Ясное дело. Комендант разгладил платочек, в который въелись бурые пятна. Великий он человек, настоящий вояка, и сына своего вырастил таким же. Из первого ящика стола он достал конверт, некогда запечатанный сургучом дома Берков. Пробежался глазами по строчкам письма. Во, получил перед самым твоим прибытием. Папаша просит тебя уму-разуму обучить. Пишет, мол, ты обучен колдовскому искусству, да еще и деканом в академии побывать успел?
Иттан согласно промычал в ответ.
И какая стихия? допытывал комендант; лысина его блестела. Огонь, воздух?
Я не боевик, привычно поправил Иттан.
Как объяснить всем, что светлый маг почти бесполезен в сражении? Он снимает порчи, лечит незначительные раны, способен на простейшие бытовые чары, но атаковать не сможет при всем желании. Его истинная сила не заточена под удар, скореепод защиту. Ежегодно на знакомстве с первокурсниками Иттан огорошивал тех, румяных и жизнерадостных, что, будучи студентами светлого факультета, не видать им проявлений магии, о коих пишут в книгах. Они изначально родились не способными к боевым заклятиям, и с этим уже ничего не поделать.
Ты, сынок, помалкивал бы, комендант крякнул. Понимаешь, тут с тобой возиться никому не надобно. Кого поведет за собой командир, что на всяком углу орет: «Я не такой»? Брови его сошлись на переносице; комендант встал, сутулясь, прошелся по кабинету и выглянул в окно, за которым на черном покрывале неба золотилась луна. Такой, и все тут. На мечах биться обучен?
Разумеется.
Ну и отлично, тем более что привело тебя само провидение. Наш единственный поисковый отряд месяц назад лишился мага, тоже, к слову, единственного, а без него не обойтись. Потому отныне ты назначен командующим, Берк-младший. Комендант вернулся к столу, достал печать и, подышав на нее, шлепнул по листку. Три года, сынок, а там, видят боги, понравится, и останешься насовсем. Служба, она затягивает.
Очень вряд ли. В Иттане все зудело надеждой поскорее покинуть этот гарнизон и впредь объезжать его стороной.
Что произошло с магом? спросил он, уложив листок-направление в карман.
Комендант заметно помрачнел.
Исчез на очередной вылазке. Мы его неделю искали, но впустую. То ли дезертировал, то ли был сожран. Задумался, долго формулировал мысль (уж не сглаживал ли углы, оберегая от каких-нибудь неприятных подробностей?). Ты слышал о завесах?
Конечно.
Тонкая материя разделяла мир живых и мертвых. Иногда она прорывалась, и тогда открывалась завеса. Откуда та браласьнеизвестно, но ее появление сопровождалось энергетическим всплеском. Сама по себе завеса опасности не представляла, но изредка из нее вылезали создания, которых так и окрестили: «порождения завесы». Через какое-то время, обычно за год-два, завеса истончалась и пропадала. Но те маги, которые проникали в нее, чтобы изучить изнутри, редко возвращались, а если какому везунчику и суждено было вырваться из межмирья, то в голове его все мешалось, путалось; повсюду чудилась невидимая угроза или голоса. Происхождение и строение завес оставалось загадкой для всех, даже для расы теней, жрецы которой умели перемещаться по межмирью.
Магам рассказывали о разрывах и тварях, их населяющих, в академии, но вживую Иттану не приходилось видеть ничего подобного.
Так вот, меньше года назад в километре отсюда появилась одна, и она растет, ширится. Наши поговаривают, что всему виной какой-то сильный выброс стихийной магии. Возможно, что-то случилось у теней, но те молчат. А нам отдувайся. Но дело не в том. Чудовища из завесы с поразительным постоянством нападают на гарнизон. Мы, конечно, отражаем нападения, и успешно. Но в момент, когда завеса выплевывает своих «деток», сморщился, из нее сыплется некий песок. Мы называем ее солью. Для удержания гарнизона эта соль просто жизненно необходима. Как-нибудь наглядно объясню зачем, ответил на невысказанный вопрос Иттана. Потому у поисковиков две цели: перваяобезвредить остатки вражеских сил; втораясобрать все, что выпало из завесы, и доставить сюда.
