Или Николаевна. Какая разница, все они козлы, резюмировала мать.
Все козлы, за что и выпьем.
Однако пьяный базар вырос в суровую реальность. Вообще, Вальку Снежана рожать не хотела, мать уговорила, пообещав, что займется ее воспитанием сама. Евгения Владимировна женщина была добрая, но безвольная. Удержать рвущуюся на свободу дочку не смогла, о чем ночами плакалась подушке. Но что поделать, коль такая уродилась? Зато внучку любила всем сердцем. Бабушку Валька запомнила по запахам: блинов и оладий, ватрушек и сдоб, киселя и компота. Мамку Снежанку поперегару и запаху дешевого табака изо рта. Бабушка умерла, когда Вальке исполнилось два года и семь месяцев. Дальше начались тяжкие дни взросления при мамином воспитании. А оно было простое, как пять копеек. Иногда покормит, если не забудет, кинет рваную одежку, чтобы шла гулять, пока они с Жанкой бухают-трахаются с очередными собутыльниками. Голых мужиков Валька видела с детства. Те абсолютно не стеснялись своего вида, разгуливая по дому голышом и тряся членами вялыми и стоящими. Зачастую во время попойки, мужики оказывались в кровати не своей пассии, о чем ни те, ни другие не сожалели. Была и групповуха, которую Валька видела с пятилетнего возраста в реалии, чтобы в 12 лет увидеть в кино для взрослых.
В возрасте шести лет ей первый раз дали в рот. Пьяный дядька просто подошел и сунул свою сосиску в губы. Валька от злости цапнула его за член. А окружающиеся весело смеялись и комментировали смешной инцидент прибаутками и матами. Особенно старалась мать.
Дальше меня пойдешь, я первый раз отсосала в девять! А что ты плюешься, дура? Соси, это же вкусно, особенно, когда до конца отсосешь. Как дядя захрипит и в рот брызнет тугой струей, значит хорошо поработала ротиком. Учись тупая, в жизни пригодится.
И все весело смеялись. Нет, мама, тети и дяди не были злыми, ее никогда не били. Трезвые они даже приносили конфетки, чтобы сунуть сладость в потертом и не первой свежести фантике в ручки Вальке. А пьяные Они так развлекались не со зла или желания сделать плохо, а просто чтобы было смешно и весело. И всем было весело и смешно, кроме Вальки. Она в тот раз выскочила на улицу и долго полоскала рот водой на колонке, а ночевать ее взяла соседка, которая когда-то дружила с Евгенией Владимировной. У нее самой была внучка, на два года старше Вальки. Старшая подружка отдавала ей старую одежду, когда из нее вырастала. А так, как жила она в городе, а к бабушке приезжала на каникулы в гости, то вещи были даже модные, пусть и поношенные. Кроме секонд-хенда, от Светки Вальке доставались и рассказы. Именно от нее она услышала сказку про Золушку и Дюймовочку, а затем взрослые истории о Клеопатре, Орлеанской деве Жанне Дарк и принцессе Диане. Особенно ее поразил рассказ об Анастасии Романовой, расстрелянной в Екатеринбурге в июля 1918 года вместе с семьей императора в подвале дома Ипатьевых большевиками, но чудом выжившей, вернувшей память и долгое время жившей в Париже, пока ее не признали самозванкой.
В девять лет Снежане надоела дочь и она, продав дом и сбежавшая неизвестно куда, перед отъездом в «новую жизнь», привела в районный детский дом Вальку, сунула в руку ей записку, позвонила в дверь и испарилась из ее жизни навсегда. В записке она отказывалась от прав на дочь из-за «сложной жизненной ситуации», которая появилась в судьбе злосчастной Снежаны в виде залетного, то ли кавказца, то ли таджика. Ни документов, ни имени своей дочери горемать не сообщила и не оставила. Поэтому Валька представилась Анастасией с фамилией Романова. Так ее и записали.
Потом органы опеки проснулись и пытались доказать, что она на самом деле Параскея Кузнецова, но Валька твердо стояла на своемона Настя Романова.
Два года с нами жил папа. Мамка не хотела с ним расписываться, а он Романов и звал меня всегда Настей, а мамка Параскеей меня назло ему записала, чтобы он тетю Жанну не трахал без нее. В ее присутствии, когда выпьют можно, а без нее нельзямама ревновала. А папа все равно ее ебтрахал. Вот мама ему и отомстила. А папа потом ушел в лес за грибами и пропал. Его искали, но не нашли, видимо медведь задрал, упиваясь фантазией врала Валька, но я точно Романова Анастасия.
