Я япромямлил спасённый. Н-ничего, честно. О-он
Ладно, отмахнулся Константин. Это совсем не его дело. Бывай.
Постойте. Стой! Спасибо, пацан улыбнулся, бледный, измятый.
Да не за что, пожал плечами герой.
Я Лу́и, пацан протянул руку. Ладонь у него была мягкая и розовая как у ребёнка, только ногти грязные и обкусанные. Луис.
Константин кивнул, сжимая его мягкую руку, и невольно поднял голову. Пацан продолжал скалиться виновато, забавный он. Он выглядел ровно так как мог бы выглядеть мальчик, выросший на Верне, выросший без солнца в огромной летающей кастрюле, что по ошибке обозвали станцией. Бледный, светловолосый, пухлый, но не толстый, не то, что бы низкий, но и не высокий, он доставал Константину примерно до плеча; и в общем какой-то бездомный. «На уличного кошака похож. Да, рассудил герой героев, на белого кота с помойки».
Константин, вспомнил Константин, фамилию он называть не стал. Да и что она скажет этому мальчишке?
Ты военный? оживился тот.
С чего бы?.. Ах, да! Шинель.
Почти, хмыкнул Константин.
А летать умеешь? не к месту спросил пацан.
Ну, умею.
А удостоверение есть?
А тебе какое дело? Константин уже раз три уйти хотел, а пацан всё не отлипал. Помог на свою голову.
Ты ведь не местный. И не отсюда! воскликнул пацан. Быстро же он отошёл! И не зарегистрирован в структурах, а в форме. Ха.
Константин начал потихоньку понимать того бугая.
Ещё раз спрашиваю, тебе-то что?
Мне? хитро улыбнулся пацан. Хочу тебе кое-что предложить.
Тебе лет-то сколько?
Сколько есть, все мои, пацан насупился и выдавил еле слышно: Семнадцать. А тебе, вояка?
Двадцать четыре.
Немногим больше, хмыкнул пацан. Лицо его снова разгладилось, а громадные светлые глаза блеснули по-чертячьи. Значит, слушай сюда.
Прям слушай?
Прямо заткнись и слушай! шикнул пацан. Сюда идут законники, ты, я так понимаю, от них свалил?
Не твоё дело.
А ну раз не моё, так и досвиданьце! Я тут помочь хотел. Услуга, так сказать за услугу, а ты в тюрьму собрался! он радостно развёл руки. Ну, и шут с тобой.
Луи?
Да? пацан ухмыльнулся, но как-то фальшивенько, Константин был готов поспорить, что тот за кем-то повторяет.
Что за законники?
Вот эти! он указал в сторону скоренько марширующих ребяток в серых форменных комбинезонах. Вот посредине начальник, нашивка на плече красная, лысина и отсюда поблёскивает. Я бы хотел тебе предложить кое-что Хочешь быть капитаном?
Что?
«Законники» приближались.
Капитаном, повторил пацан, он, кажется, никуда не спешил. Будешь кораблем управлять. Будешь
Согласен, Константин улыбнулся так широко, как только мог, не без злорадства воображая, как будут счастливы на Тирхе, когда узнают, что в первый же день он стал капитаном сам по себе, без их помощи. Он им не собака, чтобы на кости обглоданные кидаться. Пусть других идиотов ищут. Верна. Тирха. Пошли они лесом. Константин протянул Луи руку.
А? пацан въехал не сразу. Да? Ты да?.. Ну ну Добро пожаловать на борт!
Они скрепили договорённость рукопожатием. Нет, Константин чувствовал, что поступает глупо. И что с того? Ему плевать. Он это чёртову Верну сжечь готов. «Законники» приближались. Пацан сглотнул, руки у него были влажные.
«Отмирай давай, спаситель», выругался про себя Константин. В отличие от некоторых он привык соображать и действовать быстро .
Луи?
Ждём, убийственно спокойно осадил пацан, показывая пальцем куда-то вправо и вверх. Полицейские приближались. Им осталось обогнуть свалку, метров двести. Раз, начал Луи не к месту. Чего он ждёт? Два, пацан осклабился, он и не собирался никуда двигаться.
Три, рявкнул Константин, хватая этого идиота за шиворот.
Нет, просипел Луи нисколько не обидевшись, ещё не три. Пусти, он дёрнулся, но Константин был сильнее. Чего ты? Сам пойду.
