-то нисколько не наполняет. С этим нужно что-то делать. Нельзя быть таким отпетым трусом. Когдаи если! все закончится так, как должно закончиться, моему психоаналитику придется несладко».
В помещении наметилось некоторое движение. Те, кто был ближе к входу, расступились насколько возможно. Первым вошел инженер-навигатор ван Ронкел, а за ним, пригибаясь, чтобы не стукнуться о притолоку головой в съехавшем на брови берете, проследовал капрал Даринуэрн. На его обычно бесстрастной физиономии сейчас отчетливо читалось недовольство.
Ну наконец-то, сказал капитан Ктелларн.
Капрал огляделся. Что-то в окружающих людях ему не понравилось, и он быстро сказал:
Я без оружия. Но это не значит, что на меня имеет резон нападать.
Вы под моей защитой, произнес ван Ронкел абсолютно серьезным тоном.
Дом оцеплен, продолжал Даринуэрн. И у всех есть оружие. Пока это цкунги парализаторы. Вы должны понимать: нам ничего не стоит обездвижить всех. Я пришел только затем, чтобы разобраться в ситуации.
Да сколько угодно, сказал де Врисс. Но встаньте так, чтобы я вас видел.
Капитан Ктелларн что-то проскрежетал по-эхайнски.
Нам нужен переводчик, быстро сказал командор Хендрикс.
Капитан говорит, что разбираться в ситуации будет сам, откликнулся из своего угла Тони Дюваль.
Капитан желает разбираться самолично, эхом продублировал его реплику всезнающий Франц Ниденталь.
Отповедь капрала была невнятна и сердита.
Капрал спрашивает: вас что, обезоружили? сообщил Тони. Капитан по этому поводу нервничает и сквернословит. Ему стыдно.
Не спорю, сказал Ниденталь.
Ну еще бы ему не было стыдно, проворчал командор Хендрикс.
Капрал уточняет, правильно ли он понял, что ситуация вышла из-под контроля, окрепшим голосом объявил Тони. До капитана доходит, что мы понимаем, о чем они тут собачатся. Он спрашивает, не может ли капрал говорить на другом языке. В смысле, на каком-нибудь эхайнском наречии, которому он меня не учил. Капрал отвечает, что он простой солдат. Говорит на непонятном языке Капитан тоже его не понимает. Тони вдруг хихикнул. И снова сквернословит.
Мой мальчик, сказал командор Хендрикс строгим голосом. Надеюсь, они не научили вас дурному?
Оберт нервно хохотнул. Его смех упал в напряженную атмосферу, словно тлеющий уголек в пороховую пыль.
Ирен Зюлстра перестала молиться и смущенно улыбнулась. Из дальнего конца комнаты донесся чей-то сдавленный смешок.
Капрал говорит, продолжал Тони, давясь смехом, что ему приказано охранять людей, а не господина капитана. Что у него такой приказ из в общем, откуда-то издалека. Да хоть из грубое слово, отвечает капитан. Капрал говорит, что никому и в голову не могло прийти, будто господин капитан вдруг решит ни с того ни с сего расстаться с оружием, как как
Прекратите, Тони, с трудом выдавил командор Хендрикс.
Как глупый домашний зверь простонал Тони. Нет, как глупое домашнее животное может быть, рептилия рыба какая-нибудь глупая Да откуда мне знать, что за зверинец они держат в своих домах?!
Теперь смеялись уже все.
Рыба на поводке!
А они ей: фу, глупая, фу!.. не ешь эту гадость!..
В ясную ночь рыбы сбиваются в стаи и пускают пузыри на луну!..
В комнату со двора заглянул угрюмый Антуан Руссо.
Что у вас тут творится? спросил он.
Да вот, сказал ван Ронкел. Капитан ссорится с капралом.
Ужас как смешно, проворчал Руссо.
Действительно, сказал капитан Ктелларн, обращаясь к окружающим. Не нахожу ничего забавного. Через несколько минут, возможно, вы все будете корчиться от боли, а некоторые даже умрут
Вы первый, капитан, напомнил де Врисс, который совсем не смеялся.
Дайте я объясню, сказал Оберт. Ему вдруг показалось, что ситуация достаточно уморительна, чтобы ее не страшиться. Понимаете, капитан На самом деле наблюдать за вамигромадное удовольствие. Так оно и всегда было, но сегодня вы оба превзошли самих себя. Вы, два огромных, могучих эхайна, все в боевых шрамах, поднаторелые в воинских искусствах, всегда при оружии Он не удержался и с самым невинным видом уточнил:Ну, почти всегда Этакое живое воплощение силы и отваги. Вот вы стоите здесь и скрежещете один на другого, как два Черных Властелина, не поделивших мировое господство.
Какие еще Черные Властелины? спросил капрал Даринуэрн, слегка растерявшись.
Не обращайте внимания, сказал командор Хендрикс. Это наш специфический земной фольклор.
