Это правда, что ты уже собирал какое-то собрание, чтобы обсудить план действий на подвигах
Майя была готова услышать «нет», но Илья спокойно кивнул.
П Почему ты меня не позвал? Почему я слышу это от Ивы, а не
Майя понимала, что не может иметь претензий, но
Там не была нужна твоя помощь. Там бумажки нужно было разобрать.
Союзники так не поступают! Так поступают эгоисты!
Ты хотела копаться в библиотеке Академии и в хранилищах Облачной Фабрики в поисках брачного договора Лины и Полуночника? Прости, что не позвал.
Я не про это.
Майя вообще не особо понимала, чего она от него хотела. Наверное, доверия. Но это было не про Илью Мастерова.
В следующий раз я сразу побегу к тебе, продолжал язвить он, Без тебя же я никак не справлюсь.
Майя вернулась к Миде, та, глядя на неё своим самым сочувственным взглядом, начала активно жестикулировать.
«Не обращай внимание на этого выскочкупереводил Мудрус, он камнедолб А она мне нравится! хмыкнул изумрудный червь уже отсебячину.
Мида продолжала жестикулировать.
«Ты же понимаешь, продолжал свой синхронный перевод Мудрус, что помимо него есть еще одиннадцать достоянных героев, которым можно помогать. Мне он никогда не нравился, самовлюбленная нарциссическая персона».
Отчасти Мида была права.
«Вот есть например Воронов полная противоположность Ильи»
Стоп! Ты сказала «Воронов»?!
Мида растерянно кивнула, а потом тяжело и влюбленно вздохнула.
Что ты знаешь про Воронова? Кто он такой? Где его можно найти?
«Сложно в двух словах сказать, кто он такой, переводил Мудрус, Оннастоящий герой. Он вечно кого-то спасает. Он в мой первый год целый месяц крутился вокруг меня, потому что у него сердце кровью обливалось от того, что у меня проблемы с коммуникацией. А Иву грей Дрёмову он спасал аж семнадцать раз.»
Мида фыркнула с завистью и скрестила руки на груди.
«Ива поступала нечестно. Она его попросту использует. Её это забавляет. И все её «беды» подставные. Она сама прекрасно справляется со всем, а на глазах студентов делает вид что не может поднять ничего тяжелее пёрышка Майя, я не буду переводить дальше эти розовые сопли, заартачился Мудрус.»
Майя и не настаивала.
«Короче, она хочет, чтобы ты кинула Илью и помогла Воронову победить. Он достойнееМудрус обленился с переводом вконец.»
Ты можешь меня с ним познакомить?
«Не уверена, что могу познакомить, но знаю, где он точно будет Дождись вечерая покажу»
Майя посмотрела вслед Илье и вздохнула.
Да катись ты ко всем чертям! сказала она в сердцах.
Мида, сияя от радости, кинулась ей на шею, предварительно убедившись, что в коридоре нет Стражей Мрака.
Майя не особо полюбила Миду за эту неделю. Скорее смерилась с её существованием в своей жизни.
Мида была типичной «сахарной девочкой» в свободное время думала о бантиках и туфлях, по шесть раз на дню меняла сережки и говорила только про своего парня.
Некоторые особенности поведения Миды Майю убивали. Чего стоил один лишь поход в храм ВремеНики.
Полуночник, как и любой правитель-диктатор естественно не желал, чтобы кроме него существовали другие авторитеты. Но запретить веру он не мог, даже на территории Академии. Это бы вызвало массу протестов со стороны народа.
На территории Академии располагался храм ВремеНики. Он стоял на самом отшибе, почти заброшенный. Тропинка к нему заросла серым мхом и серой травой, между камешками виднелись серые колосья. Забрела бы случайно сюда Майяникогда бы не подумала, что здесь что-то есть. На удивление внутри храм выглядел весьма неплохо.
Небольшое помещение шестиугольной формы с простыми выбеленными стенами. Вдоль стен стояли статуи восьми цветочных нимф: Розы, Пиона, Лилии, Ириса, Орхидеи, Каллы, Гортензии и Фрезии. У их ног расположилось множество тонких как мизинцы свечей, но больше весго свечей было у противоположной стены напротив входа в храмтам стояла статуя ВремеНики.
До сего момента Майя не представляла, как выглядит ВремяНика, всеобщая мать-прородитель. Её имя использовали повсюду, ругались с его помощью, но только сейчас Майя увидела её облик.
