Наконец, когда мои улыбки становятся немного усталыми, Линден проводит меня к изысканно накрытому столу, наполненному причудливыми закусками, и вручает мне тарелку с блестящей золотой оправой. Почему бы нам не взять немного еды и не сбежать на заднее крыльцо, ненадолго?
Мой взгляд скользит по столу, и я не знаю, с чего начать: маленькие крекеры с радугой из сливочных начинок; корзинки из теста, наполненные ягодами и шоколадом; мясные рулеты, похожие на морские ракушки; крошечные шарики из шоколадного мороженого и целая шахматная доска трюфелей и сыров. Я хочу попробовать всё, но думаю, что понадобится около трёх тарелок. Я осторожно выбираю, и когда у меня полное блюдо в одной руке, а в другойсверкающий сидр, Линден склоняет голову к задней части дома.
Я ожидаю, что на улице будет холодно, и, судя по скудному количеству гостей, все остальные тоже. Вместо этого меня приветствует тепло, излучаемое сверху. Я смотрю в страхе, и Линден смеется.
Инфракрасные обогреватели, объясняет он. Мои родители установили их в прошлом году, но никто их не видит, поэтому здесь никто не появляется. Все лучше для меня. Для нас, поправляет он, восторгая меня, затем ведёт к дальнему концу крыльца.
Я поставила тарелку на стол, а Линден вытащил стул для меня. Опять же, что-то, что я видела только в кино. Я определенно могла привыкнуть к этому, и когда я смотрю на облачное небо и замечаю, что одна звезда изо всех сил пытается показаться, я быстро загадываю желание, может быть, я получу шанс.
Я голоден, вздыхает Линден, и я замечаю, что, пока моя тарелка заполнена, на его просто гора. Его формальность тает, и я усмехаюсь, когда вгрызается в его. Несколько минут никто из нас не говорит.
Ещё раз спасибо за то, что пришла. При таком неожиданном приглашении, замедляясь говорит Линден.
Конечно, я глотаю воздух почти задыхаясь, чтобы ответить. Я беру секунду, чтобы на самом деле проглотить, делаю жест в сторону его дома. Это действительно красиво.
Мама и папа любят Рождество, мягко говорит он. Они всегда стараются. Я простоне могу собраться в этом году.
Я мрачно киваю, и замечаю какое-то движение краем глаза. Линден замечает, и мы оба наблюдаем, как парень в форме идёт по протоптанной снежной тропинке, которая следует по периметру крыльца, а затем исчезает за углом.
Это, однако, новшество, говорит Линден, и я слышу тон в его голосе, на который обратила внимание по телефону. Я просто, я не могу поверить, что её нет. Их нет. обоих. И что они не нашли ни одной улики, чтобы помочь поймать убийцу. Возможно, даже убийц. Он иронично смеется:Убийцы. Он поворачивается и смотрит на меня. Это кажется нереальным, не так ли? Говорить об убийстве в Колдуотер?
Я киваю, но позволяю ему говорить.
Каждое утро я просыпаюсь и бегу интернет, чтобы посмотреть новости. Я жду, когда что-то случится. Либо они находят доказательства, либо либо другой ребенок умрет. Его голос срывается на шёпот, когда он заканчивает и убирает в сторону остаток своего напитка. Это не то, о чём я хотел поговорить, говорит он, и меняет тему, указывая на миниатюрный треугольник из сыра на моей тарелке. Ты должна попробовать это; это мой любимый.
Я спрашиваю его о другой еде, которую я ещё не пробовала, и он рассказывает мне, что она собой представляет. Когда он указывает на крекер с кремовой начинкой и на спор заставляет меня запихнуть его в рот целиком, я пробуюи замираю, прежде чем выплюнуть всё обратно.
Паштет из морского ежа, говорит он после того, как успокаивается от смеха. Один из фаворитов моего отца. Ему нравится все рыбное, чем больше, тем лучше. Я ненавижу это. Хуже, чем икра. Он таскает это везде.
Я очищаю вкус во рту, трюфелем или двумя.или тремя, прежде чем Линден встаёт, закладывает длинные руки себе за голову и говорит:
Вернёмся в бой.
Он протягивает мне руку, и когда наши пальцы соприкасаются, они теплые и мягкие. Он очень осторожно приподнимает меня. Я тянусь к своей тарелке, но он уверяет меня, что я должна оставить её тут для обслуживающего персонала.
