Почему режим стал преследовать Седрика? спрашиваю я, но Джулиус не обращает на меня внимания.
Что он тебе рассказал? спрашивает он Джекса.
Не многое. Он умер до того, как успел мне довериться.
Значит, ты действительно не знаешь, что Седрик должен был отравить воду?
Нет! Джекс откидывается на спинку стула, его рот открывается от удивления.
Меня также эта новость поражает, словно удар.
Седрик получил секретное задание от сенатора Фримена. Ему следовало установить в трубах ампулы с ядом. Вероятно, лакей Фримена должен был в любом случае убить Седрика после выполнения задания. Сед подозревал это.
И он просто пошел к вам и донес? Джекс с фырканьем складывает руки на груди.
Даже я не могу себе это представить, потому что Воины очень преданны.
Качая головой, Джекс спрашивает:
И чью питьевую воду он должен был отравить?
Труба ведет в Аутленд. Раз в неделю по ней поступает свежая вода, чтобы успокоить толпу. Мы подозреваем, что сенат собирался отравить аутлендеров, прежде чем те захватят город. В конце концов, это уже произошло с Хай-Эндом и Роял-Сити.
Марк догадался об этом! вклиниваюсь я.
Джулиус наклоняет голову и впервые с тех пор, что мы здесь сидим, смотрит на меня:
Кто такой Марк?
Союзник. Вот черт, я ни в коем случае не хотела вмешивать его в это дело. К счастью, Джекс задает вопрос:
Эта информация из надежных источников?
Джулиус кивает.
Из очень надежных, потому что я, можно сказать, стою у истоков. Кроме того, мы слушаем сообщения по спутниковой связи, и оттуда узнаем, что происходит снаружи. Сенат скрывает от вас, что происходит в Аутленде и других автономных городах, отвлекая вас жестокими шоу, чтобы никому в голову не пришло восстать. Многие из нас, повстанцев, ведут двойную жизнь, поэтому некоторые носят маски. Одну в городе, и одну в подполье. Они снабжают нас продуктами и информацией и помогают строить тоннель.
Джекс склоняется над столом.
Вы строите тоннель наружу?
Мы уже почти закончили. Тогда падет и Уайт-Сити.
Мой пульс учащается.
Но Я всегда думала, что там, снаружи невозможно выжить. Это могут лишь Воины на короткое время. Перед тем, как пойти после миссии в Большой зал, они подвергаются дезактивации в противолучевой комнате.
Джулиус качает головой.
Они говорят вам это, чтобы вы боялись и послушно выполняли то, что они от вас хотят. Сначала я тоже не мог в это поверить, но несколько месяцев назад одна женщина из Аутленда смогла пройти через зону отчуждения. Она всё нам рассказала. После этого нам удалось запустить через запретную зону дрон. Земля сухая и безжизненная, но люди живут там, их много, можете мне поверить.
Те люди, возможно, приспособились, но мы умрем. Я тяжело дышу. Как обстоит дело с радиационным загрязнением? Эти люди принесут с собой лучевую болезнь!
Радиация от бомб уменьшается вдвое каждые тридцать лет.
Это я знаю. Не знаю только, когда исчезнет совсем. Значит, жизнь снова возможна?
Похоже на то. Уровень радиации, по-видимому, уже не опасен для людей.
Значит, те люди в порядке?
Они были бы в порядке, если бы не проблемы с водой. Уайт-Сити был построен на единственном на сотни километров отсюда источнике чистой воды.
Но воды достаточно только для города! говорит Джекс.
Нет, запасы огромны. Позднее я могу вам показать.
Новостей слишком много для меня, мне сложно в них поверить. Все эти годы сенат играл нами. Внезапно, я испытываю жажду сбежать из города, покинуть ограниченное пространство купола.
Я представляю, как выглядят люди, живущие снаружи, а Джулиус продолжает рассказывать:
Людям нужны только вода и медицинское обслуживаниевсё остальное у них есть. Они приспособились к суровым условиям. Восемьдесят лет назад они искали защиту от радиации под землей, в пещерах, подвалах, бункерах. Они жили на консервах и сухом корме, многие умерли, но сильнейшие смогли выжить. Спустя десятилетия они заметили, что снова могут жить на поверхности. Они стали выращивать овощи, возделывать поля и выстроили новый город. Он далеко не такой современный и чистый как Уайт-Сити, но люди, живущие там, снаружи, свободны. Если бы сенат хоть немного помогал им, они оставили бы вас в покое, но вместо этого их убивают.