Взрослые сочувственно кивали и даже возмущались судьбинушке ребенка, чтобы затем равнодушно махнуть на нее. Нехай будет Настя Романова, тем более, что в записи детдома она так и проходит.
Во втором детдоме, уже в городе, Настя всем рассказывала, что она из семьи императора, а назвали ее так в честь прапрабабки, которую сначала расстреляли, а когда она воскресла, то признали принцессой, потом самозванкой, а затем снова реабилитировали до княжны императорского рода, но уже посмертно. Бедная женщина после психушки уехала из Парижа к ним в село, где благополучно спилась на старость лет, но родила от местного председателя колхоза прабабку. Так и пошел их род от царя-батюшки.
Дети сначала смеялись над этой фантазией, но недолго. У каждого их них была своя история. У Олега отец был разведчик и погиб на войне в горячей точки, а мать умерла с горя, когда он был еще маленьким. У Оксаны родители погибли в авиакатастрофе, когда летели из отдыха с кинофестиваля в Каннах. А у Димы мама и папа были известные, но очень секретные ученые и их похитила иностранная разведка. Были еще дети летчиков-испытателей, океанографов, погибших во время спуска батискафа и так далее. Доходило до драк, разбитых губ и носов, когда врунов, кто-то рьяно пытался уличить во лжи. Причем, на защиту от обидчика-правдолюбца кидались толпой, спасая врунишку. И это было правильно, потому что для детей их истории были самой настоящей правдой.
В 12 лет в детдом пришла тетя Эля и взяла Настю пожить к себе, чтобы стать ее опекуншей. Тетя Эля была очень красивая, на нее пялились все мужики. Она следила за собой, модой, успешными мужчинами, меняя их, как перчатки. Настю она взяла в дом от «одиночества». Своих детей у нее не было, а взрослая и симпатичная девочка поднимала Элеонору Макаровну в глазах светского общества до высот «неравнодушной женщины», а вовсе небездушной суки, как тетю Элю называли за глаза. Воспитывать она не умела, но была заботливая, еду покупала только сбалансированную клетчаткой, минералами и витаминами. По вкусу жрачка походила на кошачий корм, однообразные хрустящие вискасы, но «затополезные».
Деликатесами Настю баловала Вера Никифоровнадомохозяйка тети Эли. Она готовила котлетки, тефтельки, тортики и пасту с соусом болоньез. Не менее питательно, но гораздо вкусней. Такими изысками Настя питалась на ужин, когда тетя Эля была на «работе»на очередной премьере спектакля или выставке известного в узких кругах художника, а также первом чтении стихов новоиспеченного поэта. Зачастую смысл стихотворений и скульптур из помятых жестяных банок из-под пива был понятен только создателям, и то не всегда, так как складывались рифмы и создавались художественные шедевры под действием кислотных марок. Но «сведущие в культуре эксперты» показательно рукоплескали. Ведь это свежо, ново, инсталляция или перфоманс, когда прибиваешь себя за яйца на Красной площади, как это делал великий Петр Павленский, то ли в конце прошлого века, то ли на заре наступившего. Но как креативно!
Настю тетя Эля любила, но по-своему, как домашнюю зверушку. Дарила модные шмотки и новый виртфон, чтобы было, как «у всех детей из хороших семей». Когда тети Эли не было дома, Валька любила пользоваться ее косметикой и украшениями, коих было столько много, что не помещались даже в большой шкатулке, поэтому тетя Эля их убирала в сейф. Но Валька подсмотрела код и иногда позволяла себе почувствовать себя «дамой из высшего общества». Она даже притащила в детдом сережки, чтобы рассказать всем, что ее «новая мама» подарила их Насте на День рождения. Сережки были самые простыесеренькие с маленькими прозрачными стеклышками. И какая-то сука малолетняя их сперла, пока "новая хозяйка" ювелирке отвлеклася, захлебываясь очередным враньем, развешивая лапшу на уши доверчивым подругам. Повезло же девке, есть мам ит БОГАТАЯ!
Настя думала, что тетя Эля даже не заметит такой незначительной пропажи, но кто же знал, что они из платины с бриллиантами, созданные рукой брендового ювелира и ценой в десятки тысяч долларов.
Настя, признайся честно, ты взяла?
Нет, не я тетя Эля.
