Мой приятель пилотировал. Я был на заднем сидении с двумя другими парнями из моего отряда, когда мы попали под вражеский огонь. Один из них накануне рассказывал мне о том, как он планировал сделать предложение своей девушке
Он замолчал, и его веки тяжело опустились.
В общем, я спасся. А остальные нет. Один из медиков всё время повторял, как мне повезло. Это так разозлило меня, потому что с чего это мне вдруг повезло, чёрт возьми? Я видел, как все они погибли, Несс. Все они.
Наконец, он открыл глаза. Они сверкали.
И теперь я провожу каждый чёртов день один на один с этими воспоминаниями.
Я ещё крепче вцепилась в свои колени. Я хотела протянуть к нему руку, но потом вспомнила, как ненавидела даже малейшее прикосновение руки, после того, как папу застрелили. Так же как и соболезнования. Единственным человеком, с которым я хотела быть рядом, была моя мама. В тот раз я даже оттолкнула Августа и Изобель.
Знаешь, о чём я думал, когда лежал на той больничной койке?
Он, наконец, посмотрел на меня.
Я думал о тебе. О том, какой храброй ты была в свои одиннадцать лет. Мне было за двадцать, и я был в полнейшем раздрае. Мне потребовался почти год, чтобы перестать видеть кошмары.
Я не была храброй, Август. Я просто закрылась. Я даже не уверена, что вообще восстановилась. По крайней мере, точно не полностью. Часть меня умерла вместе с отцом.
Он моргнул, но из его сверкающих глаз не высвободилось ни слезинки.
Как ты вообще теперь выносишь службу? спросила я после долгой паузы.
Я думал, она поможет мне пережить то, что произошло.
Он взял термос с кофе и сделал большой глоток.
Помогло?
Он натянуто улыбнулся.
Нет. Я просто в очередной раз вспомнил, как сильно я ненавижу вертолёты.
Я улыбнулась, хотя моё сердце обливалось кровью.
Иногда кажется, что, будучи магическими существами, мы можем одержать верх над смертью.
Я подняла лицо к небу, туда, где должна была находиться луна. И хотя она не была причиной возникновения оборотней, притяжение спутника Земли влияло на нашу магию.
Ты всё ещё хочешь вернуться на службу?
Он вздохнул.
Не уверен, что всё ещё хочу этого.
Странное тепло разлилось внизу моего живота. Облегчение от того, что он мог остаться?
Но мне, видимо, придётся.
Он схватил свободный камень и швырнул его в тишину, как будто пытался запустить его в небо.
Мои коленные чашечки упёрлись мне в щёку.
Почему?
Он искоса посмотрел на меня.
Так будет проще.
Моё сердце застучало быстрее.
И ещё быстрее
Для кого? тихо спросила я, не будучи уверенной в том, что мои слова достигли его ушей.
Для нас обоих.
Из-за связи?
Кивнув, он перекатился на спину, положив ладони под голову. Я взглянула на него через плечо, надеясь, что он не мог чувствовать того, что чувствовала я, но мне показалось, что мог. Я надеялась, что он спишет это на стресс, связанный с завтрашним днём.
Это твой дом, Август. Тебе не надо уезжать отсюда из-за меня.
Его густые брови нависли над его зелёными глазами.
Вместо того чтобы поступить в Университет Колорадо, я могу пойти в колледж в каком-нибудь другом штате. Я слышала, что колледж в Новой Англии неплохой.
Стала бы стая платить за колледж за пределами Боулдера, или они оплачивали счета только когда их волки оставались на территории стаи?
Я схватила термос с кофе и поднесла его к губам, затем поставила его на покрывало и легла рядом с Августом.
Он не стал возражать против моего предложения поступить в какой-нибудь далёкий колледж, и мой пупок не начал пульсировать из-за каких-либо подавленных эмоций с его стороны. Что бы я ни чувствовала к нему, это не было взаимно.
Мог ли он почувствовать моё разочарование? Я надеялась, что нет.
Я сжала пальцы в кулаки, а затем снова разжала их, проклиная Мэтта за то, что он вложил те дурацкие мысли в мою голову, а себя за то, что я позволила им там укорениться.
ГЛАВА 28
Операция Изобель прошла гладко, поэтому я пришла навестить её днём.
