Я посмотрела на него. Его глаза выглядели такими напряженными. Казалось, они светились в темноте машины.
Это прозвучало глупо,сказала я со смущенным смешком.
Он не засмеялся, даже не улыбнулся, просто уставился на меня.
Это не глупо. Ты совершенно права.он взял горсть попкорна, но не стал есть, а просто держал в руке.Помнишь первый раз, когда мы смотрели этот фильм вместе?
Я кивнула. Конечно, я помнила. Я жила в СЭС всего несколько недель и в сотый раз пыталась дозвониться до мамы. Я переживала, что с ней что-то случилось, потому что никак не могла до нее дозвониться, но в тот день она действительно подняла трубку. Я была так счастлива и облегчена, хотела рассказать ей о своих новых занятиях, новой комнате, новой подруге Холли, пока она не оборвала меня на полуслове и не сказала, чтобы я больше никогда ей не звонила. В тот день что-то разбилось во мне, чувство, которым я не могла ни с кем поделиться. Я спряталась в домике у бассейна, за корзиной с мокрыми полотенцами, одна в темноте, и выплакала все, что можно. Там меня и нашел Алек.
Он опустился рядом со мной на промозглый пол и позволил мне порыдать у него на груди. Я едва знала его, но чувствовала себя комфортно в его присутствии. Позже, когда я немного успокоилась, он рассказал мне историю о том, как его родители бросили его в торговом центре во время Рождественских праздников в возрасте пяти лет. Он сказал, что через некоторое время боль утихла, что время притупило воспоминания и залечило шрамы. Что он понимает мои чувства, и что это нормальночувствовать то, что я чувствую. После этого мы посмотрели все части фильма «Чужой» до рассвета.
Тогда я впервые понял, как сильно я хочу тебя уберечь,сказал он.Я впервые встретил человека, который меня понимает. Никто не понимает меня так, как ты.
Я перестала дышать и заставила себя проглотить последний кусок попкорна. Это чудо, что он не застрял в моем пересохшем горле. Его глаза метнулись ко мне, и я увидела, что впервые за долгое время они были незащищенными. Он хотел меня. Возможно, так же сильно, как я хотела его, и все же что-то сдерживало его.
Он протянул руку и провел большим пальцем по моей щеке, где влажная прядь волос прилипла к коже. Под его кончиками пальцев расцвело тепло, распространяясь по всему телу и скапливаясь в животе. Кончики его пальцев остановились, и его взгляд встретился с моим, словно ему все еще необходимо было подтверждение того, что я хочу этого. Я облизала губы, и его глаза проследили за этим движением, в ответ на которое у него задвигалась челюсть. Я видела борьбу на его лице, ощущала нерешительность в его прикосновениях. Отступит ли он? Воздух казался удушливым, но я все равно едва дышала. Его волосы были такими же черными, как ночь вокруг нас.
Его рука все еще лежала на моей щеке, но медленно начала двигаться вниз, прослеживая путь по моему горлу, пока наконец не уперлась в ключицу. Он рисовал маленькие круги на моей коже.
Что-то изменилось на его лице, будто он проиграл бой, и он наклонился, когда упаковка с попкорном опрокинулась, рассыпавшись по полу машины. Ни один из нас не сделал никакого движения, чтобы поднять ее. И вдруг, между нами, не осталось пространства. Его глаза метнулись к моим губам, а затем, точно так же, он сомкнул брешь. Его губы оказались на моих, сначала мягкие и прощупывающие, а когда я преодолела свою застенчивость, то требовательные и твердые. Проведя руками по его волосам и спине, я ощущала, как под моими пальцами пульсируют его мышцы. Он был так хорош; целовать его было так правильно.
Пальцы Алека скользили по моему уху, шее, грудной клетке. Прикосновения оставляли после себя огонь. Странный вой вырвался из глубины моего горла, когда его ладони проникли под мою футболку и коснулись живота. Его кожа была горячей как лава, но в то же время вызывала мурашки повсюду, где они оставляли свой след.
Алек целовал меня. Настоящую меняне самозванку, не Мэдисон, не какую-то фальшивую версию Кейт. Его язык провел по контуру моих губ, и я открылась ему, а он принял мое приглашение. Я почти застонала, когда его язык погладил мой, и еще больше тепла разлилось в моем животе и медленно осело между ног.
Тесс.