Тогда это сделала Вера Никифоровна, ну не воооры же к нам пронииикли? нараспев, нудным голосом вела допрос тетя Эля. Придется уволить, а такая хорошая домработница была, кто бы мог подумать, что воровкой окажется.
Не увольняйте ее, это не она взяла. Это я сделала.
Зачем? И где сейчас серьги?
Я их продала, чтобы купить сладостей, Настя не могла сдать сучек-воровок, все-таки подруги из детдома, западло это. Да и если честно, воровали все, но не у своих же. «Узнаю кто, прибью тварь!»
Где продала?
На улице дяде, он мне за них тысячу рублей дал.
Ясно Врешь ты мне и правды от тебя не добьешься. Поди наркотики принимаешь? Ну, это твое дело. Сережек только жалко, хотя они уже и не в тренде, но Ксения готова была за них 12 тысяч зеленых отдать Анастасия, ты же понимаааешь, что больше жить со мной не полууучится. За ворааавство нужно отвечааать. В полиция я тебя не сдам, да и толку, ты несовершеннолееетняя. Но вернувшись в детдоооом подумай, чего ты лишииилась
Настя подумала. Даже пожалела, но не долго. «Старшая сестра» Лялька правильно сказала: «Лучше жить на воле, чем в золотой клетке». У тетя Эли было хорошо, но как-то все искусственно, дома (в детдоме) хоть и не так богато, но все настоящее.
В тринадцать лет Настя ждала получения паспорта, чтобы изменить имя. Ей надоело быть Анастасией, не актуально, как бы сказала тетя Эля. Подумаешь, принцессаненастоящая и самозванка. В 13 лет Настя мечтала стать скандинавской девой битв или, на худой конец, амазонкой. Валькирий она видела на картинке. Сногсшибательно красивые женщины буквально источали силу. Таких точно не бросит мать, и они никогда не оказались бы в детдоме. Они бы порвали всех! Валькирий Настя услышала и в музыке Вагнера: «Татататада, татататада» С тех пор его «Полет Валькирий» стал ее гимном. А новое имя она уже подобрала из списка имен крылатых дев Одина. Она будет Кара, что в переводе означает «дикая и бурная». Да, именно такой она и станет. Но, встретив Ива, стала Валькой. А что, тоже не плохо!
С появлением в ее судьбе Ива у Вальки началась настоящая взрослая жизнь, полная Любви, приключений и Смысла
Красноярск, декабрь 2020.
История Митрича
Митрич всегда помнил себя «молодым старичком». Таким он и родился. Его мать выносила его положенные полгода, отца он не помнил, с «суседнего села», говаривала мать. Роды принимала кошка Муська, рыжая с черными пятнами и белыми проплешинами. Она была трехцветная, приносящая в дом счастье, с длиннющими усами и такая мяяяягкая.
Вообще домовики рождаются в виде комка из пыли, сена, обрывков нитей, что прядет хозяйка, и прочего мусора с хламом. А когда мамка-домовичка разберет этот комочек, то в нем сидит маленький старичок. В течение недели она следит за ним, в течение месяца наблюдает и учит. К тому времени «ребенок» вырастает до нужных размеров, отпускает бороду и становится новым Суседушкой для людей, готовым стеречь хату. А значит, вот тебе «аттестат с дипломом» и в добрый путь в самостоятельную жизнь. Как и у кошек.
Вот в давние времена Не было домовых, банников, волотоманов, асилков, водяных, леших и прочих. Были велесичи, небесные воины Велеса. Только у Велеса и Ярилы были воинства. У бога весеннего солнца свои «дети»яриличипредки древних царских родов гмуров, альвов и друдов (их также зовут гномами, эльфами и дриадами) дети Алины Святогоровны и Ильматыря.
Когда Велес направился в Навь, не все велесичи пошли за ним. Уж очень темно и мрачно в Царстве мертвых, далеко не так, как в Ирии. Вышли-то из Прави все, да некоторые не дошли. Попросили своего Господина Велеса отпустить их. Повздыхал Коровий Богсын Рода и богини-коровы Земунно супротив воли, как бы сейчас сказалиличности, не пошел. Дал вольную части войска и поселились они между людьми. Древние богатыри: волотоманы, асилки, духи пращуров, а также духи лесов, полей, вод и гор. Те из них, кто ушел жить в лесстали лешими, кто в водуводяными, кто в полеполевыми, а кто в домдомовыми. А последних было ровно 12-ть.
«И были первые домовые бессмертными, но и однополыми. Мало их было, не могли они защитить всех людей, не могли они иметь детей. Поэтому разделились на мужей и жен, потеряли силу, но смогли заселить мир Яви», гласит легенда.
