Был уговор. А теперь мы оставим его. Ещё не конец, лис, мы обязаны поговорить после, а пока располагайся в нашем клане. Мы всё покажем и расскажем, и стая самцов исчезли в лес, оставляя посреди камней лишь Лю Ма и лиса.
Как тебя зовут? Ты умеешь говорить? добрый тон. Горящие глазки. Белая лисичка обходила спасённого, рассматривала сильные лапы, которым требовалась тренировка.
А лис боялся боялся раскрыть правду.
Не молчи, прошу, взмолилась Лю Ма, смотря на понурого оборотня.
Я не знаю, что сказать.
Ответь на вопросы.
Почему ты спасла меня?
А как иначе? Ты был ранен. В жителя Восточных земель угодили человеческие стрелы, в его теле обнаружился неизвестный яд
А если я не житель этих земель?
Ну и что? Тебя же обидели. Преследовали, атаковали и хотели смерти.
А если я преступник, урод, мразь, убивающая налево и направои в этом моё наказание?
А ты веришь в это? Я нет, за наивной маской, полной доброты и милосердия, скрывался тонкий ум лисицы, призванной защищать пространства. Она виляла хвостиком, игралась как дитя и могла часами находиться под светилом, пока на животе лежат лисята, но Лю Ма оставалась хранительницей, обученной всему, верной своим принципам.
Совестливо стало человеку, пожелавшего сделать из неё домашнего зверька. Перед ним действительно стояло разумней людей существо, сотканного из благородства, любви и тысячи достоинств. Ангел, сошедший из сердца Бога и обративший внимание на него, тёмного, неудачливого и поверженного.
И что делать мне? У меня остались на той стороне дела, я не могу оставить и не могу не остаться, сложные дилеммы были у лиса. Он мог воспользоваться силой любви и ускакать, вложить хрупкую надежду на возвращение. Она станет ждать! Смиренно и послушно. А после умрёт от тоски, не дождавшись.
Жалко было лису, желал отбить от себя, очернить, но не сумел. В него уже верили.
Пятнадцать хвостов разлетались с поднявшимся ветерком. Ловкая лисица прыгала с дерева к дереву, спускалась на землю. И всё показывала, рассказывала. Провожала по широчайшему ареалу обитания. Царство лис состояло из озёр, лесов, начала горных цепей. Указывала на жильё отшельников, поселения маленьких видов, которые и шишки собирали, и рыбку разводили в водоёмах небольших, строило плотины на реках. Всё жило. И феи, и звери, и водиницы, ласкающие песнями своими слух. Любили водиницы новеньких и интересных собеседников. Обещали в водные шахматы сыграть, принять участие в водных баталиях на кувшинках, посетить земли подводных миров. И всё отлично было от человеческого мира. Каким ограниченным казался дом лису, где ни тела показать, ни рассмеяться, ни пошутить, где за вольнодумство садят и казнят, где возбранялась сильная любовь. Царство Божье виделось лису.
А не умер я? Не верю, что всё тут так спокойно и гармонично, что здесь нет тяжёлый законов?
Правила у нас есть, соблюдаются у нас чётко. С войной по кланам не ходим, вырезаем зачинщиков драки.
Почему?
Если останутся обиженные родственники, не станут ли мстить?
И много у вас было войн?
Были, но о всех не рассказывают нам, чтобы не помнили и не злились. Жизнь ценна. Мы понимаем, когда ты ешь, растишь, но когда воюешь за бескрайнюю землю и хочешь напасть на чужой кланбудь готов ответить, а потому на Восточных пространствах мало было войн. Кланы боялись уничтожения. Они могли недолюбливать, устраивать стычки, могли происходить смертельные конфликты, но если это перестало в битву с целью изничтожить, то тут уже смерть наступала на смерть.
Правило, что было соблюдено, когда волки-оборотни напали на лис. И поплатились за это.
Брели они по землям тёплым, ломали сухие ветки под лапами.
Как жарко и душно! жаловался лис и хотел спрятаться в прохладной норме Лю Ма. Лисица улыбнулась и предложила искупаться в речке, ведущей в море, а там в океан. И попросила бежать. И они побежали.
Неслись мимо полян и пастбищ, мимо маленьких древоед, живущих в дуплах, как белки. Маленькие человечки, с размером в листик. Приближались они к воде и слышали голоса и водиниц, играющих в мяч с лисами, и ораву из четырёх маленьких лисят, обучающих плаванью в небольшом вырытой яме, куда текла вода с волнами.
Замурлыкала Лю Ма, увидев своих. Подвела суженного к ним, представила и подтолкнула к воде.
Давай, играть?
И каждый день вы так праздно проводите время?
