И не считали нужным это скрывать. На дверях игорных заведений висели таблички с часами работы, а у некоторых даже стояли зазывалы, завлекая людей внутрь. Азартные игры были у них в крови, и поэтому в игорном бизнесе всегда вращались деньги, так что Хэнк хотел бы иметь в нем свою долю.
Нет, он будет иметь.
Цзян покачал головой и начал подниматься.
Очень жаль, детектив Соренсон, но
Хэнк вскочил со стула и схватил Цзяна за грудки.
Слушай, ты, узкоглазый! Это не оговаривается! Так или иначе, я собираюсь вступить в вашу игру. Дошло? Серьезно вступить. Или же здесь не будет никакой игры. Или же я буду приводить сюда наряд за нарядом, мы схватим за шиворот каждого узкоглазого лотерейщика и закроем все вшивые игорные притоны в районе. Маджонг, сик бо, или как вы их там называете, останутся в прошлом. И что тогда получит твой босс? Сколько выйдет, если взять сто процентов от нуля?
Он рывком подтянул к себе Цзяна, ударил его по липу тыльной стороной ладони и оттолкнул к стене.
Передай ему, пусть поумнеет, или же он не получит ничего!
Хэнк хотел продолжить, однако при виде смертельной ярости в глазах Цзяна слова застряли у него в горле.
Собака! прошипел китаец сквозь стиснутые зубы. Ты опозорить этот человек перед все эти люди!
Хэнк оглянулся на неожиданно притихший ресторан. Посетители и разносчики стояли, словно окаменев, и глядели на него с открытыми ртами. Но Хэнка Соренсона не запугаешь кучкой китайцев.
Он ткнул Цзяна пальцем.
Кем ты себя вообразил, назвав меня
Цзян взмахнул рукой.
Я служить тому, кто брезговать вытереть о тебя сандалии. Ты опозорить этот человек, а значит, опозорить его. Горе тебе, детектив Соренсон.
Он внезапно вскрикнул и ударил ребром ладони по столу, затем развернулся и ушел.
Цзян был уже на полпути к двери, когда столик развалился на куски.
Потрясенный Хэнк уставился на кучку деревяшек.
Какого черта
Не стоит обращать на это внимания. Он собрался слухом и посмотрел по сторонам. Ему хотелось убраться отсюда, но не было желания проходить мимо всех этих зевак. Они могли заметить, что его бьет дрожь.
Этот стол если Цзян смог проделать такое с деревом, что же он мог сделать с человеческой шеей?
Отогнав эту неприятную мысль, он вышел через заднюю дверь. Оказавшись снаружи, Хэнк глубоко вдохнул затхлую вонь улочки. Утреннее солнце еще не успело подняться достаточно высоко, чтобы разогнать здесь тени.
Во всяком случае, он доставил свое послание. И тот факт, что Цзян ударил не его, а столик, только укрепил его уверенность в том, что насчет возможного отпора можно не волноваться. Ни один китаец не посмеет поднять руку на представителя полицейского отделения Сан-Франциско. Они знали, что в таком случае ждет их квартал.
Шагая к улице, он вздохнул. По крайней мере, в этом ресторане его мысли были заняты чем-то еще, кроме Луанны. Но теперь она вернулась. Ее лицо, ее фигура, голос о, этот голос.
Луанна, Луанна, Луанна
* * *
Мне стоило убить этого пса за неуважение к вам, почтеннейший, сказал Цзян, опустившись на колени перед Мандарином и прижавшись лбом к каменному полу.
Вместо привычного для себя кантонского Цзян говорил на мандаринскомна диалекте, который предпочитал Мандарин.
Нет, произнес хозяин тихим шипящим голосом. Ты хорошо поступил, не причинив ему вреда. Мы должны найти иной способ с ним справиться. Садись, Цзян.
Благодарю вас, о великий.
Цзян поднял голову, но остался стоять на коленях, отважившись лишь украдкой взглянуть на своего хозяина. Он много раз видел того, кто был известен в Чайнатауне как Мандариннастоящее его имя оставалось тайной даже для Цзяна, но это не умаляло его величия.
Высокий широкоплечий мужчина стоял, спрятав руки в широкие рукава своего вышитого изумрудного халата; традиционная черная шапочка покрывала тонкие волосы, обрамляющие высокий лоб. Цзяна, как всегда, поразили светло-зеленые глаза, которые словно светились.
