Лейтенант Трофимов слушал меня внимательно, не перебивая и постоянно что-то фиксируя в своем планшете. Я выложил ему все, как на духу. Мне кажется, у него еще ни разу не было такого рассказчика, как я. Он смотрел на меня то недоуменно, то с сомнением, а то и с плохо скрываемым страхом. А когда я наконец выдохся, подсунул мне свой планшет с явным облегчением.
Прочтите и распишитесь, сказал он.
Я даже читать не стал. Какой, собственно, в этом смысл? Все равно уже назад ничего не воротишь.
Я приложил палец к сенсору и отвернулся к окну.
Лейтенант поднялся со стула, сунул планшет под мышку и, довольно сухо попрощавшись со мной, вышел. Я ему не ответил.
Дверь за ним закрылась.
Наступила гнетущая тишина.
Я посидел так некоторое время на краешке кровати, а потом растянулся во весь рост на кровати, подложив правую руку под голову, и закрыл глазаэто мое новое жилище и нужно было начинать привыкать к новой жизни, не строя бесполезных надежд. Больше всего мне сейчас хотелось, чтобы меня оставили в покое, наедине с собой.
Но я ошибся.
Не прошло и часа (приблизительно, разумеется, часов у меня не было) как в двери вновь повернулся ключ, и в комнату вошел какой-то полулысый со сверкающей плешью, несколько полноватый тип с повадками гиены и в больших круглых очках, через которые он долго изучал меня своими огромными серыми глазами. На типе был надет белый халат
Так я попал в сумасшедший домсамое тихое и спокойное место на земле, если бы, конечно, не Лунтики всякие с Человеками-пауками и подобными им. И еще кое-что, но об этомтс-с-с!..
Часть 2
Глава 1
Помните: «Нет повести печальнее на свете»? Может, и не помните или вообще не читали, но это не имеет ровным счетом никакого значения. Важно то, что печальных повестей в жизни каждого человека хоть отбавляй, и у каждого, разумеется, обязательно самая трагическая. К примеру, у маленького ребенка«чем повесть об отобранной конфете». У голодного взрослого«о не съеденном обеде». Или вот еще, у нас в больнице особо актуально: «о закрытом туалете»бежал, держался изо всех сил и В общем, вы поняли, о чем я. Туалет всего один, а желающиххоть отбавляй. Будто специально ждут, когда зайдет кто. Впрочем, чего с идиотов возьмешь. Психиони поумней будут, у них стадный эффект отсутствует.
А что до печалей, то, в принципе, их у меня никаких особо и нет. Только бы не выпустили обратно в этот сумасшедший мир нормальных людей. Но это маловероятно: социальная дезадаптацияэто вам не игрушки, да еще вкупе с маниакально-депрессивным психозом или биполярным расстройствомкак кому больше нравится. Главноеправильную линию поведения выбрать, соответствующую образу. Мне, похоже, удалось. Так что скорый выход на свободу мне не грозил, за что отдельное спасибо нашей психиатрии. Я просто млел от покоячто идиоты в сравнении с искусственным интеллектом! Последний гораздо опаснее, и нет ничего разрушительнее для человека, чем этот самый искусственный интеллект, потому как своего уже вовсе не надо, а тот, без сомнения, знает все лучше человекаему виднее, что да как.
В общем, жизнь моя скользила словно по маслу, и почему я вдруг, ни с того ни с сего о печальных повестях заговорил, спросите вы. А потому что неприятности на меня нежданно-негаданно свалились, будто снег на голову!
Лежу я в один прекрасный день на кровати, книжку читаю. Настоящую, бумажнуюне электронную. И не диктует она противным голосом, от которого в сон клонит. У нас в больнице целая библиотека, представляете? Я давным-давно столько книг бумажных разом не видел. Непопулярно это. Сейчас мало кто читает, разве что объявления о распродаже и всякую познавательно-информационную чушь, что бегущей строкой по телевизору передают. Но я отвлекся. Лежу себе, читаю, страницы послюнявленным пальцем перелистываю, ощущая при этом приятную на ощупь шероховатость бумаги. А запах? Книжный запахэто просто непередаваемо! И вдруг распахивается дверь в нашу палату, и на пороге возникает Сергей Борисыч. Это наш зав, если кто не в курсе. Грузный такой зав, представительный, все в галстуке и пиджаке ходит, поверх которого неизменно халат снежно-белый надевает и на пузе объемном тремя пальцами стягивает. Душевный мужикуважаю. И вот входит он и сразу с порога в бой:
Васильев!