В знойное время года лучше так и проводить, заметила с усмешкой лисица и кинулась в воду и вынырнула из воды человеком.
Обратились взглядом водиницы и лисы, сочувствующе взглянули, но всё же не оттолкнули человека. Удивлена была Лю Ма, зло шикнула, бултыхнулась и ушла под воду. Не умела ещё толком жить как человек. Бросился к ней истинный, нырнул и увидел в полупрозрачной голубой воде красивейшую женщину, по сторонам которой разлетались белые волосы. Увидел лису во всём великолепии мужчина, чуть сам не пошёл ко дну от возгласа восхищения и любования, однако взял себя в лапы самец и подплыл к резвой, пытающейся своё тело понять. Самому лису было тяжело. Ходить как лис привык, да вот плаватьдело другое. Уставал, но держал Лю Ма, не давая ей утонуть. Печальной была девушка, не хотела быть человеком. В сильной обиде была на людей.
Помог лис добраться девушке до берега. Кинулась на песок и задрожала от прохлады. Стан скрывал лишь липкие мокрые волосы. И никуда не деться, нечем прикрыться. Легла полубоком, алая от смущения, скрывала лицо от истинного.
Если не хотела, почему обратилась?
Не знаю, всхлипнула молоденькая и хорошая. И вода всё стекала, а волосы всё скрывали, да за тушей лиса ничего увидеть нельзя. Стоял он, накрывал тенью. Оно само и само уходит.
И зачем всхлипываешь? Мне говорили, сама Вселенная даёт вам воплощения
Номогла Лю Ма всё рассказать, но не сумела. Поплотней к песку прижалась.
Ты очень красива для человеческой женщины.
И многих видал?
Видал прилично. Как и лисица, как и человекты красива, промолвил с придыханием. Прилилась кровь к лицу, к сердцу, разлилось горячее по телу.
Уставились синие глазки на лиса. Захлопала веки в удивлении и зарделась от смущения. Солнце медленно садилось, детей хватали за загривок взрослые особи и уводили домой.
А тут можно по ночам гулять?
Конечно, просто они маленькие, светилась при виде детёнышей Лю Ма.
Сидели вместе с лисом на берегу. Смотрели на линию горизонта, на синелицых водиниц, уплывающих к себе. Пустела речка. Стихала округа. Любовались звёздами лисы, смотрели на светила, круглеющие с каждой ночью.
Скоро полнолуние, ведала лисица, вставая. Белые свет лился и буквально изнутри освещал Лю Ма. Медленными движениями шла она к кромке воды. А я ещё не покупалась. Ты со мной?
Как заворожённый пошёл человек за лисой. Стонал при виде садящейся на колени Лю Ма, полностью погрузившейся в воду. Мечтой чудилась ему лисица-человек, зазывающей на глубине, учившейся держаться на плаву и не тонуть. Грустила от того, что рабу так не поймать. Злилась, опускала кулачки в воду, разводя круги. Всё понял лис и нырнул за рыбой сам. Они почти весь день не ели, нужно было поохотиться, чтобы голодными не лечь. И поплыл, и принялся нырять, и хватал пастью рыбу, выбрасывая её на берегу. А так хлопала, прыгая. Ходила вода под ней, ещё краше становилась и уже ни следа печали на лице.
Несколько крупных рыбин наловил мужчина и вернулся к Лю Мо. Тонул во взоре синеглазой, плыл по течениям природы и понимал всем сердцем, что этот мирего настоящий, здесь он бы хотел провести весь остаток, но на за лесами, горами есть у него обязательства. Уйти всё равно придётся.
Теперь ты не в духе. Что случилось?
Я не лис, Лю Ма.
Знаю, говорила же.
Если скажу, кто я, ты расстроишься.
Тогда сделай так, чтобы я не расстроилась, ответила ему Лю Ма. Лис отвернулся и уставился на набирающую силу луну. Давай поедим и отправимся в нору, хорошо?
После плотного рыбного ужина поскакали лисы обратно. Обратилась женщина в лису по дороге и уже могла порезвиться на воле, в собственном теле. Оказавшись на родной соломе, она уснула, а с ней и человек.
Несколько дней в праздности проводили лисы. Шумели, пели, танцевали, устраивали грандиозные охоты на зайцев и перепела. Наступало полнолуние, на котором лисы предавались в чувствах и проявлялись их истинные желания. Они становились злей, активней и напористей. Свободные истинные уединялисьхотели зачать детей в самый зенит луны, который бывает лишь в середине лета, остальные готовили пиры, учили молодняк.
