Из головки появляется еще больше капель, Джекс с шипением втягивает воздух.
Если ты продолжишь, я кончу.
Как долго ты не
Слишком долго, выдавливает он.
Я глубоко вдыхаю и говорю:
Тогда кончи.
Джекс открывает глаза:
Ты шутишь!
Ничего не отвечая, я продолжаю: массирую сильнее, сосредоточившись на налитой головке.
Я хочу кончить на твои груди, док.
Когда я выдыхаю: «Да, сделай это», он издает рык и толкает член в мою руку в медленном, жёстком ритме. Я с трудом могу удерживать егос такой силой двигается Джекс. Член становится ещё твёрже, Джекс запрокидывает голову, и на меня попадает первая струя его удовольствия.
Словно зачарованная, я смотрю как из головки выстреливает светлое семя и падает на мою грудь. Джекс кончает и кончает; тёплый, клейкий эякулят стекает по моим грудям на живот и далее к моему лону.
Горящий взгляд Джекса направлен мне между ног, и я раздвигаю бедра шире, чтобы он мог видеть меня полностью.
Находясь на пике наивысшего наслаждения, он тот мужчина, в которого я могла бы влюбиться. Он возвышается надо мной, большой и сильный, и в то же время полностью отдается в мои руки Он в некотором роде подчиняется мне, на мгновение доверяя своё тело.
Когда семя заканчивается, я выпускаю из рук член и опускаю взгляд. Хотя мне неловко от того, как я выгляжу, и это на самом деле должно быть унизительносидеть перед ним голой и залитой спермой, я чувствую, что хочу его ещё сильнее.
Джекс прочищает горло и поднимает меня на ноги.
Спасибо, док.
Пожалуйста, называй меня, наконец, Саманта, говорю я тихо и кладу руки ему на грудь. Мои соски касаются его кожи. Они такие твёрдые и чувствительные, что реагируют на легчайшее прикосновение. Раскалённое желание опаляет меня между ног.
С трудом переводя дыхание, я отступаю от Джекса.
Мне нужно помыться.
Нет, это выглядит превосходно, хорошо для шоу. Джекс улыбается так широко, что моё сердце сбивается с ритма. Зрители будут в ярости, потому что не знают, что я с тобой сделал.
Или я с тобой, говорю я с ухмылкой.
Дерзкая рабыня. Он с усмешкой хватает меня за шею. Не сильно, но чтобы легко контролировать, и таким образом ведет меня в ванную. Мы вместе заходим в стеклянную душевую кабинку. Джекс сразу нажимает на переключатель, и нас окутывает теплым паром. Стекло запотевает, и мы снова скрыты от чужих глаз.
Ах, здесь вода будет тратиться экономно. У меня дома такой же душ. Пар увлажняет кожу, ты намыливаешься и только в самом конце ополаскиваешься водой.
Джекс набирает в руку гель для душа из тюбика на стене и растирает его по моему телу. Сначала по грудям, потом по животу и в конце скользит рукой между ног.
Я стону и прикусываю нижнюю губу. Его большая, сильная рука на моём теле, и прежде всего у меня между ног, вызывает восхитительные ощущения.
Ты влажная и набухшая. Тебя возбудило, как я тебя мою?
Не а-а-х! Я едва отдаю себе отчёт в том, что Джекс перекатывает мой клитор, зажав его между пальцев. Сквозь меня мчатся огненные импульсы, воспламеняя каждый нерв. Я хочу его. О, как я хочу этого мужчину!
Скажи мне правду, Сэм, слышу я его повелительный голос около уха. То, как он произносит моё имя, еще больше распаляет.
Д-да, это возбудило меня.
Обопрись о стенку, приказывает он и разворачивает меня. Я кладу ладони на холодное стекло, выгибаю к нему зад и расставляю ноги. Что он будет делать?
Он тихо смеётся и шепчет мне на ухо:
Ты распутница.
Нет, это ты сделал меня такой, отвечаю я через плечо, втайне радуясь, что наконец-то может осуществиться одна из моих фантазий: секс под душем. Я наслаждаюсь тем, как его огрубевшие пальцы сзади проскальзывают мне между половых губ и начинают хорошенько тереть.
Он омывает мою кожу и опускается на колени позади меня.
Что он задумал?
Я дергаюсь, когда Джекс раздвигает мои ягодицы и проводит языком по анусу. Что он делает!
Спокойно, док, сейчас ты получишь вознаграждение.
