Матильда СтаррПрорицательница. Академия мертвых душ
Глава 1
Полина, посмотри на расклад, Жанна сидела за своим столом, мрачно уставившись в карты.
Я сразу же отложила в сторону телефон и внушительный перечень клиенток, записанных на завтра.
Нужен свежий взгляд, добавила она, словно извиняясь.
Я подлетела к ее столу, радуясь точно пятилетняя девочка, которую бабушка позвала пробовать начинку для пирога. Еще бы! Приятно, когда твоё мнение интересует такого серьезного человека.
Запрос какой? я скользнула глазами по картам.
На отношения в семье.
Понятно, выдохнула я. Внимательно изучила карты, вспомнила всё, что читала по этому поводу, и уточнила: Клиентка женщина, да?
Да.
Ну, по-моему, тут всё ясно: муж ей изменяет! отрапортовала я, старательно хмурясь. Но губы сами собой расплывались в довольной улыбке. похоже, уже готов бросить
Жанна кивнула. Видимо, она рассмотрела в раскладе то же самое. Да и как тут было не рассмотреть
А кто клиентка? не удержалась я.
Конечно, это не моё дело, но ужасно хотелось продолжить разговор. Вдруг узнаю что-нибудь интересное? Да и вообще, любопытно же
Вы ей скажете? я бросила взгляд на Жанну и осеклась.
Ее красивое, тщательно ухоженное лицо будто разом постарело лет на десять.
И тут до меня дошло.
Никакой клиентки нет. И не было. Жанна разложила карты для себя.
Ой я поспешно отвела глаза, мечтая провалиться сквозь землю. При одном воспоминании о том, с какой радостью я только что вываливала на голову хозяйки свои выводы, щеки полыхнули огнем. Простите Может, тут всё не так однозначно? Давайте я ещё разок взгляну
Ни к чему. Жанна быстро перемешала карты. Ее длинные тонкие пальцы мелко подрагивали. Всё и так очевидно.
Настолько очевидно, что даже я справилась.
Хотите, чай заварю? тихо предложила я. На травах
Не стоит, поздно уже. Ступай домой, Полина.
Но я ещё не закончила
Ничего, с утра обзвонишь, перенесешь сеансы. Возьму выходной.
Её голос звучал непривычно глухо, будто слова давались с трудом.
Похоже, ей было просто необходимо побыть одной, и каждая секунда в моем обществе доставляла мучения.
До свидания, я выскользнула в коридор.
Быстро переобулась, схватила куртку и, выскочив из квартиры, аккуратно захлопнула дверь.
Я шагала по улице и никак не могла успокоиться. Злость на Жанниного мужа клокотала внутри.
Вот же козёл, бабник, урод!
Жанна прекрасная женщина, умница, красавица и талантище. Один из самых крутых тарологов, да к ней на сеансы не попасть записываются за два месяца!
А он не ценит. Все ценят, а он нет!
К Жанне и Владимиру я попала случайно. И это, наверное, была самая счастливая случайность за последнее время. Вообще жизнь меня не то чтобы особенно баловала.
Родители погибли, когда я была маленькая, меня растила бабушка.
Бабушка Теплые мягкие руки, запах пирогов и булочек с корицей, родной любимый голос: «Вот вырастешь и станешь знаменитым художником»
Она умерла сразу после моего выпускного И я осталась совсем одна. Совсем-совсем одна.
Почти месяц я бродила по опустевшей квартире, как потерянная. То плакала, то разговаривала с бабушкой, то лежала на ее кровати, обняв подушку и вдыхая родной исчезающий запах Все валилось из рук, ничего не хотелось, даже рисовать.
Поняв, что еще немного, и я просто сойду с ума, я быстро собрала чемодан, сунула туда же кисти, краски, бумагу, подхватила папку с работами и поехала в столицу поступать на худграф.
Не поступила.
Возвращаться в свой городок не стала. От одной мысли, что я снова войду в нашу квартиру, где уже не бубнит телевизор, не пахнет пирогами, а бабушка не встречает меня на пороге, внутри больно сжималось.
Не могла я вернуться.
Поэтому сняла крошечную комнатку в коммуналке район не особо благополучный, зато дешево и начала искать работу в столице. Горничной, уборщицей кем угодно. И вот тут мне повезло: первой же хозяйкой, к которой меня послало агентство, была Жанна.