Произошло сие кудо в один день10 февраля. С тех пор зовется он в народеКудесами, а еще Днем рождения домовых. На праздник принято дарить подарки, поэтому люди угощали своих помощников, приговаривая: «Дедушка-суседушка! Кушай кашу, да избу храни нашу!»
И Митрич едал, а чем он хуже был? Верно служил Колывану, почитал его сына Ярему. Все было в доме хорошо и ладно. Скота немерено, кур не считано, закрома полные под крышу. А все почему? Не сидел без дела Митрич, работящий уродился. А чем зажиточней хозяин, тем ладней и Суседушка.
Говорят, вам счастья привалило?
Бессо-овестно врут! (цитата из мультфильма «Приключения домовенка Кузи», Союзмультфильм, 1986 год)
Эх, времена были, вспомнишь, словно медом по устам. Носил Митрич зимой тулуп, да не простой, а подбитый мехом, а летом красным наряжался в зипун до колен, благородного синего цвета с алыми вставками. Ходил по Селу гоголем, все домовички взгляд во след бросали да глазами дыры в зипуне сверлили.
А еще Митрич лаптями гордился, что сам и плел. Да как не гордится, когда кочедык у него имелся самим лешим заговоренный. От деда в наследство достался, так мать сказывала, когда опыт свой сынку передавала. Эх и лапотки выходили, лыковые с веревочками из волос конячих, да обрезочков кожи. Их на стол с кашей подавать, а не на ногах таскать.
Из всех Хозяюшек только одна не заглядывалась на Митричасоседская заразаАглая. Гордая, ишь-прыщь. Над домовичками, что Митричу понравится желали, потешалась. А его Петухом крашеным обзывала. Но, как заливисто смеялась, язва гастритная.
Дулся на Аглаю Митрич, не разговаривал из принципа, не здоровался даже. А чего? Пусть дура знает, чего в жизни себя лишает. И так Митрич злился, что и не заметил, как сам за Аглаей ухаживать стал. То кошку их причешет, да пожалуется на Аглаю. А та мурлыкаласочувствовала и, наверное, все домовичке пересказывала. То цветы полевые с безумно свежим запахом в скотиннике у Аглаи окажутся. Идет она убирать, а букет на видном месте лежит. А последний раз лапотки подарил, три ночи над ними трудился. Днем никакднем по дому работы много.
МИТРИЧ!!! разорвалось утро противно-милым голосом Аглаи, Ах ты ж охайник, окаянный. Лаптями меня взять собрался? Где ты, негодник, вылезай, покажи свою рожу косматую, бороду нечесаную. Уж я тебя вдоль спины приголублю.
Злая Аглая бегала по двору, грозно размахивая веником. Ее глазища метали молнии.
Аглаюшка, я ж по-суседски, от души подарок сделал. Может, и ты мне чем поможешь апосля. Земля же она плоская, но круглая. Я же без намека, по простоте своей, отвечал Митрич из овина, куда предварительно спрятался, уйдя в инвиз.
Знаю я твою «без намека», что между ног кривых болтается, не унималась Аглая. На, забери свои лаптища, чтобы я их не видела, как и тебя больше.
Домовичка швырнула обутки в сторону дома Митрича, но те не долетели. А к вечеру они исчезли, чтобы затем оказаться на ножках Аглаи.
От любви до ненависти один шаг. Обратно тоже. Да и не было между Митричем и Аглаей ненависти. Так для, порядка. Как потом призналась домовичка, сильно не нравилось ей, что на Митрича другие «козы драные» пялились, вот и злилась. А сейчас милее его нет никого на свете. Особенно нравились Аглае «ноги кривые, да голова лохматая с бородой нечесаной». Вот и пойми их баб после этого?
Но ты не зазнавайся, петух одноперый, а то смотрю, хвост-то свой ощипанный распустил, смеялась Аглая после поцелуя и ласково отвешивала подзатыльник. Узнаю чего, кастрирую.
Дык, зачем? Одна ты мне люба. Нет никого краше красоты неземной твоей. Даже Лада завидует тебе, глядя на твою лучезарность.
Ой хитрюга, вот так и говори почаще да не забывай об этом никогда.
Так было до поры до времени. После деда Колывана, да сына Яремы, пришла пора хозяйничать сыну Гориславу. Жутко горевал Митрич по последнему хозяину. Но Макошь-прядильщица отмерила и обрезала его нить жизни.