А маг зачем?
От вашего присутствия завеса успокаивается, что ль. Комендант опять встал. Несмотря на то что ходьба давалась ему с трудом, он не мог усидеть на стуле. Да-да, ты не знаешь, чего с ней делать. Разберешься на месте, усек?
Кивок.
Отлично. В твоей команде нынче пятеро, больше выделить не могу. Людей у нас мало: мрут кто от болезней, кто от когтей гадов, кто от сифилиса. Ты к девкам здешним не ходи, предостерег комендант, подмигивая, лучше кого из обслуги под свое крыло возьми, всяко надежнее. О первой вылазке сообщу, пока знакомься с солдатами да обвыкайся. Если ты хоть на треть столь же яростен, что твой отец, мы не сдохнем. Свободен!
Комендант указал на выход.
Голова шла кругом. Вместо трех лет прозябания в никому не нужном гарнизоне он оказался поблизости с разрывом. Интересно. Завесу он обязательно исследует вдоль и поперек, напишет по итогам научную работу с вычурным названиемна зависть научному свету Янга, а то и всей страны.
У неосвещенной лестницы он застал парочку, занятую явно важным делом: широкоплечий паренек вовсю стягивал с девушки юбку. Он был настолько увлечен процессом, что не заметил подкравшегося Иттана, а тот и прошел бы мимо, но что-то заставило его остановиться, присмотреться сквозь рассеянный полумрак. Руки девушки были сведены над головой, живот приперт коленом к стене. Она не звала на помощь, не плакала, но судя по позеобоюдным желанием тут не пахло.
Иттан постучал парню по плечу, и тот от неожиданности выпустил девушку из захвата. Та, недолго думая, залепила коленкой меж ног неудачливому любовнику и, нырнув слева от Иттана, бесшумно растворилась во тьме. Парень взвыл, оседая на стену.
Скотина! Я тебя еще словлю! прохрипел он и окрысился: Тебе какого ляда неймется, а?
Иттан скорее не увидел, а почувствовал, как ловким движением парень вытаскивает нож, как замахивается, метясь в бок. ПромахнулсяИттан посторонился. В темноте слабо различались очертания, и ориентироваться приходилось на слух и чутье. Иттан медлил. Для сплетения любого заклятия нужно сосредоточиться, но парень атаковал раз за разом, не целясь, вспарывал лезвием воздух.
Да и бес с ним, с заклятием. Перед ним вчерашний юнец, взбешенный ребенок, а не противник, стоящий траты резерва. Иттан закрыл глаза. Шаг влево. Интуиция обострена до предела. Поворот. Толчок локтем.
Удар пришелся в солнечное сплетение, и нож выпал из обмякших пальцев. Парень согнулся, рыча от боли.
Я отомщу, пообещал он и добавил парочку нелестных эпитетов в адрес сбежавшей жертвы и Иттана.
Милости прошу. Тот забрал нож, обтер его о штанину. Командующий поисковым отрядом Иттан Берк. Подсказать, где живу?
Ответа дожидаться он не сталушел. Гарнизонта же академия, разве что дозволено слишком многое. Но, как и в академии, здесь хватает непослушных мальчишек, которых необходимо усмирить ради их же блага.
У самых дверей в спальню кто-то прошмыгнул как крыса, махнув хвостом-волосами. Спасенная девушка оказалась совсем рядом, схватила коготками Иттана за локоть.
Спасибо.
Будь аккуратнее, посоветовал Иттан.
«Светлячка», вспыхнувшего под его пальцами, она нешуточно испугалась. Отпрянула, загородив лицо ладонями.
Он безвредный, уверил Иттан и в доказательство ткнул ногтем в центр светящегося шарика.
Девушка подалась вперед, и в зеленоватом свете черты ее лица стали различимы. Нос пуговкой и вьющиеся волосы. Выступающий подбородок и глаза, чуть сощуренные, темные-темные.
Ты?! ахнул Иттан.
А девица попятилась, тоже рассмотрев, кто спас ее шкуру. Спустя мгновение она припустила так, будто от этого забега зависела вся ее жизнь.
Ну, или опять у него что-то стащила
Да постой ты! Ненормальная!
Иттан со стоном перешел на бег.
* * *
Он успел изловить ее у самого выхода, притянул к себе и, не отпуская из крепких объятий, потащил в свою комнату. Девица брыкалась, даже цапнула за ладоньно Иттан не выпустил добычу. Дверь он предусмотрительно закрыл на ключ. «Светлячок» неотрывно следовал за Иттаном, окрашивал убогую обстановку комнатенки в нежно-зеленоватый. Девица жалась к стене.
Давай поговорим.
Иттан примирительно поднял руки, показывая, что ладони его пусты.
Нам не о чем разговаривать, отрезала воровка. Из-за тебя я вляпалась в эту историю. Из-за какого-то кольца, которое даже не продатьуж больно оно приметное. Так ладно, ну, дурная я, но отдала ж кольцо А ты на виселицу отправил. Вот спасибо!
Она схватила ночную вазу и замахнулась ей, намереваясь то ли кинуть, то ли огреть. Опасное оружие, ничего не скажешь.
Иттан подавил смешок.
Послушай. Он шагнул вперед, пропуская перед собой «светлячок», который пугал девицута даже зашипела, когда он подплыл к ней вплотную. Я не думал, что тебя захотят казнить. К тому же в итоге ты здесь.
Уж не по твоей воле. Окончательно вжалась в стену.
Вообще-то по моей. Иттан улыбнулся. Я заплатил главному следователю, чтобы повешение заменили иным наказанием.
Девица долго изучала его, а в глазах ее плясали светлячки. Вазу она брякнула на пол.
Бородатый мужикэто ты?
Иттан поскреб отросшую за недели дороги бороду. Видимо, он.
Обалдеть Воровка хлопнула себя по лбу. Сначала страже сдал, а потом у нее же выкупил. У тебя с головой все в порядке?
Почему-то ему стало так смешно, что Иттан прыснул. В порядке ли у него с головой? Нет, нет и нет! Не видно, что ли?
Если б не кольцо это треклятое, и он, и она жили бы своей прежней жизнью. А теперь они почти на равныхзаложники гарнизона, невдалеке от которого распахнулась завеса и шастают какие-то твари.
Весело!
Чего ржешь? буркнула девица и вдруг тоже засмеялась, припадочно, на грани с истерикой. Наверное, от переживаний и свалившихся на нее проблем.
Как тебя зовут-то? ради приличия спросил Иттан, зажигая на столе тонкие свечи, которые скорее коптили, нежели дарили свет. «Светлячок» растворился, и девица выдохнула.
Тая, сплюнула она и ответно любопытствовать не стала.
Приятно познакомиться, Иттан.
Засунь свои манеры знаешь куда? посоветовала новоиспеченная знакомая.
Какая воспитанная девочка, не остался в долгу бывший светлый декан. Пить будешь?
Из сумки, привезенной с собой, он достал флягу. Виски был крепок, с терпким дубовым ароматом. Иттан протянул флягу Тае, но та предусмотрительно заявила:
Ты первый.
Он жадно отхлебнул, глотком этим смахивая нервозность последних недель, утомленность от долгого путешествия. Тая последовала его примеру.
Вскоре они сидели на кровати, передавая друг другу флягу и солонину (заботливая матушка уложила ее столько, будто отправляла Иттана в голодные края). Спорить больше не хотелось, как и враждовать. Все, хватит, отвоевались.
Мне неспроста кажется, что ты гораздо старше, чем выглядишь? Сколько тебе лет? Иттан расстегнул верхнюю пуговицу на рубашке.
Приличную женщину нельзя спрашивать о возрасте, ответила Тая с ехидцей. Но я неприличная, потому отвечу. Мне двадцать.
Многие в ее возрасте воспитывают если не второго, то первого ребенка. Другие, только окончившие учебу, берутся познавать взрослый мир. А что повидала она? По морщине, залегшей меж бровей, и всегда чуть сощуренным глазамточно выискивает опасностьИттан читал: многое.
Почему ты вернула кольцо? Он сделал новый глоток, с наслаждением потянулся, когда тепло пробежало по горлу и осело внизу живота.
Что за допрос? Тая поджала губы. Не надейся, совесть меня не замучила.
Я вообще сомневаюсь в наличии у тебя совести. И все-таки, почему? Неужели испугалась моих слов?
Она выхватила флягу и присосалась к ней, как путник в пустыне впивался бы в жизненно необходимую влагу.
Да сдались мне твои угрозы. Тот мужчина, ну, в отглаженной рубашке
Регс, подсказал Иттан.
Наверное. Тая почесала кончик носа. Он опасен, я нутром чую, с ним лучше не связываться. И я подумала, что, отдав кольцо, отработаю как-нибудь свою оплошность перед тобой и получу свободу. Кто ж знал, что ты такой законопослушный мальчик.
Иттан развел руками.
Каким уродился.
Забыли. Покажи свою светящуюся штуку, попросила Тая, облизываясь.
Щелчок пальцами, и «светлячок» заплясал перед самым ее носом. Тая провела над ним, принюхаласьсловно звереныш, а не девушкаи покрутила головой. Вылитый крысеныш. Иттан в детстве любил играть с придомовыми мышами, тощими и маленькими, безобидными, но такими доверчивыми. Они, не знающие о людском коварстве, сами шли в руки, если там лежал кусочек сыра. Водили носиками, и усики их умильно шевелились. Маменька, когда увидала сына в обнимку с мышью, завизжала и приказала вытравить их. После Иттан долго еще находил маленькие тельца, скрюченные, с глазами-бусинами, в которых застыло непонимание.
Везет тебе. Тая попыталась словить «светлячок», но тот улизнул. Живешь в огроменном доме, сам маг, вон какие штуки пускаешь, а я, кроме скрипки, ни с чем совладать не умею.
Как же? притворно изумился Иттан. А твои поразительные навыки щипачества?
А, это мелочи. Тая зарделась. Слушай, извини меня.
Она примирительно протянула ладошку, хрупкую и маленькую, словно кукольную.
И тыменя. Рукопожатие вышло слабым, очень уж страшно было переломать эту ладошку надвое. Чем ты не угодила тому герою-любовнику?
Он предложил свою защиту, и я, наивная курица, решила, что это жест доброй воли. Ага, конечно. За добрую волю обычно берут двойную плату.
Тая развалилась на постели, раскинув руки-ноги и становясь совершенно беззащитной.
Больше он тебя не обидит. Даю клятву.
Иттан ощутил себя ответственным за эту маленькую тощую девицу с языком острым, точно лезвие. Пока они в гарнизоне, глупо цапатьсяэти стены давят, а с кем-то, с кем есть общее прошлое, не так тоскливо. Потому, если придется, Иттан защитит свою личную воровкупо крайней мере, если она сама не будет нарываться.
Не верю я твоим клятвам, белобрысый, беззлобно буркнула «осчастливленная» обещанием и оттого особо благодарная Тая.
А мне плевать. Ложись спать. Иттан похлопал по покрывалу.
Тая спорить не сталауснула, обнимая недоеденный кусок мяса. Дыхание ее было тихим и осторожным, словно девушка боялась спугнуть кого-то. Или, наоборот, разозлить.
Крепкий алкоголь, первый за долгое время, плавил мозги. И размышлять над чем-то важныма зачем оно?
Ее волосы пахли миндалем. Иттан подумал, как, должно быть, странно пахнуть тем, чего, наверное, никогда в жизни не пробовала. Внезапно ему до помешательства захотелось купить ей миндаля, а еще почему-то шоколада.
Новое чувство было странным и нелепым. Онине враги, но и не друзья. Просто два существа, попавших в передрягу. Вынужденные прибиться друг к другу, чтобы изгнать одиночество. Разве товарищам по несчастью покупают шоколад?
И все-таки миндальный запах дурманил разум, а потому казался пьяному Иттану невероятно вкусным.
Притягательным.
Важным.
Даже необходимым.
Глава 2
Тая
Я улизнула из-под теплого мужского бока (когда холод пробирает до костей, хорош любой бок, пусть даже принадлежащий недругу) с рассветом, под первый луч солнца, который проник к клетушку. В дверях обернулась, смерила спящего Иттана пристальным взглядомкакое нелепое имечко, будто икота пробрала! от которого мужчина заворочался, и, тряхнув волосами, выскочила наружу.