Каудихо приподнялся на ложе, сказал слабым голосом:
Я ждал тебя и повалился обратно.
Что с тобой такое?! Виэльди опустился подле него, схватил за руку: пальцы холодные, на лбу блестят капельки пота, а дыхание хриплое, неровное. Скажи!
Если б я сам знал, усмехнулся Андио Каммейра и закашлялся. Видимо, не стоило в ледяной реке вчера купаться Годы мои уже не те Вот и напала хворь, обычная хворь.
Вечером она не казалась обычной Виэльди с сомнением покачал головой. Зачем отец его обманывает, какую болезнь скрывает?
Тогда, вечером, было другое Недуги они такие: следом за первым может прийти второй, особенно в моем возрасте.
Да каком таком возрасте? Ты еще недавно выглядел здоровым и сильным!
Вот именно что «выглядел». Все обманчиво, сын Но не волнуйся, я не умираю, он попытался рассмеяться и снова закашлялся. Лучше ответь: ты принял решение?
Не совсем Как сказать правду, если отец в таком состоянии? Вдруг начнет волноваться, злиться, и ему станет хуже? С другой стороны, лгать тоже нельзя. Я хотел попросить, чтобы ты дал мне больше времени на раздумья.
Каудихо вздохнул, прикрыл глаза на несколько мгновений, а когда открыл, то уставился в потолок.
Я ожидал чего-то подобного Хотя все равно надеялся.
Прости.
Андио Каммейра больно сжал его запястье.
Ну, хотя бы ошибки ты не совершил. Хочется верить, что и не совершишь. А пока Может, это и к лучшему. Я сейчас все равно, как видишь, не способен на обряд. До камня клятв не доберусь, даже до ближайшегов седло сесть не в силах.
У Виэльди от души отлегло: отец хоть и огорчен, но не настолько, чтобы болезнь усилилась.
Есть еще кое-что, сын он наконец перевел на него взгляд. Неспроста мы с твоим дедом хотели провести обряд именно сегодня он вцепился пальцами в плечо Виэльди и приподнялся. Мы хотели, чтобы сразу после обряда ты возглавил поход Конечно, если бы ты согласился стать моим сыном по крови
А если нет?
Тогда воинов повел бы я Они уже готовы, стоят лагерем на юге, между Плоскими холмами. Но видишь: я не могу. Так что тебе все-таки придется
Но ведь я не согласился.
Но и не отказался. Андио Каммейра разжал пальцы и рухнул на ложе. Значит, пока еще ты мой наследник. Я отправил бы кого-то другого, у нас много хороших предводителей, но ехать надо в Нирские земли Там придется не просто усмирить крестьян, но еще договориться с князем. Заносчивый старикан не станет объясняться ни с кем, кроме меня или моего наследника. А разорять те земли полностью ни нам, ни Империи не выгодно: они дают много зерна, угля и дерева. Понимаешь?
Кажется. Из-за чего восстание?
Как обычно: большие подати, неурожайный год. Да и не восстание это пока Так, окраины неспокойны а князь не вмешивается: то ли чтобы Империи досадить, то ли из страха, что гнев черни против него обернется, каудихо прокашлялся, засопел, потом продолжил:Заставы у столицы и городов князь выставил, но своих крестьян не трогает, не мешает им нападать на имперцев и их отряды.
Нападать? Как такое может быть? Виэльди не сдержал изумления: это невероятно, что крестьяне сами, без поддержки горожан и хотя бы обнищавших вояк осмеливаются выступать против настоящих воинов.
Имперцев там мало, а черни многовот и все, пояснил отец. Нападают, грабят: оружие с доспехами, лошади и снедь сами по себе неплохая добыча, а для крестьян и вовсе богатство.
Ясно. И что именно от меня требуется?
Дед расскажет подробнее. А я мне сложно И так наболтал столько аж горло раздирает и в груди тяжко. Найди деда. Заодно объяснишь ему, почему обряда сегодня не будет Знаешь, сошлись на меня на мою болезнь.
