На вопрос: «Любишь меня?» снова отвечаю уверенно: «Четыре утра, какого хрена?!»
Первые три месяца все было нормально, а потом у нее вырос живот. Напомнил про абонемент в фитнес клуб, в ответ она дала белую палочку с двумя красными полосками и расплакалась.
Обнял и сказал, что все будет хорошо. Поверила, улыбнулась. Осталось понять, что это было.
На вопрос: «Любишь меня?» молчу. Неужели и так не понятно?
10. Не хочу!
Рано или поздно над твоей головой распахнется дверь в бесконечность, и оттуда выскочит Рука, ухватит тебя за шкирку, деловито встряхнет, а потом утащит за собой! Черт знает, где и когда тебя застанет это знаменательное событиедома, в метро, в душе; сегодня вечером, завтра, через год или через двадцать лет. Штука только в том, что оно непременно настанетхочешь ты того, или нет.
Когда я услышал над головой скрип несмазанных петель, то сразу кинул портфель и вначале отпрыгнул, перекатился по газону и уже только после этого обернулся и смотрел, как Рука хищно хватает воздух на том месте, где секунду назад стоял я. Врешь, не возьмешь
Эй, ну ты чего? раздался вдруг голос из двери. Иди сюда, куда ты ушел?
А может тебе еще шаурмы сбегать купить с мясом колибри? усмехнулся я, подымаясь и отряхивая с брюк зеленую пыль травы и налипшую седину одуванчиков.
Да ладно тебе, не смешно. Ну как знаешь. рука исчезла и дверь захлопнулась.
Прежде чем забрать портфель, я очень внимательно всмотрелся туда, где висела дверь. Вроде бы, все чисто.
Первый раз меня пытались схватить прямо дома, когда я жарил блины. Тогда я еще и успел врезать по руке сковородкой. Второйв автобусе. Я успел пригнуться и под раздачу попал парень рядомрука схватила его, утащила, чтобы через пять секунд выкинуть обратно, изрядно помятого.
Теперь вотсреди бела дня, прямо по пути на работу. Ну не беспредел?
Ну и дурак. вдруг услышал я справа. Там стоял солидный мужчина, с легкой сединой. Я ее уже лет 20 жду, а она все никак не идет. А ты вон и еще увернулся. Дурак, одним словом.
Заправься. кинул я ему. Он засмущался и запихал рубашку в брюки. Мое дело. Хочуухожу, хочунет.
Ну чего ради? Что тебя тут держит?
Ну чего вот ты пристал? Хочешь, своей поделюсь?
Энергично замотав головой, мужик поспешно ушел.
А почему я собственно от нее отмахиваюсь? Да как то сам себе ответить на могу, но приходит на ум случай из детства. Приходит как то к нам в школу дядечка на урок. Такой прилизанный, чистыйсловно только что вышел с «Фабрики приличных дядь». Сияние одних только ботинок заставляло щуриться сильнее, чем блики солнца из окна.
Этому дядьке приспичило раздать всем по плитке шоколадану благое дело, почему нет? А я свою взял и соседу отдал.
А все почему? Да потому что перед тем, как шоколад раздать, дядечка заулыбался на все 32 зуба и речь произнес, в которой подробно изложил, что любит он всех шоколадом кормить. Ну любит и любит, ну кто же против? Вот только посреди речи ботинки у него сиять перестали. Он это заметил, улыбаться тут же перестал, нахмурился даже. Сел, снял ботинок, достал из кармана крем и тряпочку черную и давай ботинок натирать!
Он третмы смотрим. Он третмы молчим. И учительница молчит, и завуч.
Один натер, взял второй. Натерботинки засияли пуще прежнего. Дядечка засиял вслед за ними, и давай дальше рассказывать, какой он мастер всех кормить шоколадом. Потом раздал по плитке и ушел. А я свою соседу отдал.
Нафиг мне сдался шоколад от таких дядь, у которых ботинки то сияют, то нет.
Вот и сейчас. Я подошел, поднял портфель, отряхнул. И далеедопустил непоправимую ошибку! Засомневался, положил ли я в портфель телефон, или дома оставил. Засомневалсяи открыл портфель, чтобы проверить. А портфели так просто не открываются, их замочек при нажатии издает звонкий «щелк». Этот звук меня всегда раздражал, но смазать замок, или подложить что-нибудь под него я ленился, или же банально не находил времени. Зря!
Потому что этот самый «щелк» заглушил тихий скрип осторожно открывающейся двери над моей головой.