Я не знала ничего из этого и думала, что жизнь снаружи похожа на ад. Теперь я понимаю, почему окна в шаттлах не прозрачны, так же, как и купол города.
Но для чего сенату и дальше не впускать этих людей? хочу я знать. Или держать запертыми нас? Это с какой стороны посмотреть.
Небольшое население можно держать в страхе, а многие сотни тысяч людейнет, особенно если они привыкли жить в демократии и не хотят подчиняться решениям правительства.
Джекс долгое время молчит и слушает нас, но сейчас спрашивает Джулиуса:
И всё равно я не понимаю, почему Седрик пошел к вам, ведь он, так же, как и мы, ничего не знал.
Джулиус приподнимает брови и поворачивается к Соне, которая стоит в углу комнаты.
Хочешь рассказать?
Она кивает и подходит к столу.
Чтобы выполнить задание, Седрик отделился от других Воинов. Я как раз была на дежурстве около трубы. Мы нашли способ снабжать аутлендеров питьевой водой в течение недели без ведома сената. Когда пришел Седрик, чтобы заложить ампулы с ядом, я хотела убить его, но ему удалось взять надо мной верх. Он не стал меня убивать, а привязал к трубе. Пока он закладывал ампулы, я рассказала ему всё об Аутленде, и что правительство держит его за дурака. Он внимательно выслушал меня и изменил свое мнение.
Видимо, у него тоже была слабость к сильным женщинам, говорит Джекс и подмигивает Соне, которая от этого краснеет. Он что, флиртует?
Мой желудок стягивает узлом. Спазм проходит лишь когда Джекс бросает на меня пылкий взгляд и ненадолго сжимает мое бедро.
Небеса, я чувствую слишком многое к этому человеку, это разобьет мое сердце, при условии, что я выберусь отсюда живой.
Значит, тыженщина из Аутленда, говорит Джекс. Не удивительно, что мой брат был очарован тобой.
Соня с улыбкой кивает.
Седрик был хорошим человеком. Он не стал активировать ампулы и отпустил меня.
Он рассказывал о тебе. Джекс смотрит в пустой угол комнаты, его глаза темнеют. К сожалению, у нас было слишком мало времени.
После его смерти другому Воину удалось перебить нашу охрану и добавить яд в воду. Мы не успели предупредить людей в Аутленде, и многие погибли.
Джекс ударяет кулаком по столу:
Кто это был?
Один из охранников тоннеля, остававшийся в укрытии, узнал его, отвечает Джулиус. Только у одного Воина светлая, длинная грива волос.
Блэр, шипит Джекс.
У меня встает ком в горле, а перед глазами возникают картины, как он насилует Мираджу. Меня начинает бить дрожь, в ушах пульсирует кровь. Для Блэра я сделала бы исключение из правила «не убивать».
Почему же тогда он до сих пор жив? В этот раз, когда Джекс вскакивает, никто не толкает его обратно на стул. Он обходит стол, пока снова не оказывается рядом со мной, и трет рукой лицо.
У меня болит душа, когда я вижу своего большого, сильного Воина в таком отчаянии.
Джулиус пожимает плечами:
Он кажется более преданным, чем Седрик.
Преданным? Скорее жестоким. Ужасные картины навсегда выжжены в моем мозгу.
Или у сената на него еще какие-то планы, бормочет Джекс.
Джулиус тоже встает и нависает над столом, упираясь в него руками.
Вы переходите на нашу сторону?
Я уже собираюсь сказать «да», потому что понятно, что иначе Джулиус не отпустит нас живыми, когда Джекс говорит:
Один вопрос: почему главный здесь ты?
Джулиус улыбается.
Потому что я собрал повстанцев под своим руководством.
И почему они идут за едва ли не ребенком? Почему они доверяют тебе?
Десять лет назад мой отец начал посвящать меня во всё, потому что хотел, чтобы однажды я пошел по его стопам. Когда я узнал, как дурят людей в городе и как обращаются с жителями Аутленда, я пришел в неописуемое бешенство. Но я не показал этого отцу, потому что знал, он сделает меня изгоем, как и мою мать. Я до сих пор притворяюсь, позволяя ему верить, что однажды стану таким, как он.
