Интерес Перри привлек магазин табака тут же, и я решил пресечь это на корню.
Эй, я видел ту сигарету прошлой ночью, предупредил я.
Она недовольно посмотрела на меня.
Ты стал мне папой?
Нет, я твой переживающий парень, который не хочет, чтобы тебя зацепило.
Она смиренно посмотрела вверх.
Ладно, Декс.
Эй, за каждую твою сигарету я буду курить свою.
Это по-взрослому.
Чем могу помочь? мужчина с усами, галстуком, белой кожей и в сапогах до колен встал перед нами. Он выглядел так, словно шел на концерт Мэрилина Менсона в 1920-х и потерялся по пути.
А мы можем чем-то помочь? спросил я.
Он улыбнулся.
Я тут работаю. Меня зовут Иезекииль. Дайте знать, если я могу вам помочь.
Он повернулся, готовый приветствовать новых клиентов, но я коснулся его руки.
Эй, Иезекииль?
Он замер и приятно улыбнулся. Я заметил, что у него на шее были странные узоры.
Да?
Привет, я кивнул на Перри. Мы не местные.
Я понял.
Мы навещаем друзей и она сказала, что слышала о кошмарах в городе.
Кошмарах? повторил он. Мне показалось, что я оскорбил его.
Простите, быстро сказал я, улыбнувшись ему. То есть плохие события. Насчет местных Мамбо. Будто некоторые вызывают зомби в гетто.
Он вскинул брови как можно выше.
Ммм?
Заговорила Перри:
Нам интересно, не знаете ли вы что-нибудь об этом. Мы мало знаем о вашей культуре, так что если бы вы рассказали нам, что может быть, а чтонет, это очень помогло бы. Мы не хотим поддаваться стереотипам.
О, это хорошо, сухо сказал Иезекииль. Он вздохнул и погладил усы. Я тоже о таком слышал, но это лишь слухи. Всегда были жрицы, что пытались использовать духов для разрушения, а не исцеления, для боли вместо любви. Так в каждой религии. И хотя в штате есть несколько таких, они вряд ли заняты ритуалами зомби. Это старое, так было во времена, когда у людей были рабы. Этого уже нет. Проклятия еще возможны. Слухи о зомби явно пустили дети. Все указывают на вуду, стоит чему-то странному случится в этом городе.
Значит, несколько таких есть. Несколько Бокоров, сказал я. Можете назвать их имена?
Он был потрясен от моего вопроса.
Конечно, нет. Я не доносчик. В вуду есть карма. Если хотите, тут есть книги по вуду, они могут вам помочь.
Одна из нихМамбо Мэрис? быстро спросила Перри.
Мы увидели, как Иезекииль прищурился. А потом он улыбнулся.
Ничего не скажу.
Он посмотрел поверх моего плеча на пару, что только вошла в магазин, и пробормотал:
Простите, а потом ушел к ним.
Зато мы узнали, что Мамбо Мэрис на самом деле не самая популярная в городе. Ты знаешь, какая Мамбо сама популярная?
Она кивнула и хитро улыбнулась мне.
Снова хочешь напомнить песню?
Немного Перри в моей жизни, запел я ей на ухо. И немного Перри со мной рядом.
Я схватил ее за руки и закружил по ряду, чуть не сбив пару статуй вуду. Тогда от нас были бы неприятности.
Мы покинули магазин вуду, но лучше ситуация с зомби не стала. Мы перекусили в ближайшем кафе. Я озвучил свои подозрения насчет Мэрис, что поднимала мертвых.
Это очевидно, отметила она, пробуя горячую джамбалайю, откуда я воровал кусочки. Ее избегают за то, что она стала плохой. Но тот Иезекииль сказал, что есть и остальные.
Перед нами Мэрис, значит, начнем с нее?
Она нахмурилась.
Я думала, что ты хотел снять дом и уехать.
Да, быстро сказал я, ощущая, что мыпародия на Скуби Ду. Да, но это не дает мне покоя.
Мне тоже, сказала она. Я хотела бы проверить больше, но Мэрис явно не хочет иметь с нами дело.
Амброзия могла бы помочь, сказал я и получил хмурый взгляд. Что? Она сказала, что поможет.
Перри прищурилась.
А если это все делает Амброзия?
Я фыркнул.
Она ученица, она даже не жрица. И разве она может поднимать мертвых?
Да. Может.
Я думал, что она просто ревнует, но промолчал. Я не хотел ссориться, хотя знал, почему Перри так говорит.