ВремеНика была чем-то средним между полной женщиной и мощным деревом. Вместо ног у неё были извилистые корни, переплетавшиеся друг с другом. Ствол, усеянный множеством прожилок, перерастал в темную гладкую кожу богини. Её вытянутые вверх руки были подняты к небу, она держала будто держала на них небесный сводсвои волосы. Её пышная кудрявая шевелюра спускалась крупными кудрями до самых ног-корней. То там, то тут между кудрями проглядывали звёзды и планеты, кометы и метеориты. Глазаплотно закрыты, а пухлые губысжаты. На щеках горел яблоками румянец, а во лбу мерцал крупный камень, будто третий глаз. Но самым большим и крупным из камней был граненный изумрудон располагался на месте живота богини и приковывал всё внимание. Майе даже на секунду показалось, что ей знакома форма этого камня. Однако этого просто не могло бытьобраз ВремеНики она видела впервые.
Никто не знал, как на самом деле выглядитона не была на Земле со времен её сотворения, со времен заключения мужа во внутреннее ядро. Монахи пытались воссоздать её образ по опросам богов и боженов, но их описания были противоречивые. Потому образ богини-проматери был лишь примерный, по его подобию и создавались все её статуи.
Семья Миды была строго религиозной. Однако сама Мида прибегала к религии только в корыстных целях. Верить в богов и поклоняться им она начинала только в преддверии тестов, контрольных, во время экзаменов.
Пока Майя рассматривала статую богини, Мида упорно молилась ВремяНики об удачной сдаче экзаменов, о легком учебным годом, о хорошей оценке за тест и о том, чтобы её парень додумался подарить ей новые серёжки.
Майя скептически выгнула бровь, услышав молитвы Миды, но промолчала. Она попыталась деликатно намекнуть Миде за ужином, что это неуважение к богам, но Мида на это лишь надула губки. Она верила только в то, что ей было выгодно, и только когда ей было выгодно.
«Уважение/неуважение. Они все равно не слышат. Меня они не услышали когда были мне нужныперевел Мудрус жестикуляцию девушки»
У тебя что-то случилось?
Мида открыла было рот, но тут же захлопнула его.
«Нет, у меня всё хорошо. Это я так просто»
Мида была классической девочкой. Она любила рюши и бантики, шарлотки и кулинарию. Мида умела готовитьготовила она виртуозно. Макароны у нее не переваривались, оладьи не подгорали, желе застывало, а печенье не высыхало в духовке.
Сегодня Мида варила свой любимый грибной крем-суп. Она пританцовывала у плиты и мычала что-то под нос. Мычание было единственным звуком, который Мида могла издавать. От скуки она подыгрывала себе стуком фарфоровых чашек, дребезжанием тарелок, звоном медных сотейников. Со стороны это даже походило на сносный оркестр, пусть и не особо профессиональный.
Разлив суп по тарелкам, Мида выставила его на кухонный стол. Майя неохотно взяла ложку, безразлично засунула её в рот и чуть не подавилась. Майя закашлялась, хлопая себе по спине, у неё аж глаза вылезли на лоб.
Он солёный?! Майя не верила своим вкусовым рецепторам.
Мида кивнула.
Стоп-стоп-стоп Откуда у тебя соль в стенах Академии?!
Мида заговорщически улыбнулась и приложила палец к губам.
«Я покажу тебе. Но только ночью. Ночью в Академии есть всёабсолютно всёперевёл её жестикуляцию Мудрус».
Майя не могла понять, что такого должно произойти в Академии ночью, чтобы краски, вкусы и развлечения резко появлялись. Что-то, куда отправился бы Ник Воронов. Естественно, заснуть она уже не могла.
Ночью они с Мидой выскользнули из своей квартирки, и прокрались коридорами к Залу Каминов. Этот зал был отдан ректором-губернатором в распоряжение студентов. В уставе Академии было сказано, что ни Полуночник, ни Стражи Мрака не имеют права внедряться тудаон вне их юрисдикции.
Зал каминов оправдывал своё название, в нём расположилось целых пять каминов. Три по одной стене, два по другой. Они были без затейливого декора, но настолько огромные, что в каждом из них могло поместиться пол дюжины студентов. Строгие чугунные решётки, похожие на заострённые пики дворцовой стражи, прикрывали покрытые сажей каминные дыры. На полу лежал ковёр ручной работы с черными геометрическими узорами, острыми и резкими. Под потолком висели многоуровневые хрустальные люстры. Черное пламя топило белые воск свечей, который редкими каплями падал на специальные напольные плафоны, где высились причудливой формы восковые сталагмиты.