Несмотря на то, что она была подключена к аппарату ЭКГ, и из-под её бледно-голубого больничного халата торчали дренажные трубки, она улыбалась и выглядела намного лучше меня. Я поцеловала её в лоб, и у меня в носу защипало от сильного запаха антисептика и гнойных выделений, а затем села на стул, который до этого занимал Август и который он освободил для меня.
Мы говорили обо всём и ни о чём: о погоде, колледже, врачах, даже о её работе, которую я должна был взять на себя со следующего дня. В какой-то момент её зашёл повидать Грег. И хотя доктор стаи не оперировал её, он был тем, кто выбирал хирурга. Изобель засмеялась над чем-то, что он ей сказал, и что я не расслышала из-за того, кто только что вошёл в комнату.
Когда наши взгляды встретились, палата и все звукинепрерывное пиканье кардиомонитора, звонкий смех Изобель, тихий разговор Августа и Нельсона, всё это на мгновение исчезло. Прошло одиннадцать дней с тех пор, как я видела Лиама в последний раз, хотя казалось, что прошёл месяц.
Я опустила взгляд на колени, после чего вскочила на ноги.
Я пойду, возьму что-нибудь поесть в кафетерии. Кто-нибудь чего-нибудь хочет?
Я всё ещё смотрела на свои ноги, когда все ответили «нет».
Я обошла кровать Изобель и прошла мимо Лиама, чувствуя его повсюду. Его альфа-сущность стала как будто сильнее. Было ли это возможно?
В больничном коридоре я глубоко вздохнула. От множества химических запахов и запахов человеческих болезней у меня зачесался нос, и начали слезиться глаза. Несколько раз моргнув, я достала салфетку из коробки на посту медсестры, чтобы промокнуть влагу.
Кафетерий был полон посетителей, и от шума у меня разболелась голова. Мне нужно было поспать. И подольше. Я надеялась не проснуться завтра утром ни свет ни заря. Я купила сэндвич с ветчиной по завышенной цене, а потом вернулась в крыло, где Изобель должна была провести следующие две ночи. Когда я ела свой сэндвич, холодок пробежал по моим рукам, и причиной был далеко не кондиционер; я почувствовала чьё-то присутствие. Это был кто-то, кого я не хотела видеть. Прищурившись, я обошла коридор, проверив каждый его уголок, пока не остановилась у закрытой двери. Я подошла к ней и попыталась посмотреть внутрь сквозь стекло. В палате было темно. Я прислушалась к звукам, к дыханию, к пульсуно меня встретила тишина. И всё же мое беспокойство росло. Я глубоко вдохнула, и среди неприятного запаха медицинского учреждения я учуяла знакомый приторный одеколон: Эйдана Майклза.
Я повернула дверную ручку и ворвалась внутрь, надеясь, что причина, по которой я почувствовала его запах, но не увидела его самого, заключалась в том, что он лежал мёртвый на своей больничной койке. Мне не повезло. Кровать была застелена хрустящими бумажными простынями, регулируемый столик над кроватью был начисто вытерт, а жалюзи закрыты.
Должно быть, это была та палата, где он восстанавливался.
Когда я развернулась, чтобы уйти, я врезалась в кого-то большого. С колотящимся сердцем я отшатнулась назад и подняла взгляд. Лиам уставился на меня сверху вниз, стиснув зубы, его глаза потемнели.
Я схватилась за грудь, где бешено стучало моё сердце.
Ты чуть не довёл меня до сердечного приступа.
Выражение его лица немного смягчилось.
Хорошо, что мы в больнице.
Какое-то время ни один из нас не произнёс ни слова.
Затем Лиам спросил:
Как у тебя дела?
В то же самое время я спросила:
Вы нашли владельца жёлтой машины?
Лиам сжал губы.
Сразу к делу.
Он был прав. Это было не очень красиво с моей стороны.
Со мной всё в порядке. А ты как?
Он так пристально смотрел на меня, что у меня вспотели ладони. Я вытерла их о свои леггинсы.
Мне лучше.
Между нами растянулась долгая пауза.
Коул определил, что это жёлтый «Хаммер». Он увидел эту машину на мониторе светофора.
Коул взломал городскую систему мониторинга дорожного движения?
И чему я удивлялась?
Номерные знаки штата Колорадо. РУН-590. Принадлежит одному из ручейных. Думаю, ты это и так поняла по буквам номера, он вздохнул. Никакие мои извинения уже не отменят того, что я так быстро обвинил тебя, но я всё равно повторюсь.