Ты Эндрю, сын сенатора Пирсона! Много лет назад сенатор предал казни свою жену за то, что она, якобы, симпатизировала повстанцам. Каждый знает эту историю. Но лицо Эндрю никогда не светилось перед камерами. Сенатор боялся, что на сына могут совершить покушение. После казни жены он получил множество угроз.
По лицу Джулиуса пробежала тень.
Он предал ее смерти, потому что его бесчеловечные поступки отвращали ее так же сильно, как и меня.
Джекс согласно мычит.
Тогда ты тоже человек, который ищет мести.
Верно. Джуля решила так его про себя называтьморщит лоб. Ну так что скажете?
Джекс бросает на меня вопросительный взгляд, и я киваю.
Хорошо, я помогу вам, чем смогу, говорит он. Я даже приму участие в строительстве тоннеля, после того как отомщу Тони Гриру и сенатору Фримену. Я хочу собственноручно перерезать им глотки.
Джул кивает.
Ты сможешь отомстить, но должен подождать, пока мы не эвакуируем всех. Я понимаю, как это тяжело для тебя.
Я подожду, отвечает Джекс. Но у меня есть одна просьба. Он бросает на меня беглый взгляд и говорит Джулиусу:Отведи Сэм в безопасное место.
* * *
Джул коротко показывает нам штаб-квартиру. Это большая прачечная, которой он официально сам управляет. В подсобных помещениях могут собираться повстанцы и оттуда спускаться под землю. Тем, кто не ведет двойную жизнь, нельзя долго находиться наверху и им ни в коем случае нельзя показываться в городе. Как и нам. Поэтому Джул приводит нас снова в канализацию. Нас сопровождают четыре охранника. Джекс получил назад свое оружие, а ямой рюкзак с консервами и медикаментами.
После длительного перехода в почти полной темноте, во время которого нам приходилось избегать столкновения с Воинами, мы попадаем в квадрат, где влажность становится заметно сильнее. Я слышу шум.
Впереди находятся источники, поясняет Джул. Здесь вы будете жить, пока не закончится строительство тоннеля.
Ты когда-нибудь бывал тут? спрашиваю я Джекса, провожая взглядом Джулиуса. Он забирается в трубу, перед которой тоже есть железная решетка, но она не закрыта, а стоит открытая, словно дверь.
Я проходил здесь пару раз, но никогда не замечал ничего подозрительного, Джекс следует за ним на четвереньках, и я цепляюсь за его ботинки. Так близко, как в последние часы, я не видела пол с тех пор, как мне исполнился год.
Проход примерно пять метров длиной, в середине он делает мягкий изгиб. Никто по собственной инициативе не полезет сюда и не догадается, что за ним начинается система пещер. Джекс окидывает пространство лучом фонарика, но стен не видно. Черные скалы поглощают свет. Перед нами находится подземное озеропресноводные ресурсы города. Здесь шум становится намного интенсивнее, словно поблизости есть водопад. Джулс поясняет, что шум исходит от насоса, который установлен в пятистах метрах отсюда, на другой стороне озера. Оттуда вода поступает в город.
На этой стороне мы в безопасности. Поскольку озеро имеет форму бумеранга, за скалой нас не видно, если вдруг приходят техники проверить насос.
Ух ты, сколько воды! Я благоговейно зачерпываю холодную воду рукой и делаю глоток. Вкуснее быть не может. Но где тут нам жить? Мы же с Джексом не рыбы.
Именно отсюда труба идет в Аутленд? Я никогда бы не смогла нечто подобное разглядеть.
Нет, говорит Джул. Она также рядом с насосом. Это место мы нашли случайно три года назад, когда один повстанец преследовал кошку.
Зачем он это делал? Все что, сходят с ума от желания погладить этих животных?
Многие из тех, кто здесь живет, питается ими.
Интересно, какова кошка на вкус? Чтобы питаться, у нас в городе есть лишь куры, свиньи и рыба. Крупный рогатый скот есть тоже, но его очень мало. Мясо очень дорогое, его могут позволить себе только высшие круги, так же, как и молочные продукты. Поэтому все люди должны ежедневно принимать пищевые добавки в виде таблеток.
Раньше на Земле было много животных, но место и корм в городе ограничены. Мы заморозили ДНК всех полезных животных на случай, если Аутленд снова станет пригодным для жизни.