И что это за вознаграждение такое? Он же не хочет меня в Я поспешно оборачиваюсь.
В тот же момент он подхватывает меня под бедра, усаживая себе на предплечья, и поднимает так, что я сижу на нем с раздвинутыми ногами, прислонившись спиной к стене. Он видит всё, я широко открыта для него.
Так красиво, шепчет он и прижимается ртом к половым губам.
Джекс! Я со стоном вцепляюсь пальцами в его короткие волосы, когда он начинает лизать меня. Его язык порхает над клитором и раз за разом погружается во влажное лоно.
Ты такая вкусная! говорит он хрипло и пронизывает меня языком. Мне неловкоя беззащитна и открыта перед ним. Он может увидеть всё, может исследовать меня языком, нюхать меня! Моё лицо пылает, равно как и вагина. Она горит желанием, хочет больше этих нежных укусов, требовательного языка и интимных поцелуев.
Мой клитор жестко пульсирует под его языком.
Джекс выдыхаю я на грани оргазма. Через меня проходят судороги, всё пульсирует, сжимается.
Да, давай, малышка, бормочет он мне в лоно. Я еще тогда почувствовал твое желаниесловно в тебе скопилось много страсти, которая просится наружу. И сейчас выпусти ее.
Интимные моменты с Марком были едва ли не стерильными, в то время как в сексе с Джексоном есть что-то примитивное. Но мне это нравится. Однако меня немного шокирует желание, чтобы зрители видели, что он со мной делает. Эта мысль возбуждает меня. По крайней мере немного, потому что на самом деле они меня не видят. И озабоченным самкам остается лишь изнывать от желанияэтот мужчина принадлежит мне, он ласкает меня.
Да ну, я что, лучше других?
Джекс толкает в меня язык, и я кричу от восторга. Моё лоно судорожно обхватывает его, словно хочет удержать. Меня сотрясает оргазм, и Джекс лижет еще жёстче, делая кульминацию более яркой. Ничуть не смущаясь, я прижимаю его голову к себе между ног, пока пульсация внизу живота не стихает.
Джекс опускает меня на пол и снова основательно моет, а затем говорит:
Теперь давай поспим. Даже Воину нужна передышка.
Не думаю, что смогу уснуть в эту ночья для этого слишком взволнована.
Глава 4. У Джекса дома
Джекс яростно добивался, чтобы меня оставили ему в качестве рабыни на оба его выходных дня. Вместе с охранниками, которые должны были вернуть меня из комнат удовольствий в тюрьму, мы пришли к главному надзирателю, а тот, в свою очередь, привел одного из членов сенатапожилого, седовласого мужчину в типичном белом одеянии советника.
Куда она денется? возмущенно спрашивает Джекс. Если ей удастся сбежать из города, она столкнется с суровыми условиями жизни в Аутленде. Ее тело не приспособлено к тому, чтобы выжить там.
Я стою в углу, окруженная охранниками, и чувствую себя животнымсенатор смотрит на меня с отвращением.
А если она укроется у повстанцев?
Она не отойдет от меня ни на шаг, говорит Джекс. Я хочу отомстить. Она убила моего брата. И поэтому я убью эту повстанческую дрянь. Так, как я того хочу, а для этого мне нужно время.
Моя спина покрывается мурашками. Джекс может чертовски убедительно играть свою роль.
Обычно так не делается, отвечает сенатор и добавляет с садистской усмешкой, но если вы гарантируете, что Номер 13 через два дня будет мертва, можете забрать ее.
Я гарантирую вам, что она больше никогда не вернется в эту тюрьму
Транспорт для перевозки заключенных стоит в подземном гараже одного из самых высоких зданий города. Я знаю это, потому что раньше часто делала покупки в магазинах, расположенных на нижних этажах этого здания. Уайт-Сити, с его пятьюдесятью тысячами жителей и множеством высоток, в каждой из которых проживает от пятисот до тысячи человек, относительно небольшой, поэтому я часто чувствовала себя взаперти. Но с каким удовольствием я сейчас променяла бы свою узкую камеру на его узкие улочки.
Тюремный микроавтобусодно из немногих транспортных средств в городе, он работает на водороде. За исключением нескольких высокопоставленных политиков, ни у кого из жителей города нет моторизованного транспорта. Воды очень мало, и залежи природного газа, из которого также можно получать водород, истощены. Но по городу легко можно передвигаться пешком или использовать педовехиклсвоего рода велосипед, но большего размера и на трех колесах. В подземном гараже полно их.
