Ку-ка-ре-ку! не выдержал петух. Разумеется, против природы не попрешь.
Пшел отсюда! взмахнул я одеялом.
Ку? начал петух, продолжая коситься на меня.
Только попробуй, честно предупредил я птицу, нащупывая что-нибудь подходящее на столе.
Ка
И-и-эх! Полотенце просвистело в воздухе. Петух возмущенно захлопал крыльями, но не ретировался.
Ку-ка!..
Я тебе покажу «ку-ка», гадский будильник! подскочив на постели, я схватил самое действенное оружие против нахальной, упертой птицыподушку. Только пикни мне.
Ко-о-о, задумчиво протянул петух, развернулся и ухнул вниз с окна. Наконец-то! Впрочем, со своей работой и сегодня он справился на отлично.
Сон окончательно покинул меня. Нет, ну это же надо! Никакого покоя.
И в этот самый момент скрипнула калитка, и послышались грузные шаги. Ну, разумеется: Степан! Сговорились они, что ли, с петухом и котом? Почему меня в самом деле не оставят в покое?
Вопрос, конечно, был риторическим и немым, а ответ на него знал и я сам: злой рок, стечение обстоятельств, планиды, будь они неладны!
Я спустил ноги на прохладный пол, поежился от утренней свежести и еще раз оглядел разгром на столе. Затем вделся в брюки, натянул носки, накинул рубаху и взял гренку. Жевал я ее без особого вдохновения, механически, косясь на дверь. Вот-вот она распахнется, и на пороге возникнет Степан. Так оно вышло.
Потопав сапогами на крыльце, Степан на цыпочках пробрался к моей комнате и заглянул в дверь.
О! удивленно воскликнул он, широко распахивая глаза. А ты, оказывается, ранняя птица.
Угу, без особого вдохновения отозвался я. Ранняя Если бы не кот с петухом и не ты, я еще дрых и дрых в свое удовольствие.
Степан пошире отворил дверь, вошел и опустился на второй, свободный, стул, стоявший у стола.
Ты завтракай, я подожду, сообщил он мне.
Угу, вновь промычал я и уставился в стол.
Самсона не видно, зачем-то сказал Степан и пригладил пальцами кучерявую шевелюру.
Угу.
Да что ты заладил, в самом деле: «угу» да «угу»? Не с той ноги встал?
Вроде того, подтвердил я его догадку.
Ничего, сейчас позавтракаешь, умоешься и
Весело у вас тут, не дал я ему договорить.
Ты о чем это?
Обо всем помаленьку, тяжко вздохнул я. Есть вовсе расхотелось. Тем более, подмокшие гренки не вызывали особого аппетита.
Я вытер губы полотенцем и поднялся из-за стола.
Во дворе я долго и вдохновенно плескался у бочки с дождевой водой, приводя себя в состояние повышенной бодрости и счастливой поднятости духа, но не достигнув особых успехов, вернулся в дом, на ходу обтираясь полотенцем.
Пошли, сказал я Степану. Тот хотел что-то то ли спросить, то ли сказать, но, передумав, только кивнул.
Самсона и вправду на своем посту не оказалосьстранно, но факт! и мы, миновав несколько домов, вошли в небольшой кирпичный дом, стоявший почти на самом отшибе деревни. К дому, как я заметил, подходили какие-то кабели, а на крыше торчали антенны и зарядные узлы для дронов. Неужели здесь есть дроны? До сих пор мне ни один на глаза не попадался. Впрочем, это же «бобер», а от него что угодно ожидать можно.
В доме имелась узкая прихожая, ведшая всего в одну комнату. Еще две двери были закрыты. Вероятно, они вели в кухню и санузел, судя по небольшим габаритам скрытых за этими дверями помещений. А комната, в которую я вступил вслед за Степаном, оказалась довольно светлой и просторной. Правую, дальнюю от окна стену занимало разнообразное оборудование, среди которого я без труда смог опознать только три ноутбука и громадную серверную стойку. Не хило так для задрипанной деревеньки! Множество кабелей опутали ее и другое оборудование, словно паутиной. Но не это было главной особенностью комнаты. Посреди нее стоял широкий стол, за которым сидело пять человек. Если написать с них картину, то ее можно было бы подписать, к примеру, «Дружба народов». Здесь были здоровенный африканец со скуластым лицом и острым взглядом зеленоватых глаз, щуплый японец с подвижным лицом, азиат или арабтак наверняка не определишь, худой индеец в летахэтому только трубки мира не хватало, чтобы сойти за растиражированный образи еще один невзрачный, с неуловимыми чертами лица европеец. Последний был возможно русским, а, возможно, и нет, судя по собравшейся в этой комнате разношерстной компании. В общем, выходил не слабый такой «бобер» с международным уклоном, а это уже были вовсе не игрушки. Или это все-таки сподвижники-одиночки?
Я долго мялся на пороге, не решаясь пройти к столу. Компания «бобров» в ответ с интересом разглядывала меня. Моя заминка начинала переходить в напряженную неловкость, но тут Степан решительно взял меня под локоть и потянул к столу.
Проходи, чего стоишь?
Я неуверенно двинулся вперед. Степан подтащил меня к столу, и я замер с довольно растерянным видом, не зная как себя вести с этими серьезными людьми. По крайней мере вид у них был на редкость серьезный. Они даже пытались хмурить брови. Я говорю «пытались», потому как это выглядело несколько напускно.
Федор, представил меня Степан, возложив на мое плечо ладонь и легонько сжав его.
Да, выдавил я, чтобы не молчать, и добавил зачем-то: Это я!
Аслан Тарику, Эфиопия, представил Степан африканца. Тот сдержанно кивнул.
Очень приятно, выдавил я улыбку.
Акито Исикава, Япония.
Японец показал мне сверкающие белизной зубы, еще больше прищурив и без того узкие глаза.
Асинивакамиг
Можно просто Асини, приветливо дернул уголками губ индеец. Понимаю, такое вряд ли запомнишь с первого раза.
Я смутился еще больше и дернул подбородком.
Северная Америка, закончил Степан и перешел к следующему. Салман Аббас, Арабские Эмираты.
Араб пригладил аккуратно подстриженную бородку. Жест, равно как и вложенный в него смысл, остался для меня полнейшей загадкой.
Ян Горак, Чехия, закончил Степан.
Чех подвигал скулами, продолжая сверлить меня пристальным взглядом.
А где же Австралия, Китай и, скажем, Бразилия? решил пошутить я, дабы несколько разрядить обстановку.
Сидящие за столом переглянулись.
Он уже в курсе? спросил Аслан у Степана.
Не знаю, правда, откуда. Я ему ничего не говорил, только и пожал тот плечами и обернулся ко мне.
Да это шутка, напряжение за столом лишь возросло. Понимаете, все есть, а Азии, Южной Америки и Австралии нет.
А-а, дружно протянули присутствующие и заулыбались.
Да ты садись, указал мне Степан на свободный стул рядом с Японцем, а сам опустился на другой во главе стола.
Я сел, важно сцепив пальцы на столе.
Слушаю вас.
Нет, это мы тебя слушаем, предложил мне Степан. Ты вчера с таким задором говорил, что мои товарищи прямо-таки воспылали желанием выслушать тебя.
Хм-м, я растерянно пожевал нижнюю губу. А что я такого сказал?
Много чего. Я вчера весь день думал и решил, что ты во многом прав, и было бы неплохо сконцентрировать часть нашего внимания именно на этой области. Ведь Интеллект в самом деле есть порождение человечества, и все худшее, что он вобрал в себя могло проникнуть в него только из человека.
Ну?
Что «ну»? не понял Степан.
От меня-то что требуется? Я не психолог, не аналитик, не программист, если уж на то пошло. Зачем я вам понадобился.
Психологи и аналитики у нас есть. Нам не хватает свежих идей.
Свежих идей, глухо повторил я задумавшись. Но у меня нет никаких идей: ни свежих, ни Никаких, в общем.
Как так? вскинул брови Степан, а Акито с индейцем переглянулись.
А вот так! Нети все. Конечно, если требуется, что-нибудь разгромить, разбить Это, так сказать, основная моя область.
Нет-нет, поспешно заверил меня Степан, поерзав на стуле. Этого пока не требуется.
А что же тогда?
Степан долго молчал, пристально вглядываясь в мои честные глаза, потом вздохнул.
Хорошо. Но ты хоть с нами?
Пока не знаю. Не уверен, честно ответил я. Хотелось бы поподробнее услышать о направлении деятельности, тактике и стратегии. А так судить сложно.
Степан обвел вопросительным взглядом присутствующих. Ян едва заметно кивнул.
Ладно. В общем, задача нашей группы довольно проста и сложна одновременно: вернуть человечество в колею действия, вновь научить полагаться на себя, вывести его из-под машинной зависимости. Но пока нам не удалось достичь ничего более или менее существенного.
Понимаю. Человечество не желает никуда выводиться, я с трудом сдержал рвущуюся наружу ухмылку.
В том-то и вся беда, с кислой миной заметил Акито. Маленький уютный собственный мирокпредел мечтаний человека. Полная ограниченность и абсолютное нежелание двигаться дальше, развиваться. Я имею в виду большинство.
И почему это меня не удивляет? Кстати, извиняюсь за несколько провокационный вопрос: а вы действительно те, за кого себя выдаете?
Что ты имеешь в виду? нахмурился Степан.
Японец, араб, чехслишком уж чисто вы изъясняетесь по-русски.
О-о, вскинул светлые брови Ян. Это наша особая гордость! Русский язык довольно сложен, но мы постарались освоить его в совершенстве, потому как, если мы сами неспособны на что-либо, то как мы можем позволить себе двигать вперед человечество.
Резонно, кивнул я, несколько утратив свой игривый настрой. Сам-то я с горем пополам освоил английский: кое-как читаю несложные тексты на английском, а вот построить корректную фразу уже не смогу.
Кстати, мы все свободно изъясняемся еще и на немецком, английской и французском.
«Тоже мне, достижение. Полиглоты несчастные», не без зависти подумал я, внешне ничем этого не выказав.
Но если у вас имеются сомнения, продолжал Ян, протягивая руку к карману своей рубашки, то мы можем показать вам свои паспорта.
Это излишне, заверил я его. Верю на слово. И прошу извинить за подобное недоверие.
О, это ничего, покивал Акиро. Развеивать сомнениянаша прямая и очень приятная обязанность.
Может быть, уже перейдем к делу? нетерпеливо спросил Степан, вновь поскрипев стулом.
Да-да, разумеется, обернулся к нему Акиро. Слишком много пустых слов и слишком мало действия.
Общее направление деятельности «бобра» я, кажется, уловил. Но что вы конкретно делаете?
Бобра? удивленно воззрился на меня Асинивакамиг. Какого бобра? При чем здесь бобер?
Наш новый друг, Степан откашлялся в кулак, упорно продолжает называть нашу организацию «бобром».
А что? дернул шеей индеец. Забавно. И мило. Бобер! И даже остроумно, как мне кажется: точит древо, вгрызается, так сказать, в самую суть, чтобы выстроить преграду глупости.
Я не стал его разубеждать. Бобра я воспринимал в совершенно другом амплуа: животное, уничтожающее лес и перегораживающее реки, устраивая плотинами запруды в собственную угодуна остальных и остальное ему было совершенно наплевать.
Я думаю, продолжал между тем индеец, это животное вполне можно взять нашим официальным символом. Кто «за»?
Лес рук поднялся над столом. Степан, несколько помявшись, не стал отрываться от большинства.
Ну, «бобер» так «бобер», помассировал он нижнюю челюсть. Продолжим!
Да, да, спохватился Асинивакамиг и вновь принял задумчивый вид.
Что ж, был задан вопрос по существу, произнес Степан. Кто ответит?
Ты у нас председатель, сказал Ян. Тебе, как говорится, и дерево в зубы.
Присутствующие не смогли скрыть улыбок, а Степан вновь кашлянул в кулак.
Да, после некоторой заминки продолжил он. Итак, что же мы делаем. Трудно так сразу ответить. Мы оказываем воздействие на общество одновременно в разных направлениях. Основные, конечно, это образование и навязчивая реклама. С образованием несколько проще: мы врезаемся в вещание программ и изымаем, корректируем подаваемый материал. Изымаются, как правило, сведения, касающиеся пропаганды современного образа жизни, извращение исторических фактов и
Постойте, вскинулся я, но ведь это преступление, если я не ошибаюсь. Это это я даже не знаю, как это назвать!
Не надо так бурно реагировать, поморщился, будто от кислятины, Степан. А вдалбливать детям в головы разный бредэто, по-твоему, не преступление?
Возможно. Но законное!
Ты сам-то понимаешь, о чем говоришь? Законное преступление.
Ну а как вас поймают?
Кто? удивился Акира.
Откуда же мне знать? развел я руками. Но ведь кто-то следит за этим? Должен следить!
Вот это и есть ключевое понятие: должен! Степан воздел к потолку палец. Разумеется, существуют те, кто должен озаботиться этим, но стоит ли овчинка выделки, когда проще ничего не делать, особо, если не было команды «сверху»? А «сверху» никакой команды и не поступит, потому как Интеллект не в состоянии просматривать и анализировать все вещательные каналы, тем более, когда не поступает никаких сигналов. По сути, он сам наступает на собственные грабли. Лишив людей инициативы, он отдает им на контроль столь важную область, как образование, а те уверены, что Интеллект и без них со всем справится, ведь он всемогущ.
Честно говоря, эта мудрология мне не совсем доступна, не мой профиль. Но ты продолжай, крайне любопытно, я откинулся ни спинку стула и вытянул ноги под стол.
В том-то и дело. Узкая специализация, выборочное образование.
Это оскорбление? выгнул я бровь.
Констатация факта.
Ладно, проехали. Дальше.
Дальше идет реклама: навязчивая, побуждающая, преследующая человека. Мы урезаем ее, коверкаем, превращаем в ничто, в набор несуразностей. Это отвлекает человека, заставляет осмысливать услышанное и увиденное, порождает сомнения.
Сомнительное утверждение, зевнул я, прикрыв рот тыльной стороной ладони. Прошу прощения, я не выспался.
Ничуть, продолжал Степан. Как ты, к примеру, отреагируешь, если тебе предложат купить носки и объяснят, что тем самым ты осчастливишь ближнего своего.
Никак. Реклама на меня не действует. У меня на нее аллергия. Хотя, занятно, конечно. Да и не лишено смысла.
Вот видишь! загорелся Степан.
Я пока еще, если честно, ничего не вижу. Результаты? Каковы результаты вашей деятельности?
Увы, очень скромные и далеко не ожидаемые, мгновенно погрустнел Степан.
Оно и понятно. Рекламу никто терпеть не может, а образование Ты видел хотя бы одного школьника, который усердно будет вдумываться в подаваемый ему материал. Даже не столько вдумываться, сколько вообще слушать. Ведь результатом его работы должны стать не знания, а правильно расставленные галочки в тесте.
Ты так считаешь?
Я учитель, между прочим.
Ах да, спохватился Степан. Тогда твое мнение вполне можно считать экспертным заключением.
Ну уж, нет такой я и эксперт, но современных учеников знаю назубок.
Прошу прощения, задумчиво произнес японец, но я, к примеру, всегда тяготел к знаниям.
Ваш случай, обернулся я к нему, скорее, исключение.
Возможно, сдержанно отозвался тот. Но это нехорошо.
Что исключение?
Что таково положение дел. У нас в Японии
Грм-м! прорычал Степан, и Акиро замолк, преданно уставившись на него. В таком случае необходимо менять стратегию, подвел черту Степан и замолчал. В комнате воцарилась гнетущая тишина. Я прямо-таки ощутил, как от этой странной компании волнами исходит разочарование, а их самих наполняет осознание бесполезности собственной деятельности, заставляя спины сгибаться, губы поджиматься, а щеки выпячиваться.
И еще один очень важный момент, я решил добить их окончательно. Ваши операции плохо подготовлены.
Ты о чем? недоуменно глянул на меня Степан.
Дрона в дурке мгновенно раскусили. И кто, по-вашему? Робот! Я, конечно, круто извиняюсь, но внедрение ценных агентов нужно проводить гораздо тщательнее, не рассчитывая на наплевательское отношение «низов» и неосведомленность «верхов».
Он нам об этом не докладывал, поиграл желваками Степан.
А вы его спрашивали? Это же автомат. Примитивный автомат. Или ты думал, он прилетит к тебе с докладом, мол, вот он я, товарищ генерал?
М-м, замялся Степан, качнув головой. Теперь уже у всех сидящих за столом лица окаменели, заострившись и вытянувшись.