Ему было неизвестно, является ли его хозяин настоящим Мандарином или же его называют так из-за диалекта, на котором он предпочитал говорить. Он знал, что хозяин владеет многими языками. Он слышал, как он говорил на английском, французском, немецком и даже обращался к работавшим на него индусам на примитивном диалекте хинди.
Несмотря на огромные деньги, проходящие через его руки, хозяин вел скромную жизнь. Цзян по крупицам собрал информацию о том, что он принадлежал к более крупной организации и, возможно, даже возглавлял ее. Он подозревал, что львиная доля денег возвращается обратно на его родину и используется для закупки оружия, чтобы противостоять вторжению японских псов, опустошивших Нанкин.
Так значит, этот жалкий отпрыск червя требует половину прибыли от игорного бизнеса? Желаеткак он там выразилсявойти в игру?
Да, великолепнейший.
Хозяин прикрыл глаза.
Войти в игру войти в игру Что ж, мы, несомненно, можем исполнить его желание.
Несколько мгновений, проведенных в молчании, Цзян чувствовал себя сбитым с толку. Хозяин уступает требованиям этого таракана? Невероятно! И все же его слова
Бросив взгляд вверх, он увидел, что глаза хозяина снова открылись, а на тонких губах играет еле заметная улыбка.
Да, именно. Мы сделаем так, чтобы он стал частью игры.
Цзяну уже случалось видеть эту улыбку. И он знал, что обычно за ней следовало. Цзяну оставалось только порадоваться, что он не детектив Соренсон.
* * *
Хэнк взял свой двубортный смокинг и придирчиво его изучил, особое внимание уделяя широким атласным лацканам. Пятен нет. Отлично. Можно еще несколько раз его надеть, прежде чем отправить в чистку.
Как всегда, он поразился тому, насколько неуместно смотрелся смокинг в его ободранной двухкомнатной квартирке. Но иначе и не могло быть. Он отдал за него месячную квартплату.
Все для Луанны.
Эта крошка обходилась ему в целое состояние. Проблема заключалась в том, что у него не было состояния. Однако игровой бизнес Чайнатауна это исправит.
Он покачал головой. В свое время, когда он был еще неопытным вымогателем, Хэнку и в голову не пришло бы провернуть такое дело. И если бы не Луанна, он не решился бы на это и сейчас.
Но женщина меняет все. Женщина может вывернуть тебя наизнанку и поставить с ног на голову.
И Луанна была как раз из таких.
Он вспомнил, как впервые увидел ее в клубе «Серендипити». Это походило на удар под дых. Не просто красотка; увидев ее, можно было потерять голову. А затем она подошла к микрофону и Этот ангельский голос!
Хэнк услышал, как она поет «Ive Got You Under My Skin»и пропал. Раньше он сотни раз слышал эту песню по радио в исполнении Дорис Лессинг, но Луанна Ему тогда показалось, что она поет только для него.
Хэнк остался до конца выступления. Когда она ушла со сцены, он последовал за нейвида полицейского значка было достаточно, чтобы тип, охраняющий выход за кулисы, его пропустил, и пригласил на свидание. Коп не был простым поклонником, поэтому она согласилась.
Хэнк из кожи вон лез, чтобы произвести на Луанну впечатление, и на данный момент они раз шесть вместе выходили в город. Но Луанна не позволила ему зайти дальше. Он знал, что был не единственный, с кем она встречается (пару раз видел ее с богатыми бездельниками), но Хэнк не любил делиться. Однако для того, чтобы получить ее в свое личное распоряжение, требовались деньги. Много денег.
И он собирался их раздобыть. Получить надежный источник дохода.
Хэнк зевнул. Строя из себя кутилу по ночам и копа днем, он совсем не высыпался.
Он упал на кровать, перекатился на спину и закрыл глаза. Луанна будет выступать только через пару часов, так что будет не лишним вздремнуть. Он уже начинал засыпать, когда неожиданно ощутил в левом плече острую боль, словно его ткнули шилом для колки льда.
Вскочив с кровати, Хэнк почувствовал, как что-то извивается у него под рубашкой. Он сунул руку и наткнулся на маленькие лапкимножество маленьких лапок. Борясь с приступом тошноты, Хэнк поймал эту штуку и потянул. Она вырывалась и извивалась у него в руке, но держалась крепко. Тогда он стиснул зубы и дернул.
Тварь отцепилась, и его плечо немедленно взорвалось невообразимой болью, вынудившей Хэнка повалиться на колени. Он выронил извивающуюся тварь и схватился за горящее огнем плечо, куда словно приложили раскаленный уголек. Сквозь слезы он смутно разглядел алую многоножку как минимум восьми дюймов длиной, которая поспешно удалялась.
