Дура эта Домна. И ты дура.
Несколько злых слов и всё. Аврелия застыла, глядя, как мать уходит на кухню, впервые повернувшись спиной и бросив. А в чем она виновата? В том, что мечтала о лучшей жизни? Хотела вырваться из рабочего квартала и больше никогда не видеть убогих цзы'дарийцев в одежде, провонявшей гарью от заводских труб? Если Куну такая жизнь устраивалато пусть, она никогда бы не приглянулась ни одному офицеру. Фигура квадратная как у мужчины, груди нет, нога широкая. Куна такая невзрачная, что с ней в постель только под Шуи, но почему Аврелия должна страдать всю жизнь в одиночестве? Это несправедливо!
Отдай бумаги, грозно сказала младшая.
Даже не мечтай. Не слышала, что мать сказала?
Старшая проворно собрала упавшие листы и тоже ушла. Дрянь! Как же Аврелия её ненавидела!
***
На улицу как на свободу. Куна вдохнула полной грудью, и даже запах смога не разбередил горло кашлем. Хоть совсем домой не приходи. Жаль, что днем на речном вокзале такая толчея, не поспишь в зале ожидания на скамейке. Один день без скандалов стал бы настоящим подарком.
Бумаги старшая скрутила в трубку и выбросила в урну. Дурацкая затея с нилотом и не хотелось гадать, кому из подружек она первой пришла на ум. Аврелия не могла всерьез думать о беременности, но подозревать сестру в желании просто забраться к генералу в постель, было неприятно. Нет, она не такая.
Равэнна засыпала, укутываясь в синие сумерки. Темнота липла к дорожкам, обволакивая ноги, Куна словно брела по колено в черной воде. Уличные фонари еще не зажглись, власти города экономили энергию, сокращать путь через темный парк расхотелось. Лучше идти дольше, но мимо освещенных витрин единственной в квартале улицы с кафе и магазинами. Проверять почту уже входило в привычку. Куна нашла свободный терминал и ввела свои данные. Еще одна отписка от благотворительного фонда и больше ничего, а ведь именно туда она сочинила лучшее письмо. Душу вложила в каждый абзац, рассказывая, как сестра мечтает жить, но сердца благотворителей послание не тронуло.
Осталось только правда что просить милостыню у дверей речного вокзала или родить генералу ребенка. Куна фыркнула, вспоминая анкету с вопросами о вредных привычках, данными предыдущих мужчин, если они были и маленькое поле на последней странице. «Что бы вы хотели сказать Его Превосходству?». Пальцев на руках не хватит, чтобы перечислить, но он никогда не услышит. Куна пробовала ему звонить, но наткнулась на дотошного либрария, который все время просил изложить просьбу письменно. Вредный попался лейтенант, старшая даже имя его запомнилаФлавий Прим. Уже открыла бланк, чтобы писать, а потом увидела, что срок рассмотрения обращения один месяц. Слишком долго для еще одной ничего не значащей отписки в ответ. Интересно, а заявки на детей рассматриваются так же долго?
Чувствуя себя еще одной дурой, Куна открыла в терминале страницу центра репродукции. Промотала в самый конец и хмыкнула. Три дня. Конечно, делать детей Его Превосходству гораздо приятнее, чем выслушивать жалобы. Куне вдруг захотелось открыть анкету и в том самом окне написать Наилию все, что она о нем думает. Глупость, хулиганство и безумие, но терять и стыдиться давно нечего. Пока есть крохотный шанс пробиться к генералу, его стоит использовать. Время до работы было, а в голове уже появились строчки будущего письма про Аврелию, генетическую болезнь, дорогие лекарства, безразличие властей, упущения в инструкциях и жадных фармацевтов. Куна вбила в примечание всю свою боль и гнев, наскоро заполнила остальные поля анкеты и нажала: «Отправить».
Глава 5Его Превосходство
Ответа на свой жест отчаяния Куна не ждала, а через два дня воспоминание об отправленной анкете перебила первая радостная новость за очень долгое время. В речном порту ей выдали аванс. Штраф окончился и теперь старшая снова зарабатывала деньги. В самое сонное предрассветное время она сидела в диспетчерской и думала получиться ли оплатить еще хоть что-то кроме лекарств сестры? Коммунальные службы отключением не грозили, пшена и трав до следующего недельного жалования хватало, а все остальное спокойно могло подождать. Настроение напоминало робко выглядывающее из-за туч светило. Еще не праздник, но вздох облегчения и призрачная надежда справиться с проблемами. По зеленоватому экрану лениво ползли треугольники судов, и досидеть до конца смены оставалось совсем чуть-чуть.