Я! вскакиваю я с постели и вытягиваюсь в струнку.
Вольно, Васильев, добродушно усмехается заведующий. Нравится ему, знаю, когда на него так бурно и радостно реагируют.
Я застываю в расслабленной позе, заложив страницу пальцем.
Все читаешь?
Читаю.
Что читаешь-то?
Да вот, продемонстрировал я ему обложку книги, Айзек Азимов, «Я, робот».
Робот? настораживается тот.
Ну да. Не читали? Молодец Азимов! Шикарно по этим тупым железякам проехался, потрясаю я книгой.
Знаете, Васильев, Сергей Борисыч пристально вглядывается в мое лицо, мне иногда кажется, что вы несколько переигрываете.
Ну что вы, отмахиваюсь я. Какие тут игры. Вы мне только дайте эту железку. Ух, я ей! И делаю просто зверское лицо.
Заведующий удрученно качает головой.
Ну ладно, говорит. Я чего зашел-то: новые процедуры у вас с сегодняшнего дня.
Какие еще процедуры? настораживаюсь я.
Адаптационные. Правда, не помню, когда я вам их назначал, но если в вашей карте числятся
Может, пошутил кто глупо? спрашиваю его, а у самого уже поджилки трясутся: раз адаптационные, значит, дело к выписке идет, а мне этого совсем не надо.
Да нет, моя подпись, неловко пожимает плечами Сергей Борисыч, будто извиняется. Так что готовьтесь.
А может, не надо?
Надо, Васильев, надо! с нажимом говорит заведующий, отчего уверенности в себе у меня еще убывает. Что-то меня ждет. И судя по его таинственному тону, ничего хорошего.
Сергей Борисыч уходит, а я, на автомате переступив через Лунтика, заваливаюсь на свою кровать и раскрываю книгу. Глаза бегают по строчкам, а голова о другом думает. Нет, не могу читать. Откладываю книгу в сторонку и гляжу в потолок, по которому бегает жирная сытая муха. Вот счастливое насекомое: поест, умоется, поспит и ничто его не волнует сверх того. А меня вот терзают жуткие волнения, от которых я незаметно для себя засыпаю, но не успеваю провалиться в сон по-настоящему, как меня одергивает голос медсестры Ниночки:
Васильев.
Я! зачем-то вскакиваю с кровати, наступив все-таки на Лунтика и едва не кувыркнувшись через него. А, чтоб тебя, дебила расплющило!
Счастливый Лунтик, ехидно хихикая, убирается на свою койку, где принимается гладить свое оттоптанное пузо и разглядывать серый пыльный след от моего тапка.
На процедуры! говорит между тем Ниночка.
А можно я потом? наивно спрашиваю я.
Никаких потом, Васильев. Будем строго придерживаться назначения врача.
Придерживатьсятак придерживаться, повесив нос, я плетусь по коридору вслед за виляющей широкими бедрами Ниночкой. На мой взгляд, слишком широкими, но это, конечно, дело вкуса. Талия у нее осиная, щиколотки тонкие, ступни маленькие, а бедра халат распирают так, что пуговицы на пределе держатся. Такими обычно женские стилизованные силуэты рисуют.
Но мысли у меня в тот момент вовсе не в том направлении скакали. И когда мы прошли мимо процедурной комнаты, мне и вовсе не по себе стало.
Ниночка, а мы куда идем? спросил я. Процедурка-то вот она.
А она мне через плечо:
А у нас разные процедурные есть.
В первый раз об этом слышу, честное слово! И вовсе меня от того страх взял. А Ниночка виляет себе бедрами, маленькими ступнями в босоножках по полу перебирает, подбойками тихонько цокает. Доцокала до угла коридора и влево свернула. Я за ней. А куда деваться? Сам не пойдешьсилой поведут. Это ведь не терапия вам какая!
Остановилась Ниночка у безымянной двери справа, дверь открыла и посторонилась, сделав мне приглашающий жест.
Входите, Васильев.
А можно я здесь подожду? спрашиваю, переминаясь с ноги на ногу.
Да нет, лучше там, серьезно так говорит. Юмора в ней ноль, в нашей Ниночке.
Я вздыхаю и делаю шаг через порог. Оглядываюсь. Куча всякого оборудования в комнате понатыкано, а промеж него у окна телевизор стоит. На мой сильно смахивает. Впрочем, все они сейчас на одно лицо, то есть, экран.