Двое охранников вытаскивают меня из автобуса, Джекс выходит следом. Хотя я до сих пор голая, мне не холодно. Под куполом в любое время года сохраняется одинаковая температуравсегда приятно тепло, не важно, дождь ли в Аутленде, сильный ветер или снег. Под защитой города погода не играет роли.
Джекс, я и два охранника поднимаемся на лифте на последний, одиннадцатый, этаж. Скоро я увижу, как он живет.
Мы останавливаемся перед дверью 1120. Один из охранников достает из своего чемоданчика кольцо серебристого цвета и надевает его мне на шею. Кольцо, толщиной в палец, плотно обхватывает ее, но не сдавливает.
Затем он набирает что-то на пульте управления на своем запястье.
Что это за ошейник? спрашивает Джекс.
Охранник закрывает чемоданчик и разворачивается, чтобы уйти.
Просто мера безопасности. Сенатор настоял. Если рабыня покинет квартиру, автоматически получит смертельную инъекцию. Если кто-нибудь попытается снять кольцо, это так же спровоцирует укол.
Мое сердце замирает. Я осторожно дотрагиваюсь до металла и прячусь за спину Джекса, как будто он сможет меня защитить. Я слышала о таких кольцах для шеиМарк участвовал в разработке, но я никогда раньше их не видела.
Даже Джекс на долю секунды теряет дар речи.
Сенатор не доверяет мне?
Охранник чешет голову.
Не принимайте на свой счет. Сейчас обстановка неспокойнаяповстанцы очень активны. Через два дня мы заберем Номер 13 и вернем ее в тюрьму. Он дьявольски улыбается, обнажая ровные зубы. Задайте жару этой серве.
Джекс сжимает за спиной кулак и так же зловеще отвечает:
Задам. Затем он прощается с мужчинами.
Джекс смотрит в сканер на двери, который считывает сетчатку глаз, дверь открывается, и я попадаю в его царство. Но мне сейчас не до разглядываниясейчас я могу думать только об этой штуковине у меня на шее. Я тяжело сглатываю и чувствую давление металла. Меня бросает то в жар, то в холод. Головокружение становится настолько сильным, что я теряю равновесие и цепляюсь за первый попавшийся предмет обстановки: большое черное кресло. В панике я хватаю ртом воздух, потому что чувствую удушье.
Как я теперь могу сбежать? И могла ли вообще? Джекс был прав, когда говорил, что мне некуда пойти и я не выживу в Аутленде, даже если туда доберусь.
Как только он закрывает за нами дверь, он издает проклятье и падает в кресло рядом со мной. Он закрывает глаза и откидывает голову, его лицо напряжено.
Мне хочется встряхнуть Джексаон должен сказать мне, что мы теперь будем делать, но он просто сидит. На нем черная футболка, которая облегает тело, подчеркивая мускулы, чистые высокие военные ботинки и свежие серо-черные камуфляжные брюки. Не только форма одежды, но и положение создают у меня ощущение, что он всегда знает, как действовать, что всегда может найти решение проблемы. Он же боец, стратег!
Джекс? зову я тихо, едва смея говорить. Что, если мой голос активирует ошейник, и я получу смертельную инъекцию?
Не открывая глаз, он отвечает:
Я надеялся с твоей помощью получить доступ к записям камер наблюдения в больнице. Мне нужно увидеть лицо того мужчины, я помню его не четко, был еще слишком не в себе для этого.
Так он поэтому привез меня к себе домой? Мне так сильно сдавливает грудь, что я снова начинаю задыхаться.
Я всё равно не смогла бы попасть тудаони лишили меня права доступа. Они лишили меня всего. Я потеряла всё: квартиру, личные вещи, жизнь.
Джекс открывает глаза.
Черт, я так Он проводит рукой по лицу и встает. Я просто не привык, что у меня в доме находится женщина или еще кто-нибудь, кроме братьев по оружию. Подожди, я принесу тебе что-нибудь из одежды, и потом мы найдем решение.
Какое решение? Моих или его проблем?
Сгорбившись, я иду через помещение в стиле лофт8. Здесь есть мини-кухня из нержавеющей стали, гарнитур мягкой мебели черного цвета, огромный экран на стене, а на противоположной стороне комнаты, перед панорамным окном, шкаф и белая лакированная кровать. Она настолько большая, что на ней могли бы комфортно спать четыре человека. В остальном квартира довольно пустая и холодная. Никаких фотографий. Есть ли у Джекса вообще семья? Друзья?