Житьё лис продолжало удивлять. Разжигали старики костёр, приглашали на общаг всех и сказывали истории, на которые приглашался и чужак. Недобро поглядывали на него, а при Лю Ма добрели сразу. Человек не был ревнивцем, но скрыть раздражение, когда другие лисы обращали внимание на белошёрстую, было тяжко, а на это посмеивались старики и шептали: Попал под чары истинного. Может, и хорошо закончится эта историю.
Вот сюрприз будет ему в полнолуние. Скажи всем, чтобы никого около норы хранительницы не было, ни птиц, ни сверчков. Природа берёт своё, вишь взгляды, и обращали внимание на виляющую хвостом Лю Ма, странно мурлыкающую подле человека. И уши поворачивались только к его голосу. Вся растворялась по зову, раскрывалась и жаждала быть лишь с этим существом и мучилась от незнания лисица.
И наступило полнолуние. Ждал человек возвращение Лю Ма с гуляний и не ожидал, что к ночи, как появится полная луна над миром, отовсюду раздадутся сотни животных голосов. Все скулили, зазывали, а среди сотен лис мужчина слышал единственный, жалостливый, Её! Это был стон лисицы, познавшего истинного, пробудившаяся женщина, шедшая к мужчине и ещё не осознавшая всех изменений. Её ломало, её несло к нему, тащило. Пятнадцать хвостов вились как змеи.
Полнолуние пробудило все чувства с лихвой.
С ужасом ждал приближение самец.
Сердце кровью обливалось от страха, билось оно птичкой безвольной перед красотой.
И вот белая мордочка появилась, вот Лю Ма заскулила, заплакала и вытянулась. Заскребла когтями по земле
Нет, не стоит. Мы не женаты. Мы не любовники.
Почему ты не можешь полюбить меня? льнула ещё более безвольная лисица, облокачиваясь к шатающемуся самцу.
Это прелюбодеяние. Бог не позволит.
Где твой Бог? Здесь? Разве он против любви? Разве ты не хочешь, чтобы я была твоей, а тымоим? смотрела синими глазами, просила и умоляла.
Ты не понимаешь, ходили они по кругу. Это тяжкий грех
Тяжкий грехэто убийство без причины, а любовьвысшее дарование и я его познала. И я хочу любить тебя.
Мы с тобой едва знакомы! Как ты можешь хотеть меня любить? Если я урод, человек или моль в своём истинным обличии?
Тогда я стану уродом, человеком или молью, и набросилась нежная лисица на лиса и повалила на землю. И вот она человек, вот моль, вот птица в его лапах, и снова лисица. Вот в чём свойство клана лицунэ. Вот, что позволяло быть им свободными от предубеждений и любить так, как не любит никто. Лизала Лю Ма морду лиса, обнюхивала, тёрлась головкой о грудь его.
Смотрел человек на разумное животное и не мог более назвать её простым зверем или лицунэ. Разбивала прошлое, монументальные речи священников, все догмы и приличия. Свободная до неприличная. Нежнейшая из цветков. Страстней жизни. Она любила его, она любила его так, что эта любовь породила любовь в человеке к ней.
Молодая лиса совратила человека. Он отдался ей самозабвенно и вёл себя по-звериному. Святые назвали бы его неразумной тварью, вернувшейся к стаду животных и не имеющего теперь права быть с людьми, но какое дело теперь было ему до них, если подле лежала любимая, лишь его? Если он уже моет её шейку, наслаждается мурлыканием и до неприличия подвигается телом, боясь потерять.
Гон, требующий единения, прекратился. Лисица довольно сопела, иногда просыпалась и оказывалась к самцу поближе.
Лю Ма, тихо позвал возлюбленную человек.
Да? открыла глазки лисица и со всем вниманием стала слушать.
Знаешь, почему ты превращаешься в человека?
Почему же?
Я не думал, что дойдёт до такого Я не думал, что мне будет ради кого остаться здесь. Лю Ма, я человек.
Ясно.
Ясно? И ты так спокойно это говоришь? поднялся лис и посмотрел на сонную мордочку возлюбленной.
Ты много раз говорил про людей, и стрелы, и Бога. Я всё нашла: я нашла твои человечьи следы, когда отправилась к водоёму. И лошадь твою нашла, убитую, и вновь поразился он Лю Ма. Впервые он слёзы так ронял. Если бы сказала, ты исчез, а теперь ты мой! Мой! Мне жаль родителей и клан, но я не могу Я нашла тебя. Я не хочу тебя отпускать
Лю Ма, если знаешь, пойми меня. Там, за границей ждёт меня семья. Она может быть мертва. Если нетя должен её спасти.
А я? А я не твоя семья?
