Зато рукава прикроют руки, ведь солнце еще не зашло,закончила Мари.
Она осторожно спустилась с лестницы и подошла к корзине, где хранились плащи.
Жаль, что тебе нужно таиться. Ах, если бы все было иначе!Мамин голос звучал тихо и печально.
Я бы тоже так хотела, мама,отозвалась девушка.
Мне очень жаль, Мари. Ты ведь знаешь, я
Ничего, мама. Честное слово, я уже привыкла.Девушка, старательно придав лицу беззаботное выражение, повернулась к матери.Может быть, когда-нибудь перерасту
Нет, девочка моя, не перерастешь. Отцовская кровь в тебе течет пополам с моей, и я ни о чем не жалею. Ни о чем, несмотря на все трудности.
А я жалею, мама. Жалею. Но вслух Мари ничего не сказала, а лишь основательно закуталась в плащ и вслед за Ледой покинула уютную норку.
2
Держась вместе, Мари и Леда вскарабкались на каменистый уступ, откуда виднелась Поляна собранийна первый взгляд ничем не примечательный просвет среди болотистого южного леса. Меж ив и боярышника, остролиста и папоротника вился ручей. Он и плакучие ветви деревьев особенно притягивали взгляд. И не сразу, а со второго, а то и с третьего раза можно было сверху, с уступа, разглядеть, что скрывалось в гуще зелени. Там, на опрятных грядках под присмотром женщин Клана, росли ранняя капуста, кружевной салатный цикорий, пышный латук, посаженный к весне чеснок.
Леда притихла, потом радостно вздохнула всей грудью.
Спасибо тебе, Мать-Земля,заговорила Жрица, будто не дочь ее, а сама Богиня стояла рядом.Спасибо, что даровала нам, Землеступам, умение получать плоды из твоего щедрого лона.
Мари тоже глубоко вздохнула, привычная к задушевной интонации, с которой мать обращалась к своей Богине.
Пахнет лавандовым маслом, даже отсюда чувствую,заметила Мари.
Женщины Клана постарались на совесть, подготовили Поляну. Нынче ночью ни одна стая волкопауков сюда не сунется.Помолчав, она указала на кострища, расположение которых было тщательно продумано. Лишь одно из них находилось посреди Поляны. Остальные были по ее краям, в ключевых местах, и рядом с каждым из них воткнули в землю факелна случай, если большое скопление народа привлечет опасных насекомых.
Понимаю, что костры для защиты, но как же они при этом радуют глаз,заметила Мари.
Еще бы,согласилась мать.
Скорей бы краснокочанная капуста поспела,сказала Мари при спуске с горы к Поляне.Как представлю ее с нашими маринованными каперсами, аж слюнки текут!
Весна в этом году дружная,одобрила Леда.Может, на обратном пути прихватим кочан.
Это единственное, ради чего стоило сюда прийти,отозвалась дочь.
Леда глянула на нее строго.
Мари, я тебя силой сюда не тянула.
Да, мама, прости.
Леда сжала ее руку:
Не волнуйся. Поверь в себя.
Мари закивала, но тут на нее налетело нечто вроде маленького смерча. Юное существо едва не сбило ее с ног, закружило в объятиях.
Мари! Мари! Я так рада, так рада тебя видеть! Значит, ты здорова!
Мари улыбнулась бойкой девчушке:
Да, здорова, Дженна. Я и сама рада, что пришла.Она дотронулась до лунного венца на темных волосах Дженны.Красота какая! Это тебе папа сплел?
Дженна прыснула совсем по-детски, будто ей шесть, а не шестнадцать лет.
Папа? Куда ему! У него руки-крюки, и пальцы, говорит, не из того места растут! Я сама сплела.
Молодец, Дженна,тепло похвалила Леда и улыбнулась подруге дочери:Ты на славу потрудилась: лаванда посередине здесь очень к месту. У тебя настоящий дар!
Дженна раскраснелась.
Благодарю тебя, Жрица Луны.Просияв, она отвесила Леде поклон по всей форме, с опущенными руками и раскрытыми ладонямив знак того, что безоружна и не замышляет дурного.
Да что ты, Дженна! К чему церемонии? Ведь это же мама!удивилась Мари.
Кому мама, а для меня Жрица Луны!заявила Дженна.
И друг,добавила Леда.Какое ремесло тебе больше по душеткачество или что другое?
Дженна начала робко, переминаясь с ноги на ногу:
Я я хочу ткать гобелены, такие как, например, в родильной норе.