Куна, а почему на рабочую почту приходят личные сообщения для тебя? строго спросила Регина.
Н-не знаю, я этот адрес нигде не указывала.
От дурного предчувствия в животе похолодело. Неясная тревога нарастала мерным гулом летящего за лесополосой транспортника. Вертишь головой, пытаясь найти, и не видишь откуда появится.
Там защита стоит, проворчала старшая смены, перешлю, сама открывай. И чтоб больше такого не было! Свои личные проблемы решай дома.
Да, конечно, извини, Регина.
Основательно засекретили послание. Адрес отправителя скрыт, в теме письма её имя и открыть можно только по отпечатку пальца. Неужели доигралась, и кто-то из властей пожаловался на слишком назойливую родственницу пациентки? Кого она могла так задеть своими просьбами? Какую инструкцию нарушить? Вдруг там очередной штраф или наказание? Неужели с работы выгонят, раз сюда прислали.
Куна чуть не уронила портативный сканер отпечатков, пока подключала его к пульту. Вытерла влажную ладонь о юбку и коснулась сканера большим пальцем. Возле письма нарисовалась зеленая галочка, и открылся текст.
«Дарисса Куна, повторно направляем вам уведомление об одобрении вашей заявки и напоминаем, что встреча состоится сегодня в холле гостиницы «Тарс».
Буквы поплыли перед глазами. Какая встреча? Какая гостиница? Куна пролистала просьбу выучить и сообщить охране коды допуска от каждого раздела заявки, машинально открыла вложение и только потом нашла подпись: «Центр репродукции».
Любопытные сменщицы косились через плечо Куны на экран, вытягивая шеи. Шепоток пронесся по диспетчерской и разбился об недовольное фырканье Регины.
Тихо! Работы мало? Сейчас найду.
Куна почувствовала, как жар заливает лицо, вспыхивая алым на щеках. Лишь бы никто в диспетчерской не понял, что произошло. Бюрократия у военных еще хуже, чем у гражданских. Плевать в центре репродукции хотели на примечание к анкете. Приняли, обработали и одобрили. Куда теперь звонить, чтобы отказаться? Несуществующие боги, какой же дурой она себя выставила!
Напишет отказ с рабочей почты даже под своим аккаунтом и завтра об этом узнает весь речной порт! Едва перестали трепать её имя после инцидента с севшим на мель Беркутом, а такую новость будут помнить до следующего цикла! Куна попробовала удалить ненавистное письмо, но защита встала непроницаемой стеной, не поддаваясь на все известные уловки. От стыда хотелось забраться под пульт и не вылезать оттуда, пока назначенное время встречи не пройдет. Глупо и так по-детски. Нашли ведь её на работе и кто знает, не придут ли в следующий раз прямо сюда, чтобы волоком потащить к генералу. Весь сектор знает, что ни одного нилота нет, так почему Его Превосходству приспичило именно сейчас?
Регина, а ты не можешь удалить письмо? прошептала Куна.
Нет, не могу, отмахнулась старшая смены, а потом вдруг уставилась в экран. Погоди, кнопка пересылки появилась. Давай к тебе сброшу?
Давай. Спасибо.
До утренней пересменки как на раскаленных иглах и вслушиваясь в каждый шепоток. Казалось, что все уже знают и обсуждают только это. Едва поставив подпись в журнале, Куна убежала из диспетчерской, не оглядываясь. Слонялась по кварталу, забредая в тупики и не узнавая мест. Изрядных гадостей наговорила генералу в примечании, во всех бедах обвинила, а он встречу назначил. Нет, не может быть, это ошибка специалистов центра репродукции, халатность. Любой нормальный цзы'дариец обходил бы Куну стороной и уж тем более не думал о близости. В голове не укладывались рядом жалобы на несовершенство законов и зачатие ребенка. Такую издевку захочешьне придумаешь. Надо позвонить и разобраться с недоразумением.
Куна ворвалась в кафе и металась возле очереди к терминалам, пока официантка не спросила, что случилось.
Мне нужно позвонить. Срочно!
Старшая шумно дышала носом и кусала губы. В глаза лезли выбившиеся из прически пряди, а форменная юбка перекрутилась шлицей вперед.
Терминалы заняты, тихо и даже ласково сказала официантка, но если это важно, то можете взять мой планшет и гарнитуру.
Очень важно, пожалуйста, дарисса.