Он сделал шаг ко мне навстречу.
Я повторю это столько раз, сколько потребуется, чтобы ты простила меня.
Он наклонил голову и понизил голос до шёпота.
Прости меня.
А потом он повторил это снова через мысленную связь.
И снова.
И с каждым извинением он подходил ко мне всё ближе, разрушая защитную стену, которую я возвела вокруг себя. Должно быть, он почувствовал, что достучался до меня, потому что не перестал наступать, пока пальцы наших ног чуть ли не начали касаться друг друга.
Я подняла руку и прижала ладонь к его чёрной футболке.
Стой.
Я не знала, остановится он или нет, но он это сделал.
Он остановился.
Он перестал говорить.
Перестал двигаться.
Моя рука начала вибрировать от его сильного сердцебиения, а лоб начало покалывать от его тёплого дыхания. Я опустила взгляд на его гладкий свежевыбритый подбородок.
Его губы зашевелились, и он произнёс моё имя.
Моя кровь начала медленно воспламеняться, и пламя сосредоточилось где-то в районе пупка, устроив там пожар.
Ты нужна мне, прошептал он.
Не надо. Пожалуйста, не надо этого говорить.
Мои слова произвели на него обратный эффект.
Они развязали ему язык, и заставили его назвать все причины, по которым он нуждался во мне, он сказал, что я делала его сильным, что я успокаивала его, делала его жизнь слаще, ярче, лучше.
Дай мне ещё один шанс, детка. Дай нам ещё один шанс. На этот раз я ничего не испорчу. Теперь я понимаю, что я могу потерять.
Его шоколадные глаза сияли в лучах солнца, пробивающихся сквозь жалюзи. «Клянусь своей стаей».
Я возненавидела это его признание, но не потому, что было слишком поздно, а потому, что было ещё слишком рано.
Не надо клясться стаей, прошептала я.
Тогда своей жизнью. Я клянусь своей жизнью.
Покачав головой, я позволила своей ладони соскользнуть с его футболки, с его сердца. У меня защипало в глазах.
От запаха Эйдана.
От запаха Лиама.
Лиам, я не могу.
На мгновение выражение его лица закрылось, превратившись в суровую маску Альфы, но на моих щеках появился румянец. Трещина в моей броне. И хотя он и пальцем не коснулся моего тела, его взгляд прошёлся по контурам моего лица. Раскаяние и нерешительность исчезли с его лица, сменившись чем-то, что одновременно заострило и смягчило все его черты.
Надежда.
И хотя я понимала, что моя обида померкла, я также поняла, что было нечестно давать Лиаму надежду.
Не сейчас, Лиам. Не раньше, чем мой разум и тело освободятся от парной связи.
Несмотря на то, что снаружи я казалась собранной, внутри меня царил хаос. Я совсем запуталась в клубке своих эмоций и странных мыслей.
Я подожду.
Он бросил на меня взгляд, который был таким обжигающе горячим, что моё сердце выстрелило, точно винтовка.
Так же, как и твой
Его голос затих, когда я заметила огромную тёмную фигуру в открытом дверном проёме. Мой желудок сжался. Как долго Август стоял там?
Лиам воспользовался тем, что я отвлеклась, и коснулся меня. Его пальцы внезапно оказались на моём лице и убрали прядь волос с моего лба.
Я отскочила назад.
Он неторопливо опустил руку. По-видимому, моя реакция не поколебала его.
Что ты только что сказал? Точно так же, как и мой что? повторила я отрывисто.
Точно так же, как и твой отец, дождался твою мать.
Мой отец? я нахмурилась. Я не понимаю.
Я снова кинула взгляд поверх его плеча. Дверной проём был пуст.
Помнишь, как в ночь моего посвящения я сказал тебе о том, что люди с парной связью не всегда остаются вместе?
Кровь застыла у меня в жилах.
У моего отца была пара?
Нет. У моего.
Какое отношение к моему отцу имело то, что у Хита была пара
О
О.
Я резко закрыла рот рукой.
Моя мама была спарена с твоим отцом?
Он не кивнул. И ничего не сказал. Просто понаблюдал за тем, что это открытие сделало со мной. И за теми мыслями, что взрывались сейчас у меня в голове.
Моя мама была предназначена отцу Лиама, а не моему папе.
Но она всё же выбрала моего отца.