И если это она, сказал я, пытаясь успокоить Перри, то зачем?
Чтобы доказать свои силы.
Зачем?
Показать, что она сильна.
Малыш, спокойно сказал я. Думаю, это лишь догадки.
Это все, что у нас есть, она сунула в рот чоризо.
Я положил ладонь поверх ее ладони.
Не правда. Сегодня дом с призраками. Мы снимем там все. Напугаемся. Получим отличнейшее шоу. Звучит неплохо?
Она резко вдохнула носом, кивнула и продолжила есть.
* * *
Теперь налево, сказала Перри Максимусу, разглядывая карту через Гугл на телефоне.
Он был за рулем, я рядом, а Перри сзади. Нам разрешили поехать на грузовичке Розы, что было дешевле, чем брать машину в аренду, а Роза пока работала в баре. Жаль, Розы не было с намиона знала город лучше Максимуса, она рассеяла бы неловкое напряжение между нами. Хорошо, что Перри не знала, о чем предупредил меня Максимус, иначе все накрылось бы. Я даже не знал, как справлялся с этим. Я не убивал его, думая, что он просто дико завидует нам, думая, что мне нужно сочувствовать ему.
Все вокруг было жутким. Половина людей уже казалась зомби, они сидели на дороге в темноте, смотрели, как проезжает наш грузовик. Каждый второй дом выглядел заброшенно, на них краснел Х, отмечая остатки ущерба, причиненного Катриной. Интересно, но в некоторых домах были люди, и они боялись или просто не хотели убирать метку.
Я хотел предложить вернуться в зону туристов, как Перри указала на большой дом.
Вот, сказала она, должно быть здесь.
Мы остановились перед ним и вышли из машины. Да. Это место точно было с призраками.
Я никогда не был в Диснейленде, но, судя по приоткрытому рту Перри при взгляде на дом, место выглядело так, словно было оттуда. Оно было слишком идеальным. Три этажа с чердаком, все серое, выгоревшая краска облетала, когда-то она могла быть бежевой или желтой. Крыльцо огибало дом, потрескавшиеся белые колонны стояли по бокам от широкой лестницы с железным навесом. На первом этаже окна были заколочены, а на остальных этажахв трещинах или разбиты. Дом был темным, кроме окна на чердаке. Я не понимал, был ли там свет, или это стекло отражало свет фонарей.
Я кивнул туда.
Видишь?
Ага, голос Перри подрагивал. Ситуация уже была напряженнее, чем мы хотели. Может, внутри еще кто-то живет. Уверен, что это безопасно?
Я пожал плечами.
Без понятия, я посмотрел на Максимуса. Какой план, босс? насмешливо спросил я. Усиливался ветер, горячий поток воздуха шуршал дубом и плакучими ивами во дворе, закрывающими место от дороги. Тени плясали вокруг нас.
Планпопасть туда, он указал на заросший двор. Там безопаснее, чем на улице или внутри.
Я оглянулся. Улица была пустой, одинокая машина стояла вдали у единственного здания, что выглядело жилым. Вокруг был не лучший район, так что мы старались не показывать себя и свое оборудование.
Просто это место сказала рассеянно Перри, пока я вытаскивал камену из багажника.
Жуткое? подсказал я.
Более чем, сказал она, поглядывая на окно чердака. Сразу живое и мертвое. Не только этот дом, но и вся улица, весь этот район. Сколько людей умерло, думая, что они выживут? Сколько людей цеплялось за надежду, а потом поняло, что помощи не будет? Сожаление и смерть всюду.
Тише, малыш. Мы просто снимем это, а не будем описывать трагедию.
Она раздраженно посмотрела на меня.
Но люди не могут просто забыть. Никто не знает, пока не окажется здесь и не увидит. Никто не понимает, что было потеряно.
Кроме местных, сказал Максиму. Они все знают. И Декс прав. Не будем перегибать. Знаю, ты уже ощущаешь все это, как и я. Всюду в городе кажется, что я сталкиваюсь с потерянными душами
Я повернулся к нему.
Да? Я ничего не ощущаю.
Это было не так. Я ощущал, что в Новом Орлеане слои сверхъестественного были тоньше, что в воздухе было нехорошее напряжение, что я заметил бы мертвых вокруг, если бы хотел. Но я не хотел. Иначе я впустил бы их, особенно тех, кого не хотел подпускать. Ее.
Глаза нужно открывать, сказал Максимус, разглядывая меня пару минут. Учись. И ты увидишь. Начни с этой ночи, он кивнул на мою камеру. И начинаем. Я не хочу тут задерживаться.