Весь Зал Каминов был заполнен студентами. Они толпились у стен, кучковались группками, и все чего-то ожидали. Часы на лбу Зерцеллы в главном холле пробили полночьеё глаза моргнули двенадцать раз, ударяя своими металлическими ресницами по керамическим щекам. Стоило часам замолкнуть, как задняя стена самого огромного из каминов отодвинулась, образовывая проход и оттуда вышла толпа подземельцев. Подземельцев в цветных одеждахпрямиком из Нижнебурга.
Майя не успела что-либо понять как зал заполнили собой цветастые палатки, прилавки с рогаликами, лавки с цветами, тележки мороженного, книжные стеллажиза несколько минут зал превратился в настоящую ярмарку, где торговали всем тем, что было под запретом в Академии. Началось то, что называлось Ярмаркой Цвета. Жизнь закипела.
Посреди зала даже расположили что-то типа боевого ринга. Полуночник так боялся восстаний и бунтов, что запрещал любые стычки и секции единоборств, а за драку вообще можно было напрочь вылететь из Академии.
Где-то в толпе Майя разглядела Пенну уайт Куликову. Она бегала между посетителями ярмарки, продавая главы своих фантастических рассказов за символическую цену в 300 пылифиров, что по курсу к рублю равнялось меньше 50 копеек. Пенна хотела стать писателем-фантастом, но все что не несет пользу государствув Академии считалось бредом.
Где-то в углу началось собрание Леворучного движения, которое было категорически запрещено в Академии Теней и не приветствовалось в приличном подземельном обществе. Они пили чай левой рукой и громко жаловались на подземельную несправедливость.
В толпе мелькнули даже косы Василики, которая покупала семена новых сортов кристаллов.
Особенно на ярмарке ценилась краска и специи. К лавкам, в которых они продавались, было не подойти из-за толпы желающих.
В зале поднялся такой шум и гам, что Майе аж стало не по себе. Она косилась поочередно то на одну, то на другую входную дверь в Зал Каминов. Май волновалась, что вот-вот ярмарку услышит кто-то из агентов губернатора, которые патрулировали Академию по ночам, ворвётся, и всех их выдворят из Академии.
Дверь скрипнула и в зал вошли агенты губернатора 10 и 5. Турмалин грей Полунов и Антарес блэк Призраков.
Агенты! крикнула Майя, но её крик потонул в шуме ярмарке, разбегаемся!
На крик Майи никто не отреагировал. Майя кричала, трясла за плечи проходящих, тащила их к выходу, но от неё только отмахивались. Мида заметив это странное поведении подруги лишь засмеялась.
Майя оторопела и снова взглянула на агентов. Ни Турмалин, ни Антарес не собирались никого арестовывать. Они спокойно встали в очередь за сахарной ватой, приобрели по маленькому сахарному облаку на палочке и отправились обратно спать.
Они они не собираются? Майя была шокирована увиденным.
«Они тоже живые. пояснила Мида, Неужто ты думаешь, что они чудовища? За налог они нас не палят, скорее наоборотпомогают нам скрываться. Ночью Академия живет другой жизнью. И плохое становится хорошим.»
Майя внимательно посмотрела на всех, кто находился в зале, особенно обратила внимание на теневиков и теневиц. Устойчивое мнение, что у них нет эмоций было ошибочным.
Тени не бесчувственные монстрыМайя ошарашенно рассматривала хохочущих девушек-теневиц.
«Естественно, перевёл Мудрус жестикуляцию Миды».
Зачем тогда они «подыгрывают» Полуночнику?
«Затем, что никто в здравом уме не хочет ходить без своего сердца. Не мне тебе говорить, что все подземельцы, кроме теневиков, подвергаются процедуре вырезания сердца. А все сердца хранятся в тайной комнате Облачной Фабрики. Все думают, что теневики бесчувственные и сердца им вырезать нет необходимости. Но у теневиков гораздо больше чувств, нежели у тех, кому вырвали сердце. Мы не бесчувственныемы просто все поголовно интроверты и социофобы».
Погуляв среди лавок, Майя всё же приступила к своей целипопытаться что-то узнать о Нике. Поиски дали свой результатона получила целую кипу информации, но вся она касалась не его местонахождения в данный момент, а совершенно разносторонних фактов:
Воронов. А, тот самый Воронов, поняла Крис грей Андреева, Он лизался с каждой второй девушкой в Академии Теней.
