Нет, мне повезло.
Может, зайдёшь ко мне в комнату, расскажешь о себе? предложила я, чисто из интереса. Да и оставаться одной, в незнакомом замке, полном оборотней было както некомфортно. Пусть ничего плохого за эти дни не увидела, но всё еще продолжала бояться. Да и шутка ли сказать, двадцать пять лет только и знала, что они существуют, что весьма своенравны и опасны, а теперь живём под одной крышей. А ещё этот случай вчера, когда Радомир в виде рыси сидел на кресле. Жуть!
Зайду, но жаловаться мне не на что, заявил с ходу мальчик и важно прошел ко мне в комнату. Подойдя к тому самому месту, где сидел его отец, принюхался (вот уверенна, что он сделал именно это, а не просто уставился на кресло), а потом и сам там расположился.
А раз не на что жаловаться, просто расскажи, какие у тебя были учителя? поинтересовалась я.
А у меня учителя и сейчас есть. Письмо, счёт, литература, владение оружием, история Белогории и рода, а ещё наши, Ярополк подозрительно покосился на меня, с таким видом, словно не знает, открывать мне тайну или нет. Леди, Вы ведь знаете про нас?
Про оборотней? подсказала я.
Да, он расслабился, кивнул и продолжил, у нас свои уроки, не как у людей. Так папа говорит.
Понимаю, согласилась, а у самой кроме как лазить по деревьям и правильно кричать устрашающим голосом и мыслей не пришло. Конечно, это оборотни, у них своя непростая специфика, но именно сейчас смотреть на этого мальчика, пытающегося выглядеть серьёзным, было очень мило.
И я не выдержала и улыбнулась.
Что? поинтересовался он, но уже не с той настороженностью, что была раньше.
А языки? вот эта часть меня весьма интересовала, а ещё к и литература. Раз у Ярополка были учителя, то зачем я? В чём секрет?
И языки учу. Белогории и соседней Лаграндии. У меня на все предметы два учителя, а один недавно в капкан попал, заражение получил и едва не умер. Сейчас лечится, а после вернётся.
Едва не умер? Он человек? опешила я, словно это мы, люди, болеем и умираем, а эти долгожители вечны.
Человек, согласился Яр, однако снисхождения в его голосе не было.
А хочешь, я пока с тобой позанимаюсь?
А вы знаете эти языки? Или умеете считать?
Считать умею, я снова улыбнулась, а вот язык ваших соседей точно не знаю. Зато знаю другие, тарсманский, аравийский и еще парочка. Ну, что?
Я не посмела расспрашивать у ребёнка, что случилось с его мамой, а тема занятий она у нас всё-таки общая.
Идёт, его лицо просияло, тогда я сейчас приду? Принесу тетради.
Приходи, а заодно посмотрим, что вы проходите, тут же согласилась я.
Два часа в компании Ярополка пролетели незаметно, естественно с небольшими перерывами на беседы и просто обсуждением того, что происходило за моими окнами. Ещё недавно мне казалось, что у оборотней тут, в лесу, все обычные знания будут какимито примитивными что ли, но нет. Ничего подобного. Те же примеры, те же задачи. Те же формулы, как и у нас. Да и могло ли быть иначе у княжеского сына?
Дверь открылась беззвучно и я, в отличие от мальчика, вздрогнула.
Папа! вскрикнул он и рванул к отцу.
Чем это вы занимаетесь? спросил князь, попеременно переводя любопытствующий взгляд с сына на меня.
Я показывал леди свои тетради, важно произнёс он. А ещё рассказал, что пока без одного учителя.
Это хорошо, улыбка расплылась по лицу Радомира и я едва сдержала усмешку. Ну, конечно, все как он и предлагал.
И присматривал за ней, как ты велел, понизил свой голос Ярополк, отвернувшись к отцу.
Всё правильно, сын, спасибо, смешинки плясали в медовых глазах зверя, а мне стало както приятно. Это было так подомашнему, так мило! Обед через час, прошу не опаздывать, предупредил меня князь, и всё ещё обнимая сына одной рукой, вышел вместе с ним.
Я мысленно поблагодарила за приглашение и приуныла. И что я буду надевать? Опять халат? Ну, хорошо, сегодня он вполне сгодится, а вечером перед сном его постираю. А дальше? Все платья остались или в городе или в Осинках, но там, естественно, поскромнее. Я вскользь бросила взгляд на шкаф, в котором всё еще висели платья и отвернулась. Кому они принадлежали? Жене ли князя или его женщинам? В том, что они были, сомневаться не приходилось. Ванная комната была заполнена всякими женскими принадлежностями, да и обстановка тут была вовсе не мужской. Чувствовалась рука дамы, её выбор, от обоев на стенах, окрашенных в бледно сиреневый цветочек, до занавесок, лёгких и воздушных, подобранных в тон к обстановке.