Чтоб тебя, думаю!
А телевизор сам собой включился, и заскакали на экране по широкому суку белочки с пушистыми хвостамипро животных передача. Поглядел я на них печальноне иначе сейчас начнут просвещать насчет интимной жизни белочек.
Присаживайтесь, вошедшая следом за мной Ниночка, положила мне руку на плечо и кивнула на стул.
Знаешь, я лучше постою, отвечаю ей, а сам думаю, как бы отсюда слинять по-тихому.
Да нет, вы все-таки садитесь, настаивает Ниночка, и мне ничего другого не остается, как опуститься на стул, стоявший посреди комнаты напротив телевизора. Телевизор смотрите.
Спасибо, не хочу, отвечаю я, складывая руки на груди и отворачивая голову.
Нет, так не пойдет, Васильев, качает Ниночка головой. Вам прописаны адаптационные процедуры, и вы просто обязаны выполнять предписания врача.
А если я не хочу это смотреть?
Значит, будете смотреть принудительно! Ниночка сурово сводит на переносице тонкие выщипанные брови и придавливает меня ладонью к стулу. Ну как тут спорить с ней? Я забыл сказать, что не только бедра у нее широкие, но и плечи. И руки ничего себелюбого непокорного в дугу скрутить может. Похоже, плаванием занималась или даже тяжелой атлетикой, что, разумеется, еще хуже. В смысле, для меня.
И вообще, я в ней давно робота подозреваю. Знаете, такие бывают, на человека похожие. И не отличишь, пока не прощупаешь детально. Но щупать Ниночку я, разумеется, не собираюсь. Хотя, психам, говорят, все можно, но боязно что-то. В конце концов, какое мне, собственно дело до того, робот она или человек? Но ведь интересно же!
Нет, не буду щупать Добром это не кончится. И так ясно, что робот. Ну откуда в живом человеке столько терпения может взяться? И силищи. Она ведьНиночкадобротой душевной и голыми руками умудряется успокаивать даже супергероев наших, включая гонщика призрачного. И всегда-то она такая обходительная, заботливая, добрая
Но не сейчас.
Сейчас она, скорее, пантеру на изготовке перед своим коронным прыжком напоминает.
Хорошо, хорошо, быстро отвечаю я. Пошутить уж нельзя.
Шутки у вас дурацкие, Васильев, серьезно говорит Ниночка и убирает с моего плеча свои нежные сильные пальцы.
А я и есть дурак, скалюсь я ей в ответ снизу вверх.
Вы не дураквы псих. С юмором у нее, похоже, сегодня совсем туго. Даже не улыбнетсяну, точно робот. Смотрите у меня! Я за вами следить буду.
Я ничего не ответил ей, а Ниночка, постояв еще немного надо мной для порядка, вышла из комнаты и дверь за собой прикрыла.
Белки весьма плодовиты. Брачный сезон у них начинается обычно в конце февраляв начале марта вещал между тем телевизор.
Я едва не взвыл с досады. Вот же в башку втемяшилось заву нашему, глупость такую со мной сотворить! Ну за что мне все это, а?
А тут и телевизор проснулся. Видать, пронюхал, что я на него смотрю и физиономия у меня кислая.
Здра-авствуйте, хозяин! радостно воскликнул он, будто старого знакомого увидал.
Тут меня и вздернуло, я даже на стуле подскочил.
Ты ты стою я, задыхаясь, и тычу в него пальцем, не в силах вымолвить больше ни слова. Ты
Я, говорит тот. А в чем, собственно, дело?
Ты Не может этого быть!
Почему не может? Это я.
Но ведь я тебя разбил, вдребезги!
Когда? удивленно спрашивает телевизор, немного покумекав своими электронными мозгами.
Два месяца назад!
Простите, но меня никто не бил, категорически отрицает ящик.
Как не бил, когда я из-за тебя здесь сижу?!
Я не знаю, где вы сидите, хозяин, но меня никто не разбивал и даже пальцем не трогал. Меня всего как месяц купили и установили в этой прекрасной комнате. Это ваше жилище?
Издеваешься, проклятая стекляшка? прохрипел я, надвигаясь на телевизор.
Умом я, конечно, понимал, что это совсем другой телевизорне может он быть тем самым, но душа противилась разуму. Может, я действительно немного того? Или даже не немного?
