Его лицо выглядело раскрасневшимся и немного безумным. То ли опился аурами, то ли горячительными напитками. Пли попал под прямое влияние. Белки глаз покраснели из-за порванных капилляров.
О городе напишу, а потом и о тебе, детка.
Ты меня очень хочешь?
Да я уже давно горю, моя конфетка, быстрее дай дяде Финли сладкого.
На мой взгляд, вампиршу скорее можно было назвать тетей журналиста, но Финли было не до оценок. Его распаленный мозг требовал получения удовольствия, а аура вампирши лишала какого-либо контроля за ситуацией. Он горел, вожделел, и женщина с удовольствием принимала его энергию в касании.
Я не поняла, при чем тут Варран, но уже следующие слова дали нужные отвегы.
А когда город откроют? нежно, но с некоторой ленцой спросила женщина, поглаживая трудящегося Финли по плечу.
Как только мы завершим дело, туманно заявил журналист и на деле доказал, почему получил прозвище «Молния». Очень быстро.
Он слез отдуваясь, удовлетворенно похекивая. Запутался ногами и скинул на пол снятую с девушки юбку. Та, нисколько не смущаясь, откинулась на диване, вытягивая ноги в порванных чулках. Расслабленная, порочная, сытая.
И я не сообразила ничего лучшего, как тихо позвать Молнию от двери:
Финн.
Оставлять в замке вампира журналиста, разбалтывающего государственные тайны вследствие разжижения мозга, я не могла. Хотя очень подмывало. Но ответственность взяла верх.
Финли подскочил, завертел головой, а потом, неуверенно прислушиваясь, прошел к двери. Тут я его и сцапала, только зубы клацнули. Вытащила рывком за дверь, закрыла ее и проворчала:
Это я-а-аМари-и-и!
Ты говоришь, или у меня глюки? Но это хорошо, что ты пришла за мной, детка! обрадовался все еще плохо соображающий сердцеед. Ах, какая ты, оказывается, киса!
Бежи-и-им!
Зачем? Бал жедо утра. Я остаюсь!
И он пьяно топнул ногой.
Красавчик, ты где? раздалось из-за двери.
Больше я не рассусоливала. Боднула Финли головой, и он от неожиданности не удержался и улетел на пол коридора. Дальнейшее было делом техники и упорства. Докатив его до лестницы, уже хотела его спустить, но журналист поднялся.
Не надо, сказал он почти нормальным голосом. Все понял, осознал, ухожу сам.
Преодолевали пролеты мы неординарно. Финлидержась за перила и вглядываясь в каждую ступеньку. Япочти стелясь животом, пытаясь не сильно мелькать шкурой.
Снизу послышались голоса, многочисленные гости поднимались на второй этаж. И мы оба замерли.
Мари, на втором, упираясь плечом в стену, стоял Крис, вам не выйти из двери замка без специального разрешения.
О, а как ты ее узнал? заинтересовался Финли.
Очередной твой друг? спокойно спросил Крис. У тебя дар обрастать новыми знакомыми.
Голоса снизу приближались. Я мотнула журналисту головой и, не обращая внимания на Криса, развернулась обратно на третий этаж.
Ты можешь со мной не разговаривать, хотя мы когда-то обещали друг другу беседовать в трудных ситуациях. Но помощь-то примешь?
Он отлепился от стенки и качнул головой, призывая идти за собой. Даже не посоветовавшись со мной, Финли поплелся за ним. И я двинулась следом, понимая, что сейчас не время капризничать, нужно принимать руку помощи.
Крис почти сразу свернул в один из боковых коридоров, и дальше мы передвигались почти в полутьме.
Я не спрашиваю у тебя, как ты провела эти четыре месяца, вдруг заговорил Крис, и не буду объяснять, как тяжело мне было тут.
Финли пьяно фыркнул:
Да ладно, парень, ты тут был четыре месяца? Да ты счастливчик!
Крис сделал паузу. Я живо представила, как сейчас приподнимается в недовольстве краешек его губы. Журналиста он продолжал игнорировать.
Мари, ты сейчас в обиде, но если подумаешь, то сообразишь, ты же умная. Вопрос стоял между потерей контроля и несущественным сбросом напряжения. Эта девушка мне совершенно не нужна. Пойми, все другие варианты вели к ухудшению моего состояния на фоне здешних эмоций.
Нас привели к винтовой, на видслужебной лестнице вниз. Спустившись первым, Крис открыл дверь ключом, выпустил нас во двор, встретивший резким холодным вечерним воздухом. И еле-еле коснулся шкуры на моем загривке, за которую он раньше любил держаться во время лесных катаний.