Словно он долгое время ждал этого, Максимус начал действовать. Должен признать, он был тщательнее меня, и от этого я только сильнее ненавидел его план. Но, как и сказал Джимми, он был сегодня боссом, и я прикусил язык до крови.
Тут не было исследования, а потом съемок. У нас был один шанс, первый раз. Духи не появятся дважды ради камер. И камера будет не одна, у Максимуса была другая. Перри останется с нами, будет молчать почти все съемки. Мы сможем добавить ее голос позже, но Максимус не хотел, чтобы она болтала. Он сказал, что это портило атмосферу для нас и призраков. Она будет просто реагировать и использовать инфракрасный прибор, что принес Максимус. Прибор показывал тепло объектов и магнитные поля.
Мне дали ФЭГ, и я прикрепил его включенным к поясу. Я знал, что прибор работает, на мой такой мы записали голос Пиппы, но Максимус сказал, что наше оборудование было хуже качеством и пострадали из-за всего, что мы записали. Как скажешь.
Теперь мы готовы охотиться на призраков? спросил он как дурацкий помощник учителя, что пытался звучать властно, но мягко при этом.
Иди ты, сказал я, а Перри вздохнула.
Она с неохотой пошла по заросшей тропе к дому, я направлял камеру на нее, а Максимус со своей камерой шел за нами. Высокая трава качалась на ветру, щекотала мои ноги, пугая меня. Крыльцо скрипело, шевелились два кресла-качалки. Ветер был не таким сильным, чтобы они сами двигались
Снимаешь это? сказал Максимус за мной, снова чуть не напугав меня.
Да, зараза, оскалился я. Это будет весело сводить.
Мы поднялись по ступенькам и остановились. Два кресла-качалки замедлились, а потом замерли.
Что-то видно на приборе, Перри? проревел Максимус над моим плечом.
Блин, я пронзил его взглядом. Обязательно так шуметь?
Он слабо улыбнулся мне.
Прости, я волнуюсь.
Волнуйся в другом месте, а не за мной, где я не вижу, что ты делаешь.
Вижу две холодные точки на приборе, сказала Перри, растерянно щурясь, глядя на него.
Да? завопил Максимус и чуть не оттолкнул меня, чтобы добраться до нее. Он посмотрел туда и улыбнулся. Твою мать. Одно дело знать, что там сидят двое, и другое деловидеть.
Стой стой стой я вскинул руки в воздух. Что?
Да, что? спросила Перри. Ты их видишь?
Он кивнул.
Это дар.
У нас тоже есть дары, парировала Перри. Я впервые слышал, чтобы она это защищала, и она будто гордилась.
И что они делают? спросил я. Было тревожно из-за того, что они были там, а мы с Пери их не видели. Может, Максимус сочинял.
Они смотрят на нас и качают головами, сказал он. Выглядят старыми и одежда волосы седые.
Черные или белые? спросила Перри.
Черные. Наверное, из 1940-х. Тогда жили здесь.
Ты все врешь, сказал я.
Он перестал улыбаться и посмотрел на меня.
Уверяю тебя, нет. Я вижу то, что не видите вы.
Почему они качают головами? спросила Перри. Предупреждают нас?
Возможно, он разглядывал их или пустоту. Или старые кресла-качалки. Они не хотят вредить нам. Но пытаются что-то передать.
Я скрестил руки, но управлял камерой.
Эй, говорящий с призраками, объясняй.
Он нахмурился и отпрянул.
Ушли.
Перри вдохнула.
Он прав. Смотри, она показала прибор. Холодные точки пропали.
Мертвые тоже не хотят с тобой говорить, сказал я, хлопнув его по плечу.
Он хмуро посмотрел на меня и жестом направил Перри входить. Дверь дома была заколочена, гнилое дерево образовывало крест на окне. Ручка была на месте. Перри попыталась обхватить ее, но отдернула руку и затрясла пальцами.
Холодная? спросил Максимус.
Перри покачала головой и смущенно посмотрела на нас.
Паутина. Фу.
Я не знал, подозревала ли она, что реагировала на паутину сильнее, чем на старых мертвецов, но так было.
Я склонился и повернул ручку, борясь с желанием поцеловать ее шею. А потом я вспомнил, что Максимус снимал нас для шоу. А потом все равно поцеловал ее.
Она улыбнулась, глаза заблестели, когда она посмотрела на меня. Максимус тут же кашлянул.
Заходим, и там будьте профессионалами, протянул он.