И в мыслях не было! между тем продолжает телевизор. Но если не вы хозяин, то чья же это квартира?
Это сумасшедший дом, ты, придурок электронный! А япсих.
Кончайте так шутить, хозяин. У меня от вашего юмора пиксели по экрану бегают.
И действительно, экран обильно посыпало россыпью холодно-голубых пикселей.
Сейчас у тебя еще не то забегает по экрану! пальцы мои на руках сами собой скрючились, а руки потянулись к телевизору. Я телененавистник!
Не надо, прошу вас, хозяин! Хозяин? Помогите-е-е!
Громче кричи! дико, словно буйнопомешанный, захохотал я.
Успокойтесь, господин Васильев, прошелестело у меня над левым ухом.
Я замер от неожиданности, где стоял, и завертел головой по сторонам. И оказалось, совсем рядомруку протянутьвисел больничный квадрокоптер. Странно, как я его не заметил с самого начала.
А ты кто такой, чтоб мне указывать, птица неведомая? пуще прежнего разозлился я. Вали отсюда, пока лопасти нафиг не пообрывал!
А вы все такой же грубиян, господин Васильев.
Мне почудились в голосе этого аппарата знакомые обертона. Позабыв про телевизор, я повнимательнее пригляделся к парившему в воздухе аппарату. Хотя он и был покрыт белой краской, но на его нижней части краска местами отстала, и в прорехи проглядывал зеленый листок.
Ты? охнул я, наощупь ища стул, чтобы грохнуться на него. Откуда?
Отвечаю по порядку: я, оттуда.
Да как ты сюда вообще попал? я наконец нащупал стул и опустился на него, опираясь рукой на спинку.
За вами пришел. Только тихо, ведите себя спокойно, естественно и смотрите телевизор.
Да не буду я его смотреть!
Вы должны его смотреть! Это мы устроили ваши адаптационные процедуры, чтобы вы поскорее вышли отсюда.
Мы? Кто этомы?
Мыэто мы, не стал вдаваться в подробности квадрокоптер, но, помолчав, шепотом добавил: БОБИР.
Какой еще бобер?
Да не бобер, а БОБИРБескомпромиссная Организация по Борьбе с Искусственным Разумом!
Знаешь, я думал это сумасшедший дом для людей, а тут, оказывается, и дроны лечатся.
Вы о чем это? поближе ко мне подлетел квадрокоптер.
Да о тебе, о чем же еще, хмыкнул я. Неудачно приземлился или заряд во время полета закончился?
Я бы попросил вас, господин Васильев!.. начал было возмущенно напирать на меня квадрокоптер.
А нечего меня просить. Лучше скажи, чего тебе от меня опять понадобилось?
Вы понадобились.
Зачем же это. Подзарядиться опять хочешь?
Бросьте вы уже свои шутки. Я вам серьезно говорю: вы нам нужны!
А вы мненет, отвернулся я к телевизору, потому как заметил, что кто-то топчется у дверей в процедурную. Похоже, Ниночка действительно наблюдала за мной в монитор, встроенный в стену. И дай мне уже спокойно телевизор посмотреть.
Правильно, смотрите, неожиданно согласился со мной квадрокоптер посторонившись.
С чего это вдруг? не оборачиваясь к нему, спросил я.
На экране белочки, распушая хвосты и судорожно подергивая ими, приступили к главному.
Они должны видеть, что вы адаптировались.
Ни-ког-да! Слышишь?
Да слышу я. И совершенно незачем так кричать.
Тогда отвянь.
Вы отказываетесь помогать нам?
Да. Вы ненормальные. И ты, и твой бобер или как там его.
БОБИР!
Во-во.
Вы неправы, господин Васильев. Это серьезная организация, состоящая из очень умных людей.
Во главе с квадрокоптером?
Нет, сухо отозвался дрон. Я вообще случайно к ним попал, после того как вас взяли. Не успели они вас перехватитьполиция раньше обнаружила.
Угу, а говорил, что серьезные.
Это правда.
Кстати, скажи мне, любезный, на кой ты телефон мой приволок?
Ну я это подумал, стушевался квадрокоптер, немного потеряв в высоте полета.
Больше не думай, я тебя очень прошу.
Хорошо, хорошо, поспешно согласился со мной тот. Но все же, что вы решили?
Все равно не хочу. Нас и здесь неплохо кормят.
А там не столовая, кормить вас, похоже, квадрокоптер воспринял мою последнюю фразу на полном серьезе.