Я подумала, если бы просто ЗНАЛА, возможно, поискала бы в себе силы простить. Но я ВИДЕЛА, и картина языка, двигающегося по гладкой кожице, его хриплое «Продолжай»было невыносимым, преследующим видением.
Меня опять затрясло, и он раздул ноздри.
Немного горя и очень много другой эмоции. Я предполагаю, это ярость, тихо сказал Крис, но слов своих обратно не беру. Я приеду через два месяца и постараюсь завоевать тебя снова.
Душещипательная история! все еще пьяно произнес Финли. Такая трагедия из-за небольшой мужской слабости. А ты ему рассказала, что позволила мне тебя пощупать?
Крис хмыкнул, пристально посмотрел на меня и закрыл дверь изнутри.
Вы, женщины, уже трезвея на свежем воздухе, продолжил журналист, все такие высокоморальные. А копниодни двойные стандарты. Вот в замке сейчас отрываются самые приличные девушки Хакса. Этой ночью там можно поиметь любую. Один раз в году. Вы такие же, как и мы. Весь мир наш такой.
Он развел руки и закричал в небеса:
Все хотят секса!
И уже печально продолжил:
Но почему в обычные дни вас нужно умолять, уламывать и заставлять? Почему я должен трахать Двуликих, когда хочу иметь нормальную человеческую девушку?
Я подталкивала его мордой, подводя к нашей карете. Кучер изумленно смотрел, как крупный кошачий хищник помогает мистеру Финли залезать внутрь. Мужчина явно не мог придумать, что бы такого спросить, и только беззвучно открывал рот и успокаивал испуганно переступающих ногами, косящихся на меня лошадей.
Закрыв лапой дверцу, я потрусила рядом с уезжающей из замка каретой, почти растворяясь в ночных тенях. Нас без слов выпустили из ворот, улыбающийся молодой вампир в цилиндре благожелательно кивал. Скорее всего, нас должны были серьезно перетряхнуть на выходе из большой парадной двери.
Так мы двигались минут двадцать, пока на самом подъезде к гостинице нас не остановили. Посредине ночной улицы в светящейся белой униформе стоял инквизитор.
Лошади захрипели, кучер закричал, натягивая поводья, повозка дернулась. Я тут же впрыгнула в придорожные кусты, не понимая, что происходит. Впереди и сзади дорогу быстро перекрыли люди в магических доспехах. Безопасники.
Так-так-так, сказал инквизитор, неужели мистер Финли отправился к пиявкам, хотя мы настоятельно просили его этого не делать?
Глава 7ДРУГ В БЕДЕ ЕСТЬ НАСТОЯЩИЙ ДРУГ
«А friend in need is a friend indeed» (поговорка).
Финли вылез по грудь из окна кареты и развязно заявил:
Это была обязанность по работе. Вы, что ли, мне деньги платите? Кстати, ваша просьбаэто не официальное распоряжение, вот так-то!
Совсем не соображает, что говорит, с грустным сожалением произнес инквизитор. И, скорее всего, точно так же болтал в замке. Проверьте его на индикаторе.
Двое безопасников подскочили к Финли и прижали ему к горлу какой-то амулет. Быстрые вопросы. Сбивчивое бурчание.
Инспектор Рольф, он был с девушкой! Мари Ерок. Куда она деласьне помнит. Возможно, все еще в замке.
Оставляй здесь пост наблюдения, глава службы безопасности отдал распоряжение совсем другим, сухим, совершенно не бархатно-подкрадывающимся голосом, я на допрос. Девчонку хватай и тоже ко мне. Пока этот прощелыга Дудль не узнал о ситуации и не прикрыл опять ее хорошенькую задницу.
Девочка, да, конфетка, мечтательно произнесли глухо из-под маски. Как дело закончим, надо познакомиться.
Эхе-хе. Это дело закончимследующее начнем. Не для нас цветут девочки. Путану на вечер мне закажи, а то озверею совсем, пробурчал инспектор и влез в карету.
Я, прижав морду к лапам и распластавшись по земле, даже глаза закрыла, уповая на темноту и вечернюю усталость служак. Когда карета двинулась и оставшиеся на посту безопасники развернулись, провожая уезжающих взглядами, я заерзала, виляя тяжелой попой и уползая назад, к забору близлежащего дома. Затем осторожно, насколько могла, поползла за угол, быстро перебирая лапами и подметая хвостом. На всякий случай.