Вас развлекает все происходящее? зловеще осведомился капитан Ктелларн.
Нет, не развлекает, запротестовал Оберт. Но вы настолько аутентичны а в нашем обществе к таким фигурам, как вы, давно уже никто не относится всерьез. Ну в самом деле все эти ваши агрессивные ужимки, брутальная пластика все эти ваши игры в войнушку со всем белым светом как можем мы, с нашей историей, с нашим образованием, с нашей генетической памятьюнесмотря на все попытки свести нашу жизнь к растительному существованию! как мы можем видеть во всем происходящем что-то другое, кроме насмешки над здравым смыслом?!
Прежде вы не выглядели излишне жизнерадостными, заметил капитан Ктелларн.
Вы прекрасно владеете нашим языком, проговорил Оберт. Вон даже Священное Писание цитируете к месту. Вы должны понимать: радоваться жизни и смеяться над смешнымразные вещи.
Чему тут радоваться, проворчал Ниденталь. Двадцать лет как ветром сдуло
Какие двадцать лет? спросила толстушка Эрна Шмитт, которой месяц примерно тому назад исполнилось девятнадцать.
Да никакие, смутился Ниденталь. Просто метафорическая гипербола или гиперболизированная метафора.
Радоваться особенно нечему, солидно подтвердил Юбер Дюваль. Так хоть в цирке посмеяться.
В цирке?! окончательно потерялся капрал Даринуэрн. Что такое «цирк»?
Такое место, с охотой пояснил Дюваль-старший. Где клоуны.
По-вашему, мы клоуны? спросил капитан Ктелларн. Лицо его стало багровым от злости. Зажмурившись, он вдруг со всей силы саданул кулаком по столешнице.
Все отпрянули. Де Врисс пошатнулся, испытывая привычную уже боль и дурноту. «Только этого сейчас не доставало, подумал он. Хорошо, что я не выстрелил. Но перед тем как свалюсь, выстрелю непременно. Я об этом столько лет мечтал. И будь что будет». А вслух сказал:
Полегче, капитан. Я вас только что чуть не прикончил.
Идите к черту! гневно сказал Ктелларн. Капрал, я устал и хочу, чтобы вы прекратили этот балаган ну хорошоцирк. Прикажите своим людям стрелять на поражение. По всему, что шевелится. Я желаю, чтобы этим животным стало совсем весело.
«Сейчас, подумал де Врисс. Сейчас. Вначалекапитан, потом, если успею, капрал. Могу не успеть. А должен бы».
«Этого не случится, подумал Оберт. Этого не может случиться ни по одному из сценариев». Он даже перестал дышать.
Наступившую тишину нарушали единственно доносившиеся со двора звонкие голоса резвившихся детей.
Гаграта-гхана, проронил капрал Даринуэрн с обычным своим кислым выражением лица.
Формула бескомпромиссного неподчинения прямому приказу непосредственного начальника, перевел Тони Дюваль. Вариант: при всем уважении, а не пошли бы вы
Вариант: ответ отрицательный, ненужно прибавил Ниденталь.
Он говорил совсем тихо. Но его услышали все, даже, наверное, те, кто оставался снаружи.
12. Десять минут в подарок
Нам ведь не нужен никто посторонний, чтобы поболтать по-дружески? осведомился некто по имени Злой Дракон.
Да, пусть уберутся, и поживее нервно сказал гранд-адмирал. Прочь все отсюда!.. Но как? Как?!
Я думаю, ты мне сам все расскажешь.
Капитан Лгоумаа, как и все остальные, ровным счетом ничего не понимавший, счел за благо подчиниться приказу гранд-адмирала, который не видел ничего, кроме этого нагонявшего оторопь лица, и не имел сил разорвать незримую цепь, намертво спаявшую их взгляды. Капитан молча сделал отмашку, и все так же молча повиновались, прекрасно понимая, что они здесь лишние и ни активного прикрытия, ни огневой поддержки, вообще никакой помощи обеспечить все едино не сумеют. Лишь военспец Кырханг немного замешкался, и тогда полковник Нарданд без особых церемоний сгреб его за шкварник и погнал перед собой.
Они беспрепятственно покинули Рощу Благонравия, и уже на выходе, в створе каменной арки, Кырханг, почему-то шепотом, спросил:
Как долго она там пробудет?
Не могу знать, так же шепотом отвечал капитан Лгоумаа. Помнится, янтайрн хвалилась, что на любое дело ей потребуется не более десяти минут.
Десять минут, сказал военспец. Хорошо. Я ослеплю все сканеры в пределах видимости, чтобы дать ей уйти незамеченной. Либо
Либо?
нам вернуться за нею.
Темняки сразу поймут.
Не сразу. Они слишком самонадеянны, чтобы поверить, будто кто-то дерзко в вашем стиле, мой капитан вырубил их технику у ворот Плонгорна. Вначале они подумают, что это регламентная процедура. Затем примутся протирать глаза и совещаться. Затем приступят к перезагрузке системы. Десять минут.