* * *
Данеска сидела на полу, напевала под нос срамную песенку и плела пояс из тонкой шерстяной пряжи: хоть чем-то руки занять. Вчера, когда ушел Виэльди, она места себе не находила от беспокойства и надежды, а сегодня то скучала, то грустила, то мечтала. Мечты, конечно, были о нем
Вот они бок о бок мчатся на конях, дом далеко позади, проклятый наследник еще дальше, а Виэльди смотрит на нее, улыбается и восклицает: «Любимая!» А потом потом они начинают жить в одном из равнинных княжеств, скрывая свои имена и происхождение. Виэльди становится сначала простым воином, но удача его не оставляети вот уже он предводитель отряда, затем нескольких А потом
Ладно, это все мечты: не смогут беглецы поселиться ни в каком княжестве: на всех равнинных землях время от времени появляются талмеридыэто если забыть, что отец начнет их разыскивать, в чем никаких сомнений. Скрыться они смогут только в Империи или в Горах-Подпирающих-Небо: говорят, там живут беловолосые и белоглазые дикари, но Данеска их никогда не видела и не знала никого, кто видел. Может, этих дикарей вовсе не существует?..
От мыслей отвлек звук: будто кто-то барабанит пальцами по слюде. Данеска повернула голову, но увидела только клочок небаокна слишком высоко, с пола не разглядеть, кто там. Пришлось отложить недоплетенный пояс и подойти.
Это Виэльди! Волосы растрепаны, в них застряли несколько хрупких веточек: видимо, к ее покоям он пробирался через заросли сирени и терна, посаженных вдоль дома, чтобы в знойное время отбрасывали тень на стены. Почему же он не зашел, как вчера?
Виэльди глянул по сторонам и, отвечая на незаданный вопрос, сказал:
Будет подозрительно, если я приду в твою комнату и сегодня.
Он говорил негромко, да и слюда заглушала голос, приходилось напрягать слух, но все же Данеска разобрала слова.
Хотя бы так сказала она. Лишь бы видеть тебя почаще!
Да! Видеть его скуластое лицо, горячий взгляд черных глаз, четко-очерченные губы Ну до чего хорош! Еще бы вдохнуть запах его волос и кожи, ощутить крепкие объятия его рук
Он приложил к слюде раскрытую ладонь, а Данеска провела по ней пальцами, коснулась губами, словно хотела почувствовать тепло его тела сквозь преграду. Словно? Да нет, именно этого она и хотела
Я уезжаю и не знаю, когда вернусь, лицо Виэльди омрачилось. Говорю это, чтобы ты не думала, будто я о тебе забыл. Я никогда не забуду
Уезжаешь?! вскрикнула Данеска и чуть не заплакала. Куда? Зачем?
Военный поход. Надеюсь, он будет недолгим
Теперь она испугалась. Странное дело: все мужчины ходили в сражения. Отец тоже и часто, но никогда она не боялась за него так, как сейчас боялась за Виэльди!
А вдруг тебя убьют?! Не ходи!
Как это «не ходи»? Я воин, я не могу лепить горшки или вспахивать землю, Виэльди усмехнулся. И я не женщина, чтобы сидеть дома, сучить пряжу и рожать детей Хочется верить, что я всегда буду воевать. Да, меня могут убить как и вы всегда можете умереть при родах. Но не бойся: в этом бою я не погибну: там всего лишь крестьяне.
И правда, чего это она? Все талмериды либо разводят скот, либо воюют, но обычно делают и то, и другое, а Виэльди талмерид, хоть и вериец.
Я просто боюсь тебя потерять Но ты прав, пробормотала Данеска.
Кажется, он не услышал: недоуменно нахмурил брови и склонил голову набок.
Ты прав, повторила она громче, и лицо Виэльди разгладилось.
Он провел рукой по слюде, будто лаская, потом коснулся пальцами своих губ и снова приложил их к слюде.
Прощается сейчас уйдет.
Данеска угадала: Виэльди посмотрел на нее долгим печальным взглядом, затем развернулся и ушел.
Ну и какой теперь пояс? Только смотреть в окно, видеть далекий горизонт, побурелые травы, одинокую ветку терна, колыхаемую ленивым ветром, и вспоминать, вспоминать, как Виэльди стоял здесь, как говорил, как гладил рукой слюдуи сознавать, что он долго, невыносимо долго к ней не придет, не постучит в дверь или окно. Когда же отец выпустит Данеску, она не встретит Виэльди ни в доме, ни на подворье, ни в степи
Пусть вечный Ворон укроет тебя крылом и защитит. Потому что если ты погибнешья тоже умру.
На закате за дверью раздались шаги, и Данеска дернулась. В голове затрепетались безумные мысли: вдруг это Виэльди? Вдруг не уехал? Вдруг сейчас ее украдет? Впрочем, она их быстро отбросила как чересчур наивные.