Оглянувшись, я увидела за собой целую просеку вырванной травы и взбитой пыли, мяукнула от расстройства. Встав на лапы и испуганно оглядываясь, потрусила по темным узким городским улицам.
Людей практически не было, зато пару раз мелькнули быстрые тени оборотней в животном обличье. Ночью и в темноте народ предпочитал передвигаться в более быстрой форме.
В гостинице я змеей обошла ахнувшего портье и стрелой рванула на свой чердак. Ткнулась носом в дверь и заскулила. Ключ остался валяться там же, где и остатки бального платья, сшитого практически по себестоимости дружески переживающим за меня мастером-портным. Нитки речного жемчуга когда-то подарил мне Крис, вот их было немного жаль. Теперь я свободная девушка, но хоть память бы осталась. Обернувшись в эмоциях, желая просто бежать и бежать из замка, я совершенно не подумала, сколько всего потеряю из-за внезапно принятого решения.
Мари? осторожно спросили сзади. Медленно повернув морду, я увидела стоящего на лестничном пролете Итана. Он был каким-то уставшим, осунувшимся. День прошел для него непросто.
Подошел медленно, жадно меня рассматривая.
Все-таки кошка, выдохнул он. Уж думал, мне показалось. Какая же ты красивая.
Нахмурился на секунду. Я поджала хвост и, пятясь, немного отошла. Никак не привыкну, когда меня пристально изучают.
Только не пойму, что ты за кошка. Лапы широкие и баки на морде тигриные, окрас черный, как у некоторых леопардов, шея опушена почти как у молодого льва. Что-то не пойму. Помеси разве бывают? И почему к себе не заходишь? Ты без ключа?
Подошел к двери, достал набор отмычек, я такие иногда видела у старшекурсников. На первом курсе «Замки и взломы» мы еще не проходили.
Когда он открыл дверь, я зашла и придержала дверь хвостом, безмолвно приглашая. Дождалась, пока он зайдет, и отправилась в душевую комнату, переодеться.
На меня в халате он взглянул мельком, отвернулся.
Рассказать, как у нас день прошел? Итан дождался моего кивка и продолжил:Мы из трех адресов выбрали дом коллекционера-вампира. Мистер Ширвани, недавно вышедший из молодого возраста, получил коллекцию в подарок от своего сира и существенно приумножил ее. Медный цилиндр ему отдал за долги один из местных торговцев, семейный сувенир. Бывший владелец понятия не имел, что это за артефакт, мы специально сбегали и допросили. Оборотней в семье не было, и око хранилось на полке.
Око?
На Олимпиаде стали так называть цилиндры. В них же смотреть надо, как в трубу, чтобы увидеть вторую ипостась. Я бы увидел тебя.
Он помолчал. И я сказала:
Я была у Криса.
Знаю. Мне сообщил Родди.
Так вот почему Итан был такой молчаливый и отстраненный.
Мы с ним поговорили.
И?
Я заплакала. Сама не хотела. Просто заплакалаи все. Стряхивала слезы с ресниц, а они продолжали и продолжали бежать.
Итан текуче пересел на кровать и, обнимая, притянул меня к себе. Если бы в его действиях был хоть малейший намек на подтекст, я бы уже царапала ему лицо. Но он держал меня спокойно и уверенно, поддерживая и сопереживая.
Дать платок?
Давай.
А где он у тебя лежит?
Я засмеялась сквозь слезы. Вот же разная психология. Почему я была уверена, что Итан, как и Родди, носит белоснежные платки с собой?
Передай мне, пожалуйста, вот ту салфетку.
Он внимательно проследил, как я высмаркиваюсь, и опять притянул к широкому плечу. Я посопела и призналась:
Я знала, что так будет. Просто надеялась, а вдруг.
Ты мне сейчас рассказываешь, как другу, который должен понять и рассудить?
Итан! У меня даже слезы остановились. Конечно! Ты и рассудишь.
Молодой человек посмотрел на меня осторожно, как на заряженный сумасшедшим магом артефакт.
И что у вас произошло?
Тут я замялась, облизнула губы, поежилась. Выдержала паузу, чтобы собраться с мыслями.
Не знаю, как это объяснить. Мы встречались серьезно, но он решил уехать на полгода, сказал, что приедет и опять будет ухаживать. Как будто мы расстались.
Итан притянул мою голову к себе на грудь и внимательно слушал. Я вздохнула и пожаловалась:
Сегодня я узнала, точнее, увидела, что он мне изменяет.
Он четыре месяца один?
Да, а что? Если бы ты уехал на четыре месяца от своей девушки, ты бы изменял?