Время шло. Каждый день Акулина приносила какие-то травки, отвары, а мне казалось, что уже пора домой. Я скучала и по дочери, и по Марфе. Но князь ежедневно твердил, что еще рано, что он попросту не выпустит меня, ведь на улице нисколько не потеплело.
Князь отнекивался, а сам не отводил от меня глаз. Янтарных, лучистых. Словно летнее солнце решило оставить свою частичку на память, подарив её Радомиру. Или осень забыла свои пожелтевшие листья, растворив их в глазах лесного зверя?
Он мне нравился, и похоже, с каждым днём это чувство крепло всё больше. Но ведь это вовсе не повод, чтобы я оставалась тут в качестве учительницы. Да и само зарождающееся чувство к необычному мужчине пугала.
Почему вы не надеваете платья, что висят у вас в шкафу? поинтересовался однажды Радомир в тот момент, когда я находилась в той же смотровой башне.
Он подкрался как всегда незаметно, но испугаться я не успела, потому что думала о своём. Теперьто я точно знала, в какой стороне находятся Осинки, а потому мой взгляд чаще всего обращался именно в ту сторону.
Потому что они чужие, отозвалась я, оторвавшись от окна, а потом снова уставилась в сторону Осинок. И вообще, князь, пожалуйста, отпустите меня. Я не буду доставлять вам лишние хлопоты, а вы избавитесь от моего присутствия.
Казалось, что еще минута, и я заплачу, но к счастью, осторожно глубоко вздохнув, перетерпела этот порыв.
Вам тут плохо? спросил он уже менее любезным тоном, вероятно предположив что-то своё.
Хорошо, честно! горячо уверила я его.
Тогда почему? прозвучал требовательно его вопрос с хриплыми нотками.
У меня есть работа, есть дом в Осинках, а там близкие люди. Я не могу больше пользоваться вашим гостеприимством!
Я хотела бы добавить, что просто не могу больше видеть его медовый взгляд, что иногда задумчиво смотрит в мою сторону, не могу не понимать, что мне это стало нравиться. Что уже не раз вспоминала, с какой бережностью нёс меня Радомир в тот самый день, когда я едва не слетела. И боялась этого, отчетливо осознавая, что между нами может что-то произойти, а вот последствия у меня уже были.
Да и хватит валяться, содержать семью пора. Отдохнула и достаточно.
А кто сказал, что мне это в тягость? нахмуренный, он выглядел очень грозно. Может быть, я просто хочу, голос мужчины зазвучал ниже, и мне поневоле пришлось прислушаться, чтобы вы остались! Детей моих учили. А одежда, это ерунда, скажите, что нужно и всё будет.
Нет, нет, что вы. Ещё пара дней,.. продолжила я. Но меня вновь прервали.
Вы учите моего сына, так я должен вам заплатить, он выглянул както ехидно, а меня снова взял азарт.
А вы меня лечите! И живу я тут! не хотелось уступать ему, отчего-то.
Мой сын для меня всё! сказал, как отрезал князь, а если вы хотите чтолибо своим передать, так, пожалуйста! Росляр всё равно собирался в вашу сторону.
В нашу?
Да, у него там какие-то дела.
Я напишу записку! обрадовалась я и рванула вниз. Вот только князь тут же ухватил меня за локоть, приблизив своё лицо к моему:
Не спешите, леди, перед вами лестница, насмешка послышалась мне в его словах. В правильных словах!
Спасибо, буркнула в ответ и заторопилась к себе.
***
Марфа
Марфуша с самого утра была сама не своя. То кинулась пол подметать, а потом с удивлением обнаружила, что в совке всего-то три соринки. То вещи маленькой барыньки Ксюшеньки взялась перекладывать с места на место, то пироги поставила, чем удивила Олёнку и Степана, хотя ещё вчера твердила, что будет этим заниматься в воскресенье.
Все с самого утра шло не по расписанию. И только когда румяные ватрушки были готовы поняла, что ждёт того высокого, рослого оборотня, что был на прошлой неделе и привез весточку от барышни.
Какие ватрушки, просто загляденье! Степан хитро подмигнул своей Олёнке и хромая, опираясь на две палки, осторожно подошел к столу. Шумно сев, крякнув для порядка, он скомандовал:
Молока мне и детям.