Да, ведь мы были профессионалами. Потому мы не участвовали в Олимпиаде охотников на призраков.
Я улыбнулся себе от шутки, но вскоре улыбка увяла. Как только мы вошли, все изменилось. То, что было на крыльцестарики, если они существовалибыло безобидным. Там была мирная энергия. Внутри, в темноте и затхлом воздухе без звуков дом ощущался хранящим сотню жутких секретов. Как только мы пересекли дверь, тот порог, он уже начал продумывать, как превратить нас в свой секрет.
ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ
Фу, сказал я, озираясь, осматривая дом. Вы это ощущаете?
Темная голова Перри кивала передо мной. Максимус суетился с камерой.
Я включу ночное видение, так ничего не видно.
Это мне не помогло. С улицы доходило мало света, ведь окна были заколочены, и я не мог найти фонарь, хотя брал с собой. На камере фонарь был слабым, но хоть что-то. Я видел перед собой белое сияние, Перри вытащила айфон и включила фонарик на нем, как в старые добрые времена. Я сделал так же, и, хотя комната была не освещена, нашего огня хватало, чтобы увидеть, что перед нами.
Было сразу понятно, что внутри давно никто не было. Скрипящие половицы были покрыты толстым слоем пыли, и только наши следы беспокоили ее. Мебели тут было мало, она была в пятнах, старая, с дырами, но не такая пыльная, как пол. Рядом с мебелью были пластиковые крышки, забытые, когда поселенцы решили остаться в этом старом доме.
Я видел по тому, как дрожал ее телефон, что Перри страшно. Я научился узнавать это по малейшим движениям после серий. Она всегда боялась дать мне знать, что чувствует, какой уязвимой является. И я невольно ощущал то же самое. Здесь не было ничего угрожающего в углах, на нас не смотрели незримые силы (хотя, если подумать, я бы это ощутил), но мы были там, где не должны быть, и где-то дом знал, что мы пришли.
Дом словно ожидал нас. Я хотел сказать это, но не хотел выглядеть трусом перед Максимусом.
Мы шли дальше по чернильной бездне, по старому потрепанному ковру в гостиной к окнам-витражам с видом на задний двор, но и эти окна были заколочены. Я словно находился в гробу размером с дом, и каждый шаг вел все глубже под землю.
Максимус шагал впереди, полагаясь на ночное видение на камере. Я видел силуэты поверх его плеча, понял, что мы идем на кухню и к буфету. На миг мне показалось, что кто-то стоит у разделочной доски с большим ножом в руке, режет что-то гадкое. Но я посветил туда телефоном и увидел, что там был холодильник, поблескивающий в темноте.
Что-нибудь записываете? спросил я. ФЭГ поможет, когда мы закончим здесь, и его подключат к компьютеру.
Тут холодно, тихо сказала Перри. Все холодное. Но не так, как с двумя на улице.
Ничего не вижу, сказал Максимус. Магнитные поля читаешь?
Вряд ли, сказала Перри.
Направь прибор на потолок, сказал я ей. Мне было едва видно, как она обернулась в темноте и одарила меня взглядом, но послушалась.
Там она замолчала. Наверху жар. Не могу сказать, от чего. И магнитное поле искажено. Что означает фиолетовый?
Максимус издал согласный звук и кашлянул.
Что-то означает. На второй этаж?
Я знал, что мы пойдем туда, даже если мы откажемся. Часть меня хотела струсить и убежать отсюда. Мы были в маяках, отелях, островах и психбольницах с призраками. И от всех тех мест мне было не по себе, как сейчас. Но это место ощущалось иначе. Этот дом ощущался мертвым и живым, старым и новым, плохим и хуже. Тут были не только мертвые, но ощущения были такими размытыми, что я не мог понять точно. Казалось, я в своем кошмаре, когда не знал, наяву это происходит или нет, но точно что-то означает.
Декс, услышал я Максимуса и повернул голову на его голос. Они с Перри были в свете ее телефона, стояли у двери возле кухни. Как-то они прошли мимо меня, и я даже не заметил.
Я здесь, сказал я, было жутко. Как долго я был в своей голове? Я пошел за ними из кухни в гостиную. Большая лестница вела на второй этаж, и мы вместе взбирались по ней. Максимус вел нас, Перриза ним, и я в конце. Динамика нашего шоу изменилась внутри. Я надеялся, что Перри спокойнее между нами, потому что мне было страшно идти последним, казалось, что-то темное и тяжелое следует за мной по ступенькам, кусая меня за пятки, пока мы шли.