А, Воронов, напряг мозги Полидевк блэк ДашевскийОн занимается ювелирным делом.
Пока не понятно, что Воронов меняет чаще рубашки или девушек.
Добыча сапфировбизнес семьи Вороновых, они этим промышляют вот уже триста лет.
И так далее и тому подобное Теперь Майя знала о Воронове всё, включая то сколько чашек кофе он выпивал за день. Но как он выглядит и где его искатьтолком никто Майе объяснить не смогответы противоречили друг другу.
Майя долго бы бегала по ярмарке, если бы не наткнулась на девушку-борзую из библиотеки, только теперь её волосы были не белым каре, а собраны на затылке в кудрявый рыжий хвост. Она была одета в серый фетровый плащ с капюшоном и разговаривала с кем-то в таком же одеянии, лица её собеседника не было видно.
Вик, нет, говорил мужской голос под капюшономВ этих стенах, ты априори виноват и должен. Должен слушаться и виноват во всем.
Ник, я
Майя узнала в парне того, кто отправил ее на факультет Свободных Искусств, она попыталась подойти и заговорить с ним.
Опять ты лезешь туда, куда тебя не просятВика крепко схватила Майю за шиворот.
Я просто ищу некого Воронова.
Неймется всё-такипоморщилась Вика.
Что тебе нужно, Майя, спросил парень чьё лицо было закрыто капюшоном.
Ник, ты знаешь, где я могу найти вашего главаря Воронова.
Ник с Викой засмеялись. Майя не могла понять, что смешного в ее словах.
Этого я не скажу, ответил Ник, насмеявшись.
Майя вскипела, но сдержалась, потому решила спросить что-то важное, но относительно нейтральное. Чтобы не выдать себя незнакомцу. Она вспомнила как бабушка говорила про «неизвестность, которая прячет секреты».
Тебе говорит что-то фраза: «Секреты прячет Неизвестность»?
Ник и Викой рассмеялись.
Все знают, что такое Неизвестность, хмыкнул парень.
Я не знаю.
Так называется бурмашина ректора«Неизвестность» Так. Стоп. Что ты собралась там искать? Тебя не пустят без приглашения Полуночника. А если поймают я не буду тебя спасать. Я в черном списке Террариума.
Я и не прошу меня спасать.
А я и не благодарности жду, а благоразумности.
Вламываться в бурмашину ректора по глупости равноценно использованию студенческих сейфов.
А что не так с студенческими сейфами?
Академия гарантировала что в её сейфах всё настолько сохранно, что даже запасных ключей ни у кого нет. Полная конфиденциальность.
Нельзя там хранить ничего важного, фыркнул парень, агенты губернатора имеют ключи ото всех сейфов и по ночам читают переписку. Только дурак будет хранить там что-то.
Поэтому ты хранил свои планы по восстанию в бумажном виде под кроватью, саркастически хмыкнула Вика Мглинскаяпоэтому их и спалили.
Кто ж знал, что нас предадут.
Мимо промчалась теневица Кассандра грей Порохова с факультета катастрофологии, она предлагала свои услуги по гаданию на картах ВремеНики всем желающим. С картами у Кассандры было всё не очень: чаще всего её предсказания либо оказались трагичными, либо не сбывались.
Твои предсказаниячёртов бред! кричала Кассандре недовольная Мельпа блэк Менова.
Нет, возмутилась Кассандра, подходя к Майе и компании, ну вы видели, что она мне сказала?!
Я не могу «видеть» то, что говорят! безучастно ответил Ник.
Он не хотел иметь ничего общего с Кассандрой, даже разговаривать с ней желанием не горел. У Кассандры были всего лишь одно хоббилюбовь к сплетням. А Ник терпеть не мог слухи. За это он и был привязан к Викеона была единственной в Академии, кто в них не верил в слухи о нём и не распускал их.
Майя каждой фиброй души чувствовала, что не вписывается в это подпольное общество. На её вопросы отвечали, но с неохотой. Студенты то и дело косились на неё, как на чужака. Майя догадалась, что дело было в цифре восемь на черном плащеотличительный знак агента губернатора. Её не боялись, но и принимать не собирались. Она застряла между двумя мирамимиром агентов и миров обычных студентов. Но ни там, ни там знать её не хотели.