Действуйте, яннарр, ответил за капитана Нарданд. А вы, штаб-сержант будьте готовы к немедленному взлету в самых неблагоприятных условиях, какие только способны себе вообразить.
У меня небогатое воображение, яннарр полковник, но мы взлетим, откликнулся Омнунгор.
Уходить будем нехорошо, похватил Сэтьятунд, ухмыляясь, как рептилия.
Он первый достиг келкунга и без стеснения принялся извлекать из тайника под пассажирским сиденьем оружиекерамические, нестандартных очертаний энергоразрядники, для всякого сканера либо невидимые вовсе, либо сходные с безобидными ремонтными инструментами.
Капитан Лгоумаа наконец принял решение.
Господа, сказал он. Мы дали клятву. Пока мы здесь прохлаждаемся, янтайрн делает нашу работу. То есть натягивает нос потенциальному противнику. Кто считает гранд-адмирала своим другом, пусть сделает шаг вперед Это шутка. Поэтому янтайрн вернется на борт корабля живая и невредимая, чего бы это нам ни стоило. Огнем и железом Яннарр военспец был столь любезен, что подарил нам десять минут спокойной жизни. Это слишком щедро для таких ублюдков, как мы, разве нет?! Почему бы нам не заняться тем, что мы умеем лучше всего, да так, чтобы демонам стало тошно, а нам весело, и чтобы было что вспомнить тем, кто унесет свою задницу из этой заварухи?!
При иных обстоятельствах его солдаты разразились бы воинственными криками. Сейчас они просто молча отсалютовали. Даже военспец Кырханг, обычно наблюдавший за происходящим с отстраненной иронией. Салют в его исполнении выглядел точно так же торжественно и грозно, что добавляло таинственности к его и без того энигматической персоне.
Полковник же Нарданд, примеряя разрядник к руке, промолвил задумчиво:
Не возьму в толк, капитан, почему на Юкзаане, с вашей харизмой, у вас ничего не получилось?
13. Старинный кошмар гранд-адмирала Вьюргахихха
Двое в Роще Благонравия безмолвно и не следя за временем продолжали перестрелку взглядов.
Так я жду, Ошфа, наконец отверз уста эхайн, которого гранд-адмирал с замиранием сердца называл Злым Драконом и который мог себе позволить обращаться по имени ко всякому собеседнику в пределах Черной Руки, вне зависимости от возраста и чина.
Что что ты хочешь от меня услышать Гранд-адмиралу понадобилось немалое усилие, чтобы ответным ходом вымолвить имя кошмарного собеседника:Эари?
Тот усмехнулся нетронутой шрамом половиной рта:
Приятно, что помнишь, как меня зовут. Приятно, что вообще меня помнишь. Сколько лет прошло?
Двад Гранд-адмирал, зажмурившись, потряс головой. Десять кажется. Он с трудом сглотнул. Тебя так и не нашли.
Еще бы! Ведь меня так старались потерять Чего ты боялся, старинный мой друг, какого подвоха от меня ожидал?
Ты же знаешь когда ты поблизости, гекхайан никого не видит и не слушает. Кем бы я сейчас мог быть, если бы не
Если бы не?..
не твой последний сумасбродный поход в преддверия Хаоса? Так и остался бы командовать Двенадцатой штурмовой эскадрой или поднялся бы на одну-две ступеньки, до генерал-квартирмейстера Звездного флота. Но ты сгинул, и опечаленный утратой взор гекхайана понемногу привык замечать и другие лица
Отчего же генерал-квартирмейстер? Неужели для доблестного воина не нашлось бы места в командных верхах?
Как всегда, насмехаешься, Эари? на сей раз это имя далось Вьюргахихху без труда. Позабыл? Темные тупики Гакхэтрагайи слепой инвалид, прикинувшийся зрячим безногий отставной унтер без лица и без глаз, взявшийся нагадать нам судьбу за все монеты, что были при нас После того, как предсказанное тебе сбылось дословно, я посылал за ним своих ищеек у меня уже появились свои ищейки, я составил себе реноме на операциях против этелекхов не нашли ни следа, ни имени, да и тупики те были взорваны и расчищены под какую-то невразумительную застройку, которая так и не началась я отыскал застройщика, вынул из него и душу и потроха, а он только хныкал и сулил все блага мира и все свое достояние никогда не видел, чтобы взрослый эхайн так цеплялся за жизнь жизнь и достояние я у него забрал, но безногого так больше и не повстречал
И хорошо, что не повстречал. Что еще ты надеялся от него услышать? Или монеты всех бедолаг, которых ты лишил достояния, жгли тебе карман в надежде на новое прорицание?
Ты же знаешь никакое то было не прорицание то было проклятие где-то он научился этому лихому ремеслу, а уж без ног остался, полагаю, по нашей милости какая-нибудь тупая полицейская операция вот и решил поквитаться проклял и тебя, и меня