Значит, ткачество,заключила Леда.Сегодня же поговорю с Рахилью, чтобы взяла тебя в ученицы.
Спасибо, Жрица Луны,выпалила Дженна, и в глазах ее блеснули слезинки.
Леда взяла лицо девочки в ладони и поцеловала ее в лоб:
Твоя мама сделала бы то же самое для моей Мари, если бы я прежде времени отправилась к Матери-Земле.
Мари придвинулась к подруге, взяв ее под руку.
Да только ткачиха из меня не лучше твоего папытвоя мама огорчилась бы.
Зато ты что угодно можешь нарисовать!сказала Дженна с придыханием.
Жрица! Наша Жрица здесь!донесся с Поляны зычный мужской голос.
Леда улыбнулась и весело замахала рукой.
Твой папа, как всегда, первым из мужчин спешит ко мне.
Папа всегда будет первым встречать тебяи всегда будет первым в очереди на омовение. А все потому, что он души во мне не чает!с гордостью откликнулась Дженна.
Да, он тебя очень любит,кивнула Леда.
Ксандрзамечательный отец.Мари улыбнулась подруге, а про себя подумала: к счастью для Дженны, Ксандр каждую третью ночь исправно торопится к маме. Иначе Дженне пришлось бы плохо, хуже, чем сироте. Ее растил бы нелюдь.
Наша Жрица здесь! Зажигайте факелы! Клан, готовься!Женщины Клана подхватили приветствие, и Поляна ожила.
Со всех сторон люди спешили на свои места. Движения женщин были уверенными. Когда они грациозно, лишь немного нарушая строй, шли змейкой, огибая деревья и овощные грядки, Мари казалось, будто по камням вьется ручеек.
Клан выстроился полукругом, приветствуя Жрицу. Впередипожилые женщины, за нимиматери с детьми, следомдевушки-невесты в пестрых венках, и, наконец, мужчины с факелами, защитники Клана, которые расположились вдоль края Поляны. Мари улавливала исходившую от них угрозу. Над толпой будто клубилось еле сдерживаемое смятение.
Мари старалась не смотреть на мужчин, но ее взгляд то и дело устремлялся в их сторону. Еще в детстве она стала замечать перемены, которые приносила Клану ночная лихорадка. В женщин она вселяла смертную тоску, в мужчинбешеную ярость. С тех пор Мари зорко следила за мужчинами Клана, особенно в предзакатные часы.
Не смотри на них так. Сегодня третья ночь. Омоем их, и все станет хорошо,шепнула ей мать.
Мари храбро кивнула.
Ступай вперед, мама, а мы с Дженнойследом.
Леда сделала шаг и остановилась, подав Мари руку:
Сзади идти не годится. Иди со мной рядом, дочка, чтобы все видели.
Мари почувствовала радостное волнение Дженны, но она не спешила взять мать за руку. Девушка обратила взгляд на Леду, ища в ее серых глазах поддержку.
Доверься мне, девочка моя,твердо произнесла Леда.Ты ведь знаешь, я рядом, всегда рядом.
Мари облегченно выдохнула. Лишь сейчас она поняла, что все это время не дышала.
Я тебе верю, мама.И ухватилась за руку Леды.
Дженна, стоявшая рядом, шепнула:
Ты без пяти минут Жрица!Не дожидаясь ответа, она вновь учтиво поклониласьна сей раз им обеим, и заняла место позади них.
Готова?спросила Леда.
Готова, лишь бы ты была рядом,отозвалась Мари.
Леда, сжав руку дочери, уверенно зашагала вперед: голова поднята, плечи расправлены, улыбка лучится радостью.
Дочь моя и я приветствуем Клан плетельщиков! Да будет весеннее полнолуние изобильным для всех вас!
Со всех сторон устремились на Мари тяжелые любопытные взгляды, сквозь толпу пронесся шепоток. Девушка тоже приосанилась: развернула плечи, выпрямила спину, вздернула подбородок. Она старалась ни на ком не задерживать взгляд, но невольно ее притягивала еще одна пара серых глаз. Они были светлее, чем у нее и Леды, с голубинкой, по-своему красивые и явно принадлежавшие женщине из рода Жриц.
Приветствую тебя, Жрица Луны,сказала молодая особа и поклонилась подобающим образом. Однако ее поклон был адресован одной Леде.
Затем обладательница светло-серых глаз выпрямилась, откинула назад густую копну темных волос, и перья с бусинами на ее лунном венце затрепетали, словно живая вуаль. Бросив на Мари небрежный взгляд, она добавила:
Не знала, что сегодня объявляют будущих жриц.
Леда улыбалась, излучая спокойствие.
Здравствуй, Зора. На самом деле это всего лишь спонтанное признание в том, что я горжусь своей дочерью.Она подняла руку Мари, напоказ всему Клану.Отчасти и потому, что глаза у нее серые. Значит, годится в жрицы.
Как и у меня,вставила Зора.
Мари, едва сдерживая раздражение, заговорила, опередив мать:
Да, но ты так часто ресницами хлопаешь, строя глазки юношам Клана, что толком и не разглядеть, какого они у тебя цвета.
Конечно, я уделяю внимание нашим мужчинам. Ведь они защитники, достойные всяческой благодарности. А зависть не красит, Мари, особенно тех, кто и так не следит за своей наружностью,парировала Зора.
Женщинам Клана не подобает спорить,осадила их Леда.
Зора и Мари обменялись недовольными взглядами и только потом склонили перед Жрицей головы.
Да, верно,признала Зора.Прости меня, Жрица Луны.
Не у меня надо просить прощения,ответила Леда.
Зора повернулась к дочери Жрицы и холодно улыбнулась ей.
Прости меня, Мари.
Мари?окликнула дочь Леда, не дождавшись ее ответа.
И ты меня прости,поспешно отозвалась Мари.
Вот и хорошо,подытожила Леда и подала другую руку Зоре.Да, Зора, цвет твоих глаззнак того, что ты годишься в ученицы. Встань со мной рядом.
Зора нетерпеливо сжала руку Леды. Но прежде чем шагнуть навстречу Клану, Жрица воскликнула:
Все сероглазые девушки, предстаньте перед Жрицей Луны!
Толпа всколыхнулась, и одна фигура выступила вперед.
Мари,чуть слышно произнесла Леда, кивком напоминая, что нужно делать.
Мари улыбнулась матери и радостно протянула руку с раскрытой ладонью еще одной сероглазке из их Племени:
Здравствуй, Данита!
Та робко улыбнулась Мари и бросила испуганный взгляд на Леду.
Когда Данита шагнула вперед с протянутой для приветствия рукой, Мари заметила вспыхнувший огонек. Она опустила глаза: один из рукавов ее плаща завернулся, и луч заходящего солнца упал на кожу. Сразу же сквозь глину проступили ярко светящиеся узоры, похожие на резные листья папоротника.
Быстрее молнии Мари высвободила руку, одернула рукав и спрятала кисти в складках плаща.
Что с тобой, девочка моя?Леда выступила вперед, загородив дочь.
Живот живот опять схватило.Мари встретилась глазами с матерью.
Напрасно Леда пыталась не выдать разочарования, от Мари не укрылась печаль в ее улыбке.
Дженна,попросила Леда подругу дочери,отведи Мари к костру, пусть кто-нибудь из женщин заварит ей чаю с ромашкой. Мы думали, она поправилась, но оказалось, не совсем.
Конечно, Леда, ни о чем не беспокойся! Я присмотрю за нашей девочкой.
Дженна схватила Мари под руку и потащила сквозь толпу. Мари видела, как Данита, а следом еще две девушки-сероглазки вместе с Зорой заняли место подле ее матери.
Не грусти,шепнула Дженна.Выпьешь чайку, и полегчает. Посидим, перемоем косточки Зоре, посмеемся над дурацкими перьями у нее в волосах, пока твоя мама омывает Клан.Дженна указала на бревно неподалеку от центрального костра.Посиди тут, отдохни. Сейчас я чай принесу, я мигом!
Спасибо, Дженна,поблагодарила Мари, устраиваясь на бревне.
Подружка упорхнула. Под сочувственными взглядами женщин Мари силилась придать лицу безразличное выражение, как и всегда в присутствии членов Клана. Пусть никто никогда не узнает, каково это, быть всем чужой, как тяжело скрывать правду.
Мари смотрела, как мать выходит на середину Поляны собраний. Она остановилась перед одинокой статуей, украшавшей Поляну. Отпустив руки девушек, Леда низко поклонилась статуе Богини, которая будто вырастала из-под земли. Лик ее был высечен из гладкого желтоватого песчаника, усеянного кристалликами кварца, и когда на поверхность статуи падал светсолнечные лучи или прохладное лунное сияниеона искрилась, словно сотканная из снов и грез. Густой мягкий мох служил Богине одеянием, волосы из изумрудного папоротника струились по спине и округлым плечам.
Приветствую тебя, о Великая Мать, как Клан приветствует меня, Жрицу Луны, твою служительницус любовью, почтением и благодарностью,начала Леда с трепетом и, поднявшись с колен, повернулась к Клану, застывшему в ожидании.Мужчины Клана плетельщиков, предстаньте передо мной!
Пока мужчины пробирались вперед, подбежала Дженна, протянула Мари деревянную кружку с душистым ромашковым чаем и устроилась рядом на бревне.
Ой, смотри, вон папа!Дженна с улыбкой помахала рукой.
Огромного роста человек, возглавлявший шествие, кивнул дочери в ответ, но от Мари не укрылось ни его искаженное болью лицо, ни гневный прищур.
Ярость, которую он держит сейчас в узде, одолеет его, если Жрица Луны не станет каждую третью ночь смывать с него ночную лихорадку.
Вместе с другими мужчинами Клана Ксандр упал перед Ледой на колени, и в тот же миг солнце скрылось далеко на западе. Леда протянула руки, будто держала в ладонях полную луну, пока невидимую для Клана,после захода солнца Жрица всегда ее отыщет, всегда сумеет призвать.
Серый отлив на руках Леды потускнел и исчез. Сияя улыбкой, она запрокинула голову, подставив лицо темнеющему небу и раскрыв ему объятия. Дыхание ее стало глубоким и мерным. Мари задышала в том же ритме, ища внутри себя опору, прежде чем воззвать к лунетак ее учила Леда. Она смотрела, как шевелятся губы матери в тихой молитве.
Мари обежала взглядом полукруг соплеменников: двадцать две женщины, десять детей, семеро мужчин. Надо помочь маме, все запомнить, а когда они вернутся домой, записать в дневник.
Остановив взгляд на Зоре, Мари нахмурилась. Вы подумайте!безмолвно кипела она.Все молятся вместе с мамой, настраиваются на нужный лад, кроме этой девицы! Нет бы погрузиться в таинство и наблюдать за Ледой, как подобает будущей жрице. Вместо этого Зора улыбалась юноше, склонившемуся перед Ледой. Вытянув шею, Мари увидела, что юношапо имени Джексомтоже украдкой поглядывает на Зору, и глаза у него горят вовсе не от ночной лихорадки.
Мари кольнула зависть. До чего же Зоре все легко дается! Она такая бойкая, дерзкая, красивая. Стать бы такой, как онапусть ненадолго, всего на денек или хотя бы на час. Каково это, ловить на себе мужской взглядпылкий, полный желания? Наверное, прекрасно,подумала Мари.Невообразимо прекрасно.
В тишине, когда весь Клан умолк, ее чудесная, любящая мама-Жрица заговорила звучным, мелодичным, уверенным голосом. И все соплеменники Мари обратили на нее взоры.
Я Жрица Лунная, о Мать-Земля!
Перед тобой стою, к тебе взываю я.
О Мать-Земля, мне слух и зренье обостри,
Меня ты лунной силой надели!
О лунный свет, меня наполни до краев,
Несу я людям исцеленье и любовь.
Когда Леда произносила заклинание, кожа ее засветиласьне тусклым болезненным огнем ночной лихорадки, а нездешним серебристым сиянием. От нее исходила прохладная, льдистая лунная сила. Мари не раз видела, как мать призывает луну, и всегда диву давалась. И пусть мамина Богиня никогда с Мари не разговаривала, казалось, что, если бы случилось невероятное и Богиня ожила, предстала перед ней во всем великолепии, целиком выйдя из земли, девушка увидела бы в ней много маминого.
Мне в дар от предков связь с тобой дана.
Моя судьбанести твой свет, Луна!
Едва Леда произнесла последние слова, с небес протянулись невидимые нити, доступные и подвластные лишь Жрице Луны. И Леда принялась обходить мужчин, дотрагиваясь до поднятой головы каждого. Мари чудилось, будто Леда превратилась в кисть, которая расцвечивает полотно с нарисованными соплеменниками лунными лучами. Ее мать творила волшебство. Всякий, к кому она прикасалась, вспыхивал серебряным светом. Даже находясь поодаль, Мари слышала облегченные вздохи мужчин: Жрица Луны очищала их от ночной лихорадки, избавляла от душевной боли, грозящей обернуться исступлением.
Дженна, сидевшая рядом, трепетала всем своим худеньким телом, и Мари вспомнила о той роли, что надлежало ей играть на людях. Допив чай, Мари обхватила себя руками, изображая боль, которой не чувствовала.