Ни в одной инструкции в обязанности официантов не входила помощь перепуганным посетительницам. Куну могли вежливо попросить подождать в зале или на улице, но дарисса с такими же темными кругами под глазами от постоянного недосыпа, просто улыбнулась и протянула гарнитуру.
Возьмите. Какой номер набрать?
Куна не помнила, вернее не заучивала, а письмо с телефоном центра репродукции теперь без очереди не открыть, придется ждать. И снова за свой глупый порыв стало стыдно.
Я не помню, извините.
Скажите хоть куда, не сдавалась официантка.
В центр репродукции.
Дарисса снова улыбнулась и склонилась над планшетом, быстро набирая цифры.
У меня двое детей от искусственного оплодотворения, я знаю телефон наизусть.
Куна благодарила, смущаясь и краснея, пока гудки в гарнитуре не сменились приветствием. Номер анкеты она чудом запомнила. Пятьдесят первый. Даже если с начала цикла, то не так уж и много желающих нашлось родить генералу.
Дарисса Куна? Прекрасно, что вы позвонили, радостно ответил оператор, встреча сегодня, а мы не могли вас найти. Его Превосходство ждет, пожалуйста, не опаздывайте.
Я хотела отменить
Перенести? замешкался оператор, явно не ожидая такой просьбы. Вам неудобно сегодня? Встреча всего одна, сожалею. Если вы отказываетесь, то заявку придется подавать заново.
Старшая должна была ответить: «да, я отказываюсь», за этим сюда пришла, но стояла и молчала. Если фраза: «Его Превосходство ждет», не просто вежливый оборот, то был крохотный шанс, что примечание к анкете Наилий все-таки видел. И после этого назначил встречу. Аудиенции по личным вопросам у генерала можно ждать циклами и потерять терпение, такой длинной была очередь, а Куну пригласили сегодня. Так ли уж важен повод прийти, если тебя готовы слушать?
Нет, я согласна, я приду, сбивчиво пробормотала она, не нужно отменять.
В отеле «Тарс» ровно в девять, вежливо напомнил оператор.
Ждать очереди на терминал пришлось ради кодов допуска, которые попросили сообщить охране. Еще раз поблагодарив официантку, Куна села за столик. Все, что хотела сказать генералу, сразу вылетело из головы. Остались обрывки фраз из писем в фонды и неприятное послевкусие от вылитой на полководца обиды. Могла ведь подобрать другие слова, чтобы не краснеть потом от стыда. Но чувствовала, что тон письма тоже сыграл свою роль.
В девять, значит? Ночная смена начиналась в девять и Куна на неё опаздывала, а это еще один штраф. Нужно звонить Регине и просить заменить её другим диспетчером, но что сказать? Старшая смены шла навстречу, но взамен требовала правды, какой бы она не была. Не придумывать болезней родственников или пожара в доме, если любимый мужчина приезжает в увольнительную и хочет увидеться. Несколько раз такая ложь вскрывалась, и Регина потом обижалась. «Не держите меня за дуру, просила она. И злобной стервой, не способной понять простых женских проблем, тоже считать не надо».
Куна уже подходила к терминалу и все не могла решить, что говорить старшей смены. В итоге открыла чат и написала:
«Регина, я добилась аудиенции у Его Превосходства. Хочу попросить помощи с лекарствами для сестры. Мне назначили сегодня на девять. Я понимаю, что уже поздно менять график, но для нас это очень важно. Пожалуйста, отпусти, я все отработаю».
Выдохнула и сжала руки в кулаки. Только бы Регина не легла спать! Если прочтет сообщение вечером к началу смены, просьба подмениться станет бессмысленной. Не звонить же ей домой. Вдруг и правда спит. Ответ пришел, громко пиликнув на все кафе.
«Иди. Разберемся потом с отработкой».
Куна чуть не бросилась обниматься с терминалом от радости. Отстучала на экранной клавиатуре: «Спасибо» и открыла разделы анкеты с кодами доступа. На третьем поняла, что пока будет учить, очередь на терминал её растерзает. Распечатать не давала защита, поэтому пришлось просить ручку и выписывать комбинации букв и цифр на запястье. Оставалась еще одна проблема: как успокоиться и выспаться.