Сначала она вызывала у меня благоговейный ужас. Нет, не потому что суровая или страшная. Наоборот. Темноволосая, белокожая, потрясающе красивая, она, казалось, только что сошла с мрачных готичных работ Тома Бэгшоу.
Но глаза
Черные, как бездна, странные, пугающие. И взгляд такой пронзительный, словно она видит тебя насквозь.
Да и соседки подливали масла в огонь. При встрече с Жанной они отворачивались, крестились ей вслед, что-то бормоча. Однажды отчетливо донеслось: «Ведьма!»
Позже я узнала, что эти холеные дамочки, нестарые, в общем-то, да по идее и образованные ведь не домик в деревне, а элитный жилой комплекс столицы! периодически устраивали диверсии: обливали дверь Жанны святой водой, разбрасывали по коридору смесь из соли, гречи и мака. И вроде бы даже звали батюшку очистить дом от скверны.
Впрочем, со мной Жанна была всегда вежлива и доброжелательна, хоть ее вид иногда заставлял вздрагивать. С Владимиром, бледным невзрачным очкариком, я почти не сталкивалась: он исчезал до моего прихода и появлялся, когда меня уже не было.
Я убирала всю их двухуровневую квартиру, и лишь в одну комнату мне был вход заказан: в кабинет Жанны. Там она принимала посетителей, в основном, посетительниц. Я не раз видела, как они уходили от неё. Кто заплаканный, кто радостный и довольный.
Эта запретная комната ужасно меня интриговала. Так и тянуло подсмотреть хоть одним глазком, что там. Иногда я даже слонялась поблизости, подкарауливая момент, когда откроется дверь. Но увы
Однажды Жанна остановила меня уже в прихожей.
Сегодня убери в кабинете, устало сказала она. Вид у нее был неважный. Наверное, плохо себя чувствовала. Ничего не трогай и не переставляй, только смахни пыль и вымой полы. Поняла? Ничего не трогай.
Да, конечно.
Я неторопливо повесила куртку обратно и зашагала по коридору, едва удерживаясь, чтоб не припустить со всех ног: любопытство просто распирало.
Приоткрыла заветную дверь, проскользнула внутрь и огляделась.
Люстра не горела. Мягкий желтый свет настольной лампы с пузатым абажуром ломался ослепительно яркими лучиками на гранях хрустального шара, растекался по гладкой столешнице, на углу которой стопкой лежали несколько колод карт. И постепенно рассеивался, выхватывая из полумрака глубокие кресла, плотно задернутые шторы и длинный приземистый стеллаж вдоль одной из стен.
А на нем книги, книги, книги
Самые разные: толстые, тонкие, с кожаными переплетами и с глянцевыми, высокие, низкие, современные и старинные. И все о картах Таро.
Одна из книг не стояла на полке, а лежала в кресле открытая, маня старыми потрепанными страницами. Словно хозяйка читала, а потом отвлеклась и ушла.
Славная картинка, теплая и уютная. Островок спокойствия, отрезанный от бушующей за окнами суеты
Я щелкнула выключателем и принялась за уборку, с любопытством поглядывая на раскрытый пухлый томик. Наконец не выдержала, подошла поближе и остановилась в нерешительности.
С одной стороны, ужасно хотелось узнать, что там написано. С другой велено ведь ничего не трогать.
Так я и не буду трогать, только посмотрю Совсем чуть-чуть. Капельку. Никто же не узнает
Здравый смысл упорно боролся с искушением. Но проиграл.
Я осторожно взяла книжку в руки, начала читать и пропала. Хотя встречалось много незнакомых слов, захватывало куда сильнее, чем любой детектив. Карты, сочетания карт, значения Примеры раскладов и того, что они обозначают.
Если порядок карт немного поменять, значение будет похожим, но уже другим, да ладно совсем другим!
Разве можно такое изучить? Это же надо целым академиком быть, чтобы не только во всех сложностях разобраться, но и запомнить!
Интересно? внезапно раздалось за спиной.
Я испуганно ойкнула и обернулась. Жанна. Застукала меня прямо на месте преступления. Мало того, что не закончена уборка, так еще и нарушен строгий приказ ничего не трогать!
Извините, пожалуйста залепетала я. Потерять работу совсем не хотелось. Но, кажется, было уже поздно. Я сама не понимаю, как это произошло Вы меня уволите?
Ты не ответила, спокойно сказала Жанна. Интересно?
Да, очень! выдохнула я.
Хорошо. Иди домой.
Вы меня уволите?
Что-то вроде того, загадочно усмехнулась она.