Мы достанем тебе еще одну, чтобы ты держала её, если ты поделишься, шепчет он мне на ухо. Его дыхание щекочет мою щёку и волосы, как ласка. Он улыбается мне, прежде чем снова переплетает наши пальцы. Когда он ведёт меня с тускло освещенного крыльца в сверкающий мир свечей и кристаллов, который ждёт нас внутри дома, я чувствую себя Золушкой.
Глава 15
Я просыпаюсь, вспоминая волшебный сон, который всё ещё мерцает по краям моего сознания. Он ускользает, но я лежала неподвижно и держала его близко, как видавшего виды плюшевого мишку. Во сне это было Рождество, как сейчас, но я была в доме Линдена.
И мы целовались. Много поцеловались.
Какое идеальное Рождество было бы. Я закрываю глаза и начинаю воображать сцену снова, когда слышу стук в мою дверь.
Серьезно, Шар, можно подумать, что я маленькая девочка, а ты мама. Выходи оттуда!
Моя маматакой ребенок внутри. Особенно, когда речь заходит о рождественских подарках.
Иду, говорю я, и откидываю одеяло, хватаю халат, пальцы ног приближаются к тапочкам.
Вот тогда начинает накатывать темнота. Давление, которое нарастает у меня в голове, почти мгновенно, угрожая взорваться в течение нескольких секунд. Я растягиваюсь на кровати и закрываю глаза. Я учусь узнавать непреодолимую силу поистине ужасающих предсказаний даже когда они еще только формируются, и это видение абсолютно точно такое. Я стараюсь расслабиться и дать видению охватить меня, несмотря на то, что я уверена, что все, что я собираюсь увидеть, будет ужасно.
На этот раз я не на улице, я не знаю, куда попала. Видение, похоже, еще не устаканилось, и я жду, когда сцена полностью сфокусируется. Когда это происходит, у меня в горле поднимается крик, когда я вижу стены, забрызганные темной, бордовой, свежей, влажной кровью. Даже на потолке ужасные полосы, идущие в разных направлениях.
Мое дыхание неустойчиво, и я направляю взгляд на землю. Моё второе я из видения съеживается, когда я вижу, что кто-то лежит несколькими кровавыми кучами на бетонном полу.
Я думаю, что это девушка. Но трудно сказать, не ковыряясь в кусках. Я делаю два мучительно медленных шага. Мои лопатки ударились о стену, и мои руки расплылись на поверхности позади меня, чтобы удержаться.
Только для того, чтобы наткнуться на что-то мокрое и липкое.
Из горла вырвалось рваное дыхание, которое звучит как рыдание, и я отдернула руки и посмотрела на полосу крови на кончиках пальцев. Я закрываю глаза. Конечно, я видела то, что мне нужно увидеть. Теперь я хочу. Выйти! «Пожалуйста, отпусти меня!», кричу я.
Через две секунды моя комната появилась в поле зрения. Я промокла от пота, хотя взгляд на мои часы говорит мне, что это не продлилось более минуты. Я слышу шум за дверью. Счастливый гомон. На мгновение я не могу понять, как в мире все могут веселиться, когда кто-то совершил насилие, которое я только что видела.
Затем я вспоминаю.
Этого ещё не произошло, шепчу я. Смит. Я почти падаю с постели и добираюсь до телефона и начинаю прокручивать контакты.
Подожди. Я не могу позвонить. Кто-то, будем честными, Сиерра, возможно, услышит меня. Я нажимаю на экран и набираю быстрое текстовое сообщение.
«Это случилось снова. Стало хуже. Мне нужна твоя помощь.»
Я останавливаюсь, а затем добавляю:
«Смс, не звони.»
Я стягиваю влажную футболку через голову и вытаскиваю другую, чтобы я могла выбраться из своей комнаты и притвориться, что в восторге от рождественского утра с семьей. Чем скорее всё закончится, тем скорее я смогу связаться со Смитом и предотвратить это страшное событие.
В течение следующего часа я решила, что во мне умерла актриса. Ни мама, ни Сиерра, кажется, ничего не подозревают. Даже когда я вытаскиваю телефон, чтобы найти простое сообщение:
«Где? Когда? Скажи мнея буду там.»
Я просто улыбаюсь и говорю, что это мой друг из хора, который желает мне веселого Рождества. Как можно быстрее, я отправляю несколько сообщений и очень надеюсь, что смогу сбежать.
Как только последний подарок открыт, и я почти уверена, что достаточно охала и ахала, чтобы избежать подозренийснова зазвонил телефон, и я смотрю на него, ожидая другого текста от Смита.