Он прошептал это слово мне на ухо и в горло. Его поцелуи потеряли свою неистовость. Мое сердцебиение замедлилось. Он зарылся лицом в ложбинку на моей шее. Я прислушалась к нашему неровному дыханию и положила свою руку на его руку, которая лежала на моей грудной клетке. Рука его была такой огромной, что почти охватывала всю ширину моей груди. Держу пари, он чувствовал, как мое сердце колотится о его ладонь.
Я так давно хотел это сделать,он пробормотал мне в горло.
Счастье вспыхнуло в моем теле, как фейерверк. Вот оно, то, что я так долго жаждала услышать от него. Маленький голосок в моей голове хотел спросить его: «Тогда почему, черт возьми, ты не сделал этого раньше?» Но я знала, к чему это приведет, и не хотела идти тудапока. Он прижался еще одним поцелуем к моей ключице, прежде чем выпрямиться в своем кресле. Его волосы, с удовлетворением отметила я, были тщательно взъерошены моими пальцами, а губы припухли от наших поцелуев. Я не хотела, чтобы мы останавливались, но знала, что есть вещи, которые нам необходимо обсудить, прежде чем мы сможем продолжить, в основном Кейт. Возможно, я должна чувствовать себя виноватой, но я все еще находилась под кайфом от поцелуя.
Пронзительный звук звонка почти заставил мое сердце вылететь из груди. Алек пошарил в карманах в поисках своего мобильного и закатил глаза, увидев экран. «Мама» гласил определитель номера. Я думала, что Алек не видел своих родителей с тех пор, как приехал в СЭС.
Что тебе нужно?
Как только я услышала его тон, я поняла, как глупо поступила. Конечно, это была не его настоящая мама. Это была Саммерс, его притворная мама на время миссии.
Господи, Саммерс, ты говоришь как няня.
Я не расслышала ее ответа, но, должно быть, это было что-то столь же оскорбительное, потому что Алек усмехнулся. Я хотела протянуть руку и схватить его, чтобы убедиться, что мне это не снится, но не была уверена, что наш поцелуй дает мне право продолжать прикасаться к нему.
Его лицо напряглось от ее слов.
Хорошо. Скажи ему, что я скоро приеду.
Он закончил разговор.
Никогда не думала, что Саммерс материнский тип,сказала я.
Это не так, поверь мне. Она не рада, что ей некем командовать, и она беспокоится, что я сорву наше прикрытие, если меня не будет дома, как примерного школьника. И Майор появился несколько минут назад. Очевидно, хочет поговорить со мной.
Он выглядел озабоченным перспективой.
Я дотронулась до его щеки, щетина пощипывала кончики моих пальцев.
Все будет хорошо.
Не думая, я наклонилась и поцеловала его в губы. На одно мгновение мне показалось, что он отстранится, но потом его руки обхватили меня. Его язык снова нашел мой, а руки крепко обхватили меня, и мы целовались несколько минут.
Когда Алек наконец отстранился, у меня перехватило дыхание, и я раскраснелась.
Нам нужно вернуть тебя домой,сказал Алек через мгновение.Ты можешь трансформироваться?
Я попыталась расслабиться на сиденье и закрыла глаза, остро осознавая, что Алек смотрит на меня. Я потянулась к своей Вариации, попыталась уговорить ее.
Ничего.
Ты можешь это сделать.
Голос Алека был спокойным и полным уверенности, и внезапно я тоже почувствовала это. Спокойствие и уверенность. Как будто его слова проникли в меня и смыли все сомнения и беспокойство.
Пульсация зародилась в пальцах ног и поползла вверх по телу, и через несколько секунд все закончилось.
И?спросила я.
Он улыбнулся.
Ты сделала это.
Я не смогла удержаться. Наклонилась и снова поцеловала его. Я никогда не хотела останавливаться.
Глава 16
На следующее утро Девон молчал, пока мы ехали в школу. Я была измотана. Всю ночь я не решалась заснуть, боясь, что снова совершу переход в собственное тело. Он выглядел так, будто тоже не выспался, словно его что-то беспокоило.
Что-то случилось?спросила я.
Мой голос был неожиданно громким в тишине машины, и Девон удивленно вскрикнул, словно забыл, что я рядом с ним.
Почему ты спрашиваешь?
Ты выглядишь напряженным,сказала я, наблюдая за его реакцией.
Я мало спал.
Затем, как будто переключился выключатель, он улыбнулся мне, от чего, казалось, все вокруг стало светлее.
Не волнуйся, Мэдди.