Может, это вторая мать несет еду? Нет, шаги явно не женские
Сомнения скоро разрешились: лязгнул замок, и вошел отец. Почему-то от него веяло дымом лечебных трав и хвои. Он что, захворал? Вообще-то больным не выглядит: как всегда бодрый и, кажется, довольныйна лице полуулыбка.
Милая моя, заговорил Андио Каммейра и прошел на середину комнаты. Мне жаль, что пришлось тебя запереть. Завтра ты можешь выйти.
Ну конечно! Виэльди же уехал!
Ладно, буркнула она.
Ну, не обижайся. Конечно, я зол на тебя и твоего брата, но
Он мне не брат!
Отец притворился, будто не услышал.
Но все же я не хочу лишать тебя последних свободных дней на родине.
Виэльди не брат мне! снова крикнула Данеска: так-то, пусть не думает, что можно не обращать внимания на ее слова.
Кхм Я так и знал, что он не удержится и скажет тебе, но Сядь, дочка, каудихо опустился на покрытый тонким шерстяным полотном диванчик, похлопал по нему рукой. Ну же, присядь со мной рядом. Поговорим. Может, и поймем друг друга.
Данеска нахмурилась, фыркнула, однако подчинилась.
Значит, вы с Виэльди вроде как любовники.
Да! она глянула на отца с вызовом, ожидая любой отповеди, но ее не последовало.
Не повезло вам, что уж говорить. Не повезло он погладил ее плечо и скорбно покачал головой. Ну и что же вы думаете делать дальше? Если я соглашусь на
А ты согласишься?! в душе зажглась надежда.
Не знаю Все-таки вы обада, оба! мои дети. Конечно, я желаю вам счастья, но
Но?
Будете ли вы счастливы? Тыможет быть. Какое-то время. А потом? Мужчинам нужно чуть больше, чем любимая женщина рядом. Понимаешь?
Нет! Данеска попыталась встать, но отец удержал.
Родная! он развернул ее ладонь и поцеловал. Я же за вас тревожусь! Ну подумай: что вас ждет? В будущем Виэльди стал бы главой клана и, скорее всего, каудихо, но если возьмет тебя в жены, то не станет ни тем, ни другим.
Мы на это готовы!
Ты готова. А он? Сейчасможет быть. Однако он мужчина, молодой мужчина, в нем кровь бурлит, и страсть он принимает за любовь. Не хотелось бы тебе об этом говорить, но мужская страсть недолговечна. Знаешь, сколько мнимых «избранниц» у меня было до того, как я женился на твоей матери? И каждая казалась единственной и последней. Пока кровь не остыла, я и не знал, что такое любовь. Это вы, женщины, способны полюбить сразу и навсегда, а мы нет. Вот ты его спрашивала, сколько у него до тебя было любовниц? А скольких из них он принимал за возлюбленных?
Ты ты же намеренно пытаешься меня
Конечно! Намеренно! Я пытаюсь удержать тебя от ошибки! отец снова погладил ее по плечу. Ну сколько раз вы были вместе? Два, три, четыре? Это ничто! Страсть, его страсть остынет рано или поздно. Он захочет других женщин, а их будет немало хотя бы в тех же походах. А он уже будет связан с тобой Из-за тебя не возглавит даже клан и уж тем более всех талмеридов. Ты желаешь ему такой судьбы? А себе? Хочешь превратиться в нелюбимую жену вместо того, чтобы остаться любимой сестрой? Братская любовь, как и отцовская, вечна, а любовь мужскаяпо крайней мере в его возрасте, переменчива.
А любовь наследника, значит, будет неизменной, с издевкой бросила Данеска. Мы с ним даже ни разу не виделись!
Вам придется учиться понимать друг друга, любить друг друга. Но главное, что ваши головы не будут затуманены наивными мечтами.
Данеска скинула его руку с плеча и вскочила.
Хватит! Я тебя знаю, ты хитрый! Пытаешься меня убедить в том, во что сам не веришь! Тебе просто выгодно выдать меня за наследника, вот и все!
Я не отрицаю: да, мне это выгодно, отец поднялся вслед за ней. Но выгодно не больше, чем видеть своих детей счастливыми или хотя бы довольными жизнью. А эти отношения между тобой и Виэльди не принесут счастья ни тебе, ни ему.