Я бросаю взгляд в окно, на город. Отсюда мне виден молочного цвета купол, простирающийся над домом. Он пропускает только фильтрованные солнечные лучи и мерцает голубоватым светом, но не позволяет увидеть ничего снаружи. По словам сената, Аутленд выглядит слишком ужасающе.
В центре города стоит башня с круглым верхом, здесь купол достигает своей максимальной высоты. Там находится база шаттловединственное место, через которое можно покинуть купол. Я снова вспоминаю нашу с Марком поездку в другой город. Во время двухчасового перелетана автоматическом управлении, потому что маленькие корабли летают без пилотову нас не было возможности хотя бы раз взглянуть за борт, вместо этого нам показывали фильм. Как выглядит город снаружи? Всё ли до сих пор коричневое и выжженное, а почва и вода отравленные, как нам говорят школьные учебники?
Любители сенсаций просят об экскурсионных полетах, потому что многие хотят поглазеть на жителей Аутленда, но правление против. Я, конечно, не отказалась бы от одного такого полета, но не из жажды сенсации. Я всего лишь хотела бы узнать, возможна ли жизнь снаружи снова, по прошествии восьмидесяти лет. Радиоактивное излучение от взрыва бомбы уменьшается вдвое каждые тридцать лет, когда-нибудь природа восстановится. Надеюсь. Хотя это не имеет никакого отношения ко мнетак долго я не проживу.
Я снова глотаю слезы и дотрагиваюсь пальцами до металлического кольца на шее, но тут внезапно сзади на мое плечо ложится рука Джекса.
Мы найдем способ снять его, мягко говорит он. И придумаем, как разобраться со всем остальным.
На моем лице ненадолго появляется улыбка. Мой большой, сильный солдат-мечтатель?
Это тебе, ничего лучше я не нашел. Он протягивает мне черную футболку. Она выглядит так же, как и та, что на нем. Я не был готов принимать у себя женщину.
Спасибо. Я торопливо надеваю футболку на себя, радуясь, что могу прикрыться, хотя больше не стыжусь Джекса. В конце концов, он и так уже всё видел.
Футболка настолько большая, что скрывает мои бедра. Джекс осматривает меня, почесывая голову.
Ты должна заказать себе что-нибудь из одежды. Он берёт с круглого стеклянного столика планшет и передает его мне. Закажи, что хочешь. Я оплачу.
С-спасибо, благодарю я с запинкой, потому что уже отвыкла от такого доброго отношения. На протяжении последних месяцев мне говорят только о том, что я должна делать, у меня нет права выбора.
Я беру из рук Джекса компьютер, нажимаю на черный, гладкий экран, и он загорается. Меня подмывает проверить свою почту, однако я справляюсь с соблазном. Мой аккаунт был удален. Я знаю это. Посмотреть и убедиться в этом, только причинить себе боль.
Я иду на страничку «C&MClothes and More9» магазина, где я всегда заказывала себе одежду. Иногда, когда позволяло время, я заходила в магазин лично.
Я ищу удобную обувь, темно-синие брюки и две кофточки с короткими рукавамивсё по самой низкой цене, потому что мне не позволяет совесть, делать покупки за счет других.
Я как-нибудь верну тебе деньги.
Не глупи, говорит Джекс, направляясь к кухонному гарнитуру. Хотя Он бросает на меня озорной взгляд через плечо и подмигивает. Я знаю, как ты могла бы отработать свой долг.
Мне сразу становится жарко. Этот мужчина не даст забыть!
Я вспоминаю, как он ласкал меня в дше, и от этого влагалище сжимается. Джекс ожидает, что здесь всё продолжится так же, как было в комнатах удовольствия?
Когда я выбираю нижнее белье, мои пальцы дрожат. Сначала я хотела взять закрытое, но теперь отваживаюсь на менее скромное, выбирая прозрачный материал бесстыже красного цвета.
После того, как складываю выбранные товары в виртуальную корзину, я подхожу к Джексу, чтобы он их оплатил. Когда Джекс видит общую сумму, он качает головой:
Я всегда думал, что женщины стоят мужчинам прорву денег.
Я не отношусь к таким расточительным женщинам, хрипло отвечаю я. Ситуация такая непривычная для меня. Ярабыня, нахожусь дома у Воина, который покупает мне одежду, словно я его жена.