Мы въехали на парковку, где меня ждала Ана. Девон вышел из машины прежде, чем я успела спросить его о чем-либо еще. Его поведение не помогло подавить мое любопытство. Что-то определенно было не так. Ана подошла к нам, когда я выбралась из машины, но Девон тут же направился к зданию школы. Казалось, что дьявол наступает на его пятки.
Что случилось? Выглядишь подозрительно счастливой,сказала Ана.
Мой желудок взорвался бабочками при мысли о том, что я снова увижу Алека.
Я пожала плечами.
Я просто счастлива, наверное.
Наверное? У тебя было еще одно свидание с Алеком? Ты даже ничего не рассказала мне о последнем. Что у вас происходит? Я твоя лучшая подруга. Я заслуживаю знать!
Я скоро тебе расскажу. Обещаю. Я сейчас немного отвлечена, волнуюсь из-за контрольной.
Это, конечно, ложь. Но, может, я хотя бы расскажу ей о поцелуе. Если мы с Алеком будем вместе, все в школе все равно узнают. Мне стало интересно, расстался ли он уже с Кейт. Расскажет ли он ей о нас?
Мой взгляд устремился к учительской парковке, где Йейтс рылся в багажнике своей машины.
Секундочку,сказала я Ане, поворачивая шею, чтобы лучше разглядеть.
В багажнике было разбросано несколько вещейкроссовки, теннисная ракетка, несколько книг, но мой взгляд остановился на огромной бутылке дезинфицирующего средства. Ему это нужно, чтобы скрыть улики? Может, я придумаю, как проникнуть в его машину позже, чтобы проверить ее на наличие улик.
Я повернулась и поспешила прочь. Мне нужно будет поговорить об этом с Алеком. Ана пристроилась рядом, когда мы вошли в здание и направились к нашему классу. Алек еще не занял свое место, но у нас было еще несколько минут до начала урока. Миссис Коулман вошла в класс. Ее платье с огромным воротником и аляповатым цветочным узором, вероятно, считалось преступлением в некоторых странах.
У нее есть чувство стиля,прошептала Ана.
Я издала смешок, который превратился в кашель, когда сердитый взгляд миссис Колман остановился на мне. Мои мысли вернулись к Йейтсу. Улики против него казались ошеломляющими. У него был роман с Мэдисон, он находился на озере во время нападения, и, похоже, больше всех выиграл от ее исчезновения. Все было почти слишком просто. Я должна выяснить, почему он убил остальных. Может, я смогу проникнуть и в его дом. Даже если он жил в одном доме с женой, это не означало, что он не спрятал где-то улики.
Звонок прозвенел как раз в тот момент, когда Алек вошел в класс. Я выпрямилась, пытаясь поймать его взгляд. Он занял свое место, не бросив ни единого взгляда в мою сторону.
Я смотрела на него через плечо, в то время как миссис Коулман начала писать на доске. Он был занят тем, что тасовал свои учебники и блокнот, но в конце концов ему ничего не оставалось, как встретить мой взгляд.
Все, что произошло, между нами, вчера, было позади и забыто. Его лицо было неподвижным, как у статуи, глаза жесткими и безэмоциональными. На меня обрушилась боль. Так это все? Он поцеловал меня и двинулся дальше? Его лицо смягчилось, а глаза наполнились сожалением, смешанным с чем-то вроде вины и сочувствия. Я не хотела быть на стороне ни одного из них. Заставив свое выражение лица застыть, я отвернулась.
Слушая миссис Коулман, я притворялась заинтересованной, кивала, когда это было уместно, смеялась, когда это было ожидаемо, и делала заметки. Но внутри я ощущала пустоту. Как только закончился урок, я вскочила с места, перекинула рюкзак через плечо и поспешила выйти. Возможно, мне следовало подождать Ану, но я не могла рисковать и столкнуться с Алеком, когда знала, что его слова раздавят меня.
В пальцах ног появилась пульсация, и меня охватила паника. Не здесь. Не сейчас.
Я уронила рюкзакон с грохотом упал на пол, но меня это не волновало. Я начала бежать, едва касаясь ногами поверхности. В коридорах стало тесно, ученики выходили из классов. Некоторые из них останавливались, глазея. Я сталкивалась с ними, отталкивала их с пути, не обращая внимания на их проклятия.
Волнистая волна достигла моих икр. Я услышала, как кто-то позвал меня по имени.