Через секунду меня уже тянули за шиворот. Еще через секунду привычный мир заслонило черное Ничего, в котором только кое-где мерцали звезды, да слышалось тихое пение Вселенной. Но мне все это было до одного места.
Ну, здравствуй! сказала Бесконечность.
Ну, привет. хмуро ответил я ей.
Что делать будем? спросила Бесконечность.
В салочки игратьпробормотал я. После чего отвернулся, закрыл глаза и попытался заснуть.
Часть 4. Депрессия
1. Тоска из рукавов
Я стою в полный рост посреди улицы, опустив руки и уперев взгляд в асфальт. Из ладоней сыпется Тоска.
Мимо проходит человек с улыбкой до ушей.
Отсыпь! в его глазах радуга и рассвет, берег моря и веселый горный ветер.
Отрывается от анекдотов в газете, сворачивает кулек и протягивает мне. А я уже вижу, что на его боку написано: "Вчера на Дворцовой площади в муках погибло 250 людей Маленький мальчик потерял ногу и обе руки"
Насыпаю кулек до краев, переворачиваю и протягиваю.
Выцветает радуга. Рассвет стухает и переходит в серый январский вторник. Январь дует на море и оно затягивается коркой соленого льда, по которому даже на коньках не покататься.
Но у меня все еще есть ветер с грустью и надеждой говорит человек.
Но я кладу ему руку на лоб.
Просто поднимаю и кладу ее на лоб.
И ветра нет.
Спасибо, гражданин радостный! зло и язвительно говорю я ему и ухожу. Да-да, наконец-то я могу уйти.
Человек не отвечает. Он встает посреди улицы, упирает взгляд в асфальт и опускает руки.
И из его ладоней сыпется Тоска
2. Все правы, а я нет
Час назад она мне написала и я уже битый час думал, что ответить.
«Давай у нового вокзала в два часа дня? Ты меня сразу узнаешькрасная мини-юбка, синие кеды, крыло за плечом и третий глаз над правым ухом».
Согласился, разумеется
Увидел ее сразу.
Кира, я все понимаю, но глаз над ухом?
Значит, не понимаешь. она повернулась, оглядела меня с ног до головы, насупила брови, одним движением поправила челку и рюкзак. Давно не виделись, Носатый!
Три года.
Три дня она махнула рукой и крылом. Времяфигня. Ты долго сюда добирался? Я в центр каждое утро долетаюи все на одном. она кивнула на крыло, ангельское, с белыми перьями. Потом работа, работа, затем клуб, тусня, дом, проснуться, вжарить чего-нибудь и по-новой
Гос-спаде, как бы ее трахнуть, а? Со школы мечтаю.
Что говоришь?
Ну ты и троглодит она качнула крылом, потом повернула голову налево и в меня уставился крупный глаз с синей радужкой и расширенным черным зрачком. Твои глаза словно в щель женской душевой глядят, ты знаешь? Ты зачем приехал то?
За чем едут в столицу мира? картинно усмехнулся я, пытаясь произвести впечатление. За кайфом! Чего нет более нигде!
Тут мне показалось, что она на миг загрустила или вспомнила о какой-то важной, но неприятной вещи. Нахмурилась, зажалась, но потом схватила меня за руку, весело заорала «Бежим!», прыгнула и через секунду мы уже летели на одном крыле через вокзалпод нами ревели электрички, шипели провода и гудели люди, выйдя на вокзал отдышаться на пути между Сибирью и Черным морем.
А кем ты работаешь? проорал я, чтобы отвлечься от полусотни метров под ногами.
Тебе не пофиг?
Ну интересно же
Главной по Кайфу!
У меня воображение взорвалось.
Это как?
Она засмеяласьсловно кто-то просыпал бубенчики.
Давай, Шерлок, поскрипи мозгами, а я поржу
Минут через десять она просто кинула меня где-то в центре и улетела.
Я проводил ее красную миниюбку и понял, что очень уж нелепо она летит, на одном то крылепостоянно перекашиваясь, переворачиваясь, загребая воздух лишь в самый последний момент, чтобы не рухнуть на асфальт или крышу. Когда несла меняя словно создавал какой-то важный противовес и она могла держаться более-менее ровно.
Поговорили, блин. И куда она?
Пытался с ней связаться, но тщетно. В сети не появляется, на звонки не отвечает. До самого вечера я бродил среди толп людей, глазел на высокие дома, на широкие проспекты, купола, машины и ругался про себя.
