Ну не все же вас, холоднозадых мокрохвосток, щупать! Хоть руки погрею!
Кобель ты похотливый! Как есть кобель!
Да ладно тебе, бурчит Лесной Дед примирительно. Ну пусть поплавают! Что от вас, убудет, что ли? Ну поживут вместо трех дней недельку-другую, пока им новые колеса не привезут. Делов-то! Зато озеро прогреют. Они же каждый день купаются, и не по разу! И баньку, опять же.
Что-то мне этот разговор перестает нравитьсятерпеть еще две недели этих визгливых оккупанток на моем острове? Ну уж дудки. Подплываю поближе, пока еще не продумав стратегию, но понимая уже, что сестра облажалась и мне придется опять как-то выправлять ситуацию.
На Деда у нас была последняя надежда. Озерный тут не помощник, он туристов любит. Любых. А писателейособенно. Потому что они всегда приезжают с водкой, и первый стопарик всегда в озеро опрокидываютс уважением. Да и потом очень часто роняют туда же недопитые бутылки, а он и рад. Лесной Дед не такой, он алкоголь не любит. И может, захочет ежели, свои грабли поперек единственной подъездной дороги так вытянуть, что ни один джип не протаранит. Во время войны, говорил, танки так стопорил, что там несчастная легковуха или даже автобус? Фигня. Я сама видала, как он снайперски стрелял корнями по колесам, прямо через грунт, на расстоянии более километра! Все четыре колесакак твои яички, всмяточку то есть. Одна беда, что на острове уже, а не на грунтовке, как просили. Погни он им колеса там, где до трассы буквально рукой подать (какие-то семьдесят километров!), они, может, сюда бы и вообще не поехали. Хотя бы эта вот, последняя группа. И шума с визгами было бы в два раза меньше.
Дед, ты молодчага! Я подплываю совсем близко и ложусь на спину, выставив над водой полушария грудей с острыми маковками сосков. Я видела, как ты снайперил. Класс! Одним корнем все четыре, круто, да
Дед сопит настороженно, ожидая, что сейчас буду о чем-то просить. Но я не Вейя, я знаю, когда можно просить, а когда нельзя. Сейчаснельзя. Поэтому просто улыбаюсь и закидываю руки за голову.
Дык, для общего же дела радею, говорит наконец Дед, так и не дождавшись просьб и зачарованно разглядывая мои сиськи. Падок он на них. Очень падок. Они у меня, конечно, холодные (холоднозадых мокрохвосток я ему еще припомню, но позже), но где горяченькие? Нету. А явот она, рядышком. То-то и оно-то, брат.
Радеет он! снова не выдерживает Вейя. Ты вот лучше скажи, кто вчера того гривастенького с бутылкой за ногу корнем дернул и в озеро уронил? Не ты, что ли?! А бутылка между прочим непочатая!
Ну дык! Дед ржет уже в голос. Удачно же уронил, скажешь нет? И Озерный мне сказал большое нечеловеческое спасибо.
Ну да, сказал. Пока еще говорить мог. Полная бутыльэто вам не стопарик за уважение. Хорошо, что я русалка тертая и еще вчера у оккупантов полторашку пива увела. Волной смыло. Ближе к обеду откупорю и в озеро вылью, как раз в тему будет.
Дед, ну ты же сильный! Ты же все можешь! меняет тактику Вейя, начиная канючить. Ну поправь ты этим олухам колеса, пусть уматывают!
Да ладно тебе, торопыга, пущай поживут! Это же все ерунда, покуролесят недельку, сами все починят и поедут себе.
Я почти перестаю вслушиватьсяясно же, что не уговорит Вейя Деда. Нету ему никакого резона напрягатьсялишь для того, чтобы лишить себя удовольствия. А значити мне тоже напрягаться нет никакого резона. Вейя молодая еще, не понимает: покой невозможно навязать снаружи, он идет изнутри. Как и счастье.
Эх-ма! Итить твою! Хорошо-то как!!!
И плеск, и гогот, и вопли. Правдабез визга, ибо на этот раз не баба. И один. Переворачиваюсь на животтак удобнее рассматривать новенького.
Хм.
А ниче так не баба. Очень ниче. Я бы даже сказалаогого как ниче! Легкие мощныевон как проорался от избытка чувств. Руки хороши. И жопка аппетитная, ихм, ну, в общем, да. Хорошо, что они тут с плавками не заморачиваются.
Встаю ногами на дно, провожая пловца (а хорошо гребет!) взглядом и прикидывая, где он вернется к берегу. Говорю задумчиво:
Знаешь, Дед, а ты, пожалуй, прав. Торопиться негоже, пущай поживут. Это ты, пожалуй, правильно им колеса править не хочешь. Абсолютно правильно, пускай себе. Пойду я, пожалуй познакомлюсь поближе.
Уже уходя, слышу, как разом поскучневший Дед напускается на Вейю?
А ты куда лыжи навострила? Пошли! Будешь помогать мне колеса править. И чтоб к утру как новенькие! Чтобы ни один комар и носу!
Я то ли иду, то ли плыву вдоль берега, по грудь в воде и тумане. Улыбаюсь. Ничего, Вейя тоже когда-нибудь поймет, когда и что надо просить, а когда и чтобрать самой. Раз Дед обещалон не просто починит, а именно что сделает как новенькие, теперь у него есть стимул. Никто из пришлых даже и не заметит, что колеса были погнуты. А если и заметятподумают, что показалось. Так что проблема визгливых туристок уже буквально завтра проблемой быть перестанет. И над озером снова воцарится покой и сонная тишина, нарушаемая разве что редким плеском не менее сонной и тихой рыбы.
А значит, если я хочу получить маленькую толику личного горячего удовольствиямне следует поторопиться.
* * *
Кое-что неизменное
Описание:
Драконы верят в людейи в то, что в этом мире должно оставаться хоть что-то неизменное. А не то давно умерли бы от голода.
* * *
Думаю, черненькая тебе понравится. Доброе утро, кстати.
Я всегда встаю раньше Второго. Это удобно, можно самому выбрать завтрак. Хотя он, конечно, оспорит мой выборон всегда по утрам не в духе и спорит просто так, даже когда не прав.
Утро добрым не бывает. А чего это как черненькаятак сразу мне? Я чторыжий, что ли?! Блондиночка-то куда аппетитнее выглядит! Типа себе, как ранней пташкесамый лакомый кусочек, так что ли?!
Ну вот. Что и требовалось.
Потому что ты любишь мозги, промаринованные интеллектом, а я нет. Блондинка тебе покажется преснойона глупа, как ее уронили, так и сидит, я уже полчаса за ними наблюдаю, с самой доставки. А черненькая все время пытается удрать. К тому же я сейчас рыкнусам посмотришь.
Утробный рев прокатился по каменным стенам, пол камеры дрогнул, ловчая мембрана выгнулась и затрепетала, словно готовая лопнуть. Пухленькая блондинка зарыдала, словно по сигналу. Слезы градинами катились из огромных круглых глаз, открытый рот усиливал сходство с удивительно глупой рыбой. Жилистая брюнетка, до этого усердно пытавшаяся подцепить край мембраны острой шпилькой, отбросила ярко красную туфлю, вжалась спиной в угол и оттуда заверещала:
Только не меня! Жрите ее! Она толстая! Она вкуснее!!!
Мой партнер приятно удивлен:
О а ты прав, она мне нравится! Обожаю потрошить эгоистов. У нее наверняка восхитительно гнилое нутро, да с перчиком, да со стервозинкой!
Похоже, проснулся. К обеду войдет в форму и мы с ним хорошенько поспорим при дележке. Зато ужин выбирает он, вечером я клюю носом и почти не чувствую вкуса, вечером мне все равно, лишь бы побыстрее.
Тем временем брюнетка пинает блондинку ближе к мембраненаверное, думает, что мы за ней. Второй облизывается:
Чего мы ждем? Я жрать хочу, как сто драконов!
Уточняю:
Блондинка мне?
Забирай свою бледную немочь, терпеть не могу тупую преснятину!
Сердце брюнетки было твердым и сладким, как карамелька. Я не люблю сладкое, а Второй хрустел радостно и чавкал потрошками. Я же смаковал суфле девственно чистого мозга блондинки, не испорченного ни единой морщинкой, инфантилизм добавлял нежности, глупость и леньвоздушности. Вот уж не думал, что анекдоты настолько правдивы, действительно, редкая дура была.
Потом, когда насмерть перепуганные девушки убегалитакие милые и няшно-кавайные, трогательно держащиеся за руки и поддерживающие друг друга на скользких валунах горной тропымы смотрели им вслед с сытым умилением, и Второго опять потянуло на лирику:
Как ты думаешь, наша миссия выполнима?
Пожимаю плечом:
Спроси у создателей.
Но даже если и так, и когда-нибудь количество перейдет в качество, естественный отбор сработает и в людях совсем не останется гадостейчто тогда будет с нами? Мы же просто сдохнем! От голода!
Снова пожимаю плечом:
Зачем смотреть на будущее так пессимистично? Я предпочитаю верить в лучшее. О, смотри, на обед сегодня чирлидерши. Кого выбираешь?
Почти как феи (сравнительное топливоведение бытия)
Пойдем.
Зачем? Ну вот скажи мнезачем?! Каждую ночь, как идиоты Нет, мне вовсе нетрудно, нозачем?!
Работать пора.
Это ты называешь работой?! Лазить в чужие дома, шарить под подушками, будто воры, позорище! Хорошо хоть не видит никто А главноезачем? Тащим и тащим, который век Да, склад безразмерный, но кому это нужно?! Нет, мне вовсе нетрудно наклепать сотню-другую их нынешних монеток, да хоть миллион, нозачем?
Для обмена.
Да кому он нужен, этот обмен?! Глупость, чушь, местечковое суеверие! Местным детенышам дикарейим да, им приятно получать деньги за мусор, который иначе бы просто выкинули, но тебе-тозачем?
Нельзя только брать, ничего не давая взамен.
Не строй из себя идиота! Ты можешь нормально ответить хоть раз?!
Ночь коротка. Работы много. Пойдем.
Да пойми же ты, что их молочные зубы больше никому не нужны! Кандогны улетели! Давно улетели, слышишь?! Набили баки под завязку и фьють! Нас просто забыли. Бросили! А пока местные додумаются до использования потенциала взросления в качестве горючего, пока построят преобразователь пройдет не одна тысяча лет! Ты же видел их науку! Нулевой уровень! Если не ниже! Мы столько не проживем, пойми же ты наконец!!!
Пойдем. Дети ждут.
Теория Большого В., или Космогония бытия
Извините, но вы ведь ещё не состоялись, да? спросил однажды Большого В молодой, но подающий надежды ург по имени Деми. Большой В поморщился. Было видно, что тема ему неприятна, но ург был таким молодым и смотрел с таким восхищением, что подступившее раздражение пришлось подавить.
Нет, конечно, ответил Большой В, стараясь, чтобы голос звучал снисходительно. Иначе я бы с вами не разговаривал. Да что там! Меня бы тут вообще не было.
Но если вы не состоялись, ург выглядел растерянным, то как можете быть уверены, что ваша теория верна?
Положительно неприятный ург.
Просто потому, что она не может быть неверна.
Но почему?
Это аксиома.
Извините, ург совсем стушевался, но доставучести не потерял, На прикладной эверетике нам говорили, что теория ближе к теоремам и нуждается в доказательствах
Вот же несносный!
Моянет.
Вы уверены?
Абсолютно. В меня верят ведущие умы современности.
Но они ведь вас никогда не видели! Во всяком случаесостоявшимся. Неужели вам не хотелось хоть раз
Видите ли, юноша, раздражение удавалось подавлять лишь огромным усилием воли, если состояться, то назад дороги не будет. Это должно быть понятно даже ургу. А я не люблю необратимых поступков.
Понимаю ург смотрел сочувственно. Мальчишка! Что он себе позволяет?!
Вы боитесь, да? Вдруг состоитесьа вас никто не заметит
Всему есть предел.
МЕНЯ?! взорвался Большой В.
И состоялся.
Не заметить такое действительно было сложно.
В грохоте, треске, громовом дребезге сталкивающихся частиц, шипении и писке разлетающихся звезд и прочей обычной какофонии ещё одного состоявшегося Большого Взрыва никто не услышал, как тихонько смеется, радуясь рождению новой вселенной, ург по имени Демимолодой, но подающий большие надежды.