«Ты хорошо провела время прошлым вечером?»
Я абсолютна растеряна, пока не понимаю, что это от Линдена. Несмотря на всё, в моей груди появляется маленький пузырек счастья.
Я набираю ответ:
«Очень.»
«Я тоже. Есть ли шанс, что твоя мама разрешит тебе снова прийти сегодня?»
Кому нужно дышать в наше время. Я рада, что он написал, а не позвонил. Я сейчас отвечала бы как дурочка.
У тебя всё хорошо? спрашивает мама, и я так часто киваю, что, вероятно, выгляжу как полный псих.
Но, мне все равно.
Это Линден, говорю я. Он хочет знать, смогу ли я приехать сегодня к нему.
Уголок маминых губ приподнялся в улыбке «я же тебе говорила».
Ему, наверное, понравилось проводить с тобой время.
Наверное, пробормотала я, немного насторожившись. Можно?
Она поглядывает на Сиерру в поисках совета.
Сиерра поворачивается ко мне, и я стараюсь выглядеть так невинно, насколько это возможно. К сожалению, мне просто пришло в голову, что если они скажут «да», я могу использовать это как возможность встретиться со Смитом. Я заставляю свое лицо оставаться нейтральным, поскольку Сиерра продолжает изучать меня.
Родители Линдена очень требовательны по части безопасности, судя по вчерашней вечеринке, говорит Сиерра, слова, звучащие как будто кто-то, вытаскивает их из неё. Но я всё равно могу её поцеловать.
Я бы хотела, чтобы вернулась до темноты, говорит мама, и моё сердце прыгает, когда я понимаю, что она только что сказала «да».
Конечно, говорю я спокойно, большие пальцы зудят от нетерпения ответить Линдену.
А затем я пишу Смиту.
Мы с Линденом кратко договариваемся на полдень. Но я говорю маме, что мы встречаемся в одиннадцать. Часа должно быть достаточно для Смита. Я думаю. Но я не эксперт в этом.
Мам, есть ещё булочки с корицей? спрашиваю я
Неужели у нас никогда не оставалось остатков? отвечает она. А что?
Я пожимаю плечами и улыбаюсь.
Я подумала, может быть, я захвачу несколько Линдену.
Ох, говорит мама. Это было бы очень заботливо. Она поднимается с пола и садится в кресло-коляску, чтобы пойти на кухню и упаковать дюжину. Как ты думаешь, ему нужен еще и контейнер с глазурью? кричит моя мама с кухни.
Он парень, не так ли?
Я принимаю долгий душ и смотрю на свой шкаф в течение пяти минут, пытаясь решить, что надеть. Что-то милое? Супер повседневное? Что означает это приглашение?
Не имею представления.
После тщательного просмотра весего моего гардеробадваждыя останавливаюсь на своих любимых джинсах и симпатичной блузке, которую я не надевала в школу. Глядя в зеркало, решаю, что я выгляжу хорошо, но на самом деле у меня нет большого энтузиазма.
После того как мы со Смитом изменим ситуацию, мне будет лучше. Я снова буду радоваться.
По странному совпадению с прошлым вечером, как мама, так и тетя меня отпустили, строго наказывая, чтобы я пошла только в дом Линдена, и подъехала прямо к двери, и, ради бога, просмотреть вокруг машины, прежде чем я выйду и запру двери, и около миллиона других предосторожностей, которым я должна следовать, так, будто я не одна, а целых четыре человека.
Я немного раздражена, продолжая повторять:
Я знаю, я знаю, я знаю, но я мельком замечаю беспокойство, которое мама пыталась скрыть, и я достаточно рациональна, когда понимаю, что её веселье сегодняшним утром тоже было ложным.
Как только я оказываюсь в машине, я должна отправиться на юг, хотя место, в котором я попросила Смита встретиться со мной, на севере, потому что я знаю, что и мама, и Сиерра останутся на крыльце, наблюдая за мной, пока автомобиль не исчезнет из виду.
Через три квартала я делаю два быстрых поворота вправо и направляюсь к углу, где я должна забрать Смита. Забавно, что он выглядит точно так же, как в две последние наши встречи. Такие же тёмные джинсы, одно и то же пальто, хотя сегодня на нём чёрная лыжная шапка. Я чувствую укол вины, когда тянусь и отпираю дверь для него. Сегодня свежо и ясно, что хороший способом сказать, что сегодня мороз.