Лю Ма, за тебя весь клан встанет, а моюуничтожат. Брат напал на брата. Брат полюбил чужую жену.
Жену?! воскликнула лисица и зарыдала, всё поняв. Ты любишь её?
Нет. Меня женили в пятнадцать лет. Я не любил её, но у меня есть три сына и две дочери. Прости, Лю Ма, я должен тебе сказать.
А если я подарю тебе ребёнка, ты останешься?
Лю Ма, взмолился пуще прежнего мужчина. И рассказал свою историю с начала. Брат по закону не получил наследство. На войну ушёл, а после вернулся и хотел получить всё то, что оставил мне отец, в том числе и жену мою. Он заманил моих подкупленных людей и меня к лесу и потащил к Востоку, к горам. И там мы сразились. Я думал, меня защитит моё войско, но куда там? Они выбрали нового хозяина и пустили стрелы в тело. И сбросили меня со скалы, а там рухнул в водопад, следов в реке оказался и так в чудесном Восточном лесу, где нашла ты меня. А я стал лисом, не знаю, как. Дома осталась моя жена, старая мать и детия должен защитить их.
Ты хочешь остаться там?
Нет! Не хочу. Но я обязан защитить их.
И как же? Хочешь изорву твоих недругов? Я спалю их, рычала, злясь и оплакивая побитого жизнью возлюбленного.
Вздохнул человек, обдумал свои мысли и сказал:
Я сам спасу. Это моя семья, и я должен это сделать сам.
А я?
Дай мне время. Я вернусь сюда. Я защищу их и вернусь.
А если нет?
Ты мне веришь?
Верю! горько заверещала лисичка и в клубок свернулась. Грустно стало человеку, начал тыкать мордочкой в бока, вылизывать шёрстку.
Лю Ма, я вернусь.
Обещаешь?
Обещаю.
Когда?
Не знаю.
Я дам тебе три дня. Если через три дня не вернёшься, я приду за тобой и верну тебя домой. Теперь он здесь, а ты мой. Мой! почти не отрывала от земли головку.
Хорошо. Только помоги мне человечий вид принять. Не могу же я предстать перед детьми в образе лиса?
С болью на сердце выполняла просьбу возлюбленного Лю Ма. Послала за феями, лис за поиском скакуна для любимого, к швейным кланам за одеждой, к гномамза оружием. Ничего не опустила. Собирала, как на войну. Плача, томясь и любя.
Два дня собирали обращённого, снимали заклятье вод магических. И предстал на рассвете лис человеком высоким, широкоплечим. Пепельноволосого, сурового на вид воина. Он не был молод, но и не стар. Был зрел, ручист, сам повидал много о мире. Мечом орудовал неплохо, да только против войска одному не выстоять.
Не знал, как предстать перед недругами, семьёй, что осталась. Боялся часа правды. Боялся не успеть. Молился Господу и волновал своей торопливостью Лю Ма.
Назови мне своё имя.
Гордон.
Гордон? Теперь я знаю имя твоё. Я найду тебя, где бы ты ни был. Ты обязан выжить, спасти своих детей и вернуться ко мне! кричала вслед покидающему лес Гордону. Она отвела его к самой границе, ближайшей точки, из которой ему удобней вернуться в графство.
Часть 2
Гордон Мундукраски из Восточного графства Мудукраство родился первым и первым выжил в череде жизни, сменяемой смертью. Он был примерным храбрым сыном, знавший своё положение, обязанности и права. Помогал отцу в хозяйстве, мать радовал общению, а дампосещениями приёмов у короля. По закону страны, в которой он проживал, лишь старшие сыновья наследовали землю и титул, остальные должны были пойти служить, чтобы сохранить его. Так сохранялась армия, осуществлялось жёсткое слежение за передачей наследства и отчислением налогов. Младшие сыновья могли получить землю отцов, но если старшие умирали и не оставляли наследников или добровольно уходили служить в монастыри. Но это не грозило здоровому и пышному Гордону, участвующего в турнирах на мечах за короля, частенько сопровождавшего его в поездках. Он не был семьянином, потому как в жёны ему досталась нелюбимая жена. Его женили в пятнадцать лет, а семнадцать у него уже был первый ребёнок. В жёны выбрали богатую графиню, хорошо знавшую этикет и грамоту. Она читала религиозную литературу и была набожной. Примерной, обыкновенной женой, но постель с ней была не мила, видеть её не хотелось излишне. Она была слишком примерна, штампованная после соборов в церкви. С ней нельзя было поговорить о жизни, всё для неё являлось грехом; мысли были примитивны и однобоки. Но её лицо, манеры и набожность очень понравилась его брату, решившего отобрать всё в жизни старшего: от жены до графства.