Главная по Кайфу Сейчас мне чудилось что она это слово сказала со значением, с большой буквы. А объяснить, почемузабыла. Значит, не так уж я для нее важен
Так я ходил и занимался самоедством, а потом где-то впереди в свете фонаря мелькнуло красная мини и хлопнуло здоровенное белое крыло.
Я подорвался, подбежал и увидел, что Киру бьют. Один накачанный мордоворот держит за локти, второй осторожно придерживает крыло. Третий мутузит кулакамипо животу и иногдапо лицу. Умело, но не в полную силуне убивает, а словно воспитывает.
Люди идут мимо и делают вид, что ничего не видят.
Потом избиение прекратилось. И тут четвертый, которого я не заметилхудой и прямой, подошел и что-то сказал Кире на ухо. Та кивнула, еле дыша. Ее отпустили и все четверо сели в припаркованный черный гелендваген.
Кира осталась на асфальте, сидя на коленях, пряча лицо в ладонях и, кажется, рыдая. Потом отняла руки, вытерла слезы, подняла голову и увидела меня.
Кира, я реально не знал, что сказать.
Что я мог?
Пойдем, посидим. она повернулась и пошла куда-то, не оглядываясь, я же поспешил следом.
Мы завернули в какие-то дворы, спустились в разрушенный с виду подвал, возле которого почему-то курила компания. В подвале Кира открыла толстенную дверь бункера и мы попали в клуб. Гремела музыка, на танцполе куражились, наверное, сотни две народу, а Кира прошла к барной стойке и что-то заказала.
Я сел справа. Глаз над ухом равнодушно осмотрел на меня сверху донизу.
Кира повернула голову и словно впервые меня увидела.
Ты разве А, ну да
А я хотел оправдаться, то ли перед ней, то ли перед самим собой. Мысль, что я неправильный, стояла комом даже не в горле, а я сам был этой мыслью.
Кир Я
Кира привстала, качнула крылом.
Иди ко мне привлекла меня к себе, заслонила крылом от всего клуба и вдруг поцеловала.
Я почувствовал, как солоны ее губы от крови и слез. Как дрожат тонкие руки на моих плечах. А ещекак ее язык протолкнул мне глубоко в рот что-то маленькое и терпко-сладкое. Не успев подумать, машинально проглотил.
Отстранился, закашлялся. Но посылочка уже падала по пищеводу.
Что такое Кайф?
Она не ответила, смотрела на меня и улыбалась. В глазах ее блестели слезы.
Кира что такое?
Три. она показала мне три пальца, которые почему-то мерцали. Два. у меня зашумело в ушах. Один.
И мир распался на разноцветные атомы.
Не знаю, сколько прошло времени. Когда я снова начал различать контуры вещей, то понял, что мы все еще в клубе, но уже не за барной стойкой, а на диванах в некоей VIP-зоне. Я за столиком, на нем стоят тарелки с остатками еды и ложки-вилкиминимум на пятерых. Огляделсярядом сидит только Кира, подогнув босые ноги и что-то смотрит в смартфоне.
Музыка уже не ревет электронным рейвом, а создает расслабленный фонда и народу на танцполе меньше раз в десять.
Я наскреб что-то с тарелок, взял мундштук кальяна, попытался затянуться и понял, что он полностью докурен. В голове гудит, внутри весело и расслабленно, словно после хорошей парилки. Язык немного заплетается. Настроение отличное.
Кир, я не просто так приехал
Угу. та не отрывалась от смартфона.
Кир, я тебя хочу
Хоти. кивнула она, нисколько не удивившись. Хотеть не вредно.
Откуда-то сзади вдруг выплыл незнакомый кучерявый тип, наклонился и что-то прошептал Кире на ухо, та кивнула, обулась и, не глядя на меня, отошла, я даже не успел ничего сказать или сделать.
Минут через десять минут вернулась, молча села рядом. Глаз над ухом виновато смотрел в сторону и из него бежали слезы.
Кир
Та вдруг прикрыла ладошкой мне ротсовсем как когда мы по-детски ссорились, в начальной школе.
Ничего не говори. Пожалуйста.
Через полчаса посмотрела на меня, молча кивнула и пошла из клуба. Я пошел следомчто мне оставалось?
Снаружи на улице нас ждало такси.
Пока ехали, дымка в моей голове полностью выветрилась.
Такси довезло нас до спального района, мы вышли у здоровенного жилого дома, который казался мне небоскребом. В лифте Кира, не глядя, попала на здоровенной панели по кнопке «13».