Смит не теряет времени.
Скажи мне, что ты видела, говорит он, вытаскивая руки из карманов и дыша на них, чтобы согреть.
Это былоэто было ужасно. Были куски, Смит. Это была самая страшная вещь, которую я когда-либо видела в жизни, и я не смущаюсь, когда мой голос ломается.
На следующем повороте направо, говорит он, указывая. Он направляет меня по дороге, с которой я не знакома, к очень маленькому парку, который едва ли больше, чем автостоянка на три машины и детская площадка. Ты можешь работать в машине?
Хм, почему нет? спрашиваю я, полностью потерянная.
Я думаю, да. Я спрашиваю, достаточно ли тебе тепло, и сможешь ли ты расслабиться здесь. Тебе нужно быть спокойной.
Как всегда, когда я буду с этой картиной в голове.
Думаю, это лучшее, что мы можем получить. Бери, он вытаскивает кулон из кармана и я беру его кончиками пальцев. Я чувствую его неестественное тепло, и крошечная часть меня вздыхает с облегчением. Я понимаю, что скучала по этому.
У меня нет времени анализировать это.
Как и в прошлый раз? спрашиваю я, камень лежит у меня в руках.
За исключением того, что это должно быть проще. Ты будешь удивлена, как быстро у тебя начнет получаться.
Надеюсь, что так, сомневаюсь я. Но я помню два незначительных шага, которые мне удалось сделать во время видения этим утром. Мне потребовалась каждая унция силы, но я сделала это. Даже без камня.
Я сосредотачиваюсь на камне, широко открыв глаза и вспоминаю ощущения, когда я в последний раз видела видение. Затем я снова оказываюсь в кровавой комнате уже через несколько секунд, я потрясена тем, насколько это было легко. Во всяком случае, эта часть.
Ты готова? спрашивает голос Смита.
Я готова, говорю я вслух, быстро фокусируясь на камне на своей шее. Впусти его. На этот раз мне не нужно кричать. Я просто бормочу слова, а затем Смит рядом со мной.
Я начинаю комментировать, как легко было на этот раз, но Смит не смотрит на меня. Он смотрит на бойню. Он подходит ближе к одной из возвышений взломанной плоти, которая выглядит так, будто это может быть ее голова, и нагибается вниз.
Ты знаешь кто это? спрашивает он.
Я качаю головой.
Я думаю, что это девушка. Я замолкаю на секунду, а затем отталкиваю его назад и указываю. Бордовая рубашка. Хотя, я с ужасом понимаю, что Линден был одет в бордовую рубашку прошлым вечером.
Это не тот оттенок, говорю я себе пытаясь успокоить своё прерывистое дыхание. И он слишком большой. Слишком высокий. Это маленький человек.
Что мне делать? говорю я вслух, когда слышу свой голос.
Смит опирается на пятки и расправляет пальто, чтобы засунуть руки в карманы. Его лоб покрыт морщинами.
Третья смерть. Я предполагаю, что технически это могло быть четвертым убийством, если бы мы не спасли Джесса. Это должен быть один и тот же парень. Он смотрит вниз на беспорядок и качает головой. Вернёмся к этому снова, говорит он после долгой паузы. Но мы не можем продолжать делать это постоянно.
Ты хочешь прекратить? говорю я, но Смит отгоняет меня.
Ты меня не понимаешь. Мы не можем просто избегать убийцы. В следующий раз нам нужно будет предпринять шаги, чтобы поймать его.
Ох, говорю я, чувствуя себя глупо. Он показал мне, как спасти жизнь Джесса, и он собирается помочь мне спасти эту девушку. Конечно, он не собирается просто уйти. Так что же нам теперь делать?
Сначала давай выясним, где мы находимся. Смит начинает ходить по периметру с легкостью, которой я завидую. Похоже, что у меня на лодыжках висит по десять фунтов. Я прикасаюсь к камню и напоминаю себе, что он свободентолько потому, что бессилен здесь. Я должна направить всю свою энергию и концентрацию, потому что, то, что я делаю, меняет вещи.
Я осматриваю комнату, отмечая цементный пол и стены из гипсокартона. Склоны крыши с обеих сторон сделаны из какого-то металла.
Я думаю, это сарай или мастерская.
Я медленно начинаю идти к двери на одном конце, и Смит одобрительно кивает.
У тебя уже лучше получается, говорит он, когда я тянусь к раздвижным металлическим дверям. Но хотя я чувствую двери под руками, я не могу открыть их.