***
Гостиница возвышалась над стареньким зданием речного порта, как молодой кипарис над трухлявым пнем. Стены словно раздувались от гордости, блестя в лучах закатного светила стеклянным панцирем. Рыжие всполохи бликов пробегали по стальным стыкам фасада, а острый конец шпиля будто горел пламенем. Здание называли величественным, а Куна фыркала и считала слишком пафосным даже для престижного района Равэнны. Из-за страха опоздать пришлось ехать на автобусе. Форму диспетчера Куна освежила и отгладила. Неловко было ехать в ней к генералу, но даже если бы нашлось красивое или хотя бы новое платье, пришлось бы объяснять матери, почему она так странно оделась на работу. Признаться сил не нашлось. Аврелия бы помчалась в «Тарс» на экзопротезах вместо сестры, а мать потом неделю дулась и ворчала, как низко пали её дочери, собравшись лечь под генерала. Если получится достать лекарства, Куна потом расскажет про аудиенцию, промолчав о поданной заявке на нилота. Так всем будет лучше.
Высокий забор гостиницы отделял рабочий квартал от набережной с домами офицеров и ценных гражданских специалистов. Многоэтажные свечки соперничали в помпезности с «Тарсом». Пускали к ним только жителей и обслуживающий персонал. У ворот дежурил черный военный внедорожник и два цзы'дарийца молча смотрели на Куну. Один совершенно лысый с длинным крючковатым носом словно примерз взглядом, доставая до самых глубин. Лютая охрана, вот только чья? Оба лейтенанты. Слишком почетно для поста на въезде в жилой сектор.
Дарисса, негромко позвал лысый, стоило Куне подойти ближе, вы заблудились? Речной порт остался за вашей спиной.
Старшая одернула форменный пиджак и убрала за ухо завитую пружиной прядь. Голос дрожал, хотелось плюнуть на все и сбежать.
У меня встреча с Его Превосходством в гостинице.
На мгновение показалось, что лысый усмехнулся. В серых глазах мелькнула заинтересованность и тут же угасла.
Коды допуска назовите.
Три, пять, восемь
На первом же Куна споткнулась, осознав, что кроме трех цифр больше ничего не помнит. Дура, надо было учить, а не прической заниматься! Она вздохнула и закашлялась, растягивая время и пытаясь вспомнить. Несуществующие боги, да что же там было? Тау или эпсилон? Кудри лезли в лицо, раздражали и мешали думать. Старшая поправила их и замолчала. Сдалась. Самое время прощаться кивком головы и уходить, но охранник шагнул к ней.
Вашу руку, дарисса. Нет, не эту, левую.
Пока Куна хлопала глазами и от испуга не знала, что от неё хотят, лысый аккуратно взял её за запястье и оттянул рукав. На коже остались нацарапанные ручкой коды допуска. Катастрофа. Теперь не дадут уйти. А что сделают? Накажут как на курсах за невыученный урок? Бред. Куна отчаянно краснела и забывала дышать.
Последняя цифра один или два? невозмутимо спросил лысый.
Од-дин.
Верно, кивнул охранник и отпустил руку, вы рано пришли, Его Превосходство еще в дороге. Придется подождать в холе гостиницы. Я провожу.
Ноги перестали слушаться, Куна пошла за лысым охранником как деревянная кукла на шарнирах, медленно и неуклюже делая каждый шаг.
Вдоль дорожек, отсыпанных мелким гравием, росли выстриженные шариками кусты, распускались цветы и тихо журчали крошечные фонтаны поливной системы. В середине осени двор гостиницы утопал в зелени. Возле бассейна стояли шезлонги, а вода переливалась прохладной бирюзой. На освещение не скупились. Между деревьями летали огромные шары, заполненные газом и светящиеся изнутри. Точечные светильники очерчивали дорожки и край бассейна, а под водой горели мощные прожекторы. Студеная ночь и копоть заводских труб остались снаружи, а мир богачей внутри действительно был другим.
Охранник привел Куну в холл и усадил на широкий диван рядом с раскидистым южным цветком. Фикусом, если верить картинкам в учебниках на курсах. Симпатичная дарисса на стойке регистрации услышав от охранника, что Его Превосходство скоро будет, расплылась в приторно-сладкой улыбке. Бездна, сережки в её ушах с крупными камнями стоили дороже, чем барак, в котором жила семья Куны. И чем дольше цзы'дарийка с рабочего квартала рассматривала роскошный интерьер, картины на стенах, красивых женщин в парадной форме с логотипом «Тарс», тем чаще спрашивала себя: «Что я здесь делаю?». Куда она влезла вместо того, чтобы спокойно сидеть в диспетчерской и вести баржи с песком через перекаты? Она пыталась спрятать за бочкой с фикусом растоптанные туфли с расцарапанными носами, оттирала слюной с запястья записанные коды, сутулилась, втягивая голову в плечи и молилась всем несуществующим богам, чтобы пытка поскорее закончилась.