Она любила его, а не свою пару.
В своё время это вызвало настоящий переполох, сказал Лиам, подойдя к кровати и сев на неё. Жёсткий матрац заскрипел под ним. Твоей маме было шестнадцать, и она уже три года встречалась с твоим отцом. А мой отец В общем, он не собирался с этим мириться. И парная связь лишь усилила напряжённость. Я не знаю всей истории. Только её обрывки. Мой отец становился злым, когда напивался, но он также любил поболтать, Лиам провёл руками вверх и вниз по своим бёдрам. Через месяц или два после установления связи он решил, что действительно хочет быть с твоей матерью, поэтому он попытался увести её у твоего отца. Но Мэгги была влюблена в твоего отца.
Он пристально посмотрел на один из солнечных лучей, который растянулся на скользком и чистом линолеуме.
Так что, как видишь, я не придаю большого значения парным связям, Несс.
Он снова поднял взгляд на моё лицо. И хотя я больше не зажимала рот рукой, он всё ещё был раскрыт. Я не была уверена в том, закроется ли он когда-нибудь снова.
Моя мама и Хит?
Я вздрогнула.
Может быть, луна, или волчий Богили кто-то сверху, он небрежно указал на потолок, устанавливает связи между людьми, но, в конце концов, эти люди всё ещё являются хозяевами своей собственной судьбы. И своих собственных сердец.
Пылинки искрились в воздухе между нами, то появляясь, то исчезая из фокуса.
Лиам долго молчал, как будто понимая, что мне нужны время и тишина, чтобы переварить всё это.
У вас с Августом есть своя история. И в отличие от моего отца, Август хороший парень, так что я понимаю, если ты смущена тем, что чувствуешь к нему
Холод, окутавший моё тело, сменился раскалённым, как лава, жаром. Я провела ладонью по затылку, надеясь, что моя прохладная рука охладит его.
но не забывай, что ты чувствовала ко мне до того, как появился он.
Как, чёрт возьми, он узнал, что я испытывала противоречивые чувства по отношению к Августу?
Это было так очевидно?
Я не хотела заводить этот разговор с Лиамом, точно так же, как и не хотела заводить его тогда с Мэттом.
Мэтт!
Должно быть, он поговорил с Лиамом. Поделился с ним нашим странным разговором.
Я не могла сейчас с этим справиться. Я моргнула, выйдя из оцепенения, и поспешно направилась к двери.
И ещё, Несс, окликнул он.
Я не стала останавливаться. Я просто продолжила идти. Я больше не хотела ничего слышать. Я больше не могла этого выносить.
Но его голос шёл за мной по пятам, звеня в моём сознании: Помни, что то, что ты чувствовала ко мне, не имело ничего общего с магией.
Я зажала уши руками (не то чтобы это могло заглушить его голос) и ускорила шаг, уходя из больницы.
* * *
В тот вечер за ужином я спросила Джеба о том, что сказал мне Лиам, потому что у меня появились сомнения. Я подумала, что Лиам мог вложить эту историю мне в голову, чтобы вернуть меня. Он знал, как глубоко я восхищалась любовью своих родителей, и как сильно я хотела того, что было у них.
Джеб провёл рукой по своим редеющим волосам.
Как ты узнала?
Лиам мне рассказал.
Я тыкала вилкой в креветку на своей тарелке, перекладывая её с одной стороны на другую.
Это правда.
Я оторвала взгляд от креветки.
Ты бы видела своего отца в его глазах появился отсутствующий ранее блеск. Каллум боялся, что потеряет её, боялся, что она выберет Хита, но Мэгги даже не удостоила Хита взглядом. Твой отец был её первой любовью. Единственной любовью.
Он судорожно вздохнул и, покачнувшись на ногах, собрал наши тарелки, не спрашивая, закончила ли я. Он отнёс их к раковине, соскреб остатки риса и ракообразных в мусорное ведро, а затем тщательно вымыл обе тарелки.
Настоящая любовь встречается редко, Несс. Но Мэгги и Каллум, у них это было, добавил он, вытирая руки полотенцем.
У тебя тоже это было? С Люси. До всего этого?
Я думал, что да. Возможно, так оно и было.
Он сложил полотенце, а затем снова развернул его.
Честно говоря, я уже больше не знаю.
Он поставил тарелки на сушилку, после чего вымыл раковину и столешницу.