Какого черта?..
Хэнк протянул руку в поисках чего-нибудьчего угодно, чем можно было бы ее прибить. Схватил туфлю и с силой опустил ее на насекомое. Каблук пришелся на заднюю половину многоножки и с хрустом ее раздавил. Передняя половина дернулась, начала бешено метаться, затем оторвалась и проскочила под дверь в коридор, прежде чем Хэнк успел еще раз замахнуться.
Что за черт! Боль в плече была невыносимой.
Он убрал руку и увидел на ней кровь. Немного, но этого было достаточно. Хэнк с трудом поднялся и пошел в крошечную ванную комнату. Яркая лампочка над старым пятнистым зеркалом высветила капельки пота у него на лбу.
Его трясло. Что это была за штука? Он никогда не видел ничего подобного. И каким же, черт возьми, образом она попала к нему в комнату, в его кровать?
Он развернулся и осмотрел свое плечо в зеркале. Размер укуса его удивилвсего лишь пара проколов и пятнышко выступившей крови.
Боль была такая, что он рассчитывал увидеть нечто похожее на рану от тридцать восьмого калибра.
Жжение стало утихать. Слава Богу. Он промокнул ранку туалетной бумагой. Повезло. Кровотечение уже прекратилось.
Хэнк вернулся в комнату и рассмотрел раздавленные останки насекомого. Черт! Судя по ее виду, такая штука могла водиться в каких-нибудь джунглях. На Амазонке, например.
Каким ветром ее занесло в Сан-Франциско?
Скорее всего, приползла с какого-нибудь корабля.
Хэнка передернуло, когда он заметил, что задние лапки еще подрагивают.
Он ногой отшвырнул ее в угол.
* * *
Детектив, вам ваш обычный столик? спросил Морис с заученной улыбкой.
Хэнк кивнул и последовал за метрдотелем «Серендигшти» к столику на двоих, который располагался на платформе, как раз возле сцены.
Спасибо, Морис.
Пожимая метрдотелю руку, Хэнк передал ему пятерку, хотя с трудом мог себе это позволить. Затем заказал виски с водой и занялся подсчетами. Это был последний вечер, на который у него хватало денег, до тех пор пока Мандарин не начнет делиться с ним прибылью.
Он покачал головой. Все, что для этого необходимо, деньги. Не нужно быть умным и даже привлекательным; единственное, что потребуется, это большая куча бумажек, и все сразу же захотят с тобой познакомиться. Ты мгновенно станешь мистером Популярность.
Потягивая напиток и ожидая выхода Луанны, Хэнк опять почувствовал жжение в плече. Черт. Только не снова. Укус болел только первые полчаса, а затем плечо стало как новенькое. Но сейчас боль возвращалась и усиливалась.
Хэнк ощутил, как от места укуса распространяется жар, охватывает все тело, жжет кожу. Его бросило в пот. И неожиданно силы покинули его. Руки и ноги стали словно резиновые. Бокал выскользнул из пальцев, залив виски плиссированный перед рубашки.
Хэнк попытался встать, но ноги его не держали, а зал начал плыть и раскачиваться. Он почувствовал, что падает, и увидел надвигающийся на него затейливый узор ковра.
А затем все исчезло.
* * *
Хэнк открыл глаза и увидел женщину в белом. Он посмотрел вниз. Снова белое. Простыни. Он лежал в кровати.
Где?..
На вид ей можно было дать около пятидесяти. Она ободряюще улыбнулась.
Вы в больнице Святого Луки, и с вами все будет в порядке. Я сообщу доктору, что вы проснулись.
Она поспешно вышла из палаты, Хэнк проводил ее взглядом. У него кружилась голова. Последнее, что он запомнил
Этот укус многоножки Яд. Наверняка.
Боль притупилась, и теперь плечо просто ныло, но он по-прежнему был слаб как котенок.
В дверь вошел лысоватый мужчина с седеющими усами и приблизился к кровати. На нем был белый халат с полудюжиной ручек в нагрудном кармане, а под рукойпланшет.
Детектив Соренсон, сказал он, протягивая ладонь для рукопожатия, я доктор Кренстон, а у вас на плече довольно серьезный нарыв.
Нарыв?
Да. Очаге инфекцией под кожей. Вам не следовало так все запускать. Инфекция может попасть в кровь, и тогда вы очень серьезно заболеете. Как давно это у вас?