Константин судорожно огляделся, спрятаться, как назло, некуда. Треклятые «законники» приближались. Конечно, они заметили Константина, конечно, обиделись. Что за люди такие? Неужели он не имеет права отказать? Константин затащил Луи в проулок. «Бесполезно», думал он. Пацан придурковато крутил башкой, высматривая что-то вверху.
А вот теперь, подал голос Луи. Над головой противно грохотало, точно поезд по куполу полз, тяжёлый и ржавый. Константин не мог разобрать это на самом деле или просто сходит с ума. Треклятая Верна. Треклятый Луи. Если сдаться? И будет, что будеттри! победоносно заорал Луи, и на ту свалку, у которой они только что стояли хлынул из труб мусорный водопад, отрезая «законникам» путь.
Как Константин не заметил труб мусоропровода? Они же торчали прямо над их головами? Придурковатый Луи заморочил.
Что стоишь? поинтересовался пацан, Бежим!
IV
Чередой грязных переулков Луи вывел их к рынку. Чувствовалось, что в этой полузаброшенной неприглядной части станции пацан был как рыба в воде, только вот нормальные рыбы в такой грязи не живут. Воняло здесь знатно на все лады. Сам воздух был ржавый и затхлый. Луи натянул на нос повязку, красно-серую бандану. У «законников» что ли стащил?
Здесь не беги. Кто бежитвор, со знанием дела выдал пацан, причём вор неместный. На своих сквозь пальцы смотрят, а чужакам не поздоровится.
Ты сам вор, так?
Нет. То есть Теперь нет. Я с Эммой.
Многое объясняет, хмыкнул Константин.
Скоро узнаешь. Здравствуйте! Пацан опять ломанулся неизвестно куда. Константину пришлось топать следом. Здравствуйте!
В уголке у длиннющей клеёнчатой скатерти, густо усыпанной медными побрякушками, сидел дедок в потрёпанном комбинезоне без ботинок в заношенных белых носках. Из старомодной колонки, такие были в ходу лет семьдесят назад, лилось что-то гипнотическое барабанное, обволакивающее весь рынок религиозным дурманом. Луи прогулочным шагом обогнул скатерть, кивнул дедку и рухнул напротив, дедок разулыбался, чуть прикрутил музыку и смущённо выпалил: «здрасьте!». Константин огляделся: всюду было так пыльно, будто последний раз тут убирали ещё при первых колонистах. Он обречённо представил, как эта застарелая вернская пыль клоками облепит шинель.
Садись, махнул ему дедок. В ногах правды нет. Константин нехотя уселся. У этого ж Луи найдётся щётка, вычистить шинель? Ищите что-то конкретное, дедок обвёл руками свои бестолковые богатства.
Мм, протянул пацан. Не то что бы конкретное, но вектор определён.
Дедок просиял, будто это чушь что-то значила.
Приятно слышать! он довольно потряс головой точь-в-точь старый пёспудель, и волосы кудрявые как у пуделя.
А если сейчас взять и уйти?
Луи чем-то зашуршал, что-то вытащил и сунул дедку в карман жилета.
Налево, направо, а там и ключ. Дедок усмехнулся и точно также сунул Луи в карман жёлтый конверт. Береги себя, Луи́.
Я Лу́и, буркнул пацан, но смягчившись, добавил: Как ваши дела?
Вяло, вздохнул дедок. Не прёт торговля.
«Оно и понятно, подумал Константин, кому нужен этот мусор?».
Люди хотят покрасивше, продолжал дедок устало, подороже. Да чтоб с этикеткой фабричной и чтоб похвастаться. Чём сегодня народ хвастается?
Луи пожал плечами, поглаживая бумажку в кармане, глянул на Константина, будто тот мог знать о вернской моде, и гордо сообщил:
Понятия не имею.
И не надо, кивнул дедок, ни к чему тебе. Ты хороший парень, Луи́. Благослови боги Небо и Эмму. Как там твоя госпожа?
Хорошо. Работает.
Работает, протянул дед. Эх, заглянуть к вам что ли? Всё времени нет заглянуть.
Заглядывайте! отозвался Луи, поднимаясь. Ну, нам пора. До свиданья.
До свиданья, хмыкнул дедок, выворачивая свою гипнотическую музыку на полную громкость.
Константин тоже встал, он вообще не очень понял, для чего они тут сидели, отряхнул несчастную шинель. Подумать только, день на Верне, а он уже успел поссориться с местными властями и прогуляться по чёрному рынку с каким-то подозрительным пацаном. Они завернули в ряд с пряностями и чаем.
Кофе, шепнул Луи и принялся обшаривать свои многочисленные карманы. Ага! заключил он победоносно и ломанулся к дальнему торгашу, размахивая какой-то потрёпанной бумажкой. Вот!
Привет госпоже, только и ответил торгаш с круглым морщинистым лицом, вручив Луи увесистый белый мешочек.
Передам! пацан махнул рукой, развернулся и потопал обратно. Константин начал злиться. Какого они тут ходят?
Долго ещё?
А? пацан непонимающе уставился на него. Не, щас для Фета горчицы в зёрнышках купим и всё. Не боись ты, капитаном станешь!
Парень
Луи! упрекнул пацан.
Луи, поправился Константин, ты какого чёрта меня сюда притащил?
Как какого? Ты же согласился работать на нас.
На нас это на какого?
На Небо.
На какое на хрен небо?
На Молчаливое!
Парень, твою мать! Говори нормально.
Я и говорю. Это ты выпендриваешься! Я вообще тебя от полицейских спас. Мог бы и не спасать. Нужен нам на Небе уголовник.
Я не уголовник. Я отказался на них работать.
Тогда что же они за тобой гоняться? За отказы не арестовывают.
Не знаю. Я бывший генерал Тирхи.
Чего? не понял Луи. Кирки?
Молота, фыркнул Константин. Тирхаэто страна такая.
А-а. Ты из этих? Луи ткнул пальцем в потолок.
Я не священник.
Что за пацан такой?
Ага, кивнул Луи. Из этих. Эмма меня убьёт.
Что?
Что?
Кто такая Эмма?
Эмма, чуть ли не с обожанием выдохнул Луи. Первым встань. И тихо!
Пацан жестом указал Константину идти по правому проулку, а сам пристроился сзади, то ли прячась, то ли чёрт его знает зачем. Повезло ж на такого наткнуться!
Куда нам дальше? спросил Константин, когда они отошли достаточно, чтобы напрочь заблудиться в рыночных рядах.
В насосы, отстранено сообщил Луи. Туда. Там рыжего нет?
Только я.
Ты не рыжий, отмахнулся пацан. Пронесло, кажетсявыдохнул Луи. Сумасшедший день. Надо было на Южную ехать. Это станция такая, сообщил он, опережая вопросы. Как тебе у нас, кстати? Давно прилетел?
Нет, ёмко ответил Константин. Луи понимающе заткнулся. Дальше куда?
Т-туда, парень поднял руку, неопределённо указывая куда-то между домов. Документы д-делать.
«Туда так туда», отрешенно думал Константин. Рыночной шум постепенно стихал, точно отлив. Людей вокруг стало поменьше и одеты они были поприличнее, большинство в комбинезонах, как у Луи, серых, синих, болотно-зелёныхне марких, в общем, новее и чище. Сами они были бледными, но в целом обычными. «Люди как люди, хотел бы утешить себя герой. Можно с этой Верной сладить». В проулке воняло чем-то уже не рыночным, но подозрительно похожим: гнилым и грязнымпрокисшая капуста да старое тряпье. Стыдно ли, надо ли признаваться, что герои к такому не привычны? Луи шагал быстро и малость подпрыгивал, но шума при этом не создавал, точно мячик резиновый. Почему эта станция? Она ж мелкая и не центральная? Карта населённого неба кляксой висела перед глазами. Южная вроде побольше будет, там архивы какие-то и медицинский центр. Одно это Константин и успел запомнить. От планов Верны воротило. Сколько бы он ни пытался уместить их голову, планы с Августиновых буклетов не умещались, а как-то наоборот вываливались. Зачем прокуратору этот слизняк? Ничего теперь не оставалось, кроме как крутить башкой по сторонам, да надеется, что будет сносно.
Пацан время от времени порывался открыть рот, но не открыл, хмурой гримасы Константина он явно побаивался.
Всё это, конечно, ни черта неправильно. Отец уж точно б не одобрил. Но полно, пап, тебя тут всё равно нет. Из скромных окошек доносилась обычная такая ругань. От сердца чуть-чуть отлегло. Навстречу выбежал кошак пухлый черный с белым хвостом. Только сейчас Константин заметил, что здания на «станции» были не такими уж бараками, только сейчас начал разглядывать. В этом районе ощущение в целом было не такое гнетущее. Жить? Жить здесь он бы не хотел. А ведь такую судьбу выписал ему прокуратор: служить в полиции, патрулировать тухлые переулки. М-да Может и хорошо, что сбежал, а? Кто б наперед рассказал.
Луи привел его в какую-то конторку на пятом этаже полужилого-полуслужебного здания. Лифт не работал. Усатый дядька, отгородившись монитором, быстро клацал по клавиатуре, забивая протокол. Паспорт Константина ему понравился, а на письме Августина он тревожно хмыкнул, но ни слова не сказал. Зато пацан болтал за всех жителей обитаемой Верны сразу.
А ну не улыбайся так! зудел он Константину в плечо. Ты ж не на паспорт фотографируешься!
Константин не улыбался. Он был готов треснуть этого Луи и камеру заодно разломать. Боги, боги! Отвратительная планета.
Готово, сообщил фотограф. Можете выдохнуть, господин-капитан.
К списку потенциально стукнутых добавился ещё и этот. Константин буквально закипал. Может, надо было согласиться? Сменил бы форму на вернскую, отправился бы ловить таких Луи. Судя по всему, их здесь что блох на старой собаке.
Константин Кесаев, объявил Луи, глянь как вышло! он сунул ему под нос толстый планшет, похожий больше на разделочную доску.
Шикарно, буркнул Константин. Так плохо он на фотографиях никогда не получался. Такие снимки нужно сжигать, зажмурившись, а не лепить в досье.
Добро пожаловать в команду Неба.
Неба. «Небо Молчаливое» значилось верхней строкой. Так значит.
Благодарю, буркнул Константин. Можем идти?
Так точно!
Пацан просто издевается. Издевается и всё.
Они вышли и стало полегче. Константин жадно глотнул станционного воздуха. Осталось простое: Эмме этой понравится, ну тут-то делов! Нравиться Константин умел. Хорошее это качество и очень удобное. Он через силу улыбнулся, а потом понял, что лыбится вполне искренне. А вот пацан напротив как-то помрачнел, даже подбодрить его захотелось, но Константин не стал. Минут через двадцать они оказались в парковочном модуле. Луи шлёпнул по сканеру одноразовым пропуском и тяжёлые двери разъехались. Охранник, дремавший по ту сторону, не потрудился и посмотреть на них. Прокураторского корабля уже не было. «И славно, думал Константин, нечего душу травить».
Который твой? спросил Константин. Выбрать там было особо не из чего: три странные посудины по левую руку и громадина в дальнем углу.
Тот, пацан выбрал громадину. Интересно, сколько у них всего человек на борту? И скольких ему дадут в распоряжение?
Корабль огроменныйне меньше ста метров в длину упирался боками в купол отсека. «Дирижабль? удивился Константин. Они уже лет двести не в ходу. Самолёты быстрее и надёжнее, и меньше, куда меньше», он думал о сверхзвуковых бомбардировщиках, о
Нам вон туда! Луи обхватил его за плечи, подталкивая к трапу. На крепкий выдвижной прорезиненный мост кто-то кинул красную тряпку, не ковёр даже, а тряпку. Константин недоверчиво наступил на красную дорожку. Он чувствовал себя крайне глупо, внутри дребезжала тревога, и между тем он шёл и мост пружинил под ногами.
«НМ» гласила надпись с другой стороны узкой полукруглой двери. «Небо молчаливое», догадался Константин. Странное название, но ведь и хуже бывает.
Дирижабль? запоздало спросил Константин.
О, ты знаешь, как это называется! откликнулся Луи, голос его подрагивал.
И знаю, почему не используется.
Круто.
Они возгораются
Ага, радостно согласился Луи, Но это те, что с гелием. На Верне проще использовать воздух. Даже в верхних облаках он легче атмосферы.
Ещё они медленные, добавил Константин немного обиженно, но больше обескуражено. Откуда пацан столько знает о доисторическом воздухоплаванье?
Здесь некуда спешить. Пойдём. Если сейчас пойдём, Эмма тебе погадает.
Погадает?
Что у них за Эмма такая?
Быстрее!
Пацан буквально запихнул Константина в люк и сам запрыгнул следом.
Эмм! крикнул он, что есть силы. Клиент! Не противься, у тебя ещё десять минут рабочего времени.
Издалека послышалось недовольное бормотание. Возможно, Константин, его выдумал.
Туда, туда. Подпихивал его Луи по узкому серому коридору, сплошь увешенному гирляндами дурацких рыжих ламп. Света они почти не давали, только расписывали и без того тесное пространство мириадами паучьих теней.
Тут всегда так темно?
Пахло внутри странно чем-то душно-пряным древесным и терпким, солнечно-хвойным, от этого во рту горчило.
Нет, мотнул головой Луи, это для сеанса.