Сейчас, усмехнулась Оленка. И тут же, как по команде, детвора уселась за стол, с нетерпеньем взирая на ещё не остывшую выпечку.
А какой сегодня день? спросил хромоногий глава семьи, опять перемигиваясь с женой.
Ты что забыл что ли? отозвалась ему в тон жена, косящаяся на Марфу, то и дело выглядывающую в окно. Вторник с утра был!
Какой вторник, да ты совсем со счёта сбилась. Закружилась с деламито! Сегодня четверг! не отставал Степан, с удовольствием откусывая зубами мягкое ароматное тесто.
Да нет, что ты! не унималась Олёнка, вторник, как есть говорю! А ты, дома сидя, совсем и дни считать разучился! Марфа, подтверди! Марфуша, да где ты витаешь сегодня весь день?
Что?
День говорим, какой? встрял Степан, рассуди нас. Я говорю четверг, а жена моявторник.
Суббота с утра была, опомнилась Марфа, а ведь и впрямь даже не прислушивалась, о чем спорили супруги. И вот, значит как, рядом была, а не слышала ни словечка. И все, потому что ждала, когда придёт этот гонец, что письмо от барышни в прошлый раз принёс. Высокий такой, сам из себя ладный, а еще и оборотень.
Точно! всплеснула руками Олёнка, незаметно подмигивая мужу, да ведь к соседям дети приехали, а они как раз по субботам и ездят!
Да, протянул ей в тон Степан, в выходные жди гостей, жалко, что барышня не может к нам приехать, мы бы к её приходу и баньку протопили пораньше и веничек запарили берёзовый!
Мама не приедет? погрустнела девочка от этих слов, хоть знала, что в этот раз Ярославу ждать не стоит.
Тьфу ты! Дурья башка! выругался Степан и виновато посмотрел в синие как небо глазки девочки, прости, родимая и ведь не хотел тебя тревожить, а язык впереди разума побежал.
Это как это? заинтересовалась Ксюша, а пирог так и остался в руке, надкушенный.
Да сказал, а не подумал. Понимаешь, маленькая?
Угу, важно произнесла девочка, глотая теплое молоко.
Да ведь всё равно обещался гонецто зайти, Олёнка насухо вытирала только что намытую посуду, одновременно пряча усмешку от Марфуши, значит, хоть пирогов нашей барыньке передадим.
Да больно он страшный, этот гонецто, усатый как староста осинковский.
Да что вы, дядя, какие усы, рассмеялась Марфа, которая прислушивалась к разговору с самого начала, как только вспомнили про молодого и ладного оборотня. Нет у него их. И лицо чистое, пригожее. Только немного конопушек на носу, словно солнышко задержалось.
Как нет усов? нарочно удивился Степан, а мне показалось, что есть. Да ведь он что кот, только огромный, а эти без усов не обходятся!
Да верно говорю, нет их! упорствовала Марфа, а сама от переживаний схватилась за вторую пышнобокую ватрушку и откусила от неё приличный кусок.
Она никак не могла понять, причём тут кошачья и человеческая растительность на лице. Ведь есть у кота хвост, но его нет у человека. Или есть? Ведь не видно, чего у него там, в штанах, спрятано. А как узнать? Ведь не спросишь, стыдно!
Так как придёт, пригласим его в дом зайти, серьёзно посмотрело на своих женщин и детей Степан. Они леди Ярославу спасли, приветили, а нам тоже не дело держать на улице в мороз чело. тьфу, ты! Скоти.., да чтоб тебя! Зве.
Оборотня, дядя, подсказала Марфуша, а сама была уже заранее полностью согласна с родственником.
Да, с ним самым! Пока он с дороги присядет, мы ей гостинец соберем и заодно посмотрим, чего у него там наросло.
Где? съязвила Олёнка, ловко отправляя чугунок со щами в печь.
Всё бы тебе,начал, было, Степан, да вовремя обратил внимание на раскрывших рты деток и уставившихся на него. Галчата, рты закрыть! Вот такто! Кому добавки?
Мне, мне! наперегонки закричали дети, а Степан расплылся в улыбке. Столько лет не было, ждали их, своих деток, а теперь вот оно, счастье! И девочка маленькая, а такая ладная, что уже сразу видно, матери женихов отгонять придётся. А сынки помогут!