Итан почему-то молчал.
Итан!
Мари, я боюсь говорить.
Итан! Я отстранилась и увидела, как он пытается удержать смешок. Ты бы изменял?
Я иногда забываю, что ты приехала откуда-то издалека, мягко начал он опять подбирать слова, одновременно притягивая меня к себе. На его широкой груди было удивительно удобно. Кошка тихо мурлыкала, и я расслабилась.
Голос звучал успокаивающе. Мы так и не включили свет, и я перестала отстраняться.
Я оборотень, мы с наступления половозрелости привыкаем к свободным отношениям. Верными становимся только в браке. Иногда парам, иногда нескольким партнерам, в зависимости от тяги животного. Кристофер из столичной магической семьи. Маги давно переняли привычки Двуликих. Поэтому измена до бракаэто странное понятие, ты уж мне поверь.
И если бы я была твоей девушкой, ты бы мне изменял?
Итан помолчал, под моим ухом сильно и гулко забилось его сердце.
Мари, сказал он, если бы ты стала моей девушкой, я бы пожертвовал всем, включая своего зверя, чтобы ты не разочаровалась во мне. Если тебя напрягают измены, я изо всех сил работал бы руками, но четыре месяца вытерпел.
Дур-р-ра-а-а-ак, протянула я.
Он хрипло засмеялся. А я захотела наконец сорваться. Потерять голову и уплыть. И ничего не помнить.
Поцелуй меня, сказала просяще.
В комнате повисло молчание.
Ты уверена, что сегодня это хорошая идея?
Целуй, или я передумаю.
И он поцеловал. Приподнял меня за плечи. Посмотрел в глаза. И прижался губами, мягко, нежно, осторожно. Его нетерпение выдавало только сердце, изо всех сил колотившееся мне в ладони.
Постепенно поцелуй становился все глубже. Я почувствовала гибкий язык, вылизывающий мой рот изнутри. Лихорадочно вцепившись в его рубашку, я тянула его к себе, просто беспомощно открывая рот, отдавая себя. Язык был очень горячим, как весь Итан. Кошка буквально взвилась, получая такие нужные ей ласки. Я то мурчала, то стонала. Бессильно дрожала. Но Итан, кроме поцелуев, больше ничего не предпринимал.
Только не сегодня, хрипло сказал он, с трудом от меня оторвавшись. Ты не в себе. А я хочу, чтобы ты сама потянулась, сердцем. Потому что меня тянет именно им. Поняла, котенок?
Я зарычала и попыталась опрокинуть его на кровать. Но тигр неожиданно вывернулся, схватил меня зубами за загривок, крепко, до боли. И, обхватив руками вокруг тела, крепко прижимая мои локти к бокам, тряс, пока я удивительным образом не успокоилась.
Мы отстранились, тяжело дыша. Итан развернул меня и поцеловал. Глубоко, смакуя, забирая, слушая мои постанывания.
Мой котенок, сказал он хрипло, шелковая моя, безумная, желанная. Поспи, отдохни. За завтраком мы встретимся и будем целый день вместе.
Ты меня сегодня не захотел взять на расследование, внезапно вспомнила я.
И правильно сделал. Итан гладил пальцами мои губы, щеки, трогал нос. На нас сегодня напали Фесты, а к ним присоединился Кент. Кая из драки еле вынесли, пришлось вызывать врача, трансформация не помогала.
Кай!
Я рванулась, но меня остановили.
С ним уже все хорошо, ему сейчас Шани по полной программе помогает.
В темноте раздался мужской смешок. О. Я вспомнила слова миссис Беридер о том, что Шани ушла с командой.
Ее-то ты пригласил.
Откуда ты это взяла? Шани весь день просидела с миссис Беридер, насколько я знаю, сообщил Итан.
Время от времени я просыпалась, уже одна, почему-то одновременно в слезах и с улыбкой. Ощущала себя как потерявшийся в океане одинокий рыбак на утлой лодчонке, впервые за долгое время увидевший на горизонте линию далекого берега. Чувствуя и надежду, и опасение, что мои глаза подводят меня, показывая мираж.
Влюблена ли я была сейчас в Криса? Нет. Скорее, тягостное чувство утраты мешало свободно дышать. Влюбилась ли я в Итана? Нет. Скорее, мне нужен был надежный причал, утешение и теплое плечо. Но что-то екало внутри, когда большие ладони тигра обхватывали мое лицо. Я помнила наш первый поцелуй. Я хотела Итана. А самое главное, когда он был рядом, я успокаивалась, будто обретала дом.