Хэнк стянул больничный халат с плеча и изумленно уставился на красную шишку размером с мяч для гольфа.
Когда я сегодня вечером надевал рубашку, его здесь не было.
Доктор Кренстон хмыкнул.
Конечно же был. Подобные нарывы просто не могут достигать таких размеров всего за пару часов.
Сквозь слабость Хэнк ошутил вспышку злости.
А этот смог. Примерно в семь часов меня укусило гигантское насекомое.
Кренстон разгладил усы.
Правда? И что это было за насекомое?
Не знаю. Я никогда раньше не видел ничего подобного.
Ну, как бы там ни было, мы все равно вскроем его, дезинфицируем, и вы скоро будете в полном порядке.
Хэнк на это надеялся.
Обнаженный до пояса Хэнк лежал на животе, пока медсестра протирала его плечо антисептиком.
Когда я надрежу кожу, вы почувствуете кратковременное жжение, но как только мы выпустим весь скопившийся там гной, вам сразу полегчает.
Хэнк взглянул на Кренстона и увидел в его руке скальпель. Отвернулся.
Делайте.
Кренстон оказался прав наполовину: Хэнк действительно почувствовал жжение, но легче ему не стало.
Он услышал, как Кренстон пробормотал: «Да это прямо-таки экспонат для Невероятной коллекции мистера Рипли»
Хэнку это совсем не понравилось.
Что-то не так?
Очень странно. Там нет гноя, только серозная жидкость.
Что за серозная жидкость?
Прозрачная янтарная жидкостьтакая выделяется из лопнувшего волдыря от ожога. Странно, очень странно. Кренстон прокашлялся. Полагаю, мы оставим вас на ночь.
Но я не могу
Вы должны. Вы слишком слабы, чтобы отправлять вас домой. И я хочу взглянуть на это насекомое. Как оно выглядело?
Пошлите кого-нибудь ко мне на квартиру, и вы отыщете там его заднюю половину.
Думаю, так я и сделаю.
* * *
За два дня, проведенных в больничной палате, Хэнку не стало лучше. Ему было необходимо выйти, чтобы скрепить сделку с Мандарином. Но как? Хэнк мог подниматься с постели и ходитьвернее, с трудом передвигаться шаркающей походкой, но он по-прежнему был слишком слаб. Он стремительно худел, фунты уходили со скоростью осыпающихся с дерева листьев.
Нарыв, или что там это было, из шишки превратился в большую открытую язву, из которой постоянно сочилась жидкость.
Когда в палату бодрым шагом вошел Кренстон, Хэнк сидел на краю кровати, глядя в окно на покрытый туманом город.
Итак, мы определили, что за многоножка вас укусила.
Это была первая хорошая новость с момента укуса.
Да, и какая именно?
Энтомологи из Калифорнийского университета в Беркли дали ей название длиннее вашей руки. Но это единственное, чем они смогли нам помочь. Они сказали, что она очень, очень редко встречается и ученые пока видели только несколько особей. Не могу себе представить, каким образом она попала из тропических лесов Борнео к вам в кровать.
Борнео, произнес Хэнк.
Не было человека, который не слышал бы о «дикарях с Борнео», но Черт, где вообще находится это Борнео?
Это остров в Южно-Китайском море.
Вы сказали, в Южно-Китайском море?
Кренстон кивнул.
Да. А что? Это важно?
Хэнк не ответил. Он не мог. Теперь ему все стало ясно.
Господи в китайском
Мандарин прислал свой ответ на требование Хэнка.
Есть еще кое-что, о чем вам следует знать.
Тон Кренстона заставил Хэнка резко поднять голову. Доктор явно чувствовал себя не в своей тарелке. Он смотрел в окно.
Вы хотите сказать, что мне станет хуже?
Кренстон кивнул, и Хэнк ощутил, как внутри у него все заледенело.
Хорошо, рассказывайте.
Кренстон сделал вдох.
Многоножка, вероятно, могла впрыснуть вам яд, но главная проблема заключается не в этом. Он замолчал.
Хэнк не был уверен, что хочет услышать продолжение.
В чем же тогда она заключается?
Вы помните, как мы чистили вам рану?
Такое забудешь
Мы изучили образцы под микроскопом и нашли нечто похожее на яйца.
Внутренности Хэнка едва не завязались узлом.
Яйца?!
Да.
Вы их все оттуда убрали?
Мы не знаем. Они совсем крохотные. Но мы проведем повторную чистку, на этот раз более глубокую. Однако вам следует знать