На следующий же день в квартире появилась новая домработница, а мне Жанна предложила стать своей ассистенткой: вести запись клиентов, готовить всё к сеансам.
По книжкам будешь долго учиться, сказала она, пока грузчики вносили в кабинет еще один стол. Для меня А если и их читать, и смотреть, как я работаю, дело пойдёт быстрее. С некоторыми клиентками это не пройдет, но и оставшихся будет вполне достаточно для практики.
Жанна задумчиво помолчала и добавила:
Единственное требование никогда, никогда, ни в коем случае не прикасаться к моим картам. Купи свою колоду. Для начала достаточно и одной. Первую попавшуюся не хватай выбери ту, что к сердцу ляжет.
Я так и сделала. А потом, когда заработала денег и купила подержанный графический планшет, нарисовала еще одну. Мне ужасно хотелось самой создать персонажей. Пусть даже и карточных.
Отнесла в типографию, отпечатала и с гордостью показала Жанне.
Молодец! похвалила она. Колода вообще ведь интимная, а с этой у тебя будет крепкая связь. Станешь усердно учиться через пару лет и меня переплюнешь.
Я порозовела от удовольствия. Хотя, конечно же, понимала, что до Жанниных знаний и умений мне как до луны.
За те полгода, что я проработала помощницей, Жанна стала мне почти родной. Единственный близкий человек в чужом городе, да что там во всём этом чужом мире.
И вот теперь Владимир Чтоб ему!
Придумывая страшные кары на голову неверного супруга, я не заметила, как свернула с ночной пустынной улицы в арку, что вела в небольшой двор перед общежитием, и даже почти проскочила ее.
Почти.
Потому что мгновенно очнулась, услышав тихое:
Кончай его
Машинально сделав еще пару шагов, я бросила взгляд вперед и похолодела. Прямо передо мной, на расстоянии четырех-пяти метров, двое избивали третьего. Еще один стоял рядом и лениво наблюдал за происходящим. Почти все окна общежития были темными. Люди то ли спали, то ли просто не вмешивались.
«Никто не поможет» вспыхнула паническая мысль. И погасла, оставив кислый привкус на языке.
Я сглотнула, чувствуя, как все внутри смерзается в липкий холодный комок, осторожно попятилась. Тихо, практически беззвучно, в спасительную тень, воняющую кошками, окурками и дешевым пивом.
Что делать?! В общагу не пройти, тут только один путь. Обратно к Жанне?
Тем временем нападавшие нагнулись над распростертым на земле телом. Один из них двинул рукой, и там, куда он ткнул, по светлой куртке начало расплываться темное пятно.
Ой, мамочки Я выхватила из кармана телефон, дрожащими пальцами пробежалась по кнопкам и приложила к уху, напряженно вслушиваясь в длинные гудки.
Скорее, пожалуйста, скорее!
П-полиция? Адрес быстро зашептала я.
И в ужасе вздрогнула, когда мой едва слышный шепот отразился от темных стен, заметался по арке, набирая силу, громом ударил по ушам.
Черт!
Наблюдатель насторожился, другие выпрямились, и все трое посмотрели в мою сторону.
В трубке что-то бубнили, но я застыла, стараясь не шевелиться. Может, в тени не заметят?
«За спиной освещенная улица. Да на ее фоне мой силуэт только слепой не увидит!» пронеслось в голове.
И тут же стало страшно. Так страшно, как никогда в жизни.
Что стоишь, Сипатый? Она наши рожи видела. Разберись.
Разберись? Что значит «разберись»?
Сипатый метнулся ко мне.
И время словно замедлилось. Очередная секунда мазнула синим тусклым светом по стене, упала на асфальт и раскололась со странным звуком. Или это упал мой телефон? Неважно
Тело не слушалось.
Я хотела развернуться и рвануть прочь ноги будто вросли в землю. Пыталась закричать что есть сил из перехваченного спазмом горла вырвался слабый писк.
Еще секунда
Черная туша Сипатого приблизилась вплотную, перебив арочную вонь кислым запахом немытого тела. Блеснуло лезвие ножа, испачканное чем-то темным.
Кровь?
Острая вспышка боли в груди и наступила полная, непроглядная тьма.
Глава 2
Давай, поднимайся, хватит разлёживаться, кто-то меня будил, причём не слишком деликатно.
Я неохотно выплыла из забытья и озадаченно моргнула.