Я выбежала через парадную дверь школы. Оказавшись снаружи, я набирала скорость до тех пор, пока мои бока не запылали, а легкие не сжались. По бедрам и верхней части тела пробежали мурашки.
Скоро я вернусь в свое собственное тело. Посреди школьного двора. На виду у всех, кто хотел бы выйти наружу.
Пульсация перешла в дрожь, которая чуть не отправила меня в полет на землю. В последний момент я успела зацепиться за дерево. Прислонившись лбом к шершавой коре, я глубоко вдохнула, пытаясь восстановить контроль над телом. Пальцы вцепились в дерево. Его шершавые края царапали кожу, резали, жгли. Пульсация прекратилась где-то в районе груди и медленно исчезла. Мое дыхание успокоилось. Я ослабила хватку и выпрямилась.
Шаги захрустели по шершавому асфальту. Не каблуки Аны. Длинные, уверенные шаги. Он был близко. Я чувствовала его присутствие прямо за собой, как тень.
Я приготовилась к словам, которые неизбежно должны были прозвучать.
Нам нужно поговорить,сказал Алек тихим голосом.Я не знаю, что на меня вчера нашло. Мне жаль.
Он знал, что лучше не прикасаться ко мне, но он стоял так близко, что я чувствовала запах его лосьона после бритья.
Ты сожалеешь?прошептала я.
Слова прозвучали дрожащими. Не потому, что я собиралась заплакать. В кои-то веки я прошла этот этап. На этот раз меня трясло от гнева. Злость на него за игры со мной, за то, что игнорировал месяцы напряжения, а потом поцеловал меня и сделал вид, что это ничего не значит. Злость на Майора за то, что заставил нас работать вместе, хотя знал, что, между нами, что-то назревает. Но больше всего я злилась на себя за то, что была такой глупой и слабой.
Я повернулась к нему лицом.
И что, ты просто меняешь свое мнение с одного дня на другой, а я должна вот так просто принять это?я щелкнула пальцами.
Как он мог так поступить со мной? Он говорил, что так долго хотел поцеловать меня. Говорил, что никто не понимает его так, как я. Он лгал?
Я ..он покачал головой.Я потерял контроль, и это не должно повториться. Я говорил с Майором...
Ты сказал Майору?!
Я думала, что то, что произошло, было чем-то священным между ним и мной, чем-то особенным.
Нет, он уже знал. Не так уж трудно было догадаться, когда я уехал посреди ночи и все такое. В любом случае, это не имеет значения.он глубоко вздохнул.Ты должна забыть то, что произошло вчера. Это только поставит под угрозу миссию.
Его тон был настолько контролируемым, настолько совершенно безэмоциональным, что я подумала, не значит ли это для него вообще ничего. Как он мог так включать и выключать свои эмоции, когда я чувствовала, что полностью потеряла контроль?
Этого не должно было произойти. Это была ошибка.
Ты ошибка. Вот что он имел в виду. После всего, через что мы прошли, я думала, что он, как никто другой, не причинит мне такой боли.
Да,сказала я резко.Ты прав. Это была ошибка.
Отказываясь смотреть на него, я пронеслась мимо, но он протянул руку и коснулся моего плеча.
Я отпрянула.
Никогда больше ко мне не прикасайся.
Я хотела его ненавидеть, но даже сейчас взгляд его глаз будоражил что-то внутри меня.
Он опустил руку.
Прости.не успела я отойти от него, как услышала слова, которые, я была уверена, мне не суждено было услышать.За большее, чем ты когда-либо узнаешь.
Внутри школы коридоры опустели. Следующий урок должен был вот-вот начаться, а меня все еще трясло от эмоций. Я понятия не имела, где искать свой рюкзак. Он не лежал там, где я его уронила.
Я подошла к своему шкафчику, пытаясь не дать своему горлу сжаться. Я не собиралась плакать. Не здесь, не сейчас, и уж точно не из-за него. Он не заслуживал моих слез.
Открыв шкафчик, я прислонилась головой к дверце.
Я взял твои вещи.
Голос был знакомым. Я рывком подняла голову, не заботясь о том, насколько расстроенной я выгляжу. Передо мной стоял Фил Фолкнер, держа в руках мой рюкзак. Следил ли он за мной? Следил ли он за нами с Алеком? Я забрала у него рюкзак, пробормотав «Спасибо». Знаю, что должна сказать больше, но вести светскую беседу было последним, на что я настроена.