Джул ведет нас дальше, а охранники остаются ждать около трубы. Мы идем вдоль берега озера и входим в новый лабиринт пещер. Он прячется за уступом. Там тихо и сухо. Мы проходим пост охраны и вскоре можем выключить фонарики. Пещеры обустроены как квартиры! Только не так комфортабельны. Отсеки, частично разделенные подобием дверей или просто полотнищами, в основном оснащены матрасами, койками и столами. Очевидно, этот лагерь предназначен только для сна, но здесь, как минимум, есть освещение. Тут находятся несколько человек: в основном женщины и даже трое детей, которым Джул нас представляет.
Здесь нельзя разводить открытый огонь, потому что дым плохо выветривается. Кроме того, это могло бы выдать укрытие. У Воинов хорошее обоняние.
Вот именно, бормочет Джекс, который, осматривая свое новое жилище, морщит нос. В конце концов, его квартира была более чистой и роскошной.
«Избалованный Воин», думаю я с усмешкой.
Джулиус показывает нам пустую комнату, которую мы можем занять. Здесь нет ничего, кроме широкого матрасатолько голая скала. По крайней мере, у нас есть нечто похожее на дверь, если можно назвать так кусок листового металла.
Если вы не против жить вместе к сожалению, у нас нет возможности принимать гостей.
Не проблема, бормочет Джекс и бросает на меня взгляд:А для тебя?
Я уже привыкла делить с тобой постель, говорю я тихо. И в памяти тут же всплывает всё, чем мы занимались с Джексом в горизонтальном положении. Будем ли мы так же любить друг друга на этом потертом матрасе? Мне было бы всё равно, пока мы вместе.
Джул понимающе улыбается.
Если проголодаетесь, можете взять консервы на нашей кухне. Не промахнетесьтам всегда куча людей. Воды, к счастью, здесь много, Соня покажет вам потом, где можно помыться. Туалеты в конце этого прохода. Он указывает на темный тоннель. К сожалению, это придется делать в ведромы не хотим загрязнять воду. Накрывайте ведро крышкой и регулярно опустошайте в канализацию. Это не «Пэкстон» (так называется единственный отель в нашем городе), но большего предложить я вам не могу.
Всё замечательно. Спасибо, Джулиус! спешу я сказать, прежде чем Джекс пойдет на попятный.
Вам лучше сейчас оставаться здесь, скоро придут остальные со стройки. У нас есть несколько раненых и заболевших людей, ты посмотришь их, Саманта? спрашивает он, глянув на мой рюкзак.
Конечно. Приятно наконец снова быть нужной.
* * *
Соня знакомит нас с более чем полусотней соседей: две трети из них мужчины, которые вернулись со строительства тоннеля. Я не ожидала, что их так много. Я обработала несколько болячек, о которых даже говорить не стоило, и раздала пищевые добавки преимущественно тем, кто уже несколько месяцев живет в темноте. После того, как помылись в источнике и перекусили припасами из рюкзака, мы с Джексом обосновались в нашем новом жилье.
Теперь мы лежим на матрасе в темноте. Джекс держит меня в объятиях, моя спина прижимается к его обнаженной груди. На нем надеты только шорты, на мнефутболка и трусы. Мне хорошо, и я с удовольствием предалась бы ласкам, но Джекс лишь говорит о своей мести. Джул сказал, что каждое воскресенье Тони Грир приходит в бар удовольствий «Аморэ12». Через пособника Джекс хочет добраться и до сенатора, который отдал приказ об убийстве.
Пока он строит планы, я слушаю вполуха, потому что есть много вещей, которые волнуют меня. Сегодня столько всего произошло. Джекс страстно любил меня, потом они с Марком сняли с меня ошейник, мы сбежали, затем нас поймали Хотя мои веки тяжелы как свинец, я не могу опустить их и просто смотрю в темноту. Завтра Джекс пойдет работать в тоннель, а я должна буду остаться в лагере, чтобы наполнить дозатор питьевой водой и избавиться от нечистот. Ну да, я могла бы представить для себя что-нибудь получше, но новая работа пойдет мне на пользу.
Я разворачиваюсь лицом к Джексу и трусь носом о его грудь. У него такой замечательный мужской запах. Я нежно провожу рукой по его бедру, и оставляю ее лежать там, а он подтягивает покрывало мне до плеч. Здесь внизу прохладно.