По-летнему высоко синело небо, прямо над лицом покачивалась залитая солнцем ромашка, и по ней, жужжа, полз шмель. Толстый мохнатый шмель в ярко-оранжевую полоску. Очень знакомая картина
Моя картина! Я ее рисовала.
Этого шмеля я вообще увидела во сне. Давно, еще жива была бабушка.
Помню, проснулась тогда и сразу бросилась к мольберту.
Бирюзовая синь неба, залитая солнцем ромашка, а на ней шмель. Толстый мохнатый шмель в ярко-оранжевую полоску. Акварель слегка растеклась, отчего казалось, что он шевелится и вот-вот взлетит.
Как живой охнула сзади бабушка. Даже лугом запахло
«Шмеля» она вставила в рамочку и повесила у себя над кроватью.
Он был первым. Потом появились другие работы, и вскоре наша квартира напоминала картинную галерею. Я почти ничего не взяла с собой, когда уезжала. Только «Шмеля». Бабушка его так любила
И теперь он нагло материализовался?
Я осторожно приоткрыла один глаз, потом другой. Шмель никуда не делся. Он по-прежнему сидел на ромашке. И жужжал, словно собирался вот-вот взлететь.
Нет, это просто бред какой-то.
Я что, попала в собственную акварель?!
Или все еще сплю? Вряд ли. Даже щипать себя за руку не надо для проверки: в спину ощутимо впивался какой-то камень, в груди жгло, будто под ребра воткнули раскаленный прут.
Долго будешь еще валяться? раздался недовольный голос.
Я села, поправляя съевший с плеча ворот. Кстати, что это за хламида на мне? Ночная рубашка?
Терпеть не могу ночные рубашки. Вечно запутываются и душат. Ничего подобного в моем гардеробе точно не было. Так откуда оно, черт побери, взялось?!
Я растерянно провела рукой по шероховатой ткани, похожей на отбеленный холст.
Поле вокруг казалось странно знакомым. Будто я когда-то его уже видела. А вот крупногабаритная девица, что сидела рядом на корточках, знакомой не казалась.
Широкое веснушчатое лицо, белая кожа, волосы светлые с рыжиной, будто выгоревшие на солнце
Убедившись, что я её вижу и слышу, девица буркнула:
Поднимайся, пойдём.
Куда пойдём? Где я?
Ты это Умерла недавно, сообщила мне девица.
Умерла? Перед глазами отчетливо нарисовался тёмный силуэт, пугающий блеск стали. Резануло острой болью в подреберье. Там, где и сейчас жгло. Меня убили. Зарезали. Это я хорошо помнила.
и теперь попала в другой мир, устало и равнодушно, как о чём-то совершенно обыденном, договорила она.
Бабушка говорила, что после смерти ничего не заканчивается: ты просто переселяешься еще куда-то. Место, куда я попала, на ад не похоже. Никаких тебе чертей и котлов. Впрочем
Так мы с ней теперь встретимся?
И что, все умершие попадают сюда? Ну, в этот мир? с надеждой спросила я.
Вдруг и бабушка здесь? Сердце заныло. Увидеть бы ее! И родителей Хоть я их совсем не помню.
Нет, отрезала девица. Только те, кому еще не исполнилось восемнадцати. Если, конечно, в академии есть места, а у тебя есть дар В общем, очень мало кто попадает. Тебе повезло.
Какой еще дар? И что за академия? я пыталась сообразить, о чем идет речь. Но получалась плохо.
Дар магический. А академия мёртвых душ. Ты тут будешь учиться. Она почему-то хмыкнула.
Магия, академия все это звучало странно и дико.
Я твоя помощница. Бриззиной звать.
Меня зовут Полина, машинально представилась я. Скажи, Бриззина, а
Хватит трепаться! рявкнула она. На все вопросы отвечу, только потом. А сейчас отведу тебя в твою комнату. Там будешь отсыпаться.
Идти никуда не хотелось. Вообще не хотелось шевелиться. Наоборот, тянуло упасть в траву и лежать, лежать
Но не тут-то было. Обнаружив, что я не тороплюсь подскакивать и мчаться в какую-то там комнату, Бриззина ухватила меня под мышки и рывком поставила на ноги. Причем без особого труда: она оказалась на голову выше меня и изрядно шире в плечах. Такая и коня на скаку остановит, и по горящим избам прогуляется.
Мелькнувшую было мысль бежать в любую сторону, лишь бы не в ту, куда она меня тащит, я тут же отбросила. Во-первых, куда бежать? В чисто поле, питаться травкой и умываться росой?