***
Росляр, охранник князя
Росляр спешил в Осинки, и не потому что погода грозила испортиться, или дома его ждали неотложные дела, вовсе не поэтому. Он хотел увидеть эту красавицу с длинной косой, вздохнуть тот самый запах хлеба, что несла она с собой в прошлый раз. Едва завидев знакомый дом, приструнил коня и уже спокойно подъехал к забору.
Стой тут и жди, сказал он чётко своему коню и потянул за ручку деревянной калитки.
Можно и во двор, неожиданно проговорил родственник Марфы, тот самый, что в прошлый раз выходил на крыльцо. Он находился внутри, за забором, а потом Рос его просто не мог видеть, а ветер дул как раз в противоположную от оборотня сторону. Заходите сами и коня сюда же. Чего зря животину за забором держать, когда и тут не тесно.
Спасибо, раз так, отозвался Росляр и потянул коня за собой.
Спустя пять минут мужчины, познакомившиеся между собой, вошли в дом. Как и полагается, гостя усадили за стол, предложили щей горячих из печи, но Рос отказался. На него, вот редкостное дело, напало стеснение. Всё семейство, включая двух женщин и детей, уселось неподалёку и, не отрывая любопытных взглядов, смотрели на оборотня. Он только представил, что вот сейчас будут гадать, есть у него клыки или это одно название, моет ли он руки перед едой или предпочитает вылизывать пальцы языком, так сразу аппетит и пропал.
Значит так! скомандовал Степан, до которого дошло, что полная тишина была не потому что семейство уснуло, как раз тут картина была наоборот. Всё семейство с любопытством изучало гостя. Куда там Марфе, Олёнка тоже бросала заинтересованные взгляды и это, похоже, взволновало хромого мужчину. Настойки нам с гостем и закусить! Согласен?
Вполне, отозвался Росляр и украдкой взглянул на Марфушу, кинувшуюся к печи за ароматной картошечкой.
Ох, и красавица! Косища в кулак толщиной, глазищи, что чайные блюдца, а губы, словно малиной намазаны! И подержаться есть, за что и полюбоваться! Неужели до сих пор ни один из мужиков не обратил на неё внимание? В этом оборотень весьма сомневался, ведь и по человеческим и по звериным меркам девица была пригожей и привлекательной.
Спустя семь минут перед мужчинами красовалась литровая бутыль с настоечкой на дубовой коре, большая тарелка картошки, соленые, огурчики и помидорки. Но больше всех Роса привлекли соленые грузди, и он потянулся, чтобы поддеть гриб.
А ято думала, что вы их не признаёте, произнесла Олёнка, вытирая губы после настоечки.
Им с Марфушей тоже налили, но чтобы не красоваться перед мужчинами они быстро вылезли из-за стола, занявшись своими делами. Вот только эти самые дела на ум к Марфе не шли, то и дело бросала она свой взгляд на заезжего мужчину. Не юнца, но достаточно молодого и привлекательного.
Сказки, рассмеялся Рос и снова подцепил грибок, а потом положил его в рот. Приятный хруст, настойка и вполне дружелюбная обстановка расслабили, но он вовсе не забыл причину своего прибытия, а потому кашлянув в кулак для привлечения внимания, произнёс:
Марфа, это вам, от леди Ярославы, письмецо.
Ой, спасибо! вскрикнула красавица и зарделась, едва пальцы вновь нечаянно соприкоснулись с рукой Росляра. Оно отошла в сторону, поближе к окну и принялась читать, еле шевеля губами.
Письмо! Мамочка! закричала радостно девочка, быстро спрыгнула с печки и подбежала к Марфуше, ласково обнимая её за ноги и заглядывая в исписанную ровным подчерком бумагу.
И тут Росляря словно обдало холодным потом.
Девочка всё время крутится вокруг Марфы, а в прошлый раз кричала мать. Но тогда он подумал, что она просто выражает так свой восторг, как обычно даже взрослые женщины, если что-то случится, вспоминают мамочку. Ну, а мужчины мать, правда, по другому поводу и от души.
И девочка ласкалась не к пышнотелой Олёнке, она жалась к Марфе!
Сердце сжалось,и он, молча, запрокинул вторую стопку, снова закусил груздем, отвёл от болезненной картины взгляд....Пусть так, она всё равно самая лучшая! А может мужик пропал или кинул? Охотников до красивых девок всегда было много, не редкость. А раз нет его, так туда ему и дорога, попутного ветра в спину. Росляр даже не удивился, когда подумал, что как только узнает, кто подобное сотворил, рожу уроду разукрасит, будет она краше расписных яиц на весенний праздник. А может и ноги выдерет, с корнем!