Да я
Да ты просто подумай над моими словами. Вашей так называемой любви и одной луны не исполнилось, а на пути Виэльди, повторюсь, встретится еще немало женщин. К тому же он вынужден будет превратиться в простого воина. В лучшем случае. А может, вообще в наемника? Или в предводителя разбойничьей шайки? Ведь среди талмеридов вы станете изгоями, и даже я этому не помешаю. Ты правда хочешь, чтобы его постигла такая участь? Думаешь, он скажет тебе за это спасибо? Через пять лет? Через десять?
Данеска растерялась, не зная, что ответить: стояла, распахнув глаза, испепеляя отца взглядом: то, что он говорил, было до отвращения похоже на правду, но как же не хотелось с ней соглашаться!
Подумай, дочь. О большем я не прошу: просто подумай.
Андио Каммейра поцеловал ее в лоб, потрепал за щеку и вышел за дверь.
Виэльди уже сейчас отправился в военный поход. И там, в походе, будут женщины Что если он вернется и привезет с собой красивую пленницу?..
Глава 7
Проклятый задохлик! Да лучше бы ты в брюхе матери подох! Да я тебе все твои рыжие космы повыдергаю! Безмозглый червяк, ублюдок!
«Объяснить, может, отцу-императору значение слова «ублюдок»? мысленно усмехнулся Ашезир.
Крики родителя и оскорбления он давно научился воспринимать, как ничего не значащий шум. Главное при этом не спорить, не оправдываться и даже не извиняться, иначе император перейдет от слов к делу: все начнется с оплеух, а закончится побоямикулаками, ногами или плетью, если та под руку подвернется. На лице никаких следов не останется, в этом император поднаторелконечно, столько лет тренировался! На нем!
Отец никогда его не бил его при людях, потому для большинства подданных Ашезирпринц, наследник, которому грубого слова сказать нельзя, к которому прикоснуться страшно. Для большинства, но не для всех. Некоторые ли-нессеры догадывались, а многие рабы даже знали, каково на самом деле приходится сыну «божественного». Ведь кто как не рабы, эти люди-невидимки, смазывали целебными мазями его кровоподтеки и отпаивали лечебными настоями?
Когда-нибудь Ашезир не выдержит и убьет императора, потому что это не отецвраг. Жаль, нельзя сделать это просто так: нужно, чтобы никто не подумал на Ашезира. Значит, по-прежнему придется молчать, опускать глаза, сносить ругань и побоив конце концов, не впервой. Потом, глядишь, отец окажется на крутой лестнице, а вокруг никого больше не будет
А ведь когда-то Ашезир был счастлив! Его воспитывали в подчинении, но не обижали. Он должен был стать помощником брата-императора, причем на не слишком значимой должностичтобы не возникло соблазна устроить заговор, захватить власть: вражда между двумя наследниками еще куда ни шло, но когда жаждущих власти больше, это чревато развалом страны. В Империи Шахензи порой бывали междоусобицы из-за того, что два принца не могли поделить престол. Но с его братьями такого бы не случилось! Смешливый Зерлит и вдумчивый Фриех всегда ладили друг с другом, а еще любили Ашезира.
Эх, где то блаженное время, когда старшие братья были живы?! Одного из них отец готовил к трону, другого к должности главного советника, а на третьего сына обращал не больше внимания, чем на кошку.
Все изменилось, когда умер сначала Зерлит, потом Фриех, и отец принялся готовить к власти Ашезира.
Наследник поневоле Какая нелепость!
Интересно, старших сыновей император тоже избивал? Вряд ли. Ну, если только в детстве: потом Зерлит и Фриех стали такими воинами, что отец бы с ними не справился. Другое дело Ашезирслабый, хворый
Сейчас отец гневался из-за вчерашней охоты: Ашезир начал задыхаться и сполз с лошади, к нему приставили лекаря, и охота продолжилась без него. Император узнали вот расплата.
Опозорился сам и меня опозорил! Сукин ты сын! Да я тебя
Первая оплеуха. Нужно стерпеть, даже не поморщиться: чему-чему, а этому отец научил еще в детстве. В том возрасте Ашезир кричал и плакал, а император приговаривал:
Не смей ныть! Ты не девка, а принц! Буду учить, пока не замолкнешь!
И учил. Кулаками. И научил. Ашезир стискивал зубы, до крови прикусывал язык, номолчал.
Смолчал он и теперь, когда щеку обожгла вторая, а потом третья оплеуха: стоял перед отцом-императором, опустив взгляд, и даже не дернулся.
Ох, не догадывается родитель, что взрастил своего будущего убийцу!
До серьезных побоев нынче не дошло. Император всего лишь толкнул его в плечо и бросил: