Прекрати, сурово проговорил мастер Гастон. Если не имеешь никакого уважения к смерти, так прояви его хотя бы ко мне! Уходи отсюда и не смей появляться до конца траура.
Убирайся отсюда! грозно шикнули на меня из толпы, и кто-то не очень-то тихо добавил:
Вот мерзавец.
Да, первое впечатление оказалось верным. Не следовало торопиться. Я выбрал крайне неудачный момент для проявления смелости. И повторять попытку в ближайшие дни и правда не следовало.
Отойдя в сторонку, я подождал, пока похоронная процессия не скроется из виду, а после сел на крыльцо и всерьёз задумался. Бездеятельно сидеть в городе мне никак не улыбалось. А за время, что я терял впустую, некто (да тот же Бажек!) мог донести до ушей мастера весть о смерти Эветты. И донести так, что меня с порога взашей прогонят. Тогда пришлось бы искать какие дополнительные подходы к мастеру, а это опять думать, что ему сказать и время. Оно запросто может перейти даже не в дни, а в недели. Это, если действовать мягко и не с наскока. Но смысл тогда в таком опекуне для меня вообще исчезал.
Что делать?
Я принялся размышлять так активно, что аж мозги вскипели.
Рассчитывать на помощь Храма я уже не мог. Мой запасной вариант и так изначально мне не нравился, а тут и новое обстоятельствоя не знал, что могли приказать Хозяева Чёрным магам за мои самовольные деяния. Несомненно, Тьме уже могло быть известно о смерти Эветты. Арнео всё мог кому угодно разболтать! Однако никаких своих знаков она мне пока не посылала. Предпочтительней и для меня было молчать до поры до времени. Вдруг этот поэтишка не стал языком трепать? Тогда я разберусь с девчонкой и преспокойно отправлюсь на дороги междумирья покорять миры. Никто ни в чём меня не заподозрит даже если не спросит напрямик.
Треклятье! Да оставить малявку и всё тут. Прямо сейчас связаться с Хозяевами и покинуть этот мирвот, что надо делать!
Мысль была правильной. Но всё во мне противилось последовать ей. Я был донельзя расстроен из-за смерти Эветты. Мне не нужна была её смерть. Мне нравилось видеть в ней жизнь. Вчера мне больше всего на свете хотелось обнять женщину и беззаботно поговорить с ней, как в былые времена юности. Я не хотел никого убивать! То, как я преломил себя, до сих пор приносило мне острую боль. И нечто подсказывало, что она не исчезнет, не уйдёт, если я не исполню своё обещание. В конце концов, не так много за все прожитые годы я обещал чегото комулибо. Да. Так и есть. И вот уж Эветта заслуживает, чтобы клятва, данная ей, не стала пустым звуком!
Это рассуждение было только одной стороной медали. Постепенно острый страх перед Хозяевами, что я ощутил после ухода Арнео, истончился. Ко мне вернулась моя злость и обида на них. Только теперь она была в разы сильнее. Вспоминая об Эветте сжались до одного фрагментавот он я, с криком протыкаю её голову мечом и после пучком травы стираю с лезвия кровь. Раз за разом, прикрывая глаза, я видел именно это. Память разъярила меня. Я неистово гневался. Меня корёжило от того, что меня использовали, причём самым паскудным образом! Даже не намекнули об истинной подоплёке дела. Я, идиот, возомнил, что меня проверяют на верность! Думал, что исполню свой долг и докажу чего-то там. Стану ближе к Хозяевам! О, нет. Как же я ошибался! Они ни во что меня не ставят.
Пока не ставят.
Во мне разгорелось упрямство. Я понял, что ни за что не дам сигнал. И подавись ты логика! Вернуться на тропы междумирья прямо сейчас означало бы, что я послушный трусливый щенок. Дворняга, сидящая на цепи Но я-то всегда ощущал себя свирепым волкодавом!
Нет-нет, я возвышусь так, как никому в этом мире и не снилось. Я способен, талантлив, гениален! Однажды всё сущее подчинится мне. И первым шагом для воплощения моей будущей власти станет поступок (или проступок?). Я сделаю то, что необходимо для меня лично. Почему? Потому что мои воля и желания имеют значение. Они имеют свой вес, и он значительно выше потребности оставаться всецело покорным. В обратном случае, зачем мне жизнь недостойного раба? Я докажу сам себе, что я не марионетка. Только это принесёт мне покой.
И, к сожалению, пока не понятнообычный или вечный?
Думаю, вы уже поняли, что в целом мне присущ куда как больший прагматизм. Но что поделать? Я никогда не был бесчувственным куском металла. Порой, эмоции довлели так, что я простонапросто не мог поступить иначе, нежели следуя некоему внутреннему порыву. Однако решился на дальнейшее я тоже не на одних них только. Коварство тихонечко нашёптывало, что у меня получится исполнить обещание Эветте без особых проблем. Каждая уходящая минута уверяла меня в мысли, что Арнео слишком боялся Тьму, чтобы лишний раз беседовать с нею. Я снова поверил, что небольшая задержка останется без внимания Хозяев. Они никогда не узнают о моей маленькой мести, о моём тихом деянии вопреки их воле.
Всё останется тайной, и при этом я не только исполню обещание Эветте, но и отомщу не кому бы то ни было, а одной из величайших сил мироздания!
Заманчиво, правда?
Нет? Хм, а мне на тот момент заманчивым показалось. Единственное, что я посчитал глупым, так это полное отсутствие желания остаться в городе и вернуться к мастеру Гастону спустя какое-то время. Но не мог я сиднем сидеть и ждать! У меня всё свербело как деятельности какой хотелось. И потому мысли подвели меня к неожиданной, рискованной, но в случае удачи очень хорошей идее.
Мне припомнились слова Арнео о происхождении Эветты. Судя по ним, её отец не только был жив, но и активно действовал на нервы всему королевству. Чего герцогу Юрвену не хватало для более законной обоснованности притязаний на трон Амейриса, так это дочери Ну, или внучки. И уж как ни крути, а вернув Элдри законный статус королевны или герцогини, можно было смело считать свой долг заботы исполненным.
Рискнуть?
Решено! Еду в Юрвенлэнд. Попытка не пытка!
Воодушевлённый яркой политической затеей я вытащил из кармана монетку Арнео, которую некогда машинально сжал в руке и прихватил с собой. Повертел её немного, пару раз подкинул в воздух, наслаждаясь собственной ловкостью, и решил сразу после завтрака отправиться в путь.
* * *
Сборы вышли недолгими. Плата за постой небольшой, а запуганная мною служанка, хоть и позёвывала, но вовремя вернулась с рынка, таща запасы, которые мне хотелось взять в дорогу. Однако покупка коня, на которого всё это можно было взвалить, в планы мои не входила. Поэтому, разделив ношу с Элдри, мы пошли пешком. Я искренне рассчитывал на подходящий случай для конокрадства. И, само собой, в этом преступлении меня прельщала отнюдь не вероятность стать привязанным к столбу или дереву, чтобы разъярённые праведным гневом люди бросили в меня положенные сто камней.
Увы, я не представлял, как за время пути могу заработать деньги.
Услуги художника не так уж и востребованы у деревенщин, да и красок и кистей у меня не имелось. Ремесленник в прочих делах из меня никакой был. Никакущий прямотаки! Магию я не смел использовать. А способность давать дельные теоретические советы разве назовёшь актуальными в дороге? Разве готовы здешние примитивные люди внимать моей мудрости?
Невесёленькое обстоятельство, правда? Так что неудивительно, что за ворота Юдоли на дорогу вышел хмурый от осознания собственного ничтожества бродяга по имени МорьярСтранник, за которым плелась не менее угрюмая девочка лет пяти-шести. Элдри едва поспевала за моим решительным шагом. А через полтора часа начала так жаловаться на уставшие ноги, что мы вынужденно остановились Правда, не из-за её усталости, а изза того, что нас нагнало трое всадников.
К тому времени как они подъехали, я уже и не знал, что больше всего меня раздражало: вся ситуация в принципе, практически полное отсутствие денег, неспособность их достать или же то, что мне угнетающе постоянно думалось о монетах, когда думать о кое чём ином следовало. Может свою роль сыграло возвращение именно в Юдоль, где я впервые познал бедность и всю важность финансового благополучия? Может из-за этого очнулся некий инстинкт, до того благополучно спящий? Не знаю. Но, несмотря на множество посещённых мною миров, я нигде так не заботился о нехватке наличности, как в здесь и сейчас!
Да ещё и Элдри противно беспрерывно ныла.
В столь отвратительном состоянии духа и довелось меня встретить юному Энтони Оресту, не желающему спускать обиду. Его распухший нос делал неказистое лицо и вовсе некрасивым, но глаза горели довольством, гневом и уверенностью. Ещё бы! С собой он прихватил двух попутчиков! Один из них оказался седым и хмурым типом со шрамом, тянущимся от лба к подбородку. Второго я вспомнил. Это был стражник, участвующий в моём аресте. Вероятно, хотел поживиться немного, ибо, посмотрев на меня, зычно обратился к племяннику губернатора:
Это он, лорд Вислик! Точно он!
Ага, довольно заключил благородный мерзавец и дал знак старому телохранителю направить на меня арбалет Мудрый ход. Я бы также сделал. Что, сучара, не ожидал, да? Сбежал как крыса из города? Думал, не свидимся? А я не такой! Я всё, гад, помню!
Интересно. Это только я себе так быстро врагов наживаю или действительно человечество каким-то загадочным образом от дрязг не вымирает?
Если всё хорошо помнить, то и свидетель не нужен, хмуро прокомментировал я, кивая головой в сторону стража. Лорд явно льстил себе в способности сохранять трезвый ум и здравый рассудок.
Стоит сказать, моё занудство и щепетильность к мелочам проистекали не из дурного нрава, а из-за стойкой привычки оставаться бдительным. Внимательностьодно из основных качеств хорошего мага. Я же и вовсе был отличным! И совсем не глупцом А потому почти одновременно со словами и разрядил свой наручный арбалет в седовласого воина, показавшегося мне наиболее опасным противникомнеприятно себя чувствую, когда меня держат на прицеле. Да и предстоящие разъяснения, отчего тут некто возжелал моей смерти, предугадывались легко.
Так чего их выслушивать? Дело делать надо!
Элдри, увидев падающее тело, вскрикнула и присела на корточки, сжимая голову руками. Челюсть Энтони Ореста отпала, но выражение его лица говорило об обиде. Стражник же спешился, выхватил меч и пошёл напролом. Ничего не оставалось, как и самому обнажить клинок.
К сожалению, правила запрещали вносить в миры всё, что хотелось, даже когда шло их завоевание. Я и так серьёзно рисковал подаренными карманными часами, но этот механизм всё же не шёл ни в какое сравнение с устройством и последствиями пистолета. Особенно лазерного. Поэтому я давно обзавёлся различным вооружением (хорошо бы ещё и мышцы для него в тонусе поддерживал!). И магия моего меча, сумевшего нанести лёгкий порез, уже доползла до нервных клеток стража. От необъяснимого ужаса вояка замер. Зрачки его расширились, а ноги подкосились. Он даже упал на четвереньки и, пятясь назад, забрался на лошадь как таракан. А там и умчался во весь опор, пуская по ветру слюни.
Ах, ты! Будь ты проклят, гнида! Чтобы тебя в сточной канаве сдохнуть!
Оставшийся в полном одиночестве лорд Вислик прорычал пару проклятий, но уже основательно успел перепугаться и безо всякого колдовства, а потому развернул коня и сиганул в сторону города. Мне было понятно, что он мог оказаться сущей занозой в совсем не комфортном для заноз месте. Однако повлиять я ни на что уже не мог. Да и в целом событиям следовало радоваться. Фырчащий вороной конь так и не удрал, и у меня не только пополнился кошелёк, но теперь имелся и арбалет хорошего качества. А с ним поживиться в лесу каким зверьём на обед уже было больше шансов, нежели только с мечом. Так что я пришёл в более благоприятное расположение духа. А там сел вместе с Элдри верхом и пустился во весь опор в сторону Чёрной Обители.
Если сказать точнее, то собирался я отнюдь не туда, а в Варжень. Однако этот город находился в дневном перегоне от школы Чёрных магов, путь к которой был мне болееменее известен.
Глава 3
Пронзительный мерзкий звук разрезал тишину ночи. От него вскочил на ноги не только я, но и всё семейство. Никон первым делом схватил топор. Его дети с визгом бросились в объятия матери. Элдри, за неимением лучшего, прижала к себе вздыбившего шерсть кота. Зверь такой ласки не оценил и полоснул девочку когтями. После чего с истошным воплем кинулся в щель под печью.
Свят, свят, свят, пробормотал Никон и осторожно подкрался к ставням.
Ставни были намертво закрыты, но грубые петли всё равно оставляли крошечные щелки, через которые можно было украдкой выглянуть наружу.
Чего там? испуганно шепнула его жена.
К отвратительным звукам, похожим на продолжительный разъярённый визг, добавился ещё и шум крыльев. Причём эдаких. С немаленьким таким размахом.
Никак Никак опять драконы дерутся?
Слова заставили меня тоже приблизиться к ставням. Я наклонился и прижался к ним в намерении рассмотреть, что же случилось на самом деле? Всё-таки драконы в моём мире вымерли в начале второй эпохи и мне слабо верилось, что какой-либо безумец вознамерился заняться их возрождением. Так что, я желал выяснить истину. Однако посреди деревни действительно происходила битва. Два огромных чудища, размером с носорога, не нашли никакого иного, более подходящего места для своих разборок.
Это не драконы, а виверны. У них тело не так вытянуто и нет передних лап. Только задние.
Взгляд Никона говорил о том, что ему глубоко плевать на правильную классификацию. Его волновало совсем другоекак бы эти твари не разрушили его жалкий дом! Собственно, на данный момент меня беспокоило тоже самое. И ещё любопытство.
Ты сказал «опять». Давно виверны так далеко от Орлиной гряды залетать стали?
Раньше только слухи о них ходили. Но последние года три, нет-нет, а и пролетит над головой такая вот пакость. В позатом месяце так и вовсе мы подивились. Прилетели гады и стали также друг дружку кусать. Только прям днём.
Вы об этом кому-либо сообщали? Если виверны активно расширяют регионы гнездовий, то это может стать проблемой.
Да кому сообщать? Вы коли в рожу такую щедрую, что нас пожалеет, ткнуть сможете, так я первый в милость любого из богов уверую, развёл руками Никон. Кому мы тут нужны? Шахта выработана. В селе всего девять домов и осталось. Идти некуда. Вон, отправили мы в Юдоль сообщение как в Храм, так и губернатору. И что? Даже гонца не прислали какого удостовериться, что живы мы ещё.
«Зато и меня какой гонец не догонит», кисло подумал я.
Стоило мне заполучить коня, как я сразу увёл животное подальше с тракта. И гадать было нечегорассерженный лорд Вислик обязательно пустит по моему следу каких неприятных ребят. Поэтому я свернул в сторону Орлиной гряды, рассчитывая немного притупить нюх своих вероятных преследователей. Мне виделось, что небольшая заячья петля лишней не станет. Но именно намерение «как лучше» и привело меня в гиблое селение горняков.
Если же вернуться в тот самый первый день моего пути, то продолжать путешествие мне расхотелось уже к вечеру. Малявка откровенно раздражала. И пусть на дорогу верхом у меня не могло уйти более трёх недель, они стали казаться мне вечностью. Кроме того, я как никто другой начал понимать амейрисцев и их ненависть к комендантскому часу, который хочешь не хочешь, а не проигнорируешь. Ночевать в каком-либо из домов в деревушке, в которую я въехал, никак не хотелось. Эти покосившиеся избёнки если и выглядели как достойное пристанище, то только для какой моровой заразы. Я бы лучше расположился где-то под открытым небом или попытал счастья найти хороший постой в другом селении, но солнце было уже слишком низко, чтобы привередничать.
Здорове будь, путнички, первым поприветствовал меня один из мужичков. Не иначе его вдохновило на то моё поведение. Я остановил Опала посреди деревни и принялся с подозрением вглядываться в каждый из домоввдруг какой из них и правда чумной?
Угу. А вы тут никто не хвораете?
Не, опешил мужик от моего вопроса, а затем подумал и добавил. С чего нам хворать? Мы горняки. Народ крепкий.
Я бы мог объяснить ему, что осведомился не просто так, но сомневался, что моё объяснение поймут правильно. Поэтому перешёл сразу к делу.
Мне бы переночевать. Будет место?
А заплатить чем найдётся? с надеждой воззрился на меня горняк.
Если недорого, то будет.
По два медяка на каждого. А с моей хаты и кров, и хлеб, и соль.
И какая из этих хат ваша? придирчиво вопросил я.
Вон та.
Не знаю, кому из нас двоих повезло. То ли мужику, который указал на дом, который мне более всего понравился, то ли мне, что так оно совпало. Но я спешился и протянул ему деньги.
По рукам. Половину сейчас держи, остальное утром.
Ух! искренне обрадовался горняк. Идёмте, молодой сударь, покажу куда коня поставить. И меня Никоном зовут. А вас-то как величать значится?
Вот так и получилось, что я остался ночевать в деревеньке, облюбованной вивернами. Знал бы, так дальше поехал. Не стал останавливаться. Всё равно накормили нас неважно. Из еды была только каша на молоке. К ней даже хлеба не подали. Не иначе, хозяева его и сами давно не ели. Разместили нас тоже так себе. Кровати в доме ни одной не было, поэтому на пол положили два дополнительных тюфяка и только. Они неприятно пахли слежавшимся сеном и отдавали сыростью. Обстановка настолько испортила моё настроение, что по утру мне хотелось во чтобы то ни стало не только не отдавать ещё два медяка, но и потребовать сдачу с уже отданных.