Ключ. Квартира. Выключатель. Маленькая прихожая, которая переходит в гостинуюсо строгой обстановкой, стеклянной мебелью, белыми обоями без единого пятнышка. И здесь она живет???
Я сел на табуретку в прихожей и почувствовал, что очень хочу пить.
Кира, что такое Кайф?
За чем ты приехал, то и Кайф. отрезала она и снова щелкнула выключателем. Протяни руку.
Я вытянул руку вперед, ничего не видя в темноте. Кира положила в нее какой-то кусок шершавой ткании ушла в другую комнату, прикрыв дверь и щелкнув замком. Глаза не сразу привыкли к темноте. Но, как только я начал различать контуры вещей, то увидел, что держу в руках тонкие кружевные трусики.
Я подошел к двери, потянул. Закрыто.
Кир
Тишина. Щелкают оконные шпингалеты. Сперва два, скрипнула первая оконная рама, потом еще дваи через дверь до меня донесся шум ночного города.
Бежать решила
Я толкнул дверь плечом. Потом пнул еета затряслась. Разбежался и прыгнул на неезатрещала. Со всей злостью вдарил пяткой! И успел только увидеть, как в проеме окна промелькнул черный стройный силуэт.
Сбежала. Да что же такое то? Вернетсяпотребую объяснений за все, что сегодня произошло. И куда она полетела?
Я подошел к окну, хромаянога болела после удара о дверьи вдруг обо что-то споткнулся.
На полу, ближе к окну, лежало белое ангельское крыло. А на нем записка «Такого ты точно больше нигде не найдешь».
3. На Трубе
Два парня стояли на верхней площадке трубы котельной, опираясь на поручень и смотрели на летнюю панораму пригорода. Середина июля, солнце едва-едва перевалило за полдень и жара въедалась в кожу и только редкие волны теплого ветра смывали солнечный жар.
Сколько еще?
Шестнадцать минут с половиной. Смотрим, любуемся и пьем матэ. Много осталось?
Дофига, еще полпачки.
Кипятка хватит?
Хватит, почти полный термос. Залил уже, вон стоит. первый кивнул на полную калабасу, стоящую рядом. Красноватая медная бомбилья с серебряным мундштуком торчала из тыквы, отражая лучи солнца.
Может, в тень убрать?
Не надо, пусть зарядится энергией светила. Вкусней будет, уверяю.
Не знал
В душе покой, внизу, под Трубой, на улицах и дорогахпаника. Машины носятся, пытаются уехать подальше. Бесполезно, все дороги уже забиты подчистую. Люди в бегают по улицам, воет сигнализация, кричат мужчины и женщины.
Но не всев доме напротив на балконе седьмого этажа вышел мужчина лет сорока пяти. Вышел, филосовски оглядел происходящее, потянулся. Наклонился к полу, достал огромную штангу. Поднатужившись, выкинул ее с балконата с грохотом пробила черный Джип на стоянке внизу. Мужик хмыкнул и пошел в дом.
Первый парень, усмехнувшись, убрал от глаз бинокль и передал его второму. Тот приложился, поводил им по пригороду, покивал и сел на решетку площадки. Положил бинокль рядом и взглянул на часы.
Сколько?
Тринадцать с половиной. Как там матэ?
Первый взял тыкву и потянул через трубку напиток. Горько-сладковатый душистый аргентинский чай напитался солнцем и дал превосходный вкус, в котором было всеиюль, небо, ветер, солнце, дружба, любовь, смирение и покой. Не было только надежды, да и кому она нужна, если под рукой есть хороший чай?
Нормально, зацени сам.
Ммммм Весьма, весьма. Только не говори, что от солнца.
Секрет я унесу с собой в могилу! состроив страшную рожу, первый не выдержал и рассмеялся.
Второй промолчал и вновь взял бинокль. Невдалеке начала кренится большая буква «M» над макдональдсому ее основания копошились пара подростков, выкручивая гайки. Каждый развлекается как может.
Взгляни, "M" ку рушат.
Ну и давно пора, только пейзаж портила. меланхолично зевнув, первый сделал последнюю мощную затяжку из бомбильи. Калабаса недовольно заворчала.
Дай залью.
Сделай милость.
"M" наконец дошла до критической точки крена и рухнула прямо на мак, порушив второй этаж, грохот долетел и досюда. Парни даже не поморщились, матэ смыл лишние эмоции